Родословный

Тускло освещенная комната Красного замка наполнилась новообретенной решимостью, пока король Визерис ходил взад и вперед, его разум лихорадочно обдумывал воздействие слов Лиры. Его раны замечательно зажили, что было свидетельством мастерства таинственного целителя. Но его мысли были заняты не только физическим выздоровлением - его занимали разговоры с Лирой о Рейнире и состоянии королевства. Резкий контраст между рассказами Лиры и заверениями, которые он получил от Отто Хайтауэра, давил на него тяжелым бременем.

Визерис остановился у окна, глядя на раскинувшийся внизу город, теперь освещенный мягким сиянием заходящего солнца. Он слишком долго был изолирован в своем собственном дворце, слишком далек от повседневной жизни своих подданных. Предложение Лиры воссоединиться со своим народом, увидеть своими глазами плоды усилий Рейниры, затронуло струну в глубине его души.

«Мне нужно увидеть это самому, - пробормотал он себе под нос. - Мне нужно увидеть, чего добилась моя дочь».

Решительный, Визерис принял решение. Он посетит приют, которому Рейнира посвятила так много своего времени. Это не только позволит ему увидеть ощутимые результаты работы его дочери, но и предоставит ему редкий шанс воссоединиться со своим народом так, как он не делал это годами.

В тот вечер Визерис вызвал Деймона и Гаррольда Вестерлинга в свои личные покои. Оба мужчины прибыли быстро, их лица отражали смесь любопытства и беспокойства.

«Ваша светлость, вы нас вызвали?» - спросил Гаррольд, нахмурившись.

Визерис кивнул, выражение его лица было серьезным. «Я решил посетить приют, в котором работала Рейнира. Я хочу увидеть результаты ее усилий своими глазами».

Деймон и Гаррольд обменялись взглядами, их удивление было очевидным. Деймон, в частности, поднял бровь. «Ты хочешь посетить приют? Скрытно?»

«Да», - ответил Визерис решительным тоном. «Мне не нужны никакие фанфары или королевская свита. Я хочу увидеть реальность, а не постановочное представление».

Гаррольд прочистил горло, пытаясь скрыть удивление. «И как вы собираетесь сохранить этот визит в тайне, ваша светлость?»

«Мне нужно, чтобы вы оба незаметно организовали мою безопасность», - приказал Визерис. «Убедитесь, что никто не узнает об этом визите, пока я не уйду из Красного замка. Демон, ты знаешь планировку города лучше, чем кто-либо другой. Посоветуй мне, как вписаться в толпу».

Демон кивнул, на его губах играла тень улыбки. «Очень хорошо. Я позабочусь о том, чтобы ты был хорошо защищен, хотя должен сказать, не каждый день я слышу, как Король Царства желает остаться незамеченным».

Визерис слабо улыбнулся. «Иногда это единственный способ по-настоящему увидеть то, что находится перед тобой. И, Гаррольд, пожалуйста, позаботься о том, чтобы мое присутствие осталось в тайне. Я не хочу, чтобы этот визит вызвал ненужное беспокойство».

Гаррольд склонил голову в знак согласия. «Понял, Ваша Светлость. Мы примем необходимые меры».

Когда встреча завершилась, Визерис начал готовиться к визиту. Деймон предложил ему одеться просто, предложив простую, не украшенную одежду, которая не привлекала бы внимания. Визерис подчинился, надев одежды, которые были далеки от королевских, но все же соответствовали его положению более утонченным образом.

Вечер был прохладным, и когда Визерис отправился в путь, он ощутил странную смесь предвкушения и нервозности. Улицы Королевской Гавани, когда-то знакомые, теперь казались далеким воспоминанием. С Деймоном и Гарролдом, которые тайно обеспечивали его безопасность, Визерис приготовился отправиться в путешествие, которое не только сократит разрыв между ним и усилиями его дочери, но и даст ему возможность заглянуть в жизнь его подданных - то, чего ему так не хватало.

********

Утреннее солнце отбрасывало длинные тени на каменные стены Красного замка, пока король Визерис ждал в темных пределах своих покоев. Он намеренно выбрал ранний час, зная, что Рейнира будет в отъезде, совершая свои обычные обходы, прежде чем сам выскользнет. Предвкушение гудело в его венах, смесь волнения и опасения. Прошли годы с тех пор, как он ходил по улицам Королевской Гавани как кто-то другой, кроме монарха, восседающего на Железном троне. Сегодня он будет просто еще одним лицом в толпе.

