Глава 22. ~Петля времени~
- Чанбин, держи, - Бора протягивает парню две маленькие изумрудные камни. - Один твой, второй отдашь Сынмину, они помогут вас там найти и вернуть обратно так, что не потеряй, - брюнет одобрительно кивнул на слова девушки.
- Все готовы? - Чан зашёл в комнату.
- Айен ещё не подошёл, - ответила Лира.
- Хён, ты точно уверен? - Хан подошёл ближе к брюнету.
- Да, Ханни, я уже давно решил, - твёрдо ответил Чанбин.
- Чанбин, ты же всё помнишь, что я тебе вчера сказала? Если что-то пойдёт не так, Чан будет на связи, он будет поддерживать контакт, пока я, Юна и Чонин будем держать открытыми это окно в петлю, - говорила рыжеволосая.
- Да, Бора, я всё помню.
- И лучше тебе долго там не засиживаться.
- Лира ты остаёшься здесь, если что твой барьер должен защитить тех, кто будет в пространстве, - Хан обратился к девушке, показывая на ребят. - Феликс и Минхо тоже останутся тут навсяки. Вы будете как вторая оборона. Я, Хана, Хёнджин будем снаружи, защищать периметр, кто его знает, может нам гости нагрянут, а мы не можем так сильно рисковать. Чан-хён будет нашей своего рода рацией, - объяснил Джисон и все согласились. Когда Айен вернулся в комнату, все уже были готовы.
Великий вихрь проносился сквозь меняющиеся пейзажи, когда Бора, Юна и Айен, объединённые общей целью, стояли на пороге тайной временной петли. Их дыхание сливалось с лёгким шёпотом времени, когда они сконцентрировали все свои силы и произнесли древние слова, пробуждая забытые механизмы реальности. Вокруг них распустились цветы света и теней, образуя волнующий калейдоскоп, окружающий их невидимую яркость.
В этот момент, разрывая ткань реальности, в петлю вошел Чанбин. Мгновение – и он оказался в неуловимой пустоте, где размытые границы между временем и пространством таяли в темных тенях. Когда он осмотрелся, его охватило недоумение: пространство, казалось, было хранилищем заблудших душ, удивительных и ужасных одновременно.
Тьма Логана окутала всё вокруг, сжимая сердце парня, как мифическая тень, давящая на сознание. Вокруг скользила мрачная энергия, она шептала свои обличия, пробуждая волнение и страх, порождая тени, облекшиеся в силуэты умерших. Призраки, полные горечи и обиды, начали окружать его, упрекая в бездействии, в том, что он не сумел защитить их и нарушил связь, из-за чего они покинули этот мир. Они витали вокруг, как вечные стражи, невидимые оковы их обвинения тянули парня вниз.
Но в этом беспорядке мыслей он вспоминал слова Боры, которые были, как светлый маяк в бушующем море: "Не позволяй себе потеряться в этой тьме, ищи свет! Ты сильнее своих страхов". С осознанием он начал сопротивляться, отталкивая мрачные голоса, опираясь на нестёртую надежду. Он понимал, что всё это – лишь галлюцинации, порождённые страхом.
Чанбин углубился в эту бескрайнюю тьму, настойчиво ища образ Сынмина, которого он потерял в этом шевелящемся море душ. И вдруг, среди нечётких образов, жарких голосов, он заметил знакомую фигуру. Сынмин появился перед ним, но в этот раз его лицо не было добрым, он был окружён невидимой скорбью, его голос звучал глухо, наполненный осуждением.
- Ты не пришёл за мной, Чанбин! - его слова резали тишину, как нож. Парень внезапно задумался: это ли действительно его друг, или же ещё одна иллюзия, созданная оковами этого зла? Сердце брюнета колотилось, пока он с замиранием наблюдал за тем, как сущность Сынмина пронизывала его сомнения и боль.
