Операция "Злодей": пособие для начинающих слабаков

Выйдя из дворцовых ворот, Сюй Чуньму поначалу неспешно ехал по дороге. В столице у него не было дома, и пока что оставалось искать приюта у старшего брата, Сюй Чан Лина. Но подняв голову, он понял, что направляется прямиком в шумный рынок. Скоро наступит Праздник Двойной семерки, и в последние дни улицы и рынки этого района бурлили жизнью. Фонари, будто пойманные звезды, рассыпались повсюду, а улицы были окаймлены гирляндами из цветов и зелени.

Но впереди чиновники и стражники рассеивали толпу. Сюй Чуньму напряг зрение и увидел в конце улицы паланкин из поместья герцога Юэ. Однако, поместье герцога Юэ располагалась в юго-восточном направлении, так почему же они направлялись сюда? Немного поразмыслив, Сюй Чуньму подстегнул коня.

Впереди путь преграждал паланкин, окруженный толпой. Сюй Чуньму почувствовал неладное и резко хлестнул коня. Он натянул поводья, и его верный скакун, прошедший с ним через множество битв, словно все понял. Сначала, используя стену с одной стороны, конь набрал скорость, затем ступил на крышу роскошного паланкина и, наконец, перепрыгнул через толпу, мягко приземлившись на землю. Стук копыт постепенно затих.

Ветер приподнял край занавески паланкина герцога Юэ, и до слуха донесся хрустальный звон сталкивающихся жемчужин и нефрита. Внутри паланкина виднелась фигура в белом. Это был Чу Се. Лицо Сюй Чуньму исказилось.

Он стремительно пронесся сквозь толпу, и стражники не смогли его остановить. Чжао Сю Ань в растерянности смотрел, как занавеска его паланкина взлетает, открывая его лицо.

Он спросил: "Ты... ты..."

Сюй Чуньму не ответил. Он просто потянулся к человеку в руках Чжао Сю Аня. Дыхание его было слабым, и повсюду ощущался сильный запах крови. От спины до самых бедер одежда была насквозь пропитана алым. Чу Се потерял слишком много крови, конечности были холодны, как лед.

Взгляд Сюй Чуньму стал острым, и он снял свой толстый плащ, плотно завернув в него раненого. Осторожно, чтобы не задеть рану, он положил человека поперек седла и поддержал его.

Коротко бросив: "Так нельзя. Я заберу его" он погнал коня.

Юный Шицзы попытался остановить его.

"Эй, ты...!"  он торопливо приказал своим людям следовать за ним, но Сюй Чуньму, подобно ветру, умчался прочь, исчезнув вдали вместе с конем и раненым.

Неподалеку, из-за угла, слабая рука отдернула занавески паланкина. Это оказался паланкин герцога Жун Го. В этот момент сам герцог, Чэнь Ляньчжоу, смотрел на удаляющуюся фигуру с нахмуренными бровями и спросил внука: "Это кто-то из семьи Сюй?"

"А?"

Чэнь Ляньшэнь, высунувшись из окна, ничего не увидел, кроме пустоты.

"Я, я не уверен..."

"Сюй И очень повезло. В его внуке тот же дух, что был у него в молодости."

Чэнь Ляньшэнь неловко сел и повторил: "Дедушка прав."

Чэнь Ляньчжоу подумал про себя: почему семья Сюй решила спасти Чу Се? Может быть, семья Сюй тайно выступает против Нин Юан Вана? Встав на этот путь с Чу Се, они явно поддерживали Цзян Янь Чи, молодого наследного принца!

Это нехорошо.

Чэнь Ляньчжоу тщательно обдумал все и почувствовал, как в душу закрадывается тревога.  Теперь, когда Сюй Чан Лин контролировал половину дворцовой стражи, личную гвардию Императора, способную противостоять тысячам войск снаружи, в сочетании с Сюй Чуньму, командующим 300 000 войсками, вошедшим в столицу и спасшим Чу Се, они обладали властью над большей частью Трех Провинций и Шести Ведомств. Неужели семья Сюй намеревалась расправиться с поместьем герцога Жун Го?

В глазах Чэнь Ляньчжоу забурлили темные мысли.

"Убейте Сюй Чуньму."

***

Проехав всего две улицы, Сюй Чуньму почувствовал скрытые фигуры, затаившиеся на крышах. Не глядя, он вскинул руку с луком и выстрелил назад. Три стрелы, летевшие в него, были легко сбиты. Затем, резким поворотом головы, он уклонился от метательного ножа, целившего прямо в него.

