«Русик, ты чего?»
последние недели были суматошными. перелеты, съемки, бесконечные интервью, где Саша и Руслан, по привычке, обменивались «наигранными» улыбками, что теперь почему-то давались сложнее. то ли от усталости, то ли от того, что игра стала... реальной. эта мысль мелькала и тут же отгонялась.
но не только усталость начала преследовать Руслана. сначала он списывал все на хронический недосып – кто в их графике не чувствовал себя разбитым? потом появилась какая-то необъяснимая слабость, ноющая боль в висках, которая не проходила даже после нескольких таблеток. он начал замечать, что его обычно острый слух на репетициях словно притупился, пальцы на грифе гитары стали не такими быстрыми, а сосредоточиться на сложных партиях стало непосильной задачей. «переутомился», – твердил он себе, отмахиваясь от беспокойства. «надо просто выспаться».
Саша, напротив, всегда отличался удивительной энергией, но даже он начал замечать странности. Руслан стал бледнее, чем обычно, и его шутки, даже те, что предназначались для камер, звучали вымученно. он чаще сидел в углу студии, прислонившись к стене, пока остальные шумели, а его глаза, обычно замкнутые, казались тусклыми и уставшими.
— эй, Русик, ты чего? кислая мина сегодня, – Саша попытался подколоть его во время перерыва, но в его голосе прозвучало больше беспокойства, чем обычно.
Руслан лишь махнул рукой.
— да так, голова болит. наверное, акклиматизация или что-то вроде.
Саша нахмурился.
— акклиматизация? Мы уже неделю в Москве, вообще-то. тебе бы отдохнуть. или к доктору сходить. ты выглядишь... не очень.
Руслан лишь пожал плечами, не желая продолжать разговор. он не хотел признавать даже самому себе, насколько плохо он себя чувствовал на самом деле.
на следующей репетиции ситуация обострилась. они прогоняли новую песню, динамичную, требующую четкой работы гитары и баса. Руслан сбился дважды. затем его пальцы дрогнули на сложном аккорде, и он пропустил целую фразу. впервые за долгое время он не смог идеально отыграть свой фрагмент.
— Руслан, что происходит? - Голос менеджера, Андрея, прозвучал резко, но в нем слышались нотки тревоги. обычно он был очень сдержан. - ты выпадаешь из ритма.
Руслан стиснул зубы.
— Прости, Андрюх. просто... не мой день.
— «не твой день» уже неделю, – сухо заметил Андрей, окинув его внимательным взглядом. он увидел не только усталость, но и что-то более глубокое, болезненное чтоли. - мы не можем рисковать. твое состояние влияет на всю группу.
Андрей подошел к Руслану, его взгляд был жестким, но в то же время тревожным.
— завтра утром, – решительно произнес он, – ты идешь к нашему врачу. и никаких отговорок. мы проведем полное обследование. все, что угодно, от банального ОРВИ до... до чего угодно. но мы должны знать. ты нужен группе в полной форме.
Руслан хотел возразить, но слова застряли в горле. его собственное тело кричало о помощи, но он так усердно пытался его заглушить. теперь же у него не оставалось выбора. он лишь кивнул, чувствуя, как внутри нарастает холодная волна тревоги, предвещающая что-то гораздо более серьезное, чем просто переутомление. Саша, стоявший рядом, почувствовал это предчувствие тоже, и его рука невольно легла на плечо Руслана, слегка сжав его.