Глава 6: Новые подруги Ино.
"Цените каждый вздох, каждое мгновение. Ведь в любой момент все может измениться, и то, что кажется невыносимым сегодня, завтра станет воспоминанием. Главное – не потерять себя в этой тьме", — неизвестный автор.
*Скрежет*, — звук скрежета палочек об тарелку эхом отдавался в моей голове, раздражая не меньше самого виновника торжества — лука, плавающего в этом проклятом мисо-супе.
— Хиро! Хватить ковыряться в еде, ешь уже, — голос Судзуки, этой надоедливой женщины, прозвучал как гром среди ясного неба, заставляя меня вздрогнуть. Она всегда была такой... прямой.
— Н-но, там лук-к... — пробормотала я, отводя взгляд от ненавистной тарелки. Мой голос звучал жалко и обречëнно.
«Не подумайте, я не привередлива в еде, просто... я ненавижу лук. Что в той жизни, что в этой...», — подумала я с тяжëлым вздохом, глядя на тарелку, словно на своего злейшего врага. В прошлой жизни, если верить моей памяти, лук вызывал у меня приступ аллергии. А в этой... он просто отвратителен на вкус. И почему в этом мире так любят добавлять его повсюду?
— Ничего с тобой не случится. Ешь, — отрезала Норико, вложив в последнее слово такой тон, что я поняла: возражать бесполезно.
Набрав в грудь воздуха и, стараясь не думать о вкусе, я зачерпнула полную ложку супа. Лук был повсюду, тонкие полукольца скользили по языку, оставляя после себя горечь и неприятное послевкусие. Я попыталась проглотить, но ком застрял в горле. Каждый глоток отдавался горечью и жжением, будто кто-то насильно вливал в неё концентрированную злобу.
Под пристальным взглядом матери мне пришлось проглотить еще одну ложку, а затем и еще одну. Мои глаза начали слезиться, и я чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Каждая ложка казалась пыткой.
В итоге, в меня прямо-таки впихнули весь этот луковый мисо-суп. Под конец завтрака я в буквальном смысле чуть не обблевала весь стол. Голова кружилась, а в животе все скручивалось в тугой узел.
— Так, а теперь ты идёшь гулять со своей сестрой! — прикрикнула на меня мама, словно издеваясь. — И никаких "но", — сразу добавила она, как только я хотела открыть свой рот. Мой рот и так был полон горечи и разочарования.
Я с грустью в глазах смотрю на отца, но он же усердно игнорирует мой взгляд... Предатель! Он всегда умел увиливать от неприятных ситуаций.
— Ха-а... «Только не это... Эти подружки Ино заставят меня играть с ними в дочки-матери, а потом мне придётся плести с ними венок, или собирать букет из цветов...», — я тяжело вздохнула, представляя себе будущее, полное розовых соплей и цветочного безумия. Да я лучше бы с Шикамару за облаками понаблюдала, чем это... Хоть какая-то польза.
Но вот Ино не разделяла негодования Хиро, а даже обрадовалась словам Норико и сразу же потащила свою ленивую сестру на улицу. Еë голубые глаза сияли от восторга.
— Пойдём! Я научу тебя собирать самый лучший букет, — сказала блондинка, улыбнувшись так широко, что, казалось, вот-вот треснет.
«За что мне такое наказание?..»
Потом мы обулись и вышли к месту назначения. Точнее, Ино просто вытащила меня на улицу, как непослушного щенка. Дорога к ближайшей площадке, где соберутся все остальные, казалась мне дорогой на эшафот. Каждый шаг приближал меня к неминуемой цветочной катастрофе.
— Хиро, ну что ты такая кислая? Посмотри, какая прекрасная погода! — Ино остановилась и развела руками, показывая на синее небо и яркое солнце.
Я промолчала, продолжая идти вперед, волоча ноги по земле. Да, погода была прекрасной, но это никак не смягчало моей участи.
— Ты знаешь, какие цветы самые красивые? — Ино не унималась, продолжая щебетать, словно маленькая птичка.
Я пожала плечами. Честно говоря, мне было все равно. Цветы были просто... цветами. Красивые, возможно, но совершенно бесполезные.
