Летняя вылазка
Уличная одежда показалась Виктору непривычно тяжёлой, хотя он надел всего лишь джинсовку и шорты. Перед выходом он покормил Сёму и на всякий случай попрощался с ним. Виктор не планировал уходить надолго, но на улице могло произойти что угодно. Яков нетерпеливо ждал в прихожей.
Виктор запер дверь, и они пошли в разные стороны. Виктор — к лестнице, Яков — к лифту. Второй вопросительно посмотрел на него.
— Что тут спускаться-то? — Виктор ненавидел свой оправдывающийся тон.
Яков усмехнулся, поправляя лямки рюкзака, но ничего не сказал.
На каждом этаже Виктору приходилось включать свет. На лестничной площадке было темно — хоть глаз выколи. Его потряхивало от звуков шагов, резонирующих эхом по всему подъезду. Яков шёл следом, шаркая подошвами. Виктор ненавидел это. В детстве Есения часто любила изображать погоню и как умалишённая бежала за Виктором — его это всегда пугало и совсем чуть-чуть — веселило. Если бы Яков решил подшутить над ним в тот момент, крикнув или просто резко дотронувшись, у Виктора точно остановилось бы сердце.
На первом этаже Виктор заглянул в покорёженный почтовый ящик — пусто. Даже неприлично пусто. Хоть бы какую рекламу кинули, ей богу.
Под пиликанье домофона они вышли из подъезда. На улице было свежо. Пахло черёмухой и свежескошенной травой, а кругом, как и ожидалось, ни души. Фонари горели через один, отчего на дороге стоял полумрак.
Виктор остановился, убрал руки в карманы и обернулся на соседа, мол, куда?
В итоге они дошли до детской площадки и сели на старые качели — кажется, они с самого начала были старыми, даже когда Виктор был ещё совсем маленьким. Они неприятно заскрипели под весом парней. Виктор старался лишний раз не двигаться, чтобы не шуметь и постоянно озирался по сторонам. Он не знал, сколько сейчас времени, но был уверен, что они выглядели жутко со стороны, качаясь тут в темноте. Якова это не особо волновало, если его, конечно, вообще что-то волновало.
— В каком ты классе? — спросил он.
Виктор упёрся ногами в землю. Он хотел возразить, что уже окончил школу, но осёкся — это ведь неправда. Ни черта он не закончил, даже не доучился до конца одиннадцатого класса. Да и не планировал когда-либо доучиваться. Планы Виктора никогда не заходили дальше завтрака и работы.
— Не в каком.
— Чего ты такой дёрганный? — скрипнув качелями, Яков покачнулся в его сторону.
Виктор зажмурился. Какой же противный звук!
— Да не дёрганный я.
Сначала он услышал музыку и только затем увидел чёрную «Приору», которая выскочила из-за угла и пронеслась по двору, взвизгнув покрышками на повороте. Виктор подскочил, отчего качели снова протяжно завопили. Парень проводил машину взглядом, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
Такие же лихачи часто мешали Виктору спать с открытым окном. Они устраивали гонки по району, а зимой крутили виражи по площади, которая находилась позади дома. Виктор не мог взять в толк, куда смотрят сотрудники ДПС и почему такие гонщики продолжают колесить по городу из года в год, подвергая себя и простых пешеходов опасности.
Перед глазами снова появилась та картина: кровь на белом снегу и коляска, в которой плачет ребёнок. Может, это была та самая «Приора»?
— Правда что ли? — Яков тоже слез с качели и теперь стоял рядом.
Нашли ли виновника той аварии? Почему Виктор не видел ни одной новости на эту тему, хотя регулярно просматривал группу города? Что стало с тем ребёнком? Почему такое вообще происходит?
Виктор продолжал прокручивать в голове тот день, а эмоции, которые притупились со временем, грянули уже с новой силой. Внутри образовался ком, Виктор вновь почувствовал грядущую опасность, словно только что узнал о том, что может умереть. Тревога звенела в ушах подобно сирене кареты скорой помощи. Как он мог спокойно сидеть ночью во дворе, тем более в выходной день, когда все алкаши города активизируются и только и ждут свою жертву?
Он услышал, как его зовёт Яков только когда захлопнулась дверь подъезда.
— Да что с тобой? Ты куда? — сосед выглядел растерянно.
Виктор ляпнул первое, что пришло в голову:
— Мне холодно, я домой.
Да, домой. Дома он будет в порядке.