Глава 2 Злодей
"Господина Чу сейчас нет на месте" с приветливой улыбкой сообщил управляющий поместьем Чу.
Дуань Се так давно не видела дружелюбия, что чуть не расплакалась. Шмыгнув носом, она спросила: "Когда он вернется?"
"Этому скромному слуге неведомо" управляющий шире распахнул ворота.
"Как насчет того, чтобы Ниан-Нян* и Его Высочество вошли ненадолго? Господин Чу приказал, если Ниан-Нян придет его искать, ей должно быть оказано все возможное почтение"
("Ниан-Нян" (娘娘) - это китайское уважительное обращение к женщине высокого ранга, часто используемое по отношению к императрицам, наложницам императора, принцессам или женам принцев)
Ниан-Нян.
Дуань Се тут же разрыдалась. Она всегда была дочерью презренного преступника, и ее никогда прежде не называли "Ниан-Нян". Поспешно она повела Цзян Янь Чи во внутренний двор.
Цзян Янь Чи почти не разговаривал. Куда ни глянь, цветы и растения были подстрижены с невероятной тщательностью, булыжники под ногами отполированы до блеска, а вермилевые деревянные колонны были свежевыкрашены в прошлом году и сияли как новые.
За углом виднелась изящная искусственная гора, а за ней извилистый ручей впадал в небольшую бамбуковую рощу.
Это поместье в сердце столицы поражало своим великолепием.
Пока Цзян Янь Чи об этом думал, Дуань Се произнесла вслух: "Какое огромное поместье..."
"О, Господин не получал эту земли от Его Величества. Он купил ее сам. Сначала это был скромный участок, но со временем доброхоты выкупали соседние земли и преподносили их Господину в дар, чтобы он мог расширить свои владения. Так, незаметно, поместье приобрело столь внушительные размеры" почтительно повел их управляющий.
"Сюда, пожалуйста"
Преподносили в дар... Кто те щедрые люди, способные дарить землю в самом престижном районе города?
Взгляд Цзян Янь Чи упал на карпов кои, плавающих в ручье. Их окраска была чрезвычайно редкой, и всего одна такая рыба могла стоить сотни таэлей. И это не говоря об управлябщем, который вел их, одетом в роскошный парчовый халат Муюнь и обутым в туфли, расшитые золотыми нитями.
Поместье Чу.
Чу Се.
Взгляд Цзян Янь Че стал холоден, как сталь.
"Мы пришли"
Слуга распахнул дверь и велел принести чайник горячего чая, обходясь с ними обоими как с почетными гостями.
Цзян Янь Чи и Дуань Се обменялись взглядами. Прожив так долго, они впервые встретили такое внимательное отношение.
"Ваше Высочество и Ниан-Нян, вы можете сначала омыться и воскурить благовония, а затем пообедать. Я пойду приготовлю все необходимое" почтительно сказал слуга, прежде чем удалиться и осторожно закрыть дверь.
Цзян Янь Чи заметил, что в этом доме окна выходили на все четыре стороны, что показалось ему довольно странным. Позже он обратил внимание, что в других комнатах поместья окон было подозрительно много.
"Похоже, Наследному Принцу действительно не выбраться из темницы..." Дуан Се посмотрела на изысканные и дорогие украшения в комнате, и ее глаза снова наполнились слезами.
"Я и представить не могла, что нам, матери и сыну, когда-нибудь посчастливится жить в такой роскоши..."
Они слишком рано радовались.
Цзян Янь Чи окинул комнату взглядом и почти незаметно нахмурил брови. Это место может быть... гораздо страшнее, чем Холодный Дворец.
****
Свист...
В холодной и сырой темнице постоянно слышались мучительные крики людей, которых били плетью. Плеть обрушивалась безжалостно, и стоны постепенно стихали, переходя в хрип, а затем и вовсе умолкали.