— Самые красивые цветы - это те, которые собраны с любовью! — заявила Ино с пафосом, достойным актрисы театра Кабуки.
Я закатила глаза. Ну конечно. Любовь. Как же без нее.
***
Солнце играло в прятки в кронах деревьев, отправляя теплые лучи мне на макушку. Я сидела на качелях, слегка покачиваясь, и наблюдала за происходящим на площадке. Рядом с Сакурой, с которой мы познакомилась на прошлой прогулке, появились... другие девочки. Ино заметно нервничала. Она стояла, словно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. В её глазах читалось отчаяние, будто она пыталась удержать в руках ускользающее счастье.
— Знакомьтесь, это... — Ино запнулась, ища нужное слово, — ...моя... ну, скажем так, младшая сестра.
Я изобразила на лице подобие вежливого поклона, стараясь не выдать ни единой эмоции. Что-то здесь было не так. Воздух вокруг Ино искрил от напряжения, как будто она пыталась удержать в руках стаю бешеных пчёл.
Дальше последовала презентация представлений "подруг". "Подруг" в кавычках размером с кулак. Три девицы на пару-тройку лет старше Ино, и, судя по подозрительно торчащим из-под юбок подсумкам с кунаями, уже вкусившие прелести обучения в Академии Ниндзя.
— Это Юки Кондо, — пропищала Ино, указывая на девушку с тëмно-русыми волосами, достигающими лопаток, и карими глазами, в которых можно было утонуть, если, конечно, ты мазохист. На ней было надето простенькое синее платье с длинными рукавами, синие гольфы и традиционные сандали шиноби. Вполне себе обычная форма одежды для юного шиноби.
— А это Кацури Мизо, — представила Ино следующую. Серебристые волосы и карие глаза, наряд состоящий из розовой футболки с тремя вышитыми белыми шариками и фиолетовой юбки. В голове сразу всплыла ассоциация с конфетой. Слишком приторно для будущей куноичи.
— И, наконец, Сэцуко Рогеяно, — закончила Ино, представляя последнюю. Блестящие золотистые волосы до пояса, глаза цвета пустынного песка, и выражение лица, словно она только что проглотила лимон, не запивая текилой. На ней было надето светло-желтое платье и оранжевые сандали шиноби.
Уже с первого взгляда было ясно, кто здесь дирижёр. И явно не моя сестра. Сэцуко Рогеяно. На лице этой златовласки красовалась надменная улыбка, которую она даже не пыталась прикрыть. От неё веяло высокомерием и неприятным холодом, как будто она только что вышла из морозильной камеры.
«Полагаю, эти трое подружились с Ино только из-за того, что она старшая дочь главы клана Яманака», — промелькнуло у меня в голове. Глупая Ино, она всегда хотела быть популярной. Как бы это странно не звучало, но она бы и душу продала за одобрительный взгляд, если бы умела заключать сделки с дьяволом.
Я продолжала молча наблюдать, качаясь на качели, как эти девчонки обступили Ино. Сначала засыпали её вопросами о тренировках, затем о её жизни, и уже потом медленно перетекая к сути дела. Сакура стояла в стороне, выглядя потерянной и немного испуганной. Она переминалась с ноги на ногу, словно хотела исчезнуть в густой тени старых деревьев. А я... Я наблюдала, как над моей сестрой сгущаются тучи. Интуиция, словно потревоженный рой пчел, жужжала у меня в голове, заставляя сердце биться чаще.
Ино, казалось, была счастлива в центре внимания, хотя в её глазах все еще читалось беспокойство. Я знала этот взгляд. Это был взгляд загнанного зверька, который пытается улыбнуться в лицо опасности.
— Ага-ага. Слушай... ты ведь принесла то, о чем мы с тобой говорили? — спросила Рогеяно, хитро улыбнувшись. От этой улыбки у меня по спине пробежали мурашки, как от ледяного прикосновения. Что они задумали?
— Да, принесла. Вот, — Ино выудила из кармана какую-то блестящую штучку. Мое сердце подпрыгнуло к горлу, готовое вырваться наружу. Я прищурилась, пытаясь разглядеть предмет в её ладони. Браслет... Я узнала его. Это был браслет Судзуки Норико, изящное плетение из серебра с маленькими аметистами. Он был дорог маме, как память об умершей бабушке...