Кто-то осмелился напасть на него вот так. Он только вошел в императорский город, а эти люди уже знали о нем. Они хорошо осведомлены.

Внезапно он перехватил одну из стрел, летевших в его шею. Отклонившись всем телом назад, он правой ногой потянул поводья, заставив коня резко свернуть направо на ближайшем перекрестке. Одновременно с этим Сюй Чуньму выхватил из колчана длинную стрелу и выстрелил в ответ.

Одна стрела пронзила сердце убийцы, и тот рухнул вниз.

Проехав две темные узкие аллеи, они оказались перед поместьем Чу. Сюй Чуньму осторожно опустил человека.

Он был на пару сантиметров выше Чу Се, и его плащ, необычайно широкий, свисал вниз, когда он обернул им раненого, создавая впечатление, будто вся фигура утонула в ткани.

Годы, проведенные в боях, обострили его чутье на опасность. Как только его ноги коснулись земли, он услышал свист ветра позади.

Не раздумывая, он согнул колени, уклоняясь от удара. Затем, бережно приподняв человека в своих объятиях, он выхватил короткий клинок из-за пояса, подстраивая положение клинка в руке, чтобы не задеть спину раненого. Молниеносным движением он перерезал горло нападавшему.

Свежая кровь брызнула на его запястье. Сюй Чуньму быстро подхватил падающего человека, смягчая удар, чтобы не причинить ему вреда.

Не постучавшись, он вошел внутрь. Прямо перед ним стояли скрытые охранники поместья Чу. Он сразу же заговорил тихим голосом: "Это Господин Чу."

Клинки, опасно приблизившиеся к нему, замерли.

"Скорее, позовите лекаря из поместья"

Убедившись, что Чу Се в безопасности, Сюй Чуньму вытер кровь с клинка и осторожно разрезал тонкую ткань, прилипшую к ране. Он снял одежду, прилипшую к коже, и достал из рукава кровоостанавливающее средство. Однако его остановил управляющий.

"Это я привез с поля боя, средство эффективно для остановки крови."

Управляющий колебался, главным образом из-за того, что этот человек говорил так откровенно, что ему было трудно не доверять. Наконец он разрешил ему использовать лекарство.

Когда прибыл лекарь Чжу, он положил кусочек тысячелетнего женьшеня на язык раненому и попросил задержать дыхание. Затем он использовал серебряную иглу, чтобы стимулировать точки акупунктуры, и обработал раны.

После тщательной очистки он посмотрел на молодого человека рядом с ним с красивыми чертами лица и спросил: "Могу ли я спросить, кто вы...?"

"Моя фамилия Сюй, а имя Чуньму."

"Оказывается, вы Молодой Маркиз Сюй с Северного региона"

Лекарь Чжу почтительно поклонился ему: "Спасибо вам, Молодой Маркиз Сюй, за вашу помощь."

Казалось, после лечения раненый наконец вздохнул с облегчением, но еще не очнулся. Его губы шевелились, и служанка тут же попыталась напоить его водой. Однако вода не проходила и стекала по уголкам рта, смачивая подушку. Служанка расстроилась и в итоге заменила ее на сухую.

"Что же произошло?"

"Нашего господина... забрали в тюрьму Чжао, а Наследный Принц... лично привел людей арестовать его, обвинив его в покушении на его жизнь. Всего за два-три дня все дошло до этого..."

Служанка, молодая девушка с нежным обликом, горько заплакала. Она так волновалась и расстроилась, что ее слова вылетали сбивчиво и со всхлипываниями.

Покушение на Восточный Дворец. Сюй Чуньму, казалось, что-то понял.

Сюй Чуньму немедленно спросил строгим тоном: "Если он отравил Восточный дворец, как тогда Наследный Принц избежал смерти? Расскажите мне все."

Выражение лица лекаря Чжу слегка изменилось, и он взглянул на Сюй Чуньму с оттенком подозрения.

Тао Ли топнула ногой и возмущенно сказала: "Все это лживые обвинения завистников! Чиновники из Тюремного Ведомства и Министерства Наказаний искали целый день, но не нашли никаких доказательств! Это все слухи! Наследный Принц, по какой-то причине, поверил этим беспочвенным обвинениям..."

Сюй Чуньму замолчал.

