Первый... снег
Он целовал шею Сакуры, а потом подхватил ее на руки, и через пару мгновений оба опустились на постель. Неджи чувствовал как напряжение подгоняет его и, действуя порывисто, он продолжал целовать белую шейку и нежные губы, теплыми ладонями гладя грудь жены сквозь тонкую ткань.
Тело Сакуры отвечало возбуждением, сбивчивыми дыханием и нетерпеливым ожиданием прикосновений, сама она могла лишь обнимать шею мужа во время их поцелуев и скользить ладонями по плечам. Девушка не заметила, как он освободил ее от белья и принялся поглаживать грудь, обводя кончиками пальцев ореолы сосков, наблюдая за их реакцией. Сакура прерывисто вдохнула воздух.
Мягкость груди вызывала желание попробовать вкус этой нежнейшей кожи, Неджи опустил голову и влажными губами прикоснулся к соску жены, услышав томный стон, он продолжил жарко втягивать его ртом. Необычные ощущения заставляли Сакуру извиваться, приподнимая грудь, давая понять, что готова к большему, Хьюга отстранился и снял остатки своей одежды.
Он вернулся к ней и прошептал на ухо:
— Оставить свет?
Девушка смогла только помотать головой и мужчина потянулся к ночной лампе — они остались в темноте, оказалось, что от этого ощущения стали ярче. Лишенные возможности смотреть друг на друга их руки и губы ласкали жаднее и смелее, Неджи целовал настойчивее проникая глубоко, уже не дразнящими или нежными движениями языка, а напористо и требовательно, Сакура отвечала, чувствуя возбуждение в нижней части живота чуть мучительное, но сладостное.
Она почувствовала желание его прикосновений там и инстинктивно сжала бедра, усиливая это ощущение любовного томления. Внизу между ногами стало очень-очень тепло и возникла потребность в чем-то, что до сих пор было ей неведомо.
Неджи понял, или скорее почувствовал состояние Сакуры, и его правая ладонь опустилась ниже. Нежно огладив лобок, мужчина проник дальше, прикасаясь пальцами к маленькому уже горячему и влажному островку сверхчувствительной плоти.
Куноичи вскрикнула от неожиданности, потому что за какую-то долю секунды она почувствовала резкие, на грани боли, искры возбуждения, прошившие тело насквозь. Неджи понял, что нужно делать это мягче, он повторил намного нежнее, Сакура застонала, требуя продолжения, девичьи ноги расслабились, и сейчас его ладонь задвигалась без сопротивления в жаре ее атласной мягкости.
Хьюга чувствовал, какой влажной и одновременно упругой и горячей становится жена. Ее стоны сопровождали его ласки, мужская рука стала настойчивее, а ее тело — податливее. В какой-то момент она тоже начала двигаться, подстраиваясь под действия его ладони, стараясь сильнее прижаться к ней своей чувствительной точкой. Мужчина оторвался на миг, хрипло спросил:
— Тебе хорошо?
Она не стала отвечать, а просто потянулась к его губам. Хьюга понял, что необходимости сдерживаться уже нет, собирая остатки терпения, он хоть и неспешно, но уверенно развел ее ноги и, проведя ладонью по ее горячей влажной промежности, распределил затем смазку по головке своего пениса.
Сакура осознала как ей нужны его ласки, а желание почувствовать мужа, заполняющим ее, выводила из себя.
— Неджи... — она почти просила.
Он вздохнул от осознания того, что сейчас ей неизбежно будет больно и прошептал:
— Потерпи чуть-чуть.
Мужчина постарался плавно войти, но сделать это было сложно, Сакура явно не готова была принять его сразу и в какой-то момент, напряглась, Неджи не стал продавливать ее преграду через сопротивление.
Вместо этого ему пришлось немного подождать, стараясь дышать медленнее, успокаивая себя. Чтобы тело девушки расслабилось, он поменял тактику, нависая на локтях, не заходя глубоко, водил округлую горячую головку пениса возвратно-поступательно между нежных влажных складочек, давая Сакуре возможность сильнее возбудиться; при этом лаская пальцами ее чувствительное место. Это подействовало и его любимая начала потихоньку двигаться бедрами навстречу, обнимая руками его плечи, требуя большего наполнения, Неджи двинулся и, наконец, полностью погрузился в нее.
— Потерпи... немного...
Сакура почувствовала его — боль, вернее давление, распирающее изнутри — очень теплый, девушке он показался горячим, крупный член, растягивая, заполнил ее всю. В немом крике открыла рот, но не было даже воздуха, чтобы вскрикнуть, как не было сил вздохнуть, Неджи тут же обнял, растерявшуюся девушку и начал шептать ей на ухо какие-то утешения, отвлекая ее от неприятных ощущений.
