В его тени

                            ДЭМИАН

  Я чувствовал, как меня бросает в жар от тела этой малявки. Она влияла на меня чертовски плохо – настолько, что мои желания начали выходить далеко за рамки разумного и дозволенного.

  Пальцы все сильнее сжимали ее бедра, притягивая к себе. От Айры пахло ежевичным гелем для душа, вперемешку с чем-то сладким — духами, кажется. Этот аромат сносил крышу. Возникло новое, еще более тупое желание. Я приоткрыл губы, выдыхая тяжелую дымку пара. Мне вдруг захотелось поцеловать ее шею. Ощутить вкус. Оставить свой след.

  Пришлось собрать последние крохи самообладания, чтобы не сделать задуманное и не спугнуть малявку. Она дрожала в моих руках — едва заметно, почти неощутимо, но я чувствовал это.

  Такая крошечная. Такая беззащитная. От этого во мне поднималась новая волна грязных мыслей.

  Твою мать.

  Она снова шевельнулась, и ее идеальная задница прижалась ко мне еще сильнее. Все. Конец. У меня встал. И это последнее, чего бы я хотел сейчас — по-настоящему не хотел.

  Но она здесь. На мне. Такая неугомонная, будто нарочно испытывает границы.

  Господи, о чем я вообще думаю?

  Мышцы напряглись, тело горело, и я старался не думать об этом по-мужски тупо, как оно обычно бывает. Не хотел — не сейчас — думать о ней в таком ключе.

  Я не хочу ее спугнуть. Не хочу, чтобы ей стало некомфортно рядом со мной.

  Айра не выглядела испуганной. Скорее... заинтригованной.

  Моя ладонь, будто живя собственной жизнью, начала скользить по ее бедру — медленно, снизу вверх и обратно.

– Айра... – прошептал я тихо, хрипло, голос сорвался от желания. – Будь хорошей девочкой. Раздвинь слегка свои бедра.

  Я и сам не ожидал, насколько мягко это прозвучало. Но еще больше я удивился, когда малявка послушно подчинилась. Она развела ноги, открывая мне доступ.

  Если бы она только знала, как много это значило для меня.

  Моя рука скользнула по внутренней стороне ее бедра — сначала медленно, поглаживая, потом сжала сильнее. Айра выгнулась ближе ко мне, будто инстинктивно искала продолжения.

  Хвала всемогущим, в машине было темно — ни одно движение невозможно было разглядеть. Или Ник просто делал вид, что ничего не замечает.

  Чтобы там ни было на самом деле — мне подходило все, пока он не сунет свой любопытный нос в чужое.

  Только мои пальцы начали пробираться под ее светлую юбку, как фары резко погасли, а машина дернулась, затормозив.

  Я тут же отдернул руки. Но ощущение ее дрожащего тела осталось в моих ладонях — и, кажется, дрожала не только она.

– Мы приехали. Выходим – тихо и незаметно, – обернувшись, произнес Итан. В его голосе не было ни капли воодушевления.

– Как тени, – бросил я с усмешкой, а потом легко провел ладонью по талии Айры.

  Знал, что к ней так раньше не прикасались. Интересно, что сейчас творится в ее маленькой голове? Смятение? Или что-то пошлое, грязное, на грани?

  К сожалению, на ее лице не было написано ни одного четкого ответа.                                 

                               ******

– Дэм, подсади меня, – послышался голос, как всегда игривого Ника. Этот идиот не придумал ничего лучше, как полезть в небольшое окошко сверху, чтобы открыть дверь изнутри.

  Я закатил глаза и подошел к другу. Слегка присел, подставив руки — крепкий, надежный замок. Николас уверенно поставил ногу мне в ладони и, оттолкнувшись, подпрыгнул.

– Ник, только не убейся, как ты любишь, — бросил я ему вслед и повернулся к ребятам.

  Они стояли в напряженном предвкушении. Для нас это — рутина, часть жизни. А для них... впервые. Сомневаюсь, что хоть кто-то из них когда-либо залезал на частную собственность. А для нас — это минимум, цветочки.