Раздались приближающиеся шаги, и из-за угла вышел тюремщик, мелкими и быстрыми шагами, заискивающе склоняясь перед Чу Се. Когда он опустился на колени, чтобы помассировать ему ноги, тюремщик захихикал, вытирая кровь с лица, и сказал: "Господин, он потерял сознание"
Тонкими пальцами Чу Се взял изящно вырезанную чашку из белого нефрита и отпил чаю. Не поднимая глаз, он спросил: "Он близок к смерти?"
"Ну, не совсем. Раньше с ним обращались как с драгоценным гостем, и он никогда раньше не подвергался пыткам"
"Не выдержал боли" констатировал тюремщик, оценивая реакцию Чу Се, и поспешно подставил обе руки под предложенную чашку.
"Чай остыл, позвольте принести свежий..."
Чу Се бросил взгляд на окровавленные руки тюремщика и слегка нахмурился, не протягивая чашку.
Тюремщик моментально отдернул руку и вытер кровь о свою запачканную одежду, затем, склонившись, предложил: "Может, Вам подождать снаружи, чтобы не осквернять глаза, господин?"
В полумраке тюрьмы Чжао утончённый силуэт Чу Се отбрасывался на влажную каменную стену. И без того худощавая фигура казалась еще более хрупкой, а в глазах феникса мерцал холодный свет.
Чу Се улыбнулся.
"Нет, мне доставляет удовольствие наблюдать, как люди плачут"
Закутавшись в дорогую соболиную накидку, он неспешно двинулся вглубь темницы. Чем дальше он уходил, тем сильнее давило чувство угнетения. Рука слегка дрогнула, и он на мгновение запнулся.
"Господин!" воскликнул тюремщик.
Завернув за угол, Чу Се увидел человека, всего в ранах, привязанного к деревянной раме.
Чу Се машинально нашел взглядом единственное крошечное окно в этой камере пыток и, устремив на него невидящий взгляд, несколько раз медленно и глубоко вдохнул.
Тюремщик скрипуче открыл покосившуюся деревянную дверь, и Чу Се вошел в камеру, низко опустив голову.
Едва дверь закрылась за его спиной, Чу Се властно поднял руку и приказал: "Не закрывайте дверь"
"Ах" он коснулся окровавленных ран на теле мужчины, словно волк проявлял сострадание к ягненку, и укоризненно произнес: "Вы слишком жестоки"
Его взгляд упал на бездыханное лицо мужчины. Затем он крепко схватил его за подбородок, поднимая опущенную голову. Ледяным голосом он произнес: "Облить его"
Полведра холодной воды выплеснулось на него, и ледяные брызги попали на обувь Чу Се.
"Ты понимаешь правила?" прорычал тюремщик и с силой пнул ведро в сторону. Он торопливо сорвал с себя грязный плащ и, упав на колени, принялся тщательно вытирать дорогую обувь Чу Се. "Господин, этот новичок такой неуклюжий. Видите, какой беспорядок..."
Настоящий лизоблюд.
"Неважно"
К счастью, Чу Се, казалось, был в хорошем настроении. Не дожидаясь, пока тюремщик закончит свою унизительную работу, он наступил прямо в образовавшуюся лужу и направился к измученному узнику. Он посмотрел в его затуманенные глаза, которые вдруг стали острыми, как у ястреба, готовые разорвать его на куски одним взглядом.
"Чу Се, евнух!"
"Этот скромный слуга несколько превысил свои полномочия из-за незнания правил" лениво проговорил Чу Се с насмешливой ухмылкой.
"Ваше Высочество наследный принц, прошу прощения"
"Ты зверь! Ты ублюдок! Рано или поздно я отдам тебя на растерзание собакам! Отпусти меня, ты... подожди, когда я взойду на трон, я..."
Тюремщик расхохотался и с щелчком ударил плетью по телу принца, и кровь брызнула во все стороны.
"Только потому, что господин однажды назвал тебя "Ваше Высочество", ты все еще воображаешь себя великим наследным принцем. Даже Сунь Ян Циня, этого старика, сослали. Вся семья твоего дяди замешана, и, не имея никакой поддержки, ты все еще думаешь, что сможешь взойти на трон? Это просто смешно!"
Свергнутый наследный принц задрожал всем телом.