Однако вскоре дворцовая стража доложила о прибытии Наследного Принца. Услышав, что это снова Наследный Принц, Тао Ли, которая и так была в слезах, еще больше испугалась. Она села у кровати и, вытирая слезы, пробормотала: "Ведь именно наш господин помог этому юному принцу взойти на престол. А теперь этот Наследный Принц каждый день доставляет неприятности нашему господину. Что же нам делать..."

Лицо лекаря Чжу также помрачнело, и он немедленно приказал послать гонца в резиденцию герцога Юэ, чтобы сообщить новости. Однако он почувствовал что-то неладное и тихонько велел кому-то отправить письмо в резиденцию Великого Наставника.

Острый слух Сюй Чуньму уловил это, и в его глазах блеснул огонек. Затем он услышал шум снаружи. Вероятно, Цзян Янь Чи вошел, но ему не позволили войти во внутренние покои. Выйдя во двор, Сюй Чуньму увидел Сюй Чан Лина, более высокого и крупного телосложения, стоящего за спиной Наследного Принца.

Сюй Чуньму, естественно, заметил его.

"О, а ты что здесь делаешь?" приподнял бровь его старший брат.

Цзян Янь Чи, оправившись от удивления при виде Сюй Чуньму, наконец сказал: "Молодой Маркиз Сюй, не могли бы вы отойти в сторону? Мне нужно поговорить с Чу Се."

Сюй Чуньму не двинулся с места и просто смотрел на них двоих. Он мягко произнес: "Он еще не пришел в сознание. Если у вас есть какие-либо вопросы, возможно, вам будет удобнее рассказать их мне. Я смогу спросить его, как только он проснется."

"Судя по твоему тону, ты планируешь здесь остаться?" усмехнулся Сюй Чан Лин.

"Что это? Ты даже не хочешь остановиться в моем особняке. Тебе обязательно нужно переехать в чужой дом?"

Сюй Чуньму окинул взглядом двор и спокойно ответил: "Мой старший брат уже женат, поэтому мне было бы неуместно ему мешать."

Сюй Чан Лин посмотрел на его достойный вид и не мог не почувствовать раздражения. Он скривил нос и рассмеялся: "Тебе оставаться в поместье Чу еще более неуместно. Не лучше ли тебе поселиться в Восточном Дворце?"

Цзян Янь Чи, казалось, что-то вспомнил и сделал несколько шагов к Сюй Чуньму.

"Скажи мне правду. Семья Сюй внедрила шпионов в поместье Чу?"

Сюй Чуньму на мгновение задумался и покачал головой: "Насколько мне известно, нет."

Взгляд Цзян Янь Чи потускнел.

Сюй Чуньму почтительно поклонился, прежде чем сказать: "Этот человек едва жив. Даже если бы вы захотели что-то спросить его, он, возможно, не смог бы ответить. Вам лучше вернуться, и как только Господин Чу проснется, я расспрошу его от вашего имени как можно скорее."

Но Цзян Янь Чи не ушел. Он не только не ушел, но и вызвал управляющего поместья Чу и приказал привести одного за другим весь домашний персонал, от управляющего до бухгалтерии и даже слуг, которые убирали и поддерживали дом в порядке. Он осматривал каждого из них.

Больше всего расстраивало то, что он не мог вспомнить внешность или черты лица этого человека. Даже его голос был очень неясным.

Это было бесполезно.

Но Сюй Чуньму почувствовал, что что-то не так, и спросил: "Ваше Высочество кого-то ищет?"

Цзян Янь Чи не подтвердил и не опроверг это.

"Какого человека? Это кто-то из поместья Чу?"

"Я не знаю."

"А как насчет его роста, возраста или внешности?"

"Я тоже не знаю."

Сбитый с толку, Сюй Чуньму спросил: "Так почему же Ваше Высочество ищет этого человека?"

Цзян Янь Чи сжал руку в кулак, его тон был неопределенным, когда он сказал: "Он спас мне жизнь."

Услышав это, Сюй Чуньму на мгновение прищурился, и все части мозаики мгновенно сложились в единую картину.

"Ваше Высочество полагает, что Чу Се пытался отравить Восточный Дворец, и кто-то спас Вас."

"Да."

Сюй Чуньму задумался.

Цзян Янь Чи подумал, что он собирается что-то спросить, и уже приготовился отвечать, когда услышал: "Если этот человек спас Вам жизнь, почему Вы не знаете, как он выглядит?"