Когда я снова глянул на дверь — Ник все еще не открывал.

– Ник? – позвал я, чувствуя, как внутри все напряглось. В ответ — тишина. Плотная, вязкая, оглушающая.

– Ник? Это ни хрена не смешно, – голос стал грубее. Я дернул ручку двери, которая вела к крытому бассейну местных мажоров, но она была все так же заперта.

  Сзади ко мне подошла Айра, поправляя свои длинные шатенистые волосы.

– Ник, – крикнул я, уже не сдерживаясь, и ударил кулаком по двери.

– Ник? – в этот раз прозвучал ее голос. Тихий. Тревожный.

  Никакого ответа. Козел. Я был готов выломать эту чертову дверь.

  Как глава Теней, я отвечаю за каждого. Особенно — за эту русоволосую бестолочь.

– Дэмиан, подсади меня, – в голосе Айры сквозили тревога и напряжение.

  Я одновременно восхищался ею и злился. Злился на Ника, который полез и исчез. И злился на то, что Айра за него так переживает. Интересно, переживала бы она так же, если бы в беду попал я? Хоть разок? Хоть немножко?

  А волную ли я ее вообще?

  Я бы хотел. Нет — я требую, чтобы она переживала за меня. Волновалась. Чтобы ей действительно было не все равно — где я и жив ли я. Мне необходимо, чтобы это было реальностью, а не моими жалкими фантазиями.

– Я не буду этого делать, – резко отрезал я, скользнув взглядом по ее короткой плиссированной юбке.
– Почему?! – прошипела малявка зло. Она волновалась за Ника, и это только усиливало мою ненависть к другу.

– Тебя волнует моя юбка или то, буду ли я в порядке? – Айра поставила руки на бока и уставилась на меня своими пронзительными голубыми глазами. В них я, как всегда, захлебывался.

– Оба варианта, дорогая, – сглотнул я тяжело. Юбка действительно была короткой. Если она полезет в это чертово окошко, все получат прекрасный вид на ее зад. Чего бы я предпочел избежать. Но я и не могу пустить ее туда, не зная, куда делся Ник.

– У меня под юбкой шорты, дубина. И да, я могу постоять за себя.
– Глупый ребенок, – фыркнул я и, раздраженный ее самоуверенностью, дернул за руку, притягивая ближе. Глаза ее светились упрямством, и это сводило меня с ума.

– Или подсаживай, или я лезу сама! – она попыталась вырваться, но моя хватка была слишком крепкой.

  Я тяжело выдохнул. Понимал — мои слова она все равно не будут услышаны. Придется немного поплясать под её дудку. Присев, я сложил руки замком. Айра уверенно ступила на мои ладони — ее вес был почти невесом. Я подбросил ее вверх, и, краем глаза, заметил край светлых шорт. Не соврала — умная девочка.

  Малявка вцепилась в край окна, пролезла внутрь. Услышав, как ее кроссовки стукнули по плитке с той стороны, мне стало тревожно.

– Айра? – вырвалось как молитва.
  Тишина. Потом — еле слышный писк. За ним — звуки сверчков где-то вдали.

  Кажется, мое сердце то ли пропустило удар, то ли вовсе остановилось.

– Айра! – голос сорвался в крик.

  Господи, какой же я идиот, идти на поводу ребенка. Позволил ей идти одной, поддался глупым капризам. Долго я не выдержал:

– Айра, назад. Лезь назад. – Я надеялся, что это шутка. Что сейчас услышу ее смешок, когда пытаешься ослушаться взрослого. Но — ничего.

  Хватит.

  Я отступил на шаг, размахнулся и ударил плечом в дверь. Раз. Два. С третьего удара она распахнулась.

  Меня ударило в лицо — запах хлорки и прохладный сквозняк. Внутри было темно и тихо. Но вода в бассейне подсвечивалась снизу белым светом, создавая сказочную иллюзию.

  Руки сжались в кулаки. Взгляд метался по помещению... и замер.

  В десяти метрах от меня, как ни в чем не бывало, стоял Ник и смеялся, прикрыв ладонью рот Айры. Ей тоже было весело — она хихикала, глядя на меня своими искренними голубыми глазами. Самыми прекрасными на свете.