"Как ты смеешь прикасаться ко мне?! Я – единственный законный Наследный Принц этой страны! Я – единственный сын своего отца!"
Чу Се слабо улыбнулся: "Нет, это не так"
"Ты забыл, у тебя есть младший брат"
Лицо свергнутого наследного принца внезапно изменилось.
"Ты имеешь в виду этого ублюдка Цзян Янь Чи? Ты хочешь поддержать его как императора? Смешно... Это действительно смешно!"
Очередной удар плетью оставил глубокую кровоточащую рану, и его истерический смех смолк. Он яростно проклинал: "Ты, безродная тварь! Я никогда тебе этого не прощу, даже если стану призраком!"
Чу Се, пресытившись зрелищем, холодно улыбнулся. Он почувствовал, что в темнице становится слишком душно и, не говоря ни слова, слегка расстегнул воротник, но его уже начинало нещадно мутить.
"Продолжайте допрос. Я вернусь в свое поместье и буду ждать результатов. Не разочаруйте меня"
Выйдя из леденящей тюрьмы Чжао, Чу Се наконец-то почувствовал тепло солнечного света. Он глубоко вдохнул, стараясь прогнать смрад подземелья.
Его левая рука, которую он прятал в рукаве и которая неконтролируемо дрожала, наконец-то успокоилась.
Почему такому, как он, склонному к обморокам при виде крови и страдающему серьезными психологическими проблемами, достался настолько извращенный сценарий злодея?
Это был полный пиздец.
Издалека этот могущественный чиновник казался одинокой фигурой у ворот тюрьмы Чжао. Солнце светило ярко, но не могло рассеять холод, въевшийся в его кости.
Прислужники издалека почтительно кланялись и спешили подать роскошный паланкин, украшенный золотой вышивкой и резным нефритом.
В конце концов, человеком, которому они служили, был не кто иной, как Чу Се, главный евнух Министерства обрядов, обладающий беспрецедентной властью в Великой Вэй.
С тех пор, как император Чанпин заболел полгода назад, Чу Се, исполняя обязанности главного евнуха, взял на себя императорскую власть и правил железной рукой. Всего за шесть-семь месяцев он посеял террор в бывшей династии.
Он устранял диссидентов и формировал фракции для личной выгоды. Его методы были жестокими и безжалостными, от которых мурашки бежали по коже.
Чу Се огляделся и увидел, что на расстоянии остались только его личные телохранители.
Наконец-то он был один.
Наигранная, холодная улыбка сползла с его лица. Он размял уставшие мышцы щек, пытаясь вернуть лицу естественное выражение.
Величественный паланкин, украшенный золотыми поясами и нефритом, был подведен слугами. Чу Се поправил выражение лица, поднял подбородок и вошел в паланкин, раздвинув занавески, которые были лишь слегка приоткрыты.
Несмотря на это, Чу Се по-прежнему сопротивлялся самой идее поездки в паланкине.
[Поздравляем с успешным завершением сюжетной линии "Преследование бывшего наследного принца"]
[Угу]
Он отпустил тугой воротник и с наслаждением вдохнул свежий воздух.
[Какая следующая сюжетная линия?]
[Позвольте мне разблокировать ее... Ах, загружено. Это сюжетная линия "Первая встреча с главным героем". Эта простая задача, без кровопролития и тайных комнат!] весело сообщил системный голос.
Наконец-то он встретится с маленьким главным героем.
Едва Чу Се остановил паланкин, как охранники сообщили о прибытии Дуань Се с сыном. С высокого здания вдалеке Чу Се увидел мать и сына через широко открытые окна.
Тринадцатилетний Цзян Янь Чи. С его алыми губами и белыми зубами он был довольно нежным на вид. Чу Се слегка прищурился.
Не этот ли маленький сукин сын через четыре года пригвоздит его к позорному столбу на рыночной площади и вонзит в него сто восемь ножей, пока он не испустит последний вздох?
