обратная сторона доверия|фишер.

встала я рано. пришлось — надя разбудила сообщениями на пейджер. экран мигал, цифры слегка расплывались в глазах, пока я моргала, приходя в себя.

«ночью была попытка убийства. сможешь — приедь. пойму, если тебя там не будет. райкина».

словно холодной водой окатило. остатки сна тут же испарились, но голова всё равно ныла после вчерашнего. я села на кровати, пару секунд просто держась за виски, а потом заставила себя подняться.

боков уже был на ногах — слышно было, как он возится на кухне.

— доброе утро, — подошёл он ко мне и обнял. его руки были тёплыми, пахло свежезаваренным кофе.

— доброе… — промычала я ему в грудь, голос ещё хрипел от сна.

— тебя ждать? — спросил женя, чуть отстранившись, но не отпуская.

— едь без меня. я попрошу василия, он сегодня на смене, — тихо ответила я, всё ещё не до конца проснувшись.

— понял, — кивнул он.

я пошла в ванную. пока набирала воду в ладони, услышала, как входная дверь со скрипом закрылась.

умылась, потом быстро в душ — нужно было прийти в себя окончательно. сегодня макияж казался мне особенно важным. аккуратная стрелка, немного помады, ровный тон — ничего лишнего, но чтобы лицо выглядело собранным. рубашка, юбка, пиджак, каблуки. волосы — в строгую причёску. на всё ушло минут двадцать.

пейджер пискнул: «я подъехал. выходи. вася».

закрыла дверь на ключ и быстрым шагом направилась к машине.

— доброе… — произнёс вася, когда я села к нему.

— было бы оно доброе, если бы я уснула не в четыре утра, и встала бы не в полшестого, — жалобно протянула я.

— а по тебе и не скажешь. выглядишь потрясно, — он бросил на меня короткий взгляд с подбадривающей улыбкой.

— спасибо, — усмехнулась я.

дальше ехали молча. улицы были пустые, редкие прохожие спешили в свои дела. воздух ещё держал утреннюю прохладу.

— спасибо, — сказала я уже у участка, не дождавшись ответа, и быстро выскочила из машины.

подойдя к кабинету, замедлила шаг. за дверью шёл разговор.

— это не просто мальчик, это сын вдовина, страшное зло, — услышала незнакомый мужской голос.

резко открыла дверь. внутри — надя, ваня, женя и высокий, очень высокий мужчина в очках.

— страшное зло здесь — это я, если ты ещё не понял, — произнесла я, заходя и занимая место между ваней и женей, напротив нади.

— доброе утро, — почти в унисон сказали ваня и надя.

надя выглядела напряжённой, но при виде меня её губы дрогнули в лёгкой улыбке. я кивнула, но осталась сосредоточенной, прислушиваясь к разговору.

ваня достал фото жертв и разложил их перед мужчиной.

— статья пятьдесят первая, — резко бросил тот.

— какая пятьдесят первая?! — нахмурилась я.

— статья конституции российской федерации, если вы не знали, — ответил он грубо.

дверь открылась, в кабинет вошла валентина ивановна.

— валентина ивановна, здравствуйте, — сказал мужчина, который уже успел меня изрядно разозлить.

— а это что ещё за тётя? — насмешливо бросил боков.

— мэр, — тихо пояснил ваня.

— юрий михайлович, извините, не признал вас без кепки, — усмехнулся женя.

— а вы, как я понимаю, и есть тот самый легендарный боков, который приехал с васильевой, да? — спросил юрий михайлович с очевидным раздражением.

— всё правильно вы понимаете. уводи задержанного, — сказал боков, уже направляясь к выходу.

— пусть останется, — вмешалась валентина ивановна.

ваня, уже вставший, чтобы увести мужчину, перевёл взгляд на меня и надю.

— уводи, — твёрдо сказала я.

— вставай, пойдём. приказ был, — отрезал ваня.

и они ушли, оставив в кабинете нас и мэра. я уже хотела выйти.

— задержись, — крикнула мне валентина ивановна.

— у неё приказ, и она идёт со мной, — громко раздался голос бокова из коридора.

я лишь выгнула бровь, но не посмотрела в её сторону. молча вышла из кабинета.