  Чертова мелочь. В свои семнадцать она все еще была ребенком — в поведении, в этих наивных глазах. Но… она заставляла меня сдаться. Я выдохнул.

– Ник, козлина, – фыркнул я, стряхивая пыль с футболки. В это время в здание проскользнули остальные — смеясь, похоже, надо мной. Я осмотрел помещение: шкафчики, лавки, двери в раздевалку... И камеры — три штуки, кстати. Потом разберемся.

  Я вновь взглянул на эту веселую парочку. Ник, услышав мои шаги, громко рассмеялся и, отпустив Айру, прижал ее к себе в объятии.

  Зубы мои заскрипели — я сжал челюсть. Похоже, последняя нервная клетка только что сгорела.

  Я убью его.

  Почему мне так хочется стереть его дурацкую улыбку? Переломать ему руки, даже несмотря на то, что он мой лучший друг? Наверное, потому что я… ревную. Да, ревную. Безумно.

  Не думаю, что ему бы захотелось почувствовать на лице кулак главы теней, но Николас любит риск. Как бы я ни пытался сдержаться, всё же шагнул вперёд — под подошвами кроссовок противно завизжала натёртая хлоркой плитка. Это здание, пропитанное влажным воздухом и сыростью, будто само подталкивало к безумию. Николас снова испытывает моё терпение. Будто у него в кармане лежат несколько запасных жизней. А моя нервная система — не резиновая, особенно когда дело касается этой мелкой.

  Возможно, в этот момент мои глаза потемнели. Моя одержимость ею не знала границ. Бездонная, чертовски голодная. Хочу быть рядом, держать при себе, защищать и, к черту, не отпускать в неизвестность. Хочу, чтобы была только моя. Чтобы волновалась за меня, а не за гребаного Коула.

  Черт… я ревную. Ревную ее к другу. Ревную ко всем. Мне необходимо, чтобы эта зависимость стала взаимной.

  Рука сама собой твердо легла на ее маленькое плечо. Смех еще не успел сойти с ее губ, а она уже обернулась и взглянула на меня тем самым взглядом — невинным, светлым, пробивающимся сквозь любую мою ярость.

  Твою ж… Айра, когда-нибудь я и правда упаду тебе в ноги как потерянный щенок.

  Стараясь выглядеть спокойно, аккуратно, я потянул ее к себе, выдергивая из объятий этого нахала. Ее тело инстинктивно сжалось под моей рукой, под моим взглядом — злым и однозначным.

– Ник, мне кажется, Дэлия без тебя заскучает, – с кривой усмешкой кинул я упрек, кивнув в сторону характерной Холт.

  Возможно, ей и не понравилось, что я приплел ее дерзкую задницу в разговор, но выбора у меня не было. Я обязан был отцепить Коула от своей малявки.

– Дэм, ревнивая жадина, – Ник театрально закатил глаза и скрестил руки на груди.

– Ничего подобного, – рявкнул я в ответ, защищаясь, и в ту же секунду понял, насколько по-детски это прозвучало. — Хотя… ладно. Ты прав. Я не люблю делиться. Так что — гуляй отсюда.

  Махнул рукой, будто сдувая его подальше от нас. Когда Ник с ухмылкой двинулся в сторону Дэлии, я гордо расправил плечи, чувствуя себя победителем на чужом поле боя.

– Ну и что это было? Я думала, ты мне плечо сломаешь своей хваткой, — слова Айры выдернули меня из густого, бардового тумана ревности.

  Моя ладонь тут же ослабла, но осталась на ее плече — уже не властно, а скорее… защитно.

– Просто не нравится, что ты воркуешь с этим идиотом, – пробурчал я сквозь зубы.

– Что за фигня, Дэмиан? – на ее лице вспыхнуло раздражение. Она готова была меня отчитывать, как маленького мальчика за плохое поведение. Та самая эмоция, которую она всегда носила, как корону. — Ты мне не брат. Не парень. И вообще… с чего вдруг все эти сцены?