— А-ага, вижу-вижу... — протянула Сэцуко, облизывая губы, словно голодный хищник. — Ты же подаришь его мне, да? Мы ведь лучшие подруги, а этот браслет будет знаком твоей привязанности ко мне, — спросила Рогеяно, обхватив руки Ино своими, словно в капкане, не давая сестре вырваться.
— Но... это мамин браслет... — растерянно ответила Ино, и я увидела, как в еë глазах мелькнул испуг, такой знакомый и такой болезненный. Испуг от непонимания, от давления, от осознания, что тебя пытаются обмануть.
— Неужели клан Яманака настолько обеднел, что не может позволить себе купить маленькую безделушку? — надменно спросила златовласка, ухмыльнувшись. В её голосе сквозила такая неприкрытая злоба и презрение, что меня затрясло от ярости. — Или... может быть, тебе просто жалко? — добавила она, мигом изобразив на лице оскорбленную невинность, как будто это Ино совершила непростительную ошибку.
«Вот же ж змея подколодная! Мы только познакомились, а я уже её ненавижу. Она же давит на Ино, пользуясь её добротой и желанием всем угодить. И, судя по всему, не в первый раз», — в голове промелькнули воспоминания о том, как в последнее время украшения Ино куда-то пропадают. Я всегда списывала это на рассеянность сестры, но теперь всё встало на свои места. Эти стервы обчищали её, как липку.
— А ведь правда, неужели ей жалко для лучшей подруги?. — нагнувшись к уху Кацури, шëпотом спросила Юки, и я едва сдержала стон от отвращения.
— А, может, они и правда бедны?. — спросила Кацури, так же нагнувшись к уху Юки. Обе захихикали, словно крысы, грызущие старую кость.
В один миг все трое зло ухмыльнулись, как будто это все было заранее спланировано. Прямо как стая гиен, готовящаяся наброситься на добычу. И моей добычей была моя сестра. Мои пальцы побелели, вцепившись в веревки качели. Хватит. С меня достаточно. Я спрыгнула на землю и направилась к ним, готовая разорвать любую, кто посмеет обидеть Ино.
«Браслет мамин, так что, думаю, она заметит его пропажу», — я тяжело вздохнула. Мама будет очень расстроена, когда узнает. Не из-за стоимости браслета, а из-за его сентиментальной ценности.
Рука Сэцуко уже потянулась к украшению, но я одернула её. Схватив её за запястье, я почувствовала, как она напряглась.
— Ч-чего тебе?. — растерянно спросила златовласка, и в еë глазах промелькнула секундная паника. Похоже, она не ожидала, что я вмешаюсь.
— П-прости, н-но н-нам с Ин-но нужно п-поговорить, — ответила я, стараясь не выдавать своего гнева. Мое сердце колотилось, но я понимала, что должена что-то сделать.
— А, ну, хорошо. Говорите, — ответила Рогеяно, бросив на меня презрительный взгляд. Она явно не собиралась сдаваться так просто.
— Наедине, — коротко ответил я, не отпуская ее руку. Её глаза сузились.
— Неужели тебе есть, что скрывать от нас, И-ино-о?. — слащаво спросила Юки, делая акцент на имени моей сестры. Давила на жалость.
Волна тревоги Ино опалила меня, словно жаркое дыхание дракона. Я чувствовала еë смятение, её страх. Но это был не страх перед той троицей, что нагло вторглась в наше уединение, нет. Это был страх разлада. Глупо. До жути глупо. Почему она так дорожит этой напускной дружбой?
— Конечно, нет! — выпалила Ино, стараясь придать голосу твердость. — Говори, что хотела, Хиро, — добавила она, поворачиваясь ко мне. Еë взгляд был полон невысказанных вопросов, мольбы о понимании.
Я фыркнула, едва сдержавшись от закатывания глаз. «Думаете, я буду перед кем-то распинаться?», — подумала я, чувствуя, как усталость наползает на меня. Но медлить было нельзя. Нужно было положить этому конец прямо сейчас.