Он не отдавал отчета, откуда у него берутся эти глупые слова: «милая, любимая, моя родная», которые он произносил, переживая за нее.
Неджи почувствовал, как тело Сакуры сначала расслабилось под ним, а затем она погладила его по спине, и, когда он поднял на нее взгляд, та сама притянула его к себе, сливаясь губами. Неджи переживал гамму непередаваемых ощущений — плотно обхватившие его ствол стенки лона его жены, их сводящий с ума влажный жар, удовольствие от прикосновения кожи к нежной груди и гладким бедрам любимой.
Ухо ласкали шумные вздохи и нежные стоны, а обоняние подстегивало его инстинкты, дразня запахом женского тела и сладким ароматом вишни, исходившим от ее волос. Он двигался, мягко целуя ее шею, стараясь быть менее грубым и резким, совершая мерные толчки; но слыша сладкие стоны своей, наконец-то, настоящей жены, понял, что делает все правильно.
В их первый раз, он был обязан позаботиться о ее состоянии. Тем не менее, физиологические процессы имеют свои законы, и природа взяла свое, мужчина почувствовал, что его разрядка приближается. Ему, как мужчине было важно, чтобы Сакура получила свое удовольствие до него и, перенеся вес на одну руку, слегка поменяв позу, он стал снова ласкать девушку рукой.
Она почувствовала снова, как искры нервных импульсов прошили ее, вместе с усилившейся наполненностью внутри. Сакуре казалось, что их тела в самом деле слились в единое, а дальше с ней случился взрыв телесного удовольствия, отключивший ее мозг. Возникло ощущение невесомости: отсутствие звуков, веса своего тела и мыслей. Неджи почувствовал, как она дернулась, издала полукрик, полувсхлип, и почувствовал, как его член еще сильнее обхватыватили сокращающиеся горячие, шелковистые внутренние мышцы ее женского естества. Эти сжимающиеся в сладкой судороге тесные стеночки ее лона, сказали ему о накрывшем ее наслаждении. Мужчина тут же вышел из нее и освободился от семени.
Оба лежали в темноте, обняв друг друга. Он мягко гладил ее по голове.
— Как ты?
Розоволосая лежала на уровне его плеча, в темноте Неджи скорее почувствовал, чем увидел: она улыбнулась и поцеловала его в плечо — самое доступное в ее позе место.
— Я не знаю... — и пробормотала. — Это было...
— М-м-м?
— Кажется, я не знаю слова, — почему-то только сейчас смутилась Сакура, вспоминая свои ощущения. Она покраснела и уткнулась носом в подушку.
— Может быть, слова не всегда нужны? — он помолчал, вспоминая о чем-то, и задумчиво произнес. — Любопытно, что же ты написала в записке?
Она оживилась, женское любопытство взяло верх над запоздавшей стыдливостью, она знала, что это его отвлекающий маневр, но любопытство все же пересилило. Сакура хотела встать, а затем вспомнила, что была голой и замерла, даже в темноте она не хотела выходить из-под одеяла.
Неджи нисколько не смущаясь наготы, встал и активировал бьякуган в темноте, с легкостью найдя записки, вернулся в кровать. К тому времени она нащупала бельё все еще лежавшее на кровати и надела, хотя отлично понимала, что оно не в состоянии толком ничего скрыть. Вернулся Неджи, зажег ночник и передал записку Сакуре, а сам лег рядом, обнимая ее одной рукой. Она раскрыла свой листок.
«Сакура, не знаю, согласишься ли ты со мной. Для меня уважение и любовь неразделимы, и без первого невозможно второе. Мне повезло в том, что признавая твой талант медика, я всегда уважал тебя. Во время игры с господином Хиаши, я был приятно удивлен твоим умом. А окончательно понял, что ты мне дорога, когда осознал свой страх потерять тебя во время той миссии. С тех пор это чувство усиливается. Я жалею только о том, что у нас не было возможности прийти к любви более естественно — как это бывает у других. Сейчас я готов признаться, что люблю тебя».
Она подняла глаза:
— Это правда? — давая ему возможность уйти от ответа.
Неджи просто сказал:
— Да.
Одно короткое слово, но ей и не нужны были длинные речи. Сакура знала своего мужа, и она поверила.
Зеленоглазая приподнялась и прикоснулась губами к его губам, нежно целуя, Хьюга потянулся и снова погасил свет. Целуясь, девушка вспомнила про свою записку:
— Неджи, а ты знал, что я ревновала? А еще мне понравилось танцевать с тобой, ты это знал? — еще раз спросила она.