  Меня будто обожгло. Рука соскользнула с ее плеча.
Но несмотря на резкость слов, я продолжал смотреть в эти потерянные глаза. И мне отчаянно захотелось подойти ближе. Вплотную. Настолько близко, чтобы исчезли все «почему» и «если».

– Потому что я ревную.

  Сзади тут же раздался взрывной смех и громкий всплеск воды.
Ник, не теряя момента, сбросил Дэлию в бассейн, а сам нырнул следом — в одних шортах. Его футболка уже валялась на полу, и ребята начали подтягиваться, скидывая одежду.

  Крис запрыгнул бомбочкой, а Алиса стянула с себя футболку, оставаясь в купальнике. Стройное тело, длинные ноги, подтянутый живот — вроде бы все при ней. Но смотреть на нее не хотелось.

  Потому что та, что стояла прямо передо мной, притягивала как чертов магнит. Цепляла каждой эмоцией, каждым взглядом.

  Спорить с Айрой было и раздражающе, и… райски приятно. Она не боялась, могла отрезать, огрызнуться. В отличие от остальных девчонок, которые молча кивали и соглашались на любой кривой флирт, лишь бы понравиться. От этого всегда становилось тошно.

  Вестерн — хотелось защищать. Хотелось любить. Я был по уши, с макушки до пят, влюблен в этот комок характера, упрямства и детской наивности.

  Она стояла в ступоре. Молча. Будто мое признание вырвало у нее почву из-под ног.

– Что за бред? – голос дрожал, хоть она и старалась казаться жесткой. — Сначала ты ругаешься со мной, потом намекаешь, что я тебе нравлюсь… А потом — тишина. Неделя. Как будто меня не существует. А после я вижу, как ты с этой… как ее? Изабель, да? Катаешься, улыбаешься ей.

– Естественно, – как будто она только что это приняла. Осознала. И уже не злилась, а… устала.

  Айра резко развернулась. Больше не смотрела в мою сторону.
Плечи напряжены, будто сдерживают груз, который она больше не хочет тащить.

– Что я должна думать, Брайн? – ее голос стал ниже, тверже. Опасный тон. – Что я просто фоновый персонаж, пока ты выбираешь, кто поважнее?

  Мне показалось, будто земля уходит из-под ног.

– Нет. Это не так, – выдохнул я и сделал шаг ближе, стараясь не спугнуть, не сделать хуже. — Айра, я просто… я не знаю, как быть рядом с тобой.

  Я провел рукой по своим запутанным темным волосам. Слова давались тяжело.

– Я хочу быть рядом. Правда. Но я боюсь. Боюсь быть навязчивым. Испортить. Надавить. Сказать не то. Я путаюсь. И чем больше стараюсь – тем все выходит через жопу.

  Я замолчал.

  Айра стояла, отвернувшись. Молча. Даже не дрогнула. Только кулаки у боков сжались до побелевших костяшек.

  И тут — плеск.

  В лицо мне прилетела холодная струя воды. Я резко обернулся. Ник.

– Совсем страх потерял?! – зарычал я, срываясь.

– Не нравится — догони! – он снова плеснул, на этот раз сильнее, захохотав.

  В этот момент что-то щелкнуло. Внутри.

  Я не знаю, было ли это бегством от чувств или от самого себя… но футболка уже полетела в сторону, и я нырнул. Прямо в бассейн. Как в чертово забвение.

  Водяная волна смыла все: гнев, боль, ревность.

  Ник ржал как сумасшедший, но я уже нырял — точно, на его глотку. Сейчас я его утоплю. Или хотя бы заставлю пожалеть.

  Айра не шелохнулась, когда брызги окатили нас обоих. Только сильнее сжала плечи. Будто не до конца поняла, что вообще происходит.

  А я был уже в воде.

  Хлесткий звук — и я ушел под воду, погнавшись за Ником. Холод обжег кожу, мышцы свело, но мне было плевать. Мне нужно было… отвлечься. Сбежать. Замолчать.

– УТОПЛЮ! – рявкнул я, хватая его за плечо.