«Придется говорить все напрямую...», — подумала я, собираясь с духом. Иногда, прямолинейность — лучший способ.
Я глубоко вздохнула, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.
— Хор-рошо, — протянула я, стараясь звучать как можно спокойнее. — Ино, Сакур-ра, я думаю, что с так-кими людьм-ми дружбу водить не ст-тоит, — выпалила я, словно сорвала пластырь одним резким движением.
До этого момента молчавшая Харуно тихо спросила:
— Но, почему? — еë зеленые глаза были полны непонимания.
Ино же просто уставилась на меня, еë взгляд был немым вопросом. Я видела в нем и растерянность, и надежду, и страх.
«Нет, ну серьезно», — пронеслось у меня в голове. Наивность Сакуры иногда раздражала. Но Ино? Она должна видеть эту фальшь. Или не хочет?
— Пот-тому, ч-что они друж-жат с вами из-за того, что Ино яв-вляется дочерью г-главы клан-на Яманака. Н-ну, ещë и из-за т-того, что вы им укр-рашения таскаете, — пояснила я, стараясь говорить как можно более спокойно, но запинки все равно проскальзывали.
— Т-ты ошибаешься! Они не такие! — выпалила Сакура, и я поморщилась от её пронзительного крика, пронзившего воздух, как осколок стекла.
— Сакура права, — нахмурившись, подтвердила Ино. Вот оно. Предательство во всей красе. Вкус горечи и разочарования обжег моë горло.
— Как ты могла так подумать о нас?! — Сэцуко состроила самое страдальческое лицо, какое только могла, и я закатила глаза, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. Словно смотришь плохо поставленный спектакль, где актеры отчаянно переигрывают.
— Мы просто хотели подружиться, вот и всë! — пропищала Кацури, театрально положив руку на плечо Рогеяно, изображая невинную овечку.
— А украшения были в знак нашей крепкой дружбы, — поддержала Юки, повторяя жест Кацури с другой стороны, создавая картину фальшивой идиллии.
«Вот ведь актрисы. Надоели..», — пронеслось у меня в голове. Серьезно, они уже утомили меня своим наигранным представлением. Неужели они действительно думают, что я настолько наивна, чтобы поверить в эту ложь?
— Тебе просто завидно, что у меня с Сакурой есть подруги, а у тебя нет! — гневно прокричала моя сестра, и я едва сдержала смешок, горький и ироничный.
«Мне, "завидно"?.. Да мне вообще плевать как-то на ваших "подруг". Я просто хотела предостеречь вас от последующих ошибок...», — я наклонила голову, пряча взгляд за прядями волос, пытаясь скрыть боль и разочарование, плескавшиеся в моих глазах. Зачем вообще ввязалась в это? Какая мне от этого выгода?
— Э-это не т-так, — пробормотала я тихо, почти шепотом, надеясь, что мои слова затеряются в воздухе.
— Тогда, что? Ты вечно сидишь дома и даже не выходишь на улицу, так откуда тебе знать, с какими людьми стоит дружить, а с какими нет? — Ино надвигалась на меня, словно хищник на жертву, и я невольно отступала, чувствуя себя загнанной в угол. — У тебя нет ни друзей, ни знакомых... Да что ты вообще можешь знать?! — еë крик оглушил меня, словно удар хлыстом, и я, запнувшись о камень, полетела на землю, ощущая острую боль в коленях и ладонях.
— Ино, я думаю, что уже хва... — Сакура попыталась остановить сестру, схватив за руку, но её голос прозвучал неуверенно и робко.
— Сакура. Неужели я не права?.. — Ино вырвала свою руку, не отрывая взгляда от Харуно, ища подтверждения в её глазах.
«Ты даже не представляешь, насколько не права...»
Сакура с сомнением посмотрела сначала на Ино, затем на меня, лежащую на земле, съежившуюся от боли и унижения, и отрицательно покачала головой, делая свой выбор. Тогда Ино схватила Харуно за руку, и они направились к этой лицемерной троице, оставляя меня одну в пыли.
Я лежала на земле, чувствуя, как острые камни впиваются в спину. Слова Ино, как кинжалы, вонзались в самое сердце, хотя я и пыталась сделать вид, что мне все равно. "У тебя нет ни друзей, ни знакомых... Да что ты вообще можешь знать?!". Её голос звенел в ушах, эхом отдаваясь в моей голове.
