Глава 2.
— Теперь, так как тебя выбрали, с этим уже ничего не поделать. Но ты, главное, не волнуйся, — подбодрил ее мастер Дун Ян. — Хоть я никогда не встречал Цыцзан Дао-цзюня, но судя по его имени*, он должен быть добрым и сострадательным старейшиной. На месте лишь выполняй хорошо свои обязанности и не выделяйся слишком сильно.
Ладно, допустим он прав. Когда что-то уже случилось, выхода ведь действительно нет. Ляо Тинъянь успешно переняла психологические качества современных социальных животных*: ее настроение вместе с отношением к происходящему вокруг стало безразличным. В жизни нет ничего такого, чего нельзя бы было преодолеть. Но если вдруг такое что-то появляется, то тут уже ничего не сделаешь — можно просто прилечь отдохнуть. В любом случае, какая разница, когда прилечь? В начале или в конце — все одно.
Стоит лишь отвести взгляд от проблемы, и ее будто и не было.
Ожидая того дня, когда Великий мастер выйдет из своего затворничества, Ляо Тинъянь обнаружила, что все в ее клане были действительно очень сильно обеспокоены этим вопросом. Они находились в таком маленьком и незначительном местечке, как Долина Чистого Неба, которым пренебрегали круглый год, и вот из-за нее даже здесь стало так оживленно. Словно в маленьком городке в старшей школе был чемпион по вступительным экзаменам в провинциальный колледж.
Многие не понимали, как вообще можно было выбрать кого-то вроде Ляо Тинъянь. Откровенно говоря, на отборе было слишком много кандидаток, и те, кто не прошел в сотню, были намного лучше ее. Да и сама она не понимала, как так вышло. В свете всего ее путешествия старшие сестры, пришедшие узнать подробности, могли лишь вернуться разочарованными.
— Говорят, что даже такие школы, как Гора Байди и Бездна Чишуй, отправили своих учениц для участия в отборе.
— Речь не только о Горе Байди или Бездне Чишуй. Все школы, большие и малые — кто бы не хотел поучаствовать в церемонии? Но они должны быть искусны для этого — слышал, что в этот раз посторонним запрещалось участвовать в отборе. Единственные, кому дозволено отправиться на Гору Трех Святынь лично поприветствовать Цыцзан Дао-цзюня — это ученики и мастера нашей Обители Бессмертных Гэнчэнь. Они могут наблюдать за всем лишь стоя у подножия горы, а людям из других школ не позволено даже подобраться близко к ней.
— Тогда старшая сестрица Ляо сможет пойти туда, ведь она была среди ста человек, кого выбрали для служения Великому Мастеру, — когда мальчишки говорили об этом, они с завистью поглядывали в сторону Ляо Тинъянь.
— Да, я должна суметь увидеть его, — кивнула Ляо Тинъянь в ответ на их выжидающие взгляды.
— Интересно, какой он и что он за человек... Я правда хотел бы его увидеть. Но мы, маленькие дети, можем лишь поприветствовать его снаружи. Мы недостаточно опытны для того, чтобы увидеть Цыцзан Дао-цзюня собственными глазами.
— Сестрица Ляо, когда тебе это удастся, не могла бы ты рассказать нам потом о нем?
— Ладно, — мгновенно согласилась Ляо Тинъянь. По ее мнению, этот древний Предок, скорее всего, был старцем с развевающимися седыми волосами и с очень длинной бородой. Судя по его имени, возможно, он был благородным человеком с добрыми глазами, широким лбом и большими ушами, как у Бодхисаттвы*. Между его бровями, возможно, есть маленькая красная родинка.
Люди кругом много говорили об этом, и ей казалось, что она собирается встретиться с самим Императором страны. Постепенно, она стала ожидать этого с нетерпением — ведь это было так престижно.
В этом мире самосовершенствования вместе с демонами, призраками и бессмертными, репутация Цыцзан Дао-цзюня как Великого мастера на вершине всей этой цепи была очень высокой. В день, когда он должен был выйти из уединения, вся Обитель была так оживлена от волнения, будто кипела.
Ранним утром Ляо Тинъянь увидела облака, плывущие на востоке, и их цвета были волшебны. Это был не естественный пейзаж, а красивая сцена, созданная учениками Обители Бессмертных Гэнчэнь с помощью магического оружия, чтобы заставить облака плыть. Изменение небесной фазы — непростая задача, поэтому Обитель была очень щедра и отправила так много учеников для создания эффектов, чтобы приукрасить окружающую атмосферу.