Цзян Янь Чи промолчал, но в душе уже потерял надежду. Прошло так много дней, и никаких новостей. Каждую ночь он зажигал сигнальный огонь, но этот человек больше не появлялся.

Он, должно быть, встретил трагический конец.

Цзян Янь Чи бесчисленное количество раз повторял это в своей голове, но так и не смог поверить до конца.

А Му, ты был прав. Я могу свергнуть Чу Се, я могу взять под контроль Восточный Дворец. Ты так умен, ты можешь предвидеть все.

Но почему ты такой же глупый?

Ты всего лишь простой человек без статуса, но ты снова и снова рискуешь своей жизнью, чтобы помочь мне. Чу Се не оставит тебя в покое.

"Запечатайте город."

Цзян Янь Чи глубоко вздохнул и повернулся к Сюй Чан Лину.

"Закройте городские ворота на месяц. Ищите дюйм за дюймом, мы должны найти его."

"Но..."

Сюй Чан Лин заколебался, увидев упрямство Наследного Принца.

"Мы даже не знаем, как он выглядит..."

"Очень худощавый."

Цзян Янь Чи показал рукой.

"Запястье примерно такое, пальцы ровные и длинные. Он грамотен и прекрасно играет на цине."

Эти описания были практически бесполезными.

Эти черты совсем не были отличительными. Было много молодых людей, которые были грамотны и умели играть на музыкальных инструментах.

Однако Сюй Чан Лин больше ничего не мог сказать.

Пока Цзян Янь Чи говорил, он словно вдруг что-то вспомнил.

"Сходите в музыкальный дом и расспросите о тех, кто играет эти темные и давно забытые древние мелодии."

Это еще больше озадачило Сюй Чан Лина. В музыкальном доме почти не было грамотных людей. Зачем им туда идти, чтобы кого-то найти?

Но Сюй Чуньму спросил: "Какую древнюю мелодию играл этот человек?"

"Сяо Я."

"Какую строфу."

Цзян Ян Чи тщательно вспомнил.

"Это была третья часть в Сяо Я Кун Гу."

Сяо Я Кун Гу.*

(п.п. "Сяо Я Кун Гу" (小雅·鴻鴈之什· 菁菁者莪) - это часть классического китайского поэтического сборника "Шицзин" (Книга Песен или Книга Од). Входит в раздел "Сяо Я" (Малые Оды) и далее в цикл "Хун Янь чжи ши" (Десять стихотворений о диких гусях).
Конкретно, "Цин Цзин Чжэ Э" (菁菁者莪), что можно примерно перевести как "Зеленеет Артемизия", — это название стихотворения, которое начинается словами, описывающими пышную, зеленую артемизию. Это стихотворение является частью "Сяо Я Кун Гу")

Сюй Чуньму словно задумался на мгновение, а затем внезапно поднял голову. Не говоря ни слова, он тонко взглянул в сторону внутренней комнаты, где отдыхал Чу Се.

К тому времени, как прибыли гонцы герцога Юэ, Сюй Чуньму уже проводил Цзян Янь Чи.

Чжао Сюань смотрел ему вслед и с уважением поклонился стоявшему рядом юному маркизу.

"На этот раз мы в долгу перед вами, Молодой Маркиз..."

"За что Шицзы благодарит меня?"

"Молодой Маркиз, Вы, возможно, не знаете, но Наследный Принц и Господин Чу уже давно враждуют, особенно после инцидента в Игорном Доме Золотого обруча полгода назад. Если этот Наследный Принц действительно взойдет на престол и будет править миром, боюсь, поместье Чу сильно пострадает."

Сюй Чуньму смотрел на сумерки, его взгляд казался далеким. Его темно-синий наряд контрастировал с белыми стенами и черной черепицей, и его фигура смешивалась с сумерками.

"Действительно..."

Беда за бедой.

Последний луч заката исчез за горизонтом.

Поместье Чу было ярко освещено, в каждой комнате горел свет, что делало его самым ярким местом во всей столице.

Сюй Чуньму чувствовал себя здесь как дома. Он пригласил Шицзы герцога Юэ на ужин, а потом вернулся в спальню Чу Се.

Тао Ли, которая не спала более десяти часов, была так измотана, что постоянно клевала носом, поэтому управляющий сказал ей вздремнуть в боковой комнате.