Слезы подступили к глазам, но я заставила себя их сдержать. Нельзя показывать им свою слабость. Я поднялась на ноги, отряхивая пыль с одежды. Взгляд мой был устремлен в землю.
«...Моя вина. Нужно было просто проигнорировать эту ситуацию.. Но я просто хотела как лучше! Можно было и прислушаться ко мне». Я чувствовала себя полнейшей дурой, преданной и никому не нужной. Лучше бы я и дальше сидела дома, в своем коконе одиночества. Зачем я вообще пыталась вмешиваться? Они же всё равно не станут меня слушать.
Я вздохнула, понимая, что снова наступила на одни и те же грабли. Сердце всё ещё колотилось от несправедливости и обиды.
Слова Ино ранили глубже, чем я ожидала. "Вечно сидишь дома... Что ты вообще можешь знать?!", — эхом отдавалось в голове. Да, я предпочитала уединение, но это не делало мои слова менее ценными. Я видела фальшь в глазах этих девиц, чувствовала их корысть. Ино, казалось, была ослеплена желанием иметь подруг, готовая поверить кому угодно, лишь бы не остаться одной.
— Эт-то мамин бр-раслет. Она зам-метит его пр-ропажу и буд-дет его иск-кать, — произнесла я, надеясь, что хоть капля разума просочится в их головы. Но Сэцуко лишь отмахнулась, демонстрируя свою добычу.
— Если не говорить, она и не заметит, — ответила Мизо, рассматривая браслет на руке Рогеяно.
Я почувствовала, как внутри меня закипает гнев. Не на Ино, нет. Скорее, на саму себя. За то, что пыталась помочь, за то, что наивно полагала, что мои слова что-то значат.
«Снова»
—П-пойдёмте в лес! Там такие красивые цветы растут, — вдруг предложила Ино, нервно улыбаясь. И все остальные, как стадо баранов, тут же согласились.
«Я как бы тоже тут, если что...», — промелькнула язвительная мысль. Но вслух ничего не сказала. Я смотрела, как они удаляются в сторону леса, счастливые и беззаботные. В груди что-то кольнуло.
«По идее, я не могу отпустить их одних в лес. Придётся идти вместе с этим стадом баранов...», — вздохнула я. Что-то внутри меня не позволяло просто так отвернуться и уйти. Может быть, это чувство ответственности за Ино. Может быть, просто нежелание оставаться в стороне, когда вокруг происходит что-то неправильное.
Я начала неспешно двигаться в их направлении, стараясь держаться на некотором расстоянии. Лес — не самое безопасное место, особенно для такой компании. Кто знает, какие опасности могут подстерегать их среди деревьев и кустов. Да и эти "подруги" Ино... От них можно ожидать чего угодно.
«Ладно, Хиро. Будь готова ко всему», — подумала я, углубляясь в лесную чащу. Предчувствие подсказывало, что этот поход не закончится простым сбором цветов.
***
Солнце, словно сошедший с ума художник, щедро плескало красками по полю, превращая обычный пейзаж в приторно-сладкую золотую идиллию. Аромат полевых цветов настойчиво лез в нос, пытаясь замаскировать подступающую тревогу, но мой внутренний параноик, к сожалению, не дремал. Я чувствовала себя главной героиней низкобюджетного фильма ужасов, которого вот-вот прихлопнут невидимой рукой судьбы. Сэцуко, эта мелкая вредина, сидела рядом и, кажется, была единственной, кто искренне наслаждался моментом, выпячивая свой нелепый венок, как завоёванный трофей. Даже её преданные подружки-собачки, Кацури и Юки, казалось, чувствовали, что сегодняшний поход в лес был ошибкой. Как и Ино, которая теперь наверняка жалела о своем импульсивном предложении пособирать цветочки в лесу.
— Смотрите, какой у меня красивый венок! — прощебетала Сэцуко.
Наверное, если бы я была нормальной, у меня бы проснулись материнские инстинкты, и я бы умилилась. Но я не нормальная. Поэтому я просто отвернула голову, стараясь не смотреть на это творение флористического искусства.