– Остынь, псих! – захлебнулся он в брызгах. – Я же просто…

  Я его не слушал.

  Где-то рядом орали Алиса и Крис. Кто-то визжал. Кто-то плескался. Все это — как через вату.

  Я нырял. Брызгал. Смеялся. Да, будто бы смеялся… Но все это — фальшивка.

  Уголки губ тянулись вверх, а внутри — все горело. Глаза выдавали с потрохами.

  Я вынырнул и машинально обернулся.

  Айра.

  Она все еще стояла на том же месте. Молча.

  Мокрые пряди прилипли к щекам, и в её взгляде… ни капли веселья. Ни грамма прощения. Ни тени доверия.

  Только пустота.

  Нет, точнее — боль, аккуратно замотанная в плотный слой обиды.

  Конечно, она не покажет, что ей больно. Не та, кто расплывется в слезах. Но я знал — знал, что внутри у нее все полыхает.

  Почему она не ныряет, как все остальные?

  Я подплыл ближе к краю. Над ним стояла она — руки скрещены, губы поджаты.

  Похоже, кто-то обиделся и теперь делает вид, будто не замечает пар, валящий из ушей.

– Чего, не купаешься? – спросил я, выныривая из воды, по пояс оставаясь в глубине. Мокрые волосы сбросил назад, стряхнув воду.

  Она смотрела, не отводя взгляда.
  Я тоже не отвел.

  Пусть привыкает. К моему вниманию. К тому, что я рядом. К тому, что смотрю на нее — и не собираюсь отводить глаз.
Айра вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Я… не взяла купальник, – с легкой неловкостью сказала она, фыркнув. – Я не планировала такую тусовку на вечер. И вообще, может, я просто люблю наблюдать со стороны.

– Или боишься? – в моём голосе мелькнула насмешка. – Айра Весторн — наблюдатель, а не участник? Не смеши мои тапочки, Вихрик.

  Она сузила глаза.

– Может, я просто не хочу делать то, что делают все, – отрезала она, бросив взгляд в сторону Ника и Люка, которые плескались в воде, как малые дети.

– А может, тебе просто нравится, когда тебя уговаривают?

  Я слегка плеснул — вода коснулась ее ног. Айра не отступила. Только подбородок упрямо поднялся вверх.

– Не все играют по твоим правилам, Дэмиан.

– А ты пока даже не начала играть, – ухмылка расползлась по моему лицу. – Прыгай. В нижнем белье. Всем будет всё равно — обещаю.

  Я усмехнулся про себя. Айра молчала, но я заметил, как дрогнули пальцы, сжавшиеся на подоле футболки. Секунда — и снова спокойствие. Эта девчонка явно тренировалась скрывать эмоции.

– Ну давай, – протянул я мягко, почти лениво. – Ты ведь не из тех, кто отступает?

– Я просто не из тех, кто раздевается по чьей-то прихоти, – отчеканила она, глядя мне в глаза с вызовом.

– Даже если никто не смотрит?

– Зачем ты вообще лезешь? – спросила она тихо, почти шепотом. — У тебя что, цель — довести меня до ручки?

  Я пожал плечами.

– Может быть. Или мне просто интересно, сколько слоев ты на себя надела. Футболка, сарказм, недовольство... Не душно в этом всем?

– Лучше уж задохнуться, чем раздеться перед тобой, – выдохнула она и резко развернулась.

– Знаешь, – голос мой настиг ее спину, – это все равно что стоять на краю и делать вид, будто тебе не интересно, что там внизу. Но я-то вижу — интересно. Просто боишься прыгнуть.

  Айра остановилась. Плечи дрогнули, но она не обернулась.

– А ты просто привык, что все прыгают, когда ты зовешь.

  Я усмехнулся, глядя ей вслед.

– Не все. Но самые упрямые — обычно первыми.

  Похоже, мой вызов сработал.

  Белая футболка соскользнула с ее плеч и упала на мою, заброшенную на плитку. Юбка последовала следом. Айра осталась в одном нижнем белье — белом, простом. Мне даже стало немного жаль: хлорка может испортить ткань.