И вот, момент прозрения: в глазах его друга отсутствовала та искра, что делала их связанными. Чанбин инстинктивно понял, что это не тот Сынмин, которого он знал, а отвратительная проекция, питающаяся его страхами. Следуя внутреннему зову, он собрал все силы, с каждым вдохом отталкивая от себя тьму, осознанно выбирая борьбу, что ждала его впереди.
***
Вечной тьме, окутанной зловещими тенями, Сынмин странствовал по безбрежным глубинам временной петли, почувствовав холод, проникающий в его душу. Он не мог вспомнить, как сюда попал, но мокрая чёрная завеса тьмы Логана снисходила на него, поглощая все светлые воспоминания, которые когда-либо согревали его сердце. Он скитался в бесконечном пространстве, где галлюцинации становились непрекращающимся кошмаром.
В круговороте его мыслей всплывали образы друзей, которых он предал. Вспоминая их весёлые лица, смех, наполняющий сердце теплом, парень ощущал, как отчаяние сжимает его грудь. Каждый шаг заставлял его видеть их лица – полные надежды и доверия, которые он разбил в воздухе, как хрупкие стеклянные шары. Чанбин, наполненный добротой и честностью, был одним из них.
- Как ты мог сделать ему больно? - шептали призраки.
Этот вопрос разрывал его душу на части, изрывая саму суть того, кем он когда-то был. Ким чувствовал, что предав тех, кто любил его, отдал себя под власть зла, что вселяло в него тьму, растянувшуюся, как паутина в углах его сердца.
Сынмин думал о маленьком себе, когда доверчивый ребёнок, хранящий мечты и надежды, оказался в лапах Логана. Тот манипулировал им, как марионеткой, заполнив его сознание злом и страхом. Логан подбирал слова как опьяняющий напиток, заставляя Сынмина уверовать, что его одиночество - это нормальность, что любовь - лишь миф, о котором мечтали все вокруг, но который был недоступен для него.
- Ты навсегда останешься таким, какой ты есть, - твердил он Сынмину, и маленький парень, словно губка, впитывал эту ложь, позволяя тьме прорасти в его сердце, постепенно усугубляя свою собственную гибель.
Каждая вспышка галлюцинаций приносила новые муки: он видел себя окружённым мрачными фигурами, искажёнными до неузнаваемости, требующими объяснений, правды. Их глухие упрёки раздавались эхом в храме его разума. Парень знал, что не испытал настоящей любви – той, о которой писали поэмы, в которой такие, как он, могли бы найти свой смысл. Как же он жаждал касания тепла. Но тьма отбрасывала его в бесконечность, превращая каждую искру надежды в пепел.
С ощущением обречённости, Сынмин чувствовал, как он умирает ещё до своей физической смерти; его душа уже давно покинула этот мир, оставив лишь оболочку, которая бродит по бездне воспоминаний. Плачущие образы его прошлого обливались слезами, и каждый раз, когда он их видел, он вновь переживал боль: всё о чём он мечтал, всё, что могло бы стать, оставалось за пределами его досягаемости.
Внутри него разгорелось чувство непрекращающейся борьбы, как вспышка света среди мрака. Брюнет понимал: единственный способ выбраться из этой петли - это вспомнить, кто он есть, и противостоять тьме. Непревзойдённый свет начинал пробиваться сквозь его угнетённые мысли, заставляя его искать путь к искуплению. Сынмин знал, он должен разорвать связь с Логаном, с его тьмой, и в этом процессе обрести себя заново.
***
- Хан, ты что-то чувствуешь? - девушка подошла ближе к парню, когда увидела его настороженность.
- Воздух, пропитан тьмой, я чувствую... Будьте внимательны, - проговорил шатен, осматриваясь по сторонам.
В тот самый миг, когда тьма, подобная густому туману, начала окутывать дом и территорию, нерушимая преграда дружбы и света была поставлена на испытание.
- Началось, - тихо прошептал блондин.
Хана, Джисон и Хёнджин стояли плечом к плечу, их глаза горели решимостью, когда они осознали, что время для действий пришло. Раздался зловещий шум, предвещая приближение людей Логана, тёмных существ, питающихся страхом и отчаянием.