В тишине теплой спальни Сюй Чуньму внимательно осмотрел запястье Чу Се, измеряя его большим и указательным пальцами, и припоминая жесты, которые делал ранее Наследный Принц, его взгляд становился все более пристальным.

Неужели это может быть...

Нет, это не может быть.

****

Той ночью. Боль.

Кроме боли, не осталось ничего. Чу Се с трудом вернулся к сознанию, но веки были тяжелы, как свинец.

[Хозяин, ты наконец очнулся!] Система плакала, казалось, целую вечность.

[Я все это время поддерживал эффект обезболивания. Как ты себя чувствуешь?]

[М-м-м...] Чу Се не хотел шевелить даже волоском.

[Всё ещё больно]

[Ну конечно, тебя чуть до смерти не забили...] Система продолжала рыдать.

[К счастью, у тебя живучесть отменная... ('༎ຶོρ༎ຶོ')...]

[Не реви, раздражаешь]

Боль отзывалась в каждой клетке, и настроение Чу Се стремительно портилось.

[Динь! Соответствие персонажу Сюй Чуньму достигла 80%! Поздравляем, Хозяин, с установлением нового рекорда!]

Чу Се замер.

Что это было? 80%?

[Ах, ах, ах... Хозяин, Хозяин!] Голос Системы взорвался в голове, словно бомба.

[Как ты это сделал, Хозяин? Ты потрясающий! О, о, о, Хозяин... Оба показателя совместимости выше 60%, а завершение сюжета – 75%! Еще всего пять пунктов, и ты сможешь завершить миссию и переродиться!]

Но Чу Се был в полном замешательстве. Как соответствие Сюй Чуньму внезапно достигло 80% за то время, пока он был без сознания? Что произошло?

Казалось, перемены были совершенно непредсказуемы, или, возможно, существовала закономерность, которую он упустил.

Постойте. Сейчас не до этого. Ему нужно всего пять пунктов, а это значит, что он сможет завершить максимум ещё один сюжет.

Дух Чу Се воспрянул.

[Какой следующий сюжет?]

[Хозяин! Следующий сюжет прост. Это "Смерть Чэнь Ляньчжоу" через полмесяца]

Наконец-то! Он сможет переродиться!

[Однако, Хозяин, ты, возможно, не сможешь встать с постели в течение этого полумесяца. Чтобы завершить этот сюжет, ты должен своими глазами увидеть смерть Чэнь Ляньчжоу... Может, пропустим его, дадим тебе время восстановиться и подождем следующего сюжета?]

Чу Се был на грани срыва. Он потерял много крови, раны были серьезные. Он с трудом мог сфокусировать зрение.

[Не нужно. Давай сразу. Я хочу переродиться как можно скорее...]

Звон в ушах постепенно стих, и он услышал тихое стрекотание сверчков. Ещё он расслышал очень тихие шаги, которые приближались, совсем рядом.

Чу Се вдруг напрягся, его зрачки расширились. Он почувствовал, как всё его тело задрожало, когда ощутил запах собственной крови – неужели этот мерзавец Цзян Янь Чи понял, что он не добил его, и вернулся посреди ночи для нового покушения?

Он уже собирался сопротивляться, когда почувствовал раздирающую боль в спине и услышал голос: "Не двигайся."

Почувствовав его легкую дрожь, голос добавил: "Не бойся, я не причиню тебе вреда."

Этот человек осторожно осмотрел рану на его спине, поправил одеяло, которым он был накрыт, а затем тихо вздохнул.

"Господин Чу, вы наконец-то очнулись."

Это был совершенно незнакомый голос, ясный, но нежный.

"Вы... кто Вы?" Чу Се попытался заговорить, но обнаружил, что его горло сухое и хриплое, словно он проглотил пепел.

"Кто Вы?"

Внезапно раздался голос Системы, но на этот раз, вместо крика, он торжественно напомнил: [Хозяин, это, это Сюй Чуньму! Настоящий Сюй Чуньму!]

"Я наслышан о великой репутации господина Чу. Меня зовут Сюй Чуньму. Я внук Маркиза Чжэнго, Сюй И."

Ясный голос снова достиг его ушей. Чу Се был потрясен. Но потом он увидел, как этот человек присел рядом, касаясь его лба холодными пальцами, с нежным и осторожным движением.

[Погоди, погоди... Что-то не так, Хозяин. Что-то не так...]

