Ария

После этого разговора я была сама не своя. С одной стороны, всё было слишком нереальным, чтобы быть правдой. Люся, кстати, потом весь день отходила от моего рычания. Но, с другой стороны, всё было слишком родным, и ко мне стали возвращаться воспоминания.

Всё началось в моих снах. Они наконец-то стали чёткими, и я видела своё прошлое совсем отчётливо. Я вспомнила маму. Её сверкающие глаза и шершавый язык. Строгое глухое рычание, когда она учила меня. И тёплый шелковистый бок, к которому я прижималась по ночам.

Я вспомнила сестёр. Они постоянно куда-то бегали и вечно дрались между собой. Я им завидовала – их никогда не наказывали, они могли идти куда угодно. Я же всегда была с матерью. Меня нельзя было оставлять одну, пока я не вырасту и не окрепну. Всё время, проведённое со мной, она тратила на моё обучение. Закон царства не был сложным, но его нужно было запомнить навсегда. Закон хищников и кровной мести. Разница между охотой и убийством. Право и обязанность королевского нейтралитета. Вот те негласные истины, которые изо дня в день повторяла моя мать. Она научила меня охотиться, научила побеждать не благодаря силе, в которой я уступала, а с помощью ума, в котором мне не было равных. Я любила свою мать. Моё детство было счастливым. Но в один миг всё изменилось.

Это произошло во время охоты. Мать всегда брала меня с собой. Я должна была затаиться и наблюдать. Сначала всё было как обычно. Но потом, откуда ни возьмись, появился леопард. Он был рослый молодой и сильный. Сперва я подумала, что он вмешается в охоту. Но всё было по-другому: он напал на мою мать. Напал на королеву, нарушив тем самым право на нейтралитет. Такого ещё никогда не было. Никто раньше не смел так поступить. Но он это сделал. Я никогда прежде не видела схватки хищников и представить не могла, насколько жестокими и кровавыми они могут быть. Я не могла пошевелиться. Не могла нормально вдохнуть. Я даже моргнуть не смела. А когда я увидела алую кровь матери, хлынувшую из её горла, горячая солёная вода полилась из моих глаз. Короткие волосы на моём затылке встали дыбом. Я не понимала, что происходит. Моя мать, такая сильная львица, королева всех зверей...пала от зубов и когтей леопарда. А я ничего не смогла сделать для неё. Только притаилась как сурок и наблюдала за убийством.

В тот день в моей душе зародилось что-то новое, то, что я сама не смогла до конца понять. Это была ярость. Жгучая и холодная, смешанная со стыдом и скорбью. Именно это чувство и определило мою дальнейшую судьбу.

Следующую королеву не выбирают. Она побеждает, приносит клятву и сама становиться королевой. Я победила всех своих сестёр, даже убила одну из них. Но наказания не последовало – это право королевского нейтралитета. Тогда я впервые использовала оружие – длинный заточенный коготь, который блестел на солнце. Люди зовут его охотничьим ножом. Я нашла его случайно, но он пришёлся кстати.

После битвы я принесла своему народу клятву: я не буду вмешиваться в право кровной мести; я не буду лично казнить убийц; я буду защищать свой народ и принесу в жертву чувства ради спокойствия царства и королевской власти. Такова была моя клятва. Но после того, как я стала королевой, ничего не изменилось. Моя ярость осталась со мной. Я защищала то, что было дорого матери. Но с тех пор моя жизнь будто остановилась. Я либо охотилась, либо думала о матери. И так продолжалось почти два года. Но когда я снова увидела его... Я поняла, что мне нужна его жизнь.

Это было внезапно и абсолютно точно. Я увидела его случайно. Но, как только увидела, моя ярость престала быть холодной и застывшей. Всё моё тело напряглось, в нём появилась небывалая сила. Я бросилась за леопардом. Я прекрасно понимала, что убью его – настолько велика была моя ненависть к нему. Но когда я его настигла, осознала, что этого мало. Он – убийца, нарушитель наших законов; он не отделается простой смертью.

Этот момент я не могу вспомнить. Мой взгляд застилала ярость. Я перерезала ему глотку железным когтем. На моё лицо и руки хлынула его кровь. Но этого мало. Я сняла с него шкуру. Я никогда прежде этого не делала. Я была обмазана кровью с головы до ног. Я не чувствовала ничего, кроме запаха и вкуса крови. Но этого мало. Я взяла шкуру и обмотала её вокруг своего тела. Тогда я услышала странные слова:

- Это королева?

- Как же она похожа на человека.

- Я знал, что её людская сущность вскоре проявиться.

Человек... Я знала, что многие боялись меня лишь за то, что я похожа на людей. Но никто никогда не смел этого высказывать. А теперь... Теперь я и правда чувствовала себя как человек.

Мои поданные собрали совет. На нём было постановлено, что я нарушила закон. Королева всегда должна держаться в стороне, даже кровная месть её не касается. Это правило королевского нейтралитета, то, что мать талдычила мне изо дня в день. Но я так и не запомнила. Что ещё хуже – я нарушила свою клятву. «Я не буду вмешиваться в право кровной мести; я не буду лично казнить убийц; я принесу в жертву все личные чувства...» Это была моя клятва, и я её преступила. За это меня должны были казнить. Но я была королевой, и я была человеком. Меня боялись настолько, что смягчили приговор и ограничились изгнанием. И я ушла. Я шла так долго, что даже не заметила, как достигла пустынь. Там не было еды и было совсем мало воды. Там я чуть не умерла.

Людей я избегала. Они были для меня опаснее голода или жажды. Вскоре пустыня кончилась и началось море. Я думала, что больше мне ничего не светит, но я ошибалась. Приплыли дельфины, очень добрые и наивные по своей природе существа. Они помчали меня сквозь волны навстречу чему-то неизвестному. Они меня кормили рыбой, а птицы приносили мне пресную воду. Я помню, как увидела вдали берег, но больше... ничего.

Вот, что я вспомнила. Таково было моё прошлое.