— Очень красивый, Сэцуко, — машинально буркнула Сакура, которая, как и я, излучала нервозность, как новогодняя ёлка гирлянды. Её пальцы то и дело нервно теребили край платья.
«Блин, ну вот зачем мы сюда пришли?. Я же говорила, что это плохая идея!», — проносилось в моей голове, словно заевшая пластинка. Цветы, солнышко, девичник... все это выглядело подозрительно похоже на дурацкую рекламу перед началом кровавого слэшера. Мы сидели посреди этого цветущего великолепия, а я чувствовала себя так, будто жду, когда из-за кустов вылезет маньяк с бензопилой, решивший испортить нам "пикник".
*Хруст*, — звук, словно кто-то с хрустом сломал сухую ветку, заставил меня вздрогнуть.
«Да наверняка это белочка», — попыталась успокоить я себя, но тут же заметила лица Ино, Сакуры и всех остальных. Они смотрели в одну точку с таким выражением, будто увидели призрака. Все мои надежды на милую пушистую белочку тут же развеялись, как дым.
«Только не говорите, что...», — подумала я, медленно поворачивая голову, словно в замедленной съемке. Мое сердце бешено колотилось в груди, отбивая тревожный ритм.
«Ну вот, приплыли, называется, за цветочками», — пронеслась мысль в голове, полная сарказма и обреченности. Левый глаз предательски задергался. Все мои самые мрачные предчувствия, к сожалению, сбылись.
В нескольких шагах от нас, как будто материализовавшийся из кошмарного сна, стоял волк. Но это был не просто волк. Это была какая-то жуткая помесь волка и ошибки природы, словно матушка-природа решила вдоволь поглумиться над своими же творениями.
Безумные красные глаза горели первобытной ненавистью. Клочья грязной, свалявшейся шерсти свисали с боков, обнажая кровоточащую кожу. Из пасти, полной острых, как бритва, зубов, тянулись нити липкой слюны. Он выглядел так, будто его только что вытащили из мясорубки, а потом оживили с помощью тёмной магии.
«Бежать! Но куда? Это чудовище нас в два счета догонит... Нужно, чтобы кто-то его отвлек...», — мысль обожгла мозг, как кипяток. Инстинкт самосохранения вопил во всю глотку.
— Б-бегите... — прошептала я, выдавливая из себя слова, словно из тюбика засохшей краски. Горло пересохло от страха.
— Что?. Мы не можем тебя бросить! — запаниковала Ино, её глаза расширились от ужаса.
— М-мы все в-вместе не убеж-жим! Хот-тите все тут ост-таться?! — рявкнула я, стараясь казаться храброй, хотя коленки тряслись как у зайца, готовящегося к побегу. Мой голос дрожал, но в нем звучала решимость.
«Если с ними что-то случится, мне придется их вытаскивать. А я, между прочим, только позавтракала!», — зло подумала я, и эта мысль, как ни странно, придала мне сил. Умирать я не планировала, но и смотреть, как моих близких отправляют на корм недоволку, тоже не собиралась. В конце концов, я не настолько плохая.
После моих слов то недотрио подружек, состоящее из Рогеяно и её верных собачонок, моментально сорвалось с места. Только пятки сверкали. Ну и скатертью дорога. Теперь нас осталось четверо: я, Ино, Сакура и этот волосатый кошмар, от которого нас разделял только небольшой клочок поля с цветочками, казавшееся сейчас огромной, непреодолимой пропастью.
Сердце билось о рёбра, будто пойманная в клетку птица, отчаянно рвущаяся на свободу. Каждый удар отдавался гулким эхом в ушах, заглушая все остальные звуки, кроме собственного панического дыхания. Я чувствовала, как кровь стынет в жилах, а губы немеют от первобытного ужаса, сковавшего меня.
— Б-бегите уж-же... — прошептала я, едва шевеля губами. Слова давались с трудом, словно язык превратился в непослушный кусок дерева.
