1.2. В Нефритовом городе
Под предлогом оживления Юй Цюшуан Ли Ляньхуа с достоинством вошёл в Нефритовый город в горах Куньлуня, построенный на пустынной и неплодородной высокой горе, но внутри хранивший редкостные сокровища. Во всём Улине не наберётся и десятка человек, кому удалось побывать в нём, среди них Ли Ляньхуа был десятым, а девятым — Цзунчжэн Минчжу. Ли Ляньхуа — не имеющий себе равных искусный врачеватель, который прибыл оживить Юй Цюшуан, а Цзунчжэн Минчжу был по статусу ещё выше — будущий муж Юй Цюшуан, внук нынешнего чэнсяна(1), да ещё и чиновник пятого ранга при императорском дворе, благовоспитанный знатный молодой господин, в равной мере владеющий и мечом, и поэзий, словно парящий над миром — о таком женихе тайно мечтают все девушки.
Цзунчжэн Минчжу прибыл на полмесяца раньше Ли Ляньхуа, на второй день после того, как с Юй Цюшуан случилась беда.
Вот только Юй Мулань был так убит гибелью любимой дочери, что, когда её останки привезли домой, обезумел, вынудил шестьдесят воинов совершить самоубийство, поджёг дворец Нефритового города и до сих пор не пришёл в себя.
— Ну что? — Заносчивый и элегантный господин в богатых одеждах теперь стоял позади Ли Ляньхуа, обеспокоенно глядя на него.
Целитель склонился над телом Юй Цюшуан, лежащим в ледяном гробу, разглядывая его уже половину большого часа(2) и, вопреки ожиданиям, не двигался с места. Затем издал «а», но Цзунчжэн Минчжу не имел ни малейшего понятия, что он имеет в виду.
— Господин Ли?
— Это Юй Цюшуан? — спросил Ли Ляньхуа.
Цзунчжэн Минчжу замер.
— Когда градоначальник Юй поджёг дворец, к несчастью, Цюшуан пострадала...
Изначально хранившееся в ледяном гробу тело было до неузнаваемости изуродовано огнём и представляло собой страшное зрелище — сгорело оно не полностью, и оттого выглядело ещё ужаснее. Неграмотный простолюдин не поверил бы, что бессмертный небожитель сможет оживить её, не говоря уже о том, что Ли Ляньхуа небожителем не был. Но он был чудесным целителем, и Цзунчжэн Минчжу надеялся, что он сумеет хотя бы найти какие-то зацепки.
— Это точно Юй Цюшуан? — снова спросил Ли Ляньхуа.
Цзунчжэн Минчжу кивнул — хотя тело было страшно изуродовано, всё же можно было различить характерные черты Юй Цюшуан.
Ли Ляньхуа вытащил из синей в мелкий цветочек котомки, которую носил с собой, маленький нож, и осторожно поднёс его к животу Юй Цюшуан.
— Господин Ли? — Цзунчжэн Минчжу ошеломлённо протянул руку, останавливая его.
Правую руку, в которой тот держал нож, он схватил, но целитель пальцем левой успешно сделал разрез и вскрыл живот покойной — на всех десяти пальцах у него были длинные ногти, а тело уже начало разлагаться, так что сделать разрез было нетрудно.
Цзунчжэн Минчжу убрал руку, потрясённый ловкостью Ли Ляньхуа, и вдруг увидел, как тот с помощью ножа что-то вытаскивает из живота Юй Цюшуан.
— Что это?
— Сгусток крови, — ответил Ли Ляньхуа.
Это был уже давно затвердевший сгусток крови; у Цзунчжэн Минчжу дрогнуло сердце.
— Сгусток крови? — Любой, имеющий некоторые познания, понимал: кровь в желудке означает, что были повреждены внутренние органы. — Господин Ли, вы имеете в виду?..
— Этот призрак избрал для убийства весьма странный способ, — слегка улыбнулся Ли Ляньхуа. — Он не высосал её кровь, не содрал кожу, чтобы изукрасить лицо, а повредил внутренности, так что она истекла кровью, но снаружи ничего не было видно.
— Так значит, Цюшуан убил не призрак, а человек? — нахмурил брови молодой чиновник.