— Нет, — ответил он честно. — Наверное, я был отвратительным мужем, потому, что решал только свои проблемы. Мне жаль.
Чтобы разрядить ситуацию на этот раз Сакура сказала:
— Каким бы отвратительным ты ни был, настолько я была глупа, что начала влюбляться.
Они рассмеялись, и розоволосая добавила:
— А еще на меня произвела впечатление твоя обнаженная грудь.
— Да? — она так и видела его насмешливо изогнутую бровь. — Тогда я буду часто ходить по дому без рубашки.
— Слава небесам, что сейчас зима!
Влюблённые успокаивались и постепенно засыпали, а за окном к тому времени начал падать первый снег.
***
Сакуре снилось какая-то беготня и кутерьма, изредка мелькали знакомые лица, голова шла кругом и места и лица менялись, оставалось только чувство абсурда происходящего. Наконец, перед ней встало лицо недовольной блондинки, которая бесцеремонно ткнула ее пальцем.
— Я для тебя старалась, а где твоя помощь, Лобастая?!
— О чем ты, Ино?
— Я про свидание, которое ты мне обещала!
Она резко села и открыла глаза. Сакура оглянулась, Неджи спал, но от ее движений он поморщился и стал беспокойно двигаться, готовясь открыть глаза. Зеленоглазая накинула юкату и подбежала к окну. За окном шел снег, небо было серым и было абсолютно непонятно сколько часов. Сакура помчалась в коридор, чтобы посмотреть на часы.
Слава ками, все не так плохо, хотя было почти десять утра. Она отправилась в душ, приводить себя в порядок. Конечно, для шиноби было непростительно спать до десяти, но учитывая прошедшую «брачную» ночь, это было понятно. Когда она вернулась в их спальню, Неджи спросил:
— По какому поводу паника? Бабуля принесла еще одну коробку?
— Неджи, сейчас все серьезно, ты мне поможешь?
— Сакура, если ты мне объяснишь, как так вышло, что спокойно уснувшая вчера моя милая жена сегодня проснулась с криками караул?!
— Я забыла про Ино! Мы же собирались сегодня пойти с ними, помнишь?
— Помню. Но не вижу причину для беспокойства.
— Но мы же не готовы, надо заказать столик в кафе, придумать как пригласить туда Ко, чтобы он не подумал, что это специально, а еще продумать тему беседы как развлечение. Я совсем забыла вчера обсудить это с тобой!
Он довольно заметил.
— И я этому очень рад! Не хватало еще на своем свидании, планировать встречу другой пары!
— Неджи, — укоризненно и расстроено простонала Сакура. — Надо успеть!
— Успокойся, я уже все это сделал: послушай, Ко в курсе, он придет в три часа в то наше кафе, я заказал столик несколько дней назад — надо же пользоваться тем, что сейчас тренируюсь меньше и есть время устраивать личную жизнь своих друзей.
— А почему ты мне не сказал? — девушка спохватилась — место благодарности, она упрекала его. — Прости, я сейчас не в себе. Спасибо, что все устроил.
Он подошел и, обнимая, спокойно, но твердо произнес:
— Есть дела, с которыми лучше справиться мужчина, — поцеловал ее в макушку. — Но не проси меня выбирать ей платье или делать прически.
Она стояла и наслаждалась этой аурой надежности, сходившей от него, хотелось раствориться в нем, не отпускать. Неохотно, она отстранилась:
— Пойду приготовлю нам завтрак, если ты все устроил то, есть целых два часа.
Сакура отправилась на кухню. Примерно через полчаса он присоединился. Они пили бодрящий чай с медом. Завтрак был легкий — воскресный день не требовал больших затрат сил.
— Неджи, а как тебе удалось пригласить Ко и не скомпрометировать Ино?
— Я спросил, нравится ли ему Яманака и предложил посидеть вместе в кафе, — пожал плечами Неджи.
Сакура аж задохнулась: сначала от возмущения бесцеремонности приглашения, а потом, широко распахнув глаза от ужаса, что с ней сделает разъяренная блондинка.
— Это ты называешь не скомпрометировать? Неджи! Он же все понял! — она села и уронила голову на руки перед собой. — Если Ино узнает — мне не жить!
— Женщины! — он возвел глаза к потолку, вздохнул и добавил. — Я бы не сказал это ему, если бы не был уверен, что он увлечен ею также как и она. Пойми, иногда не нужно хитрить.
Она хмыкнула и задумалась: за это утро он дал ей уже второй урок.