Время от времени мимо пролетали огромные журавли и красивые птицы — все они отвечали за транспортировку гостей и других учеников, которые хотели понаблюдать за этим событием со стороны.
В воздухе также витали облачные скопления, которые образовались в результате конденсации духовной силы в конкретные формы. Это старейшины открыли потоки своей духовной энергии и позволили им устремиться ввысь, отчего и образовался этот туман. Растения и травы, купающиеся в этой субстанции, источали освежающий аромат, а человек, оказавшийся в этом духовном источнике, также мог почувствовать, что поры всего его тела открыты и дышат.
Ляо Тинъянь пробыла здесь несколько дней, была расстроена и не знала, как практиковаться, но, купаясь в этом тумане, она с удивлением обнаружила, что ее тело естественным образом начало впитывать эту нежнейшую ауру — от этого ей стало так тепло, а в голове прояснилось.
Впервые она почувствовала, что самосовершенствование — это очень круто.
Жаль, что она не может так практиковаться постоянно. Как знаменосец... нет, как кандидат на службу, прежде чем отправиться на поклонение к Горе Трех Святынь, она должна была сначала встретиться с великим главой Обители, то есть легендарным директором школы, и прослушать лекцию от него.
Она была одета не в зеленую униформу учеников Долины Чистого Неба, а в выданное ей белое платье. Все сто отобранных учениц должны были носить такое одеяние.
Как обычно, на место собрания ее проводил наставник. В последнее время ее старшие братья-соученики были очень горды и счастливы, но только не мастер Дун Ян. Отправив ее в главный зал, он обеспокоенно дал ей несколько указаний — к примеру, чтобы она не затаивала с легкостью обиды на других.
Своим отношением он был ей больше родственник, чем ее настоящий отец.
Главный зал, в который пришла Ляо Тинъянь, был самым великолепным из всех, которые она когда-либо видела. Высокий купол был украшен бесчисленными рельефами бессмертных и разноцветными сокровищами. Расписан так, что слепило глаза. Несколько золотых фонарей высотой в пару человек были помещены рядом с нефритовыми столбами, украшенными узором из облаков. Блестящий пол был вымощен неизвестными материалами. Он был плотным и твердым, отражая яркий свет в зале, словно зазеркальный мир.
Как и Ляо Тинъянь, здесь было несколько человек, которые тоже были поражены окружающей обстановкой, но они быстро успокоились и встали, выпрямившись, в центре зала. На стеклянном лотосовом постаменте, расположенном в вышине, одна за другой появилось несколько туманных фигур. Самого главы школы не было, поэтому он использовал проекцию своего клона для сегодняшнего выступления.
«О, видеоконференция! Неплохо!»
Таинственный лидер в центре сказал серьезным голосом:
— Все собрались. У меня есть, что вам сказать. После, как только вы выйдете за эту дверь, вы не сможете рассказать об этом кому бы то ни было.
Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил:
— Как только Цыцзан Дао-цзюнь выйдет из затворничества, вы отправитесь на Гору Трех Святынь к нему на служение. Там вам нужно будет получить его особое расположение к себе. Если кому-нибудь из вас это удастся, то этот человек получит не только награды, упомянутые ранее, но и преимущества в тысячи раз больше. Высший почет и слава будут оказаны даже роду, из которого происходит этот человек, но он должен будет вернуться и доложить обо всем, что касается Цыцзан Дао-цзюня.
«Погодите, звучит это как-то не очень правильно...»
— Цыцзан Дао-цзюнь вовсе не обычный человек, и вы должны служить ему всем сердцем и заботой, и никогда не провоцировать его! В противном случае, конец будет один — смерть!
Тут Ляо Тинъянь начала немного нервничать. Что происходит? А как же рассказы про благородного и добродушного Предка? Почему все это сейчас звучит так, будто ее жизнь в опасности?
Жаль, что она сейчас слишком напугана и не может уйти отсюда. После того, как Великий глава окончил свою лекцию, он взмахнул рукавами, вывел всех из зала и сопроводил к Горе Трех Святынь.