Харуно, с испуганным выражением на лице, хотела было что-то сказать, возможно, возразить или предложить другой план. Но Ино, всегда отличавшаяся решительностью и собранностью, крепко перехватила её руку и потянула за собой. Подруги ринулись прочь, в спасительную зелень леса, словно надеясь раствориться в ней, исчезнуть навсегда.
— Мы приведём помощь, держись! — донеслось до меня напоследок осипшее от крика эхо голоса сестры. Слова, полные отчаяния и надежды, растворились в сгущающейся тишине, оставив меня наедине с кошмаром.
— *Глоть*... - я с трудом сглотнула пересохшим горлом. Во рту было сухо, как в пустыне, а в голове — лишь одна мысль: «Надеюсь, эта помощь не опоздает...».
Нервно, словно загнанный зверь, я перевела взгляд на чудовище, возвышавшееся передо мной. Оно было огромно, раза в четыре больше меня, с густой, угольно-чёрной шерстью, отливающей зловещим блеском в лучах заходящего солнца. Глаза его горели, как два раскалённых угля, прожигая меня насквозь. От его пасти, окаймлённой острыми, как кинжалы, зубами, шёл пар, намекая на скрытую внутри чудовищную силу.
Страх парализовал меня, приковав к месту, словно невидимые цепи. Но где-то в глубине сознания, сквозь пелену ужаса, пробилась слабая искорка разума. «Нельзя смотреть "ему" прямо в глаза..», — эта мысль, словно спасительный маяк во тьме, помогла мне сохранить остатки самообладания.
Медленно, стараясь не делать резких движений, я начала осматривать поляну, оценивая свои шансы на спасение. Вокруг раскинулся пёстрый ковёр полевых цветов, яркие краски которого казались сейчас издевательски неуместными. Вдали высились исполинские деревья, чьи кроны сплетались в плотный, зелёный полог, отбрасывая причудливые тени на землю. Под ногами шуршала высокая, изумрудная трава, ласкающая кожу приятной прохладой. А в стороне, словно насмехаясь над моей беспомощностью, виднелись густые заросли колючих роз, чьи стебли, усеянные острыми шипами, напоминали ощетинившуюся броню.
«Это то, что мне надо», — промелькнула мысль, слабая, но цепкая, как росток, пробивающийся сквозь асфальт. Они были довольно большими и колючими. Если я заберусь в них, то, возможно, зверь не пойдёт за мной. Не станет же он сам себе причинять боль, да?.. Глупая надежда, но сейчас я готова была ухватиться за любую соломинку.
Медленно, как можно более аккуратно, я начала подниматься, стараясь не привлекать внимания волка. Каждое движение отдавалось болезненным уколом в мышцах, словно моё тело сопротивлялось моему желанию жить. Ноги дрожали, словно осенние листья на ветру, готовые сорваться и упасть на землю. А каждый шаг отдавался оглушительным эхом в моей голове, усиливая и без того невыносимое напряжение.
«Нельзя поворачиваться к зверю спиной...», — эта мысль впилась в сознание, как заноза, причиняя постоянную, ноющую боль. Я чувствовала на себе его взгляд, тяжёлый и хищный, словно он уже примерялся, где лучше меня ухватить.
Внезапно из пасти зверя вырвалось утробное:
— Г-р-р! — и он сорвался с места, стремительно приближаясь ко мне. Мгновение - и я почувствую его смертельное дыхание на своей шее.
«А вот это уже плохо...», — подумала я, бросаясь бежать. Земля неслась навстречу, цветы расплывались в яркое пятно, а за спиной приближался неотвратимый ужас. Я чувствовала, как ветер свистит в ушах, а сердце бешено колотится, готовое вырваться из груди.
Кусты были уже в нескольких шагах, когда я, собрав последние силы, прыгнула в колючую зелень, глубоко ныряя внутрь. На всякий случай, я закрыла глаза, чтобы не повредить их. Шипы роз мгновенно впились в кожу, обвивая всё моё тело болезненной паутиной. Резкая боль пронзила всё тело, но я продолжала ползти вглубь, надеясь, что эта колючая крепость станет моей защитой. Боль была адской, но она была ничем по сравнению с тем, что меня ждало, если я вылезу обратно.
Открывать глаза я не решалась, стараясь сосредоточиться на звуках, окружающих меня. Нужно было понять, где находится зверь, и что он собирается делать.