  Я задержал дыхание. Изо всех сил старался не опустить взгляд ниже ее лица. Просто смотрел в глаза. Она стояла, руки на бедрах, будто выжидая — гляну ли я или нет. Проверяла. Брала на слабо.

  Но прежде чем я успел взглянуть ей в глаза, взгляд зацепился за шрам. Немаленький. Он начинался где-то в районе правого бока, почти под пупком, и терялся под линией белья. Я не стал всматриваться, не дал себе залипнуть, но внутри все сжалось. Что-то дрогнуло. Вопросы полезли в голову — острые, жгучие. Но я задавил их. Сейчас — не время. Не место.

  И вот — не дождавшись ни слов, ни сигналов — она просто прыгнула в воду рядом со мной.

  Брызги обдали лицо. Через пару секунд Айра вынырнула, вцепилась в край бассейна и обернулась — как будто искала на моем лице ответ. Я улыбнулся. Она выглядела как мокрая, взъерошенная кошка после ванны — милая, злая и неожиданно беззащитная.

  Я расправил плечи, погрузился под воду с головой и отплыл на пару метров назад. Что-то внутри снова заставило оглянуться на край бассейна.

– Ты чего застыла? – крикнул я, заметив, как она стоит, уставившись в воду.

  Вокруг — шум, смех, всплески. Кто-то ныряет, кто-то гоняет мяч, поднимая волны. Бассейн будто живет своей жизнью. Но на этом фоне Айра — словно выбитая нота, чужая в этой веселой симфонии.

  Она стоит у самого края. Вода касается ключиц. И я вижу: ей приходится бороться с собой, чтобы не сделать шаг назад.

– Я умею плавать, – бросила она быстро, с напряженной нотой, будто защищаясь.

– Рад за тебя, русалка. Тогда чего не плывешь? – я смотрю на нее с легкой насмешкой, но без уколов. Просто — проверяю границы.

  Айра резко выдыхает, будто выплевывает раздражение, и отворачивает голову.

– Я... плохо плаваю, ладно? – ее голос стал тише, почти сквозь зубы. – Я не тону. Но если будет глубоко... я не уверена, что справлюсь.

  Я замолчал. Переваривал. Внутри что-то щелкнуло, сдвинулось. И вдруг захотелось перестать играть.

– То есть, если я сейчас заплыву дальше, ты за мной не поплывешь? — уголок губ дернулся вверх, почти непроизвольно.

– Не дождешься, – резко бросила она. Но плечи предательски напряглись.

– Ну, держись у берега, – фыркнул я, – а то вдруг придется спасать.

  Оттолкнувшись ногами, я легко скользнул вглубь, позволив воде обнять тело.

  Я отплыл чуть дальше. Прохладная гладь обволакивает, шум растворяется. Кто-то громко хохочет с другой стороны бассейна, кто-то ныряет, кто-то зовет по имени — но все это звучит, как сквозь вату. Потому что я снова оглядываюсь — и вижу Айру.

  Она стоит там же. Не смотрит на меня — смотрит в воду. Или в себя. В ее спине напряжение, будто в ней натянуты струны.

  Черт. Что я делаю?

  Я разворачиваюсь и медленно подплываю обратно. Без усмешки, без подкола. Просто — к ней. Она замечает, как я приближаюсь, и моргает. Словно не ожидала. Или… надеялась?

– Эй, – говорю мягко. – Пойдем со мной. Я рядом.

  Айра хмурится, словно щит мгновенно возвращается на место.

– Не нужно меня жалеть, – бросает резко, почти с презрением.

– Я и не жалею. Просто предлагаю, – говорю спокойно. – Поплывем вместе. Я держу, хорошо?

  Я протягиваю руку. Вода колышется вокруг нас, как дыхание.

  Она колеблется. Я вижу это. Страх борется с упрямством. Даже сейчас — она не хочет выглядеть слабой. Особенно передо мной.

  И, черт возьми, я уважаю это в ней.
– Если устанешь – просто держись за меня. Я не утону, –  говорю мягче, ближе, не отводя взгляда. – Не дам тебе утонуть, Айра.