— Могу лишь сказать, что она была мертва слишком долго, да ещё и обгорела, вернуть к жизни не выйдет, — невпопад ответил Ли Ляньхуа. Он говорил так спокойно и непринуждённо, будто и правда способен воскрешать из мёртвых, и единственная проблема — что Юй Цюшуан была убита слишком давно, и только.
Цзунчжэн Минчжу встряхнул рукавами из белоснежного шёлка с золотой нитью.
— Не понимаю, если Цюшуан действительно убил человек, то как он ударом разорвал ей внутренности? Ни в каких школах и кланах нет такого приёма, чтобы сильно ударить на пять цуней(3) ниже грудной клетки. Это не поддаётся объяснению!
— А, — кивнул Ли Ляньхуа.
Господин Цзунчжэн снова замер — он всё так же не понимал, что под этим подразумевал Ли Ляньхуа. Помолчав, он сменил тему.
— В последнее время в Нефритовом городе по ночам происходят странные вещи...
— Я боюсь призраков... — пробормотал Ли Ляньхуа.
Цзунчжэн Минчжу чрезвычайно изумился: этот человек голыми руками провёл вскрытие, а призраков боится? Вслух же сказал:
— В таком случае, господин Ли, можете разделить со мной ночлег.
Целитель смущённо, но охотно согласился, приговаривая: «Так неловко, так неловко...»
Ли Ляньхуа пообедал со всей семьёй Юй от мала до велика, за исключением Юй Муланя. Госпожа Юй, Юй Хунчжу, несколько удивила его: она потеряла дочь и не могла полагаться на впавшего в безумие мужа, но по-прежнему строго следила за делами, талантами намного превосходила других мужчин семьи Юй, и хотя ей было уже почти четыре десятка, оставалась всё такой же красавицей, подобной белоснежному цветку. Юй Хунчжу была единственной дочерью куньлуньской семьи в том поколении; чтобы было кому возжигать благовония, двадцать лет назад в семью приняли обедневшего учёного Пу Муланя, и он взял фамилию жены. Хотя в Поднебесной он был известен как градоначальник, но в самом городе делами твёрдой рукой управляла Юй Хунчжу, необычайно выдающаяся женщина. Услышав, что Ли Ляньхуа прибыл воскресить её дочь, она явно не поверила, однако не стала его разоблачать, а предоставила выкручиваться самому.
Ночь. Комната в гостинице Нефритового города.
Цзунчжэн Минчжу разделил комнату с Ли Ляньхуа; лекарь спал на одной кровати, на другой безуспешно пытался заснуть он сам. Он никогда раньше не ночевал в одной комнате с другим человеком, и пусть у него была невеста, но не имел с ней близости. Тем более, сейчас в комнате находилась не прекрасная, словно цветок, Юй Цюшуан, а с виду обычный мужчина, чьё поведение казалось странными и заставляло хорошенько задуматься.
Ли Ляньхуа произвёл на Цзунчжэн Минчжу впечатление человека начитанного, с головой погружённого в своё дело, несколько погрязшего в книгах и как будто не слишком смыслящего в жизни и людях; однако будь он на самом деле далёким от мира книжным червём, как заработал такую славу, что послужила пропуском в Нефритовый город? Надо сказать, Цзунчжэн Минчжу неоднократно и с пристрастием рассмотрел ситуацию со всех сторон, но так и не смог придумать, зачем Ли Ляньхуа прикидываться дурачком, который хочет воскресить Юй Цюшуан из мёртвых, какая ему от этого выгода? Юй Цюшуан убили, повредив внутренние органы, а снаружи ни один волосок не упал с её головы — как Ли Ляньхуа это разглядел? Всевозможные сомнения никак не давали молодому чиновнику заснуть.
Вдруг — он распахнул глаза — за дверью вроде бы послышался странный шорох.
Не успел он решить, стоит ли встать и проверить, как обратил внимание, что за окном напротив появилось множество изумрудных точек, мелькающих то далеко, то близко, а вслед за этим с заднего двора послышались звуки необыкновенного пения.
От пения кровь стыла в жилах — женский голос старательно выводил протяжную мелодию... Как будто человек с отрезанным языком пел любовную песню — хоть она и была печальной, но живые не могли разобрать мотив...