*Чик-чирик*, — весело щебетали птицы где-то в вышине. Их беззаботное пение казалось сейчас кощунственным, словно они насмехались над моим отчаянием.
*Шелест деревьев*, — тихо переговаривались листья под лёгким дуновением ветра. Их шепот успокаивал, но не мог заглушить животный страх, сковавший меня.
*Хруст*, — тревожно отозвался где-то неподалёку. Земля задрожала под тяжёлыми лапами зверя.
И затем, после этого последнего, зловещего звука, в моё правое плечо вонзилось что-то острое и болезненное.
Это уже точно не шипы роз... Неужели его совершенно не волновали эти колючие кусты?.. Страх парализовал меня. Затем плечо начали терзать, словно огромная, хищная кошка играла со своей жертвой. Я попыталась отдёрнуть руку, но от этого стало ещё хуже. Боль стала невыносимой, словно кто-то всадил в меня раскалённый нож.
Долго не мучаясь, волк начал методично прокусывать мою правую руку, разрывая кожу и плоть на куски. Мир сузился до нестерпимой боли и животного ужаса. Я закричала, но мой крик был заглушен хрустом костей и рычанием зверя. В глазах потемнело, а в голове закружилась карусель обрывков мыслей и воспоминаний.
Мир померк.
Система игрока:
Внимание!
Ваша полоса жизни начала стремительно падать.
Жизнь 50/100...
...Жизнь 47/100
Как только тьма начала сгущаться вокруг меня, холодный пот покрыл кожу. «Что мне делать?..», - паника нарастала, душила, словно удавка на шее. Нельзя сдаваться, я должна что-то придумать.
Ладно, у меня есть ещё один вариант. Безумный, отчаянный, но единственный. Конечно, выполнить его с закрытыми глазами... немного сложно. Внутри меня боролись страх и надежда. Страх сковывал, а надежда давала крохотный луч света в этой кромешной тьме.
Левой рукой я нащупала жёсткий, колючий стебель розы и крепко схватила его. Шипы впивались в кожу, но сейчас это было ничто по сравнению с той угрозой, что нависла надо мной. Дальше, собрав всю волю в кулак, я со всей силы одёрнула свою правую руку и повторила то же действие, что и с левой. Боль пронзила тело острой иглой, но я не могла остановиться.
«Так, а теперь...», — прошептала я, задыхаясь от напряжения. Начала быстро тянуть стебли на себя. Каждый рывок отдавался тупой болью в плечах и предплечьях.
*Скулёж*, — это был тихий, жалобный звук, полный отчаяния. Он рвал мне душу на части, но я продолжала.
«Нужно ещё сильнее!», — мысленно крикнула я себе, стягивая стебли ещё сильнее, насколько это было возможно. Пальцы немели, но я не отпускала хватку.
Скулёж стал громче, отчаяннее, как предсмертный вопль загнанного зверя. Внутри меня что-то надломилось.
*Падение*
Похоже, у меня получилось... Но какой ценой?
В воздухе всплыло окно:
Система игрока:
Внимание!
Необходимо провести лечение! Ваша полоса жизни начала стремительно падать!
Жизнь 22/100...
...Жизнь 19/100
Паника вернулась с новой силой. Я чувствовала, как жизнь покидает меня с каждой секундой. Мои руки обмякли, и я совсем перестала чувствовать их.
Голоса... Они звучали так близко. Надежда? Или агония решила сыграть со мной последнюю злую шутку?
Я попыталась открыть глаза, но веки были слишком тяжелыми. Я попыталась ответить, но из горла вырвался лишь хрип. Сознание ускользало, боль становилась невыносимой. Я чувствовала, как жизнь покидает меня с каждой секундой. Но сквозь пелену боли и отчаяния я услышала...
— ...Хиро! — обеспокоенно крикнули несколько знакомых голосов сразу.
Тьма поглотила меня, унося в небытие.
Система игрока:
Внимание!
Получен новый навык: "Регенерация".
Получен новый титул: "Бессмертная".
Вы смогли выжить, смеясь
смерти в лицо.
+ 10% к перерождению после смерти.
Продолжение следует...