Сопроводил он их весьма необычным образом, забрав сотни людей с собой одновременно и в мгновение ока оказавшись за сотни ли от места собрания. Ляо Тинъянь лишь успела почувствовать, как у нее потемнело в глазах. Спустя пару секунд она уже стояла в совершенно другом месте.
— Это и есть та самая Гора?
Человек, стоящий рядом с ней — Ляо Тинъянь не была уверена, приходится ли она ей старшей сестрицей или же тетушкой* — был близок к тому, чтобы умереть от волнения, уставившись на гору перед собой. Это заставило Ляо Тинъянь занервничать еще больше. Теперь она боялась потерять сознание от страха.
Гора Трех Святынь перед ними была самой особенной, значимой и таинственной духовной горой во всей Обители Бессмертных Гэнчэнь. Она была несравнима даже с Пиком Тайсюань, где проживал Великий глава Обители. Говорят, что причина, по которой Гора Трех Святынь так называется, заключается в том, что трое легендарных святых из Обители Бессмертных Гэнчэнь, которые первыми вознеслись к божественности, все самосовершенствовались на этой горе перед своим вознесением.
Но теперь, из-за затворничества Цыцзан Дао-цзюня, вся Гора была запечатана уже пятьсот лет, и никто не мог туда войти.
Если посмотреть вперед, так можно увидеть великую Гору, скрытую в облаках и тумане и излучающую духовный свет. Оглянуться назад, то можно увидеть огромную толпу. Все они — уважаемые ученики Обители Бессмертных Гэнчэнь. И все они терпеливо ожидали с лихорадочным выражением лиц. В небе же находились высшие силы Обители, а также ждали могущественные Дворцовые мастера, лиц которых не было видно.
Все это немного смахивало на военный парад или даже на «Путешествие на Запад», что она читала в детстве: группа небесных солдат и генералов стоит среди облаков на более чем десяти уровнях, ожидая Царя обезьян.
Представшее ей воображение позабавило Ляо Тинъянь. Когда она очень сильно нервничала, ее мозг не мог перестать выдумывать какие-то невероятные сцены.
Ж-ж-ж... ж-ж-ж... Бум!
Под обжигающими взглядами сотен тысяч людей на Горе Трех Святынь внезапно раздался звон тяжелых колоколов, и земля тут же содрогнулась, будто от Горы во всех направлениях исходили невидимые колебания.
Ляо Тинъянь подошла ближе, и мгновенно почувствовала, как в голове помутилось, в носу стало горячо, а потом пошла кровь.
«Черт бы всех побрал, и правда идет кровь из носа».
При этом она была не в самом худшем положении. Хуже всего пришлось группе высших лидеров, которые находились высоко над ними. Они все увидели проходящий мимо луч света, вскрикнули и вылетели оттуда. Были даже двое, которые пошатнулись и приземлились прямо перед толпой из сотни учениц. Ляо Тинъянь ясно увидела, как мужчина средних лет, который предположительно и был Главой Обители, выплюнул полный рот крови, встал на колени и громко закричал:
— Наставник, пожалуйста, успокойтесь!
Раз уж сам глава всей Обители преклонил колени, как другие могут не сделать того же? Хотя и непонятно почему Предок, кажется, злится и сходит с ума, все до единого на площади сразу же опустились на колени и закричали Великому Мастеру, чтобы он успокоился.
При таком количестве людей крики сотрясали всю площадь на все четыре стороны, но, несмотря на это, все отчетливо услышали холодную усмешку.
Полную недовольства и враждебности.
— Когда я выйду, вы все умрете.
Кажется, это было сказано Предком Горы Трех Святынь.
«Нет, ребята, серьезно... Вы точно уверены, что тот, кто выходит из затворничества — ваш Предок, следующий праведному пути, а не какой-то демон? Похоже, что ваш старый прародитель жаждет убийств, и вообще, видимо, «Цы» из имени этого Цыцзан Дао-цзюня вовсе не означает то, что предполагалось!»
Запаниковала не только Ляо Тинъянь, но и великий глава Обители, несколько Дворцовых мастеров, а также престарелые повелители небесных гротов* — все они запаниковали еще больше. Ученики не знали, почему этот старый Предок так свирепствует, но они, прожившие тысячелетия старики, естественно, знали причину, поэтому почувствовали еще большую горечь во рту.