Одетый в простую, непритязательную одежду - простые коричневые брюки и грубый плащ, скрывавший его прекрасную тунику - Визерис ощущал тяжесть отсутствия короны острее, чем когда-либо. Его обычные украшения исчезли: ни короны, ни драгоценностей, ни величественных мантий. Он был таким же обычным, каким может быть любой человек, или, по крайней мере, он на это надеялся.

Деймон заверил его, что этот наряд поможет ему слиться с толпой, хотя король знал, что его присутствие, как бы оно ни было замаскировано, никогда не будет по-настоящему скрыто. Тем не менее, он был готов попробовать. С Деймоном и Гарролдом Вестерлингом, следовавшими на почтительном расстоянии, Визерис пробрался через скрытые проходы Красного замка и вышел в шумный город за его пределами.

Когда его ботинки коснулись булыжной мостовой, Визерис ощутил странное чувство освобождения. Город был полон звуков торговцев, предлагающих свои товары, детского смеха, гоняющихся друг за другом по узким переулкам, и постоянного гула разговоров. Впервые за много лет Визерис был частью этого, а не выше этого.

Он шел медленно, впитывая виды и звуки своего города. Воздух был густым от запаха свежеиспеченного хлеба, смешивавшегося с менее приятными запахами тесных улиц. Визерис обнаружил, что его влечет к жизненной силе всего этого - энергии, хаосу, жизни. Это было далеко от душной атмосферы двора, где каждое слово было взвешено, каждый жест рассчитан.

Сначала никто не обратил на него особого внимания. Он был просто еще одним человеком, идущим по Блошиному Концу, возможно, торговцем или путешественником. Анонимность была желанной переменой, и на короткое мгновение Визерис позволил себе представить, каково это - жить жизнью, свободной от бремени короны. Он слушал людей, когда они торговались с торговцами, слышал, как они жаловались на рост цен на зерно, и видел их лица - усталые, но стойкие.

Но когда он углубился в сердце Королевской Гавани, присутствие короля стало привлекать внимание. Несколько внимательных горожан начали обращать на него внимание. Торговец на рынке остановился посреди сделки, его глаза сузились, когда он увидел знакомые черты под капюшоном. Ребенок дернул мать за юбку, указывая на «человека, похожего на короля».

Шепот распространялся со скоростью лесного пожара по толпе людей. «Это он?» «Не может быть...» «Но он выглядит точь-в-точь как он!» Лица повернулись в его сторону, и хотя никто не осмеливался приблизиться, Визерис чувствовал тяжесть их взглядов.

Король шел ровно, его сердце билось немного быстрее с каждым шагом. Шепот следовал за ним, как тень, напоминая, что, как бы он ни одевался, он никогда не сможет стать одним из них. Осознание этого было отрезвляющим. Он слишком долго был вдали от своих подданных, запертый в стенах Красного замка, полагаясь на других, чтобы информировать его о состоянии его королевства. И теперь, видя их вблизи - видя их усталость, их надежду, их простые радости и трудности - он чувствовал тяжесть своего долга так, как не чувствовал уже много лет.

К тому времени, как он добрался до приюта, солнце поднялось выше в небе, проливая теплый свет на скромное здание. Шепот преследовал его всю дорогу, но когда он приблизился к входу, он начал отходить на второй план. Здесь, по крайней мере, он не был королем; он был просто Визерисом, отцом, пришедшим увидеть плоды труда своей дочери.

Глубоко вздохнув, Визерис толкнул дверь приюта и вошел внутрь, готовый своими глазами увидеть, чего добилась Рейнира.

*********

Смех Рейниры разнесся по всему приюту, пока она играла с детьми в главном зале, ее тревоги на мгновение забылись среди их радости. Она опустилась на колени на пол, вступая в шуточный бой на мечах с мальчиком не старше шести лет, его крошечный деревянный меч сталкивался с ее мечом со всей яростью, на которую он был способен. Рядом группа девочек заплетала друг другу волосы, их смех наполнял комнату. Именно в этот момент покоя Энни, одна из старших смотрителей, ворвалась в комнату, ее глаза были широко раскрыты от недоверия.