Чу Се еще не успел отреагировать, когда его зрение наконец сфокусировалось, и он ясно увидел лицо этого человека. Это было красивое и утонченное лицо с нежными чертами.

Сюй Чуньму не стал звать слуг или служанок, вместо этого он протянул руку и нежно обнял Чу Се за плечи, медленно помогая ему перевернуться с живота на бок, не потревожив рану. Затем он вышел на мгновение и вернулся с чашей густого черного лекарства, которое поднес к губам Чу Се.

Чу Се почувствовал горечь лекарства во рту, но, когда выпил всю чашу, она показалась не такой уж и противной. Увидев это, Сюй Чуньму сунул в рот Чу Се финик в сахарной глазури. Чу Се почувствовал что-то странное и невольно взглянул на Сюй Чуньму.

"Так не будет так горько. Когда я был маленьким, я часто падал с лошади. Каждый раз, когда мне приходилось пить лекарство, моя мать давала мне финик в сахаре" спокойно объяснил Сюй Чуньму.

Это... что происходит? Как Сюй Чуньму оказался здесь?

Чу Се, сохраняя профессиональный вид, продолжил разговор: "У Молодого Господина Сюй, должно быть, было счастливое и беззаботное детство."

Сюй Чуньму, казалось, на мгновение опешил, но решил не развивать эту тему. Поставив пустую чашу на стол, он помог Чу Се снова лечь.

"В этот раз Вам повезло не умереть в тюрьме Чжао. Вам не страшно?"

"Страшно что?"

Сюй Чуньму отвел взгляд, словно пряча в глубине глаз какие-то тайные мысли: "Разве Вам не страшно за собственное благополучие и за то, что Вы не получите мирной кончины?"

Страшно? До дрожи в коленях!

В своей прошлой жизни Чу Се всегда боялся боли с самого раннего возраста. Даже с 95-процентным баффом обезболивания, боль от ударов палками была невыносимой. Теперь один только вид лица Цзян Янь Чи вызывал у него психологическую травму.

Душа Чу Се энергично закивала, словно курица, клюющая зерно – да, он чувствовал, что Чу Се всегда толкал себя на грань смерти.

Герои действительно понимали друг друга с полуслова.

Теперь, когда Цзян Янь Чи восседает в Восточном Дворце, а он и Чу Се находились в состоянии противостояния, Чу Се знал, что в течение года Цзян Янь Чи станет императором и полностью уничтожит его.

Грядущие дни будут только тяжелее. Говорить, что ему не страшно, разве это возможно? Больше всего угнетало то, что действия Цзян Янь Чи были совершенно непредсказуемы!

Основной сюжет уже рухнул, а ему все еще нужно было усердно следовать подсюжету, и не одному, а двум подсюжетам, связанным с двумя людьми!

Одна мысль об этом уже вызывала у него чувство подавленности.

В душе бушевал ураган, но внешне он сохранял спокойствие и равнодушно ответил: "Молодой Маркиз Сюй, какова цель Ваших слов?"

Сюй Чуньму знал, что Чу Се любит чай, поэтому развел небольшой огонь и начал готовить его.

"Тебе известно мое детское имя?"

"Да, Юань."

Сюй Чуньму на мгновение замер, держа в руках чайник из тонкого фарфора, и вылил первую заварку в сточную чашу.

"Да, мой дедушка назвал меня Юань, что означает жить тихой и спокойной жизнью в укромном уголке. Он не ожидал, что я достигну чего-то значительного в жизни, главное, чтобы я был счастлив, беззаботен и доволен, и этого достаточно."

Чу Се сдержанно выслушал эти полные глубокого смысла слова, но предпочел промолчать.

"...Вы действительно многого достигли."

Триста тысяч конных воинов под командованием совсем юного военачальника, блестящие военные победы – все это говорило о его незаурядном таланте.

"Я лишь хотел сказать, что иногда люди слишком сильно увлекаются преследованием своих целей, впадают в нездоровую зависимость от них, и это может привести их к роковому исходу..."

"...."

Казалось, в его словах было больше смысла, чем казалось на первый взгляд.

Чу Се снова открыл систему и посмотрел на профиль Сюй Чуньму. Первоначально предполагалось, что это сдержанный и немногословный персонаж, но в реальности Сюй Чуньму был довольно разговорчивым.

Не только разговорчивым, но и философским. Настолько глубоким, что Чу Се не мог уловить суть его рассуждений и совершенно не знал, что ему ответить.