Взгляд Ханы был сосредоточен и мощен, когда она навела камни земли, слеплённые её волей, вокруг себя. Под её ногами земля задрожала, словно осознавая силы, которые ею управляли.
- Мы гостей не звали, - проговорила она, и земля вокруг них начала подниматься, создавая защитные барьеры и острые шипы, готовые отражать нападение. Один из людей Логана попытался перепрыгнуть через него, но, в тот самый миг, как он приземлился, шипы вырвались из земли с яростью, пронзив его серое тело. Хана, глаза полные решимости, использовала свои силы, чтобы укрыть своих друзей.
Джисон, чьё сердце было переполнено энергией, поднял руки, и ветер ответил ему, закружив в воздухе, как искренние мечты, о которых все забыли. Потоки воздуха заколебались, как рога быков, и, когда очередной враг бросился вперёд, парень ударил рукой, и вихрь обрушился на него, как природное бедствие, выбрасывая вражескую фигуру в сторону с такой силой, что тот столкнулся с стеной, словно метеорит, сгорая в огненной вьюге. Ветер обвил его, позволяя Хану смело подниматься, оберегая надежду, которая ослепительно светила в их сердцах.
Хёнджин, окутанный огненной аурой, стал воплощением пылающей страсти. Его руки были сжаты в кулаки, будто готовые разжечь пламя. Когда также на него накинулся человек Логана с оскалом на лице, Хёнджин выпустил огненные шары, которые взметнулись в воздухе, как звёзды на небе. Каждый шар разрывался, производя яркие вспышки, ослепляя недруга и оставляя за собой лишь пепел.
- Давайте потанцуем, - говорил блондин с жаром, пугая своих врагов, а в его глазах горело пламя не только силы, но и самосознания.
Борьба достигла своего апогея: их силы переплетались, как дымка из магического света, смешивались в прекрасный хаос, когда один враг сменял другого, пронзаемый землёй, избиваемый ветром и сжимаемый огнём.
С каждым ударом, с каждым использованием силы им удавалось отбиваться от нападений. И пока злобные силуеты прыгали и выкрикивали образы, мрак не имел шанса противостоять синергии, собравшейся в стенах этого дома. Друзья становились живым олицетворением элементов, охраняя друг друга от вселенского зла и демонстрируя, что даже в бездне тьмы есть место свету, грозному и непобедимому.
Среди обрывков волшебства и страстных атак, Хана, Джисон и Хёнджин понимали, что вместе они не просто противостоят врагу - они вписывают в историю новые страницы борьбы, полные света, надежды и истинной дружбы. Элементы, заливающие пространство, создавали захватывающий спектакль, где сила земли, воздуха и огня становились единым целым, способным сокрушить тьму Логана, оставляя за собой горящие следы надежды.
***
В потёмках временной петли, где тьма и свет сливались в каскад безумства, Чанбин наконец отыскал Сынмина. Его сердце забилось быстрее, когда он увидел знакомую фигуру, изможденную и безжизненную, лежащую на холодной земле, как лист, покинутый осенью. Близость друга оживила надежду в его душе, словно луч солнца пробивался сквозь густые облака.
Подбежав к нему, парень с легкостью подхватил брюнета под локти и поднял его с земли, помогая ему встать на ноги. Тонкая вуаль энергии проникала между ними, и в этот момент, даже произнося слова молчанием, Чанбин мысленно передал послание.
- Я нашёл его, Чан, - сердце его наполнилось облегчением, как будто снова удалось столкнуться с жизнью.
Сынмин, всё ещё в раздумьях, посмотрел на парня, и в его взгляде читалась глубокая благодарность.
- Я знал, что ты придёшь, - произнёс Ким, и эти слова звучали, как приговор, лишая Чанбина уверенности.
Он протянул Сынмину камень, его яркий свет пульсировал в руках, отражая силу, которая могла вернуть его друзьям полноту жизни. Это был знак надежды, последний штрих их общей борьбы.