«Принцесса Рейнира», - кричала Энни, затаив дыхание. «Король у двери!»

Рейнира замерла на полпути, ее сердце пропустило удар. Мальчик воспользовался ее отвлечением, слегка коснувшись ее руки своим мечом, но она едва заметила. «Что?» - спросила она, ее голос был пронизан скептицизмом. «Мой отец? Здесь?»

Энни энергично кивнула. «Да, Ваша Светлость. Я бы не поверила, если бы не увидела это собственными глазами».

Все еще сомневаясь, Рейнира передала свой деревянный меч мальчику, взъерошив ему волосы, прежде чем подняться на ноги. «Оставайтесь здесь», - сказала она детям, пытаясь скрыть свое удивление спокойным поведением. Она направилась к входу, ее разум лихорадочно терзали вопросы. Зачем ее отец пришел сюда без предупреждения?

Когда она достигла двери, ее шаги дрогнули, когда она увидела знакомую фигуру короля Визериса, стоящего снаружи. Рядом с ним, защищая, парил Деймон вместе с несколькими стражниками, которые осторожно задержались на заднем плане. Визерис был одет просто, без пышных нарядов или короны, которые обычно сопровождали его статус, но его присутствие было несомненным.

«Отец?» - спросила Рейнира, в ее голосе слышались шок и любопытство. «Что ты здесь делаешь?»

Визерис тепло улыбнулся дочери, в уголках его глаз появились морщинки. «Я хотел увидеть место, которое так привлекло твое внимание», - ответил он легким, но искренним тоном. «И лучше понять, почему ты проводишь здесь так много времени».

Удивление Рейниры быстро сменилось теплым чувством гордости. Она всегда надеялась, что отец проявит интерес к ее работе, но она никогда не думала, что он придет посмотреть на нее сам. «Я рада, что ты пришел», - сказала она, ее голос смягчился, когда она жестом пригласила его следовать за ней внутрь. «Позволь мне показать тебе все».

Визерис вошел в приют, осматривая пространство с искренним любопытством. Пока они шли по зданию, Рейнира указала на различные комнаты, которые она помогла отремонтировать - спальни, теперь заполненные теплыми одеялами и прочными кроватями; кухню, где повара готовили сытную еду для детей; и игровую комнату, заполненную игрушками и книгами, подаренными знатными семьями Королевской Гавани.

«Когда-то это было старое обветшалое здание», - объяснила Рейнира, ее страсть к проекту сквозила в каждом слове. «Но с небольшими усилиями и большой помощью мы смогли превратить его в нечто большее. Место, где эти дети могут чувствовать себя в безопасности и окруженными заботой».

Визерис внимательно слушал, его восхищение дочерью росло с каждым шагом. Он видел гордость в ее глазах, удовлетворение от проделанной ею работы. Было ясно, что для нее это было больше, чем просто мимолетный интерес - это был настоящий труд любви.

Их экскурсия привела их во двор, где Рейнира остановилась перед прекрасным фонтаном, стоявшим в его центре. Двор, спрятанный между возвышающимися каменными стенами приюта, ощущался как скрытое святилище - оазис среди городской суеты. Цветущие лозы взбирались по грубо отесанным камням, а звук струящейся воды наполнял воздух, мягкий и успокаивающий, мягкий контраст с напряжением, которое часто лежало тяжелым на улицах за ними.

Сам фонтан был произведением искусства. Его чаша была сделана из гладкого, светлого мрамора, с замысловатой резьбой по краю, изображающей цветущие цветы и листья в тонких деталях. В его сердце стояла статуя безмятежной женщины, высеченная из того же светлого камня, ее руки были протянуты, как будто для сбора воды, которая лилась из ее открытых ладоней. Ее лицо было нежным, мирным, ее выражение было запечатлено в момент тихой грации.

Вокруг нее было шестеро маленьких детей, вырезанных с одинаковой тщательностью - каждый из них отличался от других, их лица были мягкими и юными. Они играли у ее ног, их крошечные ручки тянулись к ней или к самому фонтану, как будто они были захвачены вечной игрой. Вода, которая стекала с ее рук, каскадом лилась по ним, струясь сквозь их вытянутые пальцы, прежде чем влиться в бассейн внизу.

