Глава шестая.
***
Дорогие читатели! Я приношу огромнейшие извинения за такое долгое отсутствие. У автора было нагруженное лето, полнейшее отсутствие вдохновения и свободного времени.
Но ваши недавние комментарии, звёздочки и просмотры убедили меня в том, что работа данная не безнадёжна и её определенно стоит продолжать.
Спасибо большое за вашу поддержку, мотивацию и чтение.
С любовью,
Варвара.
***
Тихие шорохи разбудили меня. Я предприняла попытку шевельнуть руками, но дикая боль сразу же поразила запястья. Я шикнула и прикусила губу, стараясь не издавать лишнего шума.
Переведя взгляд в сторону, я ожидала увидеть Гарри, но с удивлением обнаружила его пропажу.
Брошена. Снова одинока в большой комнате.
Желудок неприятно свело, давая понять, как сильно организм нуждается в еде. Но все, чем могла себе помочь — это лишь тихо всхлипнуть.
Вскоре до меня донёсся звук открывающегося замка, и в помещение, глухими шагами, зашёл мужчина. Медленно стянув обувь и поставив какой-то пакет на тумбу при входе, он двинулся ко мне.
Я постаралась отодвинуться как можно дальше, поджала ноги под себя и закрыла глаза. Лишь нижняя губа, которая так бесстыже дрожала, выдавала мой страх.
— Я принёс немного еды. Тебе нужно покушать, Рози, — произнес преступник, разрезав давящую тишину.
Я отрицательно мотнула головой.
— Твой организм слишком истощён. Вдобавок тебе нужно принять медикаменты, — строго добавил тот, опустив тарелку с кашей на прикроватный столик.
— Я-я не голодна, благодарю, — дрожащим голосом, обессилено прошептала я, наотрез отказываясь от какой-либо помощи с его стороны.
— Черт возьми, Розали, просто съешь это. Нам предстоит ещё очень долгий путь. Не заставляй меня кормить тебя, — раздраженно воскликнул преступник, быстро потеряв какое-либо терпение.
Вздутые вены, гневно сжимающиеся кулаки, глаза, цвет которых потерял свою красоту и приобрёл темно-зелёный, почти чёрный оттенок. Вот он — хищник, который совершенно не умеет скрывать свою злость.
Это пугает меня. Безумно пугает.
— Н-но я не могу даже взять ложку. Эм, м-мои руки, — тихо пробубнила я заплетающимся языком.
Гарри моментально перевёл взгляд наверх. Затем, вспомнив, как этими самыми наручниками приковал меня к изголовью, достал ключ и подошёл ближе ко мне.
Как бы я не старалась взять себя в руки, тело не желало слушаться, покрываясь мелкими мурашками.
Он понял. Давно осознал, что гордость, отвага и смелость, присуще мне раньше, были подавлены. Я сама была подавлена.
Я умирала. Ментально задыхалась.
Послышался шорох замка, а затем руки ощутили небывалую свободу. Но вместо ожидаемого облегчения, я почувствовала жуткое покалывание в запястьях, которое не позволяло и кисти согнуть.
Я сморщилась от боли, окончательно разодрав губу до крови.
— Открой рот, — тихо приказал мужчина.
Я недоуменно посмотрела на него, не понимая, чего он хочет. Лишь потом я заметила столовый прибор в одной его руке и тарелку с едой в другой. Я моментально отодвинулась ещё дальше, что свободные руки могли мне теперь позволить, и отвернула голову.
— Не выводи меня из себя, иначе будет хуже, — прошипел Гарольд, схватив меня за талию и посадив на свои колени.
Больно надавив на скулы, мужчина сунул ложку с кашей в мой раскрытый рот и заставил все прожевать.
Столь униженной я себя ещё никогда не ощущала. Полностью потерять свободу воли, свободу действия — просто кошмарно. Более оскорбительного и позорного поведения над собой я и представить не могла.
И будь это на самом деле заботой, если бы данными поступками руководствовалась любовь, я бы не ощущала этой боли, дикой боли в груди.
А так, я лишь безвольная марионетка в руках директора кукольного цирка, который заботится о её сохранении в целях будущей выгоды.
Как же мерзко и подло.
— Данные таблетки тебе нужно пить после еды, верно? — уточнил мужчина, достав из коробочки одну капсулу.
Я утвердительно кивнула головой.
— Вот, запей.
Он протянул мне стакан воды, приказывая принять медикаменты. Я была умна и догадывалась, что вместо банального обезболивающего, здесь мог содержаться наркотик или любая другая отрава.
Я зажала капсулу за щеку, сделав вид, что выпила.
— А теперь открой рот, — мягко попросил тот, притягивая за подбородок ближе к себе.
Спустя несколько минут сопротивлений, я была вынуждена повиноваться под грозным взглядом мужчины, но предварительно зажала лекарство у нижнего неба.
— Ты считаешь меня полнейшим глупцом? — разозлено повысил голос мужчина. — Она ведь под языком, Розали, зачем ты обманываешь меня? — прокричал Гарольд.
Я тихо сжалась, пытаясь зарыться между простынями. Жгучие слезы наполнили глаза.
— Не смей лгать мне, принцесса. Это в твоих же интересах. А сейчас выпей таблетку, — спокойно добавил мужчина.
Незаметно для самой себя, лекарство скатилось к горлу, застряв между сухими стенками трахеи. Доступ к дыханию прекратился, и я начала страшно кашлять, стараясь вытолкнуть капсулу обратно.
В глазах потемнело, я была на грани потери сознания, как почувствовала мощный удар по спине.
Кислород — это единственное, о чем я могла думать последующие несколько минут. Я стала жадно глотать воздух ртом, хвататься за горло, словно после удушья.
А затем слезы. Очередной плач, который начался неожиданно и был вызван испугом.
Испугом столь глупой смерти.
Я была готова умереть за свою честь, за право голоса, за свою гордость. Но не перед жалким террористом. Мир открылся в новом свете, и я осознала, как сильно хочу жить. Наслаждаться всеми радостями и печалями, жить ярко, красочно и незабываемо. Эта тонкая грань между жизнью и смертью преподнесла неповторимый урок и показала то, ради чего стоит бороться, вести отчаянную битву и сражаться.
Внезапно я почувствовала тёплые руки, обернувшиеся вокруг моей талии.
— Хэй, ангел, успокойся. Все прошло, это позади, — успокаивающе шептал мне на ухо Гарольд, поглаживая волосы. — Тшш.
И неожиданно я почувствовала себя так хорошо и уютно в крепких объятиях мужчины. Удивительно комфортно и спокойно.
Слишком много контрастов и противоречий, которые нещадно ломают мой мозг. Хочется думать, что все, произошедшее ранее — просто сон, нелепая выдумка, а Гарольд — прекрасный, мужественный и смелый человек, а не биполярный террорист.
Но как сильно, к сожалению, ранит действительность.
И как неистово сильно хочется сбежать от этой безумной реальности — от захвата, пленения и преступника.