Неважно, сколько прошло столетий, этот Предок не только не смог сдержать свой темперамент, но и стал еще страшнее! Если этот вопрос не будет решен, то вероятно Обитель Бессмертных Гэнчэнь, огромная школа заклинателей, существующая уже сотни тысяч лет, будет сломлена в руках их поколения. Как бы они смогли тогда встретиться со своими предками после такого и взглянуть им в глаза?
Великий глава Обители не мог думать ни о чем другом. Этот Цыцзан Дао-цзюнь оказался еще злобнее, чем они предполагали. Он мог лишь готовиться к худшему.
— Наставник, пятьсот лет назад, спустя некоторые время после того, как вы ушли в затворничество, учитель скончался. Перед смертью он оставил нам письмо, с надеждой, что мы сможем вручить его вам лично, — почтительно преклонив колени на ступенях перед Горой Трех Святынь, глава уже не выказывал того величия, которое имел ранее перед учениками.
Но теперь всем было на это наплевать — все напрягали слух, прислушиваясь к движениям старого Предка.
— Входи.
Глава школы встал и скрылся в тумане Горы Трех Святынь, оставив группу учеников снаружи в ожидании.
Ляо Тинъянь задумалась: голос этого Предка не казался старым. Получается, он не только не стар, а, напротив, довольно молод, и при этом звучит свирепо.
Вскоре облака внезапно рассеялись, и перед глазами всех предстали истинные цвета Горы Трех Святынь.
Прошло пятьсот лет с тех пор, как Гора была запечатана, и никто из молодых учеников не видел истинного ее обличия. Сейчас каждый из них смотрел перед собой во все глаза. На огромной Горе вообще не было никакой растительности — она вся была вымощена нефритовыми камнями и различными загадочными узорами. На первый взгляд Гора выглядела как единое целое, но если присмотреться, то можно было обнаружить, что она, кажется, содержит бесчисленные образования.
В центре вершины горы располагался круглый дворцовый комплекс, разбросанной по всей высоте и окружающий высокую башню посередине с золотой черепицей и красными стенами. Он выглядел очень великолепно, но дворец также окружали сотни изделий из темного тонкого железа, вокруг которых были обмотаны огромные черные цепи, плотно обвитые вокруг центральной башни. Над башней же плавали огромные запечатанные нефритовые таблички, расписанные рунами.
Это место, в котором, казалось, было заключено нечто ужасающее, не было похоже на место уединения, а скорее на «Гору пяти стихий», которая подавляла Царя обезьян.
Когда Ляо Тинъянь поняла это и когда она оглянулась на окружающих ее невероятных красавиц, она почувствовала себя немного одураченной. Поскольку, будем считать, что этот Предок «Сунь Укун*», вместо того, чтобы найти Танского монаха, бодхисаттву Гуаньинь* или кого-то наподобие их, что толку в том, что сюда явились бело-костные духи, демоны-змеи и принцессы-павлины*? Возможно ли, что их собираются использовать и принести в жертву Небесам, чтобы утихомирить гнев этого Предка?
Ляо Тинъянь: «Помогите.jpg».
Примечания:
1* иероглиф Цы (慈) в имени Цыцзан Дао-цзюня означает «добрый»
2* 社畜 (shèchù) — интернет-сленг; первоначально уничижительный термин, описывающий офисных работников, которые покорно работают в компании и зажаты, как животные; сейчас обозначает группу молодых людей, занятых работой, которая занимает большую часть их времени
3* Бодхисаттва — в буддизме это сильные и сострадательные существа. Проводники, которые помогают своим последователям двигаться по пути к просветлению
4* 师伯 (shībó) — старшая тетя-наставница; вежливое обращение к старшему брату или старшей сестре учителя по школе/клану заклинателей
5* Сунь Укун — главный герой классического китайского романа «Путешествие на Запад», опубликованного в 1950-х годах
6* 洞天 (dòngtiān) — небесные гроты; своего рода священные даосские места. Во времена династии Тан считалось, что бессмертные живут в неких пещерно-небесных землях, которые существуют между Небом и Землей, окутанные разноцветными облаками; часто говорили, что там растут прекрасные цветы, персиковые деревья и ароматные растения
6* Танский монах, бодхисаттва Гуаньинь и вся перечисленная нечисть в виде бело-костных духов, демонов-змей и принцесс-павлинов — также персонажи романа «Путешествие на Запад»