Внешность женщины была несомненной - королева Эмма, мать Рейниры.

«Этот фонтан...» - начала Рейнира, ее голос слегка дрогнул, наполненный эмоциями. Она протянула руку и провела пальцами по краю фонтана, ее прикосновение было благоговейным, как будто, прикасаясь к нему, она могла соединиться с памятью о своей потерянной семье. «Я сделала его в память о Матери. Дети вокруг нее... они представляют братьев и сестер, которых я потеряла, тех, у кого не было шанса жить».

Ее голос смягчился, когда она взглянула на детей в камне, ее мысли были где-то далеко, возможно, она затерялась в воспоминаниях о детстве, которое могло бы быть. «Я хотела, чтобы это место воздало им дань уважения и напоминало всем, что даже в потере мы можем создать что-то прекрасное».

Визерис стоял рядом с ней, устремив взгляд на статую Эммы. Сходство было таким ярким, таким реалистичным, словно его жена снова стояла перед ним. Каждая черта ее лица, каждый мягкий локон ее волос были запечатлены в мельчайших подробностях, заморожены во времени. Слезы навернулись на его глаза, когда он увидел это зрелище, и на мгновение он потерялся в воспоминаниях - о женщине, которую любил, о детях, которых они надеялись иметь, и о потере, которая сформировала их обоих.

Он положил дрожащую руку на плечо Рейниры, нежно сжав его. «Она бы так гордилась тобой, Рейнира», - прошептал он, его голос был полон эмоций. «И я тоже. То, что ты здесь сделала... это за пределами всего, что я мог себе представить».

Рейнира сморгнула собственные слезы, чувствуя тепло руки отца на своем плече. В его словах было утешение, редкий момент общей скорби и гордости. Она кивнула, благодарная за связь, которую они разделяли, какой бы мимолетной она ни была.

Мягкий шепот фонтана заполнил тишину между ними, звук воды успокаивал, умиротворял. Это было место мира, место, где воспоминания могли жить без бремени горя. Дети в фонтане, казалось, смеялись беззвучно, навсегда захваченные своей радостью, навсегда тянущиеся к своей матери. Маленький, нежный лепесток цветка с лиан над головой опустился, мягко приземлившись в воде, лениво вращаясь на поверхности.

Казалось, что момент тянется уже не один час, когда позади них раздался тихий голос.

«Ты действительно король?» - спросила маленькая девочка, широко раскрыв глаза и посмотрев на Визериса.

Визерис повернулся, удивленный смелостью ребенка. Он улыбнулся, опускаясь на колени до ее уровня. «Я», - любезно сказал он.

Девушка наклонила голову, слегка нахмурившись. «Но ты же не носишь корону».

Взрослые усмехнулись над ее невинностью, напряжение момента растаяло. Визерис ухмыльнулся, протягивая руку, чтобы нежно коснуться носа девочки. «Полагаю, я забыл его сегодня», - игриво сказал он. «Но обещаю, в следующий раз, когда приду, я надену его только для тебя».

Девочка хихикнула, и звук разнесся по двору, облегчив сердца всех, кто его услышал. Когда Визерис поднялся на ноги, он оглядел собравшихся поблизости детей, их лица были полны благоговения и удивления. В этот момент он понял, как важно быть королем не только по имени, но и по присутствию - быть связанным со своим народом, видеть его, быть увиденным им.

Пока Рейнира и Визерис продолжали свой поход, король ощутил глубокое чувство удовлетворения, которого ему так долго не хватало в жизни. Сегодня он был не просто Визерисом, правителем Семи Королевств; он был отцом, человеком, воссоединяющимся со своей дочерью, и королем, заново открывающим свою любовь к своему народу. И в этой простой радости он обрел обновленное чувство цели.

********

После эмоционального тура по приюту Рейнира почувствовала, что ее отцу нужно более легкое развлечение. «Пойдем, отец», - сказала она с улыбкой, взяв его под руку. «Неподалеку есть пекарня, которая, я думаю, тебе понравится. Пекарь делает лучшие торты в городе».

Визерис, все еще тронутый визитом, приветствовал идею чего-то сладкого, чтобы поднять ему настроение. «Покажи путь», - ответил он, благодарный за этот неожиданный день с дочерью.