  Она вздыхает — тяжело, будто это последнее, что может сделать, прежде чем шагнуть на глубину. Медленно входит чуть дальше, и ее пальцы все-таки касаются моей руки. Осторожно, будто проверяют, выдержу ли.

– Только не отпускай, – шепчет она.

– Ни за что, – отвечаю я.

  Она начинает плыть — если это можно назвать плаванием. Резкие, напряженные движения. Я не думаю. Просто касаюсь ее талии, мягко, почти неуловимо, притягиваю ближе — удержать, не дать сорваться.

– Просто обхвати меня, – тихо, почти хрипло.

  И в этот момент внутри меня что-то поднимается. Волна. От ее доверия. От того, как она идет навстречу. От того, что она — рядом.

  Она послушно обвивает руками мою шею. Пальцы цепляются, будто ищут опоры. Не в воде — во мне.

– Вот так, – выдыхаю, сдерживая себя, чтобы не прижать сильнее, чем нужно.

  Айра дышит часто, почти судорожно. Щека касается моей. Слишком близко. Слишком тепло. Вокруг все шумит — плеск, смех, крики друзей, но я их больше не слышу. Только ее дыхание в ушах. И собственное сердце, бьющееся с такой силой, что кажется — она его тоже слышит.

  Она не боится меня.

  Эта мысль — как ожог.

  Словно ей не место.

  Словно она опасна.

  Но она здесь. В моих руках.

– Все в порядке, – говорю ей. Хотя, кажется, больше себе, чем ей.

  Мир расплылся. Свет играет на поверхности воды. Капли скользят по шее Айры. Ресницы блестят.

  А я тону. Не в бассейне. В ней.

  В том, как она держится за меня.

  В том, как… доверяет.

  И вдруг — она прижимается всем телом.

  Обвивает руками шею, вцепляется, как будто я единственное, за что она может держаться. Маленький груз. Тяжелый, но родной. Он тянет вниз и одновременно не дает утонуть.

  Я не сдерживаю улыбку. Обнимаю одной рукой за талию, крепче, чтобы она почувствовала — я здесь.
Не отпущу.

– Вот это уже другое дело, – шепчу, глядя в ее глаза. В них появляется свет — озорной, живой.

  Она кокетливо улыбается, легко толкает меня плечом.

– А ты думал, я просто так плыву в нижнем белье?

– Теперь ясно: ты решила устроить мне испытание на выдержку.

  Она смеется, и вода вокруг рассыпается бликами. Мы будто в своей вселенной. Ни Ник с Дэлией, воркующие у бортика, ни остальные, играющих в мяч, — никто больше не существует.

И даже если кто-то смотрит на нас, это уже не важно.

  Пусть видят.

  Пусть знают.

  Я хочу, чтобы она — только она — видела, с каким обожанием я смотрю на нее. И, черт побери, пусть почувствует это. Пусть знает.

  Мне вдруг захотелось пошалить — медленно закрутить нас в воде. Айра не шелохнулась. Она верила. Она… доверяла.

  Игра перешла на новый уровень, когда мои руки оказались под ее ягодицами, приподнимая чуть выше поверхности. Теперь она смотрела на меня сверху вниз, дыхание горячее, чем вода вокруг.

  Я почти не слышал ничего, кроме тяжёлых ударов сердца.

  И ее дыхания.

  Смешанного с моим.

  Она взяла мое лицо ладонями, осторожно, нежно, большими пальцами проводя по щекам. Мозг выключился. Я не успевал думать — что правильно, а что нет. Что можно, а что категорически нельзя. Особенно мне.

  Я чувствовал, как ее дыхание касается моих губ.

  Как она тянется.

  Как я жажду этого поцелуя.

  Как хочу впиться в ее губы. Укусить. И не отпускать.

  Но...

  Сирена.

  Громкий, резкий звук ударил по ушам — установленный нами датчик движения, где-то у входа в крытую часть бассейна, сработал.

  Мы отшатнулись друг от друга одновременно. Реальность вломилась между нами, как ледяной душ.