— поехали, позавтракать надо. сегодня день долгий будет, — сказал боков, выходя из участка.

я лишь кивнула и пошла за ним.

перед выходом из участка я заметила ваню — он стоял в стороне, облокотившись на стену, будто чего-то ждал или просто проветривал мысли. я ускорила шаг, подошла почти бегом и легко коснулась его руки.

— ты как? в порядке всё? — спросила я тихо, чтобы посторонние уши не услышали.

ваня поднял на меня взгляд, в котором смешались усталость и привычная сдержанность.

— боков уже всё рассказал? — вздохнув, уточнил он.

я кивнула.

— всё нормально, не переживай, — сказал он, чуть похлопав меня по плечу.

— точно? — я невольно всматривалась в него, пытаясь уловить хоть намёк на ложь.

— конечно. только объясню я потом, там долго, — он пожал плечами, как будто это была мелочь, хотя по голосу было понятно — совсем не мелочь.

— можем встретиться сегодня вечером, хочешь? — я постаралась улыбнуться так, чтобы подбодрить его.

— я сообщение отправлю, как освобожусь с работы, — кивнул он и, наконец, тоже улыбнулся.

— беги, беги, — сказал он напоследок и ещё раз аккуратно похлопал меня по плечу.

я кивнула и направилась к выходу.

— сегодня день будет долгий, но для тебя, думаю, будет положительный, — сказал женя, сидя напротив и лениво поедая яичницу в небольшом кафе неподалёку от участка. я была в нём уже однажды, вместе с надей.

— почему ты так уверен? — спросила я, делая глоток кофе. кружка приятно грела руки, но глаза уже косились на часы — мне казалось, время сегодня летит слишком быстро.

— потому что сегодня будет сюрприз, — он поднял глаза и улыбнулся своей фирменной, слегка лукавой улыбкой.

— мне уже это не нравится, — я выгнула бровь и покосилась на него.

— не переживай, нормально всё будет, — уверил он, откинувшись на спинку стула.

допив кофе, я отодвинула от себя пустую кружку. боков поднялся, положив на стол ключи от машины.

— в машину иди, я расплачусь, и поедем дальше, — сказал он, глядя на меня поверх очков.

я молча встала, вышла на улицу. утреннее солнце уже успело пригреть асфальт, воздух наполнился запахами выхлопа и свежей выпечки из соседней булочной. открыла машину, села на переднее сиденье, захлопнув за собой дверь.

женя появился почти мгновенно — будто не расплачивался, а просто выскочил. захлопнул дверь, резко завёл двигатель и вырулил на дорогу.

— в чём дело? — удивилась я, уловив в его движениях ту самую собранную резкость, что у него бывала только в экстренных ситуациях.

— там массовое убийство в этом хуевом особняке, — коротко бросил он.

в мыслях я выругалась, но вслух ничего не сказала.

когда мы подъехали к особняку и вошли внутрь, меня будто окатило волной густого, тяжелого воздуха. в нос бил запах сырости, старого дерева и чего-то ещё… неприятного, липкого. по коридору тянуло холодом, а под ногами скрипел паркет. у входа в одну из комнат стояла надя — напряжённая, с каменным лицом, руки сцеплены за спиной.

мы подошли к ней. взгляд сам метнулся внутрь — и я резко отвела глаза. на полу лежали люди. мёртвые.

— отравление угарным газом. отчёт сделан, — ровно произнёс мужчина в форме, протягивая наде папку с бумагами.

— боков, ты иди всё осмотри и допрос устрой. — она перевела взгляд на меня. — а ты, лика, тебя отвезут в больницу. там одна из жертв в себя пришла.

я удивлённо посмотрела на неё, но только кивнула.

— иди, любую нашу машину попроси, они подвезут, — сказала мне в спину надя, уже отворачиваясь.

я вышла из особняка быстрым шагом, почти выбежала. у крыльца стояла полицейская машина, за рулём молодой офицер.

— здравствуйте, отвезите меня в больницу, пожалуйста, — сказала я, чуть запыхавшись.

— садись, отвезу, — коротко ответил он.