Глаза мальчика были темны, как бездонный колодец, а лицо, с изящными чертами, явно унаследовало красоту матери. Мальчик, казалось, что-то почувствовал и внезапно повернул голову, встретившись взглядом с Чу Се.
Это было похоже на то, как будто его поймали за подглядыванием. Чу Се даже отшатнулся. Неужели его действительно можно было заметить с такого расстояния?
Ну, пора приступать к работе.
Продолжаем сюжетную линию.
*****
"Он здесь"
Едва Цзян Янь Чи это произнес, как снаружи послышались приближающиеся шаги. Сначала в комнату вошли слуги и внесли жаровни с горячими углями.
Затем они открыли все окна, впуская ветерок, и Цзян Янь Чи почувствовал запах кипариса.
Когда он поднял глаза, то увидел, что мужчина уже вошел.
Закутанный в темную соболиную шубу, он держал в руках грелку, обтянутую золотым шелком. Его черные сапоги скрывали стройные ноги под длинной мантией.
На плечи была накинута красная бархатная пелерина, которая, словно цветы сливы на белом снегу, закрывала половину его лица, выгодно оттеняя фарфоровую кожу.
Этот главный евнух оказался моложе, чем представлял себе Цзян Янь Чи. Неожиданно он оказался таким ослепительно красивым мужчиной.
Цзян Янь Чи следовал за Дуань Се. Не успели они полностью выпрямиться, как Чу Се вежливо произнес: "Прошу, садитесь. Не стоит стеснять себя формальностями, Ваше Высочество и Ниан-Нян"
Чу Се расположился в кресле, обитом мехом, держа в руках грелку, и с участием и сожалением проговорил: "Сколько же вам пришлось выстрадать за все эти годы, Ваше Высочество и Ниан-Нян"
Услышав это, у Дуань Се защемило в груди, и слезы невольно покатились по щекам.
"Не то чтобы страдали... просто А Ю, следуя за мной, пришлось нелегко..."
Чу Се слегка нахмурил брови, и по его едва заметному жесту один из слуг протянул Дуань Се чистый платок.
"Господин Чу, вы поистине добрый человек. В этом мире едва ли найдутся те, кто проявит сострадание к нам, матери и ребенку... Благодарю вас за то, что вы вызволили нас из Холодного Дворца..."
Чу Се неспешно потягивал чай, исподтишка наблюдая за юным принцем.
Про себя он размышлял: «Не знаю, как насчет страданий, но этот главный герой и его матушка, выросшие в стенах Холодного Дворца, наивны до предела».
Чу Се ответил слабой улыбкой, словно сочувствовал ее невзгодам.
"Ниан-Нян, на вашу долю выпало немало тяжелых испытаний..."
Тук-тук-тук.
Кто-то постучал в дверь, и Чу Се обернулся, чтобы увидеть, как управляющий протягивает запечатанный документ: "Из тюрьмы Чжао"
Документ был толстым, покрытым пятнами крови.
Чу Се взял его бледными, тонкими пальцами, которые тут же слегка покраснели от прикосновения к окровавленной бумаге. Он осторожно перелистывал страницы, его выражение лица оставалось неизменным, словно он с утонченностью изучал сборник стихов.
Однако вид крови напугал Дуань Се.
"Где он?" прочитав документы, спокойным голосом спросил Чу Се.
"Сломал ногу. Говорят, его жизнь висит на волоске. Все зависит от воли небес" приглушенным голосом ответил управляющий. Дуань Се, вероятно, не услышала, но каждое слово достигло ушей Цзян Янь Чи.
"Воля небес..." Чу Се слабо улыбнулся, аккуратно вернул документы и вытер кровь с рук платком.
С улыбкой он произнес: "Сомневаюсь, что Небеса к нему так благосклонны"
Получив намек, управляющий взглянул на двоих людей, сидящих перед Чу Се, почтительно поклонился и поспешно покинул комнату.
Цзян Янь Чи сохранял внешнее спокойствие, но в его сердце внезапно что-то оборвалось.
Он посмотрел на Дуань Се, которая ничего не подозревала, и нежно произнес: "Мама, я не хочу здесь оставаться"