Единственным звуком в комнате было тихое шипение кипящего чая. Тишина длилась так долго, что Чу Се захотел что-нибудь сказать, чтобы сменить тему. Как только он собрался заговорить, он повернул голову и встретился взглядом с парой глубоких карих глаз.

Встретившись взглядами, Сюй Чуньму заговорил первым: "Через несколько дней наступит Праздник Двойной Семерки*. Как насчет того, чтобы я помог Вам немного развеяться и подышать свежим воздухом?"

(п.п. Праздник двойной семерки, также известный как Циси (七夕), — это традиционный китайский праздник, отмечаемый в седьмой день седьмого месяца по лунному календарю. Часто его называют китайским Днем святого Валентина. Праздник основан на романтической легенде о пастухе Нюлане (牛郎, Niú Láng) и ткачихе Чжинюй (织女, Zhī Nǚ). Чжинюй была дочерью Небесного Императора, а Нюлан — простым смертным. Они полюбили друг друга, поженились и жили счастливо, но Небесная Императрица (мать Чжинюй) разгневалась и разделила их Небесной Рекой (Млечным Путем). Только раз в год, в седьмой день седьмого месяца, сороки образуют мост, чтобы они могли встретиться. Звезды Альтаир (представляющую Нюлана) и Вегу (представляющую Чжинюй) по обе стороны Млечного Пути)

"Мне не нужно, я..."

Я так сильно ранен, что не уверен, смогу ли вообще встать с кровати, не говоря уже о том, чтобы иметь настроение куда-то идти.

Чу Се сделал паузу: "Мне не нравятся такие вещи."

"Вам следует больше взаимодействовать с миром. Это может быть интересно. Праздник Двойной семерки... там будет фестиваль фонарей, очень красивый."

Чу Се наконец понял, что ему пытаются сказать.

Он сказал системе: [Этот Сюй Чуньму...]

[Он похож на мужскую версию Дуань Се]

[...]

[Кажется, он из тех невинных и добросердечных детей, которые никогда не видели мира и очарованы фестивалем фонарей, когда впервые прибывают в столицу]

Как оказалось, это не Сюй Чуньму мало что видел в мире, а сам Чу Се.

*****

Чу Се провел в этом мире почти десять лет, погрузившись в следование сюжетной линии персонажа, и его сердце было разбито сюжетом. У него никогда не было времени побродить по фестивалю фонарей в Западной Столице.

Он с трудом мог представить, что древняя столица может быть такой великолепной, с фейерверками, заполняющими небо, танцами драконов на улицах и ароматом еды, доносящимся из ресторанов. Молодые дамы были одеты в свои лучшие наряды, с макияжем, подчеркивающим их красоту, и они соблазнительно улыбались. Половина городских фонарей освещала великолепие этой древней столицы. Это было захватывающее зрелище.

Чу Се в настоящее время жил в постоянном страхе смерти. Даже когда он бродил по фестивалю фонарей, он держал свое лицо скрытым, опасаясь, что кто-то может попытаться убить его.

"Имперская столица Великой Вэй действительно великолепна."

Сюй Чуньму, рядом с Чу Се, высказал свое мнение.

Чу Се, притворяясь равнодушным, ответил: "Она действительно отличается от Северного региона."

"Но в Северном регионе есть обширные горы и реки, простирающиеся ледяные равнины. У него есть свое уникальное очарование."

Сюй Чуньму протянул Чу Се фонарь в форме белого журавля и продолжил: "Жизнь полна разнообразия, но она длится всего сто лет. В конце концов, то, как мы живем, имеет значение."

Вот он снова. Если бы Сюй Чуньму родился в современную эпоху, он определенно был бы философом.

Чу Се посмотрел на изысканный фонарь в своей руке и слегка кивнул, на его губах появилась слабая улыбка. Освещенная мерцающим пламенем, его улыбка казалась изящной и неземной.

Сюй Чуньму наклонился к уху Чу Се, почти обнимая его, и между ними горел фонарь.

"А Се, отпусти это."

В его голосе слышалась глубокая печаль.

"Не... не иди убивать Чэнь Ляньчжоу."

Чу Се внезапно расширил глаза, уронил фонарь из руки, и реалистичный бумажный журавль сгорел дотла.

"Ты умрешь."

У автора есть что сказать:
Сюй Чуньму: Да, я реинкарнатор.

Переводчик: (O_O) ну теперь его философские вставочки стали понятнее