дорога заняла минут двадцать, но казалась длиннее. я смотрела в окно, прокручивая в голове одно и то же: возможно, это наш шанс. если она хоть что-то помнит… если сможет дать показания. но давить на неё нельзя — и без того ужас пережила, да и, наверное, боль страшная.

когда мы приехали, я выскочила из машины и почти бегом помчалась в здание. в холле пахло антисептиком и лекарствами. взяла у стойки белый халат и накинула на плечи.

палату нашли быстро. внутри меня встретил врач — мужчина в возрасте, с усталым, но внимательным взглядом.

— что с ней произошло? — спросила я тихо.

— ожоги ступней и ног, порезы. на шее след удушения. признаков изнасилования нет. а на спине вырезан какой-то символ… я бы вам показал, но не хочется её беспокоить, — он говорил спокойно, но в голосе чувствовалось раздражение на сам факт случившегося.

— треугольник и кружочек, да? — спросила я, поджав губы.

— да, да, — закивал он.

— а как вы считаете, когда я смогу с ней поговорить?

— не знаю, но я вам сразу сообщу, — пообещал он.

— я могу пройти?

— да, конечно.

я вошла. в палате было тихо, только тиканье часов да приглушённый шум из коридора. у кровати сидела женщина с белыми волосами, рядом на подушке лежала рыжеволосая девушка с закрытыми глазами. кожа у неё была бледная, почти прозрачная, губы сухие.

— здравствуйте, — шёпотом сказала я.

— здравствуйте, — тихо откликнулась женщина.

я подошла ближе и едва сдержала вздох. бедная девочка… смотреть было больно.

— позвольте… — начала я.

— да, конечно, — кивнула женщина.

я присела рядом. мы молчали, и я поняла — это, скорее всего, её мать.

— что-то нужно? я могу вам чем-то помочь? — спросила я мягко.

— нет, спасибо. уже едет… он привезёт всё, — её голос дрожал, каждое слово давалось с усилием.

— она ничего не говорила, да? — тихо уточнила я.

— нет, нет, — поспешно кивнула она.

тишина опять легла между нами. я перевела взгляд на девушку — молодая, но на пальце обручальное кольцо. я нахмурилась.

— она замужем? — спросила я, скорее чтобы разорвать молчание.

— нет, — женщина посмотрела на меня удивлённо.

— а кольцо? обручальное, — я кивнула на её руку.

— это не её кольцо, — в голосе матери мелькнул испуг.

— то есть?

— это не её кольцо, — повторила она, уже глядя в сторону.

я заметила на тумбочке салфетку.

— позвольте взять его на какое-то время, — сказала я.

— да, конечно, если надо, — кивнула она.

я аккуратно сняла кольцо с пальца девушки, женщина помогла. завернула в салфетку, положила в сумку.

— я пойду, ладно?

она кивнула.

— всего вам хорошего. до свидания, — сказала я и вышла из палаты.

сняв халат, отдала его у выхода и вышла на улицу. возле больницы стояла машина, в ней всё тот же офицер.

я села.

— надежда семёновна ждёт вас в участке, — сказал он серьёзно.

— тогда поехали в участок, — кивнула я.

войдя в кабинет, я сразу почувствовала тяжёлый запах кофе, перемешанный с чем-то мучным — боков, как всегда, ел прямо на рабочем месте, сидя за столом, не обращая ни на кого внимания. за его спиной стоял живой, облокотившись на шкаф и внимательно следя за происходящим. в дальнем углу, будто отрезанная от всей этой суеты, тихо и одиноко сидела варя — взгляд в пол, руки вцепились в колени. рядом с телевизором, сложив руки на груди, стояла надя, и её лицо было напряжено.

экран телевизора внезапно вспыхнул фиолетовым светом, и на нём появилась надпись: экстренное включение. я вошла глубже в кабинет, сняла пальто и аккуратно повесила его на вешалку, стараясь не шуметь. подошла ближе и встала за женей, оказавшись рядом с живым.

на экране появилась валентина ивановна — строгая, с застывшей на лице натянутой улыбкой.

— дорогие курорчани… — начала она своим надтреснутым голосом.

— а это кто? — с усмешкой бросил боков, даже не отрываясь от своей тарелки.

— и