                                 *****

  Айра замерла. Как и я.

  Дышать стало почти невозможно — не только из-за тесноты, но и из-за того, как близко она была. Я ощущал, как ее плечо прижимается к моей груди, как дрожит её дыхание.

– Если ты сейчас не перестанешь дышать мне в волосы, я тебя ударю, – прошипела она едва слышно.

  Я склонился чуть ниже, почти касаясь губами ее уха:

– Это угроза или обещание?

– Это предупреждение, – отрезала она, но даже в полумраке я уловил, как вспыхнули ее щеки.

  Снаружи послышались шаги. Луч фонаря скользнул по полу и замер всего в паре метров от нас.

  Я задержал дыхание. Айра — тоже.

  Шаги приближались.

  Инстинктивно я прижал ее сильнее, чтобы случайно не выдать нас движением или звуком. Она вжалась в меня так, будто хотела раствориться, исчезнуть в моем теле.

  Охранник прошел мимо, направившись дальше, осматривая территорию возле бассейна.

  Не знаю, как это вышло, но я вновь прижал ее к двери шкафчика, почти всем телом. Мое горячее дыхание опаляло ее шею и плечо. Такое маленькое, хрупкое, уязвимое. Хотелось боготворить каждую линию ее тела. Не трогать — целовать. Осторожно, с благоговением.

  Мои губы нежно коснулись ее плеча. Я оставил томный, почти извиняющийся поцелуй.

  Она вздрогнула. Дыхание сбилось еще сильнее.

  Мое тело прильнуло к ней плотнее.

  Рука скользнула по её талии.

– Дэмиан, убери, пожалуйста, телефон из кармана… он давит мне в спину.

  Я застыл, не сразу понимая, что она сказала.

– Телефон?.. – переспросил, сбитый с толку. – Какой ещё телефон?

– В кармане, Дэмиан, – прошипела она сдержанно, но голос выдал раздражение. – Он твердый. И давит. Прямо в спину.

  Я опустил взгляд, пытаясь осмыслить, о чем она. Потом медленно поднял глаза, и уголки моих губ предательски дернулись.

– Ты уверена, что это телефон?.. – выдал я самым невинным тоном, на какой был способен.

Айра резко втянула воздух и тут же попыталась отодвинуться.
Но я не дал ей даже сантиметра.

– Дэмиан! – прошипела она с яростью. Если бы взгляд мог убивать — я уже был бы трупом.

  Я не выдержал — тихо рассмеялся. Хрипло, прямо ей в ухо.

– Айра... мы купались. У меня, никак физически не может быть телефона. – Голос стал ниже. Рука продолжала держать ее за талию, вторая упиралась в дверь шкафчика. Я говорил ей на ухо — тепло, интимно, обволакивающе. – Абсолютно нигде.

  Она замерла.

  Я чувствовал, как ее дыхание сбилось еще сильнее. Щеки, наверное, уже горели от перенапряжения эмоций.

  Она молчала несколько секунд. Похоже, пыталась осознать, насколько глубоко себя закопала этой фразой.

– Отодвинься... нахрен! – выдохнула она, яростно пытаясь оттолкнуть меня локтем. Но тесное пространство не оставляло ей ни шанса.

  Я наклонился ближе. Словно в трансе.

  Как будто затягивало — не только физически, но и душой.

  Хотелось коснуться. Забрать.

  Хотелось, чтобы она стала моей — целиком.

  Мои зубы мягко сомкнулись на мочке ее уха. Потом губы скользнули ниже — по шее. Я целовал медленно, размеренно. Стараясь не разрушить, не испугать. Сделать это правильно. Для нее такой опыт впервые.

  С осторожностью.

  С любовью.

  Она вздрогнула. Рот приоткрылся — то ли для вдоха, то ли для проклятия. Но прежде чем звук успел сорваться с ее губ...

  Дверь шкафчика распахнулась.

  Мы вывалились наружу, больше не соприкасаясь телами. Воздух ударил в лицо, как холодный душ.

— — — — —

Подписывайтесь на моей тгк:

теневой душнила

Там много интересного и спойлеры)