Улицы Королевской Гавани были оживленными, когда они направлялись в пекарню. Рейниру тепло встретили горожане, которые узнали ее по работе в городе. Визерис наблюдал со смесью гордости и удивления, замечая, как искренне люди, казалось, заботились о ней. Это была сторона королевства, которую он редко видел из стен Красного замка.

Пекарня, расположенная на тихом углу, была скромным, но гостеприимным местом. Запах свежеиспеченного хлеба и пирожных разносился по воздуху, когда они приближались, вызывая улыбку на лице Визериса. Когда они вошли внутрь, пекарь, плотный мужчина с руками, посыпанными мукой, с удивлением посмотрел на королевских гостей.

«Принцесса Рейнира!» - воскликнул он, вытирая руки о фартук, прежде чем низко поклониться. «И король! Какая честь, Ваше Величество!»

Рейнира тихо рассмеялась. «Пожалуйста, мастер Прайс, не нужно такой формальности. Мы здесь только ради ваших знаменитых лимонных пирогов».

Пекарь сиял, его гордость была очевидна, когда он поспешил приготовить поднос с его лучшими пирожными. «Вы пришли по адресу, принцесса», сказал он, ставя поднос перед ними. «Они только что из печи. Надеюсь, они вам понравятся, ваша светлость».

Визерис взял с подноса небольшой, нежный кекс, осмотрел его, прежде чем откусить. Кислинка лимона идеально сочеталась со сладостью сахара, и он закрыл глаза, наслаждаясь вкусом. «Это исключительно», - сказал он, искренне впечатленный. «У вас настоящий талант, мастер Прайс».

Пекарь вспыхнул от гордости от похвалы короля. «Благодарю вас, ваша светлость. Для меня очень важно услышать это от вас».

Пока они наслаждались пирожными, Визерис ощутил редкое чувство умиротворения. Простота момента - разделить сладкое угощение с дочерью в скромной пекарне - была желанной передышкой от бремени короны. На короткое время он почувствовал себя ближе к своему народу и, что еще важнее, к своей семье.

*******

Выйдя из пекарни, Визерис и Рейнира вернулись на оживленную улицу. Солнце начало опускаться ниже в небе, отбрасывая теплый золотистый свет на город. Пока они шли, взгляд Визериса скользнул по улице, и он остановился, увидев знакомую фигуру.

Там, в тени переулка, стоял Деймон. Он разговаривал с женщиной с длинными темными волосами, которая держала на руках маленького ребенка. Сцена была вполне обычной - Деймон был известен своими таинственными знакомствами - но что-то в ней привлекло внимание Визериса. Женщина, это была Лира Валерис, целительница. Однако ребенок на ее руках что-то всколыхнул в нем. В чертах лица мальчика было что-то знакомое, что вызвало у него воспоминания.

На мгновение Визерис замер, наблюдая за ними издалека. То, как Деймон общался с Лирой, было нежным, покровительственным - необычная мягкость для его часто дерзкого и непредсказуемого брата. Лира, в свою очередь, посмотрела на Деймона со смесью нежности и чего-то более глубокого, почти как общая тайна.

Ребенок с темными волосами и яркими глазами слегка повернулся, поймав взгляд Визериса. Сердце короля пропустило удар. Ребенок имел поразительное сходство с родословной Таргариенов, намек на что-то, что заставило разум Визериса закружиться от вопросов. Но прежде чем он успел подумать дальше, Лира повернулась спиной к улице, когда они с Деймоном двинулись глубже в тень.

«Отец?» - прорвался сквозь его мысли голос Рейниры, вернув его в настоящее. Она не заметила разговора на другой стороне улицы, все еще сосредоточив внимание на их прогулке.

Визерис моргнул, стряхивая с себя странное чувство, охватившее его. Он снова взглянул в сторону переулка, но Деймон, Лира и ребенок исчезли. «Это ничего», - сказал он, выдавив улыбку для своей дочери. «Просто мимолетная мысль».

Но пока они продолжали идти, образ ребенка задержался в сознании Визериса, посеяв семя подозрения, которое он не мог полностью игнорировать. Было что-то большее в том, что он видел - что-то, что ему нужно было понять. Пока что он держал свои мысли при себе, но вопросы было не так-то просто заглушить.