И в эту хрупкую тишину, словно чёрная тень, появился силуэт Логана. Он стоял, как невидимая преграда, лицо его искажалось злобной усмешкой.
- Беги, Сынмин, - закричал парень, осознавая, что время не терпит медлительности. - Уходи, я задержу его.
Но Сынмин не шёл на сделанное предложение, он был непоколебим.
- Я не оставлю тебя одного, - его глаза горели решимостью, когда он встретился взглядами с Со, не желая покинуть своего друга в этот решающий момент.
Взгляд Логана стал втягивающим, и они понимали, что тьма безумия собирается разразиться неведомым злом. В этот момент Бора, моментальная искра, закружила вокруг них, и с невероятной силой возвратила душу Сынмина в его тело. Во всём своём могуществе, она позволила ему снова ощутить тепло жизни.
Тем не менее, угроза Логана сразу же начала обостряться; Чанбин, собрав весь свой гнев, встал перед ним. Взмахи рук заполнили пространство необыкновенной энергией, и между ними началась эпическая драка. Чанбин, в своём отчаянии, использовал камень, нанося Логану сильные удары, на которых отразилась мощь его решимости. Каждый удар, наносимый камнем, оставлял за собой трещины в самой ткани временной петли, каждая вспышка света сотрясала пространство вокруг. И вот камень скатился по земле.
- Чанбин, быстрее, - крикнул Чан, ощущая, как петля начинает рушиться, время хлынуло, словно мрак, закрывающий горизонты.
Петля дрожала в ответ на их борьбу, и яркое сияние становилось всё менее ярким.
- Мы не сможем держать его так долго открытым, - сквозь зубы проговорила Юна, сильнее сжимая руки Айена и Боры.
- Мы должны, - так же сквозь боль говорил Чонин.
- Чан, присоединяйся к нам, чтобы держать окно времени открытым, - Бора обратилась к старшему и её голос звучал как молитва, растворяющаяся в вихре событий.
Логан, разъярённый, бросился на Чанбина, но тот, полон глубокой внутренней силы, отражал удары, стал толстым щитом.
В этот момент, когда тьма нарастала, и мир вокруг них начинал разрушаться, Чанбин всё ещё продолжал бороться за их существование, за свет, который они могли вернуть.
***
Сцена разыгрывалась в хаосе, как буря, захватившая всё вокруг. В то время как Чанбин и Логан сражались, ветер гневно свистел через разрывы пространства, а тьма искривила реальность. Джисон почувствовал, как его силы начинают убывать под натиском вражеских существ. В бескрайнем вихре ненависти и боли он столкнулся с несколькими тёмными фигурами, которые окружили его, как волки, готовые к нападению. Сердце его колотилось в страхе, и осознание того, что его друзья сражаются за него, давило на грудь, как тяжёлый камень.
Минхо, стоявший у окна, увидел это яркое сражение, его душа наполнилась тревогой за парня. Брюнет наблюдал, как Хан, полагаясь на свои силы, пытается отбиться от нападающих, но каждый его удар становился всё более унылым. Правда, сцена казалась ему растянутой, как будто время замедлило свой бег, и он не мог оставаться безучастным к происходящему. Ли хотел уже покинуть комнату, как его остановил Феликс, который, прочно стоя рядом, схватил его за плечо с решительностью, отражающей ужасный момент.
- Хён, остановись Мы должны оставаться здесь. Петля рушится, - его голос звучал, как тревожный сердечный звон, освещая бурю в глазах.
- Но, Феликс, - резонировал парень, - за временную петлю отвечают ребята, но тем, кто на улице, нужна помощь. Я не могу стоять в стороне и смотреть, как Джисон подвергается опасности, - парень был полон внутренней борьбы, его воля пересекала границы страха и решимости.
Феликс, видя порыв, весь переполненный эмоциями, медленно кивнул.
- Если ты действительно решил пойти, то я не могу тебя остановить, но будь осторожен. Я и Лира останемся здесь, - блондин показал на девушку, которая сидела рядом с Сынмином, держа его за руку, который так ещё и не очнулся.