— Если бы она ему не нравилась, стал бы он... — Хьюга резко прервался.
— Интересно, стал бы он — что? — тут уже Сакура глумливо улыбнулась. — Неджи, почему ты замолчал?
— Я не обсуждаю это. Забудь.
Но Сакура продолжала дразнить его, делая вид, что ей очень интересно.
Закатив глаза, он скороговоркой произнес:
— Я знаю один способ заставить тебя забыться, — и не дав ей опомниться, подхватил девушку, неся в спальню.
Первые секунды Сакура думала, что все обойдется поцелуями и объятиями, но ее муж явно так не думал. Сейчас, когда у них было мало времени, он быстро снял с нее одежду и сразу сосредоточился на ее груди, целуя тонкую кожу, он был страстным и доминирующим.
Избавившись от лишней одежды, Неджи скользнул ладонью вниз по ее животу, стремясь прикоснуться к самой чувствительной части женского тела. Сакура из последних сил пыталась сохранить самообладание.
— Неджи... не сейчас ... — вынужденно делая паузы, так как он стал целовать ее, поглощая все звуки, она простонала. — Опоздаем.
Девушка снова почувствовала как под его пальцами, что-то горячее, требовательно разливалось, заставляя разум позорно сдаться, а желанию победоносно заявить о своих правах.
Продолжая ласкать ее, он ощутил готовность Сакуры по выделившейся смазке, движениям бедер, которые она приподнимала навстречу его руке, Неджи, разведя её ноги в стороны, плавно вошел, растягивая нежные внутренние стенки любимой. Сакура охнула, но резкой боли как прежде почти не было, ее тело уже знало его и желало этого проникновения.
Это была скорее болезненность, проходящий дискомфорт от горячего, плотного наполнения и пульсирующего давления в ее чувствительном месте.
Когда он начал двигаться, Сакура представила как с каждым глубоким толчком ей передается его страсть, и от этих мыслей она сильнее возбуждалась, жар волнами проходил сквозь тело. Она по наитию, потихоньку стала помогать ему, двигаясь навстречу, стараясь вобрать его в себя до конца.
Неджи открыл глаза и увидел неповторимую картину: его обнаженная любимая лежит с разметавшимися по подушке розовыми волосами, ее такое разгоряченное, желанное тело принимает его, она издает самые сладкие звуки на свете — стоны наслаждения любовью.
Ему хотелось продлевать это время их единения, взаимной любви, но вот она открывает прекрасные глаза, затуманенные страстью и удовольствием. От этого взгляда его возбуждение достигает предела, и мужчина понимает, что долго ему не продержаться, толчки становятся резкими и частыми, и вот он быстро выходит из ее горячего, пульсирующего влагалища, продолжая ласкать ее пальцами, доводя возлюбленную до кульминации. Оргазм снова оглушил ее, заставляя совсем недавно девственное тело тонуть в совершенно непривычных ощущениях.
Несколько следующих минут полностью выпали из ее памяти и сознания.
— Почему ты...? — первые слова после того, как снова смогла говорить.
Он понял и ответил просто:
— Ты же сама сказала, что не готова к детям. Сакура, все в порядке.
— А ночью?
— Тоже. Милая, не переживай, твое желание мне понятно. Собирайся, я провожу тебя к нашей Яманака, — он шутливо чмокнул ее.
Зеленоглазая заторопилась желая привести себя в порядок и, встав на ноги, немного неловко покачнулась, Неджи виновато, пробормотал:
— Кажется, я перестарался.
Сакура собрала нужные вещи, решив, что переоденется у подруги. Мужчина прошел в коридор оделся и помог ей надеть зимний плащ.
По дороге к Ино розоволосая шла медленно, все еще не придя в себя после их близости — тело как будто существовало отдельно, словно парило в невесомости, приятно шокированное недавними ощущениями. Но мысли ее были о другом: она думала о том, как он на самом пике своего удовольствия вышел из ее тела. Девушка задала себе вопрос, что было бы, если спустя месяц, она бы узнала, что ждет ребенка? Сакура не могла ответить себе. Куноичи запнулась. Ну, конечно, удивляясь себе, покачала головой ниндзя-медик, как она забыла о существовании противозачаточных средств? Недаром люди говорят — «сапожник без сапог». Хотя, если разобраться, это было понятно, ведь раньше они ей были ни к чему, пожала она плечами.
Неджи полагая, что ей трудно из-за снега, мешающего идти быстро, предупредил ее.
— Пожалуйста, без криков, — взял ее на руки и применил технику быстрого перемещения.