Так это и есть те изумрудные призраки, которых, говорят, многие видели в день смерти Цюшуан! В непроглядной темноте комнаты Цзунчжэн Минчжу уставился на странные огоньки, по коже побежали мурашки. Он глубоко вдохнул, сосредоточенно вслушался — голос не принадлежал человеку. Он резко сел на кровати, вскочил на ноги, метнулся к окну и одной рукой распахнул его. Светила яркая луна и редкие звёзды, слегка веяло прохладой — и ничего более.
— На окне.
Цзунчжэн Минчжу вздрогнул всем телом: его не испугали изумрудные призраки, но от голоса Ли Ляньхуа прошиб холодный пот. Он послушно закрыл окно; Ли Ляньхуа зажёг свечу, слез с кровати и медленно подошёл.
Свеча озарила окно, и призрачные изумрудные огоньки бесследно исчезли, словно испугавшись света.
Ли Ляньхуа вытянул указательный палец правой руки и с силой провёл длинным ногтем по окну — послышался звук рвущейся бумаги, но просвета не показалось, зато из-под рваного края что-то выползло.
Цзунчжэн Минчжу горько усмехнулся: на раму было приклеено два слоя бумаги, между которыми поместили светлячков без крыльев — когда наступала ночь, светлячки начинали мерцать. В темноте казалось, будто это призраки то ближе, то дальше, а в дневное время и в свете свечи они становились не видны, потому что солнце и свеча были ярче.
— Выходит, изумрудные призраки — всего лишь насекомые. — Он посмотрел на Ли Ляньхуа и не удержался от вопроса. — Как господин разгадал секрет окна?
— Я боюсь призраков, — слегка улыбнулся тот. — Вы пытались расслышать человеческий голос, я же вслушивался в нечеловеческие звуки.
Цзунчжэн Минчжу уже не знал, верить ему или нет, и только горько усмехнулся.
Ли Ляньхуа потряс окно.
— Чувствуете этот загадочный запах? Эти насекомые одурманены и смогут очнуться только в третью ночную стражу. В наружном слое бумаги прорезаны дыры, как только светлячки очнутся и найдут выход, «призраки» исчезнут.
— В обстоятельствах смерти Цюшуан и правда много странного, и эти изумрудные огоньки — дело рук того, кто притворялся призраком, — согласился молодой чиновник.
Стоило ему договорить, как голос, поющий жуткую любовную песню, вдруг оборвался резким воплем ужаса — и наступила тишина.
Цзунчжэн Минчжу вздрогнул, его красивое лицо мертвенно побелело.
— Как изумрудные призраки оказались в Нефритовом городе?.. Ну и ночка...
— А... — На этот раз Цзунчжэн Минчжу понял, что это значило. Только Ли Ляньхуа продолжил: — Некоторые не верят в призраков, вот «призраки» и появились. — Затем он зевнул. — Я утомился, давайте спать.
Молодой человек поверить не мог, что, разгадав секрет изумрудных призраков, целитель неожиданно заключит, что «утомился», да ещё позовёт его «спать». Прошло какое-то время — Ли Ляньхуа уже вернулся в постель и преспокойно заснул, Мин Чжу же утратил сон и в растерянности сидел на кровати напротив надрезанного окна — в голове у него всё перемешалось.
Если Цюшуан убил человек, как её тело оказалось у Чэн Юньхэ в сундуке? Чей хитроумный трюк изумрудные огоньки в окне? Кто сегодня ночью прикидывался призраком? Не потому ли этот некто забеспокоился, что прибыл Ли Ляньхуа? Всевозможные загадки слиплись в его голове комом, изысканный и элегантный господин в ясную лунную ночь был бледнее смерти, в глазах его застыло выражение замешательства и страха — и если бы вздыхающая по нему девушка увидела его сейчас, то была бы разочарована. Но на соседней с ним кровати совершенно безмятежно спал другой человек, который мало того что ничуть не вспотел, так ещё и сны, похоже, видел только счастливые.
--------------------------------------------------------------
(1) Чэнсян — высшее должностное лицо в государстве, канцлер; было два чэнсяна — правой и левой руки императора
(2) Шичэнь или большой час — 1/12 часть суток = 2 часа, соответственно половина = 1 час
(3) 5 цуней — 16,7 см