Его голос был полон поддержки, как немое обещание, что каждый из них останется вместе, несмотря на обрушивающуюся катастрофу. Минхо, наполнившись решимостью, вырвался из помещения, ощущая, как его водная сила находит в себе новый импульс.
Вихрь времени бушевал вокруг, но, словно реакция воды на сильный напор, он бросился в этот лёгкий поток событий. Его ноги, каждое движение напоминали стихию, бегали, как доблестные всеобъемлющие волны, устремляясь в подземный мир, в котором Джисон продолжал защищаться от своих врагов. Минхо чувствовал, как его собственная сила вспыхнула внутри, когда он управлял водными потоками, готовыми прийти на помощь.
Холодные капли воды начали вибрировать вокруг тела парня, и каждое движение стало основой его силы. Когда Ли достиг места, где Хан сражался, хлёсткие волны выплескивались из его рук, мгновенно очерчивая пространство, заставляя врагов останавливать атаки и скользить под натиском водных потоков.
Джисон, увлечённый борьбой, увидел, как Минхо поднял волну, побеждающую тьму. Будто прохладное дыхание надежды, руки друга приходили на помощь, создавая побережье из струящейся энергии, открывая путь к спасению.
- Держись, Джисон, - закричал брюнет, его голос пробирал беспокойное пространство, устремляя энергию.
В этот момент силы четырёх стихий объединились. Хана, Джисон, Хёнджин и теперь Минхо, каждый в своей сфере, облекли свои способности в одно целое, ощутив, как их души наливаются энергетическим светом. Огненные шары Хёнджина начали срываться, поглощая врагов в светлом пламени; циркуль ветра Джисона исходил вокруг, сбрасывая мглу; и вместе с потоком воды от Минхо, силы стремительно рывками обрушивались, обтягивая врагов в креплежащие сети.
Минхо вновь и вновь встречал глаза Хана, и каждый раз они искрились решимостью, сообщая, что они сильнее, чем просто отдельные силы — они единое целое.
С ударом воды, ветра, огня и земли, силы объединились в итоговом порыве мощи, разрывая цепи, которые держали тьму Логана на свободе. В этот момент, когда мир вокруг них затрепетал, как обыденный сон, они поняли — вместе они могут преодолеть любую тьму, запечатлевая в памяти событие, полное грамадного доверия, красоты и силы.
***
- Ты отсюда не уйдешь, Со Чанбин, - Логан начал душить парня.
- Не думаю, - прошипел брюнет, собрав всю силу в кулак он отталкивает Логана и подбегает к камню, подхвачивая его. - Ребят, давайте возвращайте скорее, - кричит он, убегая, пока всё начинает рушится.
И вот. Яркий свет. Вспышка. Расколотый камень и Чанбин дома. Его откидывает об стену и все те, кто держал петлю, без сил падают.
- Хён, ты как? - Феликс подбегает к старшему и берёт его за плечо.
- Ох, - мычит от боли брюнет. - Я вроде в порядке, - встает он на ноги. - Сынмин? - он поворачивается на блондина и смотрит полные глаза надежды.
- Ещё не проснулся, - отвечает Лира.
- Всё в порядке? - спрашивает Чан.
- Вроде да, - отвечают ребята.
- Что с Сынмином? Что-то пошло не так? Его душа не вернулась? - Чанбин подходит ближе к парню и берёт за руку. Бора дотрагивается до Кима.
- Нет, вернулась его душа. Он пока слаб, нужно подождать, пока он проснётся, - отвечает девушка и все облегченно выдыхают.
Бора без сил начинает падать, но её вовремя хватает Чан. Парень поднимает девушку на руки и отводит в её комнату.
***
Невидимые границы времени, которые стягивались на их глазах и грозили поглотить всё в тьму, наконец, начали ослабевать. Вихрь сражения утих, как восточный ветер, отдаляющийся за горизонтом. Отголоски криков врагов теперь сменили нежный шепот света - они одержали победу. Величественное свечение стихий слилось с их энергией, создавая ауру, которая накрыла их, подобно мягкому одеялу.
Хана, воспрянувшая духом, почувствовала, как её сердце наполнилось ураганом эмоций, когда она обернулась, и перед её глазами оказался Хёнджин.
Силы огня, которыми Хван управлял, покинуты, теперь оставив только тепло его сущности. Хана, не в силах больше сдерживать прилив своих чувств, подошла к нему, и каждый шаг казался вечностью. Они обменивались взглядами, полными нежности и понимания, отражая тепло, которое не подвластно времени.
Подойдя ближе, девушка остановилась перед парнем - царственная тишина окутала их пространство. Он стал ближе, и в этот момент мир вокруг них растворился, оставив только их двух. Ветер накрылся светом эмоции, когда Хана, встав на носочки, нежно коснулась губами его. Это был не просто поцелуй; это был целый мир чувств - любви, поддержки и глубокого понимания, которое они разделяли. Девушка, наконец, приняла всё то, что не говорилось словами, и это мгновение стало вечностью, моментом, когда их сердца синхронизировались в одном ритме.
Хёнджин, улыбаясь, тихо ответил на поцелуй, ощущая дуновение любви, которое проникало глубоко в его сердце. Это была искупительная сила - не просто победа над врагом, но и победа над собственными страхами и сомнениями. Они поняли, что не одиноки, что вместе могут преодолеть любую невзгоду.
- Вау, и куда делась та гордая и сильная особа? - после поцелуя, с улыбкой на лице спросил парень.
- Она умерла. Она умерла ровно в тот момент, когда полюбила, - с улыбкой ответила Хана, обнажая свои ямочки.
Хёнджин запустил пальцы в шелковистые волосы девушки и притянул для новой порции поцелуя.
- Я не верю в любовь с первого взгляда, когда я увидела тебя, я не думала, что ты станешь причиной, по которой, я так часто улыбаюсь, громко смеюсь и захожу так далеко. Я не верю в любовь с первого взгляда, я верю в нас, - тихо прошептала Хана.
Они стояли соприкоснувшись лбами и носами и смотрели в глаза друг другу, с широкой улыбкой на лице.
- Я надеюсь, ты хочешь остаться на долгое время потому, что ты нравишься моему сердцу, Со Хана.
Несмотря на то, что вокруг всё тряслось от последних привидений боя, они нашли спокойствие в руках друг друга.
В этот яркий миг Джисон, уставший, но счастливый, подошёл к Минхо. На его лице играла улыбка с налётом шутки. Он коснулся плеча своего друга и, с доброй ироничной ноткой, произнёс:
- Ты же говорил, что ты никогда не спасёшь меня, если у тебя будет выбор, Минхо. А ты всё равно вернулся, - его слова звучали как откровение, отражая глубокую связь между ними.
Минхо, который всё ещё чувствовал пламя битвы в своих венах, лишь усмехнулся в ответ.
- Ты же знаешь, что для меня выбор был очевиден. Я не могу оставить тебя в беде. Никогда не мог и никогда не смогу, - его голос звучал уверенно, как чистейшая вода, отражая искренность и верность, с которыми он всегда относился к Джисону.
- Смотри и утюг не понадобился, - голос Минхо был наполнен смехом, как радость, вызывающая улыбку на лицах присутствующих.
- Я, сейчас этот утюг в тебя запущу, Хо, - прошипела Хана и схватила Ли за шею, слегка придушивая парня и наставляя на его лоб щелбаны.
- Вот так и теряют друзей, - заявил Минхо и все засмеялись.
Эта победа была не просто триумфом над тьмой, но и символом невероятной силы их единства. Каждый из них осознал, что теперь, когда они выстояли против всех невзгод, они станут только крепче, и никакие обстоятельства не смогут разрушить ту связь, что соединяла их. Словно звёзды, сверкающие в небесах, они нашли своё место в жизни друг друга, оставляя за собой изумрудный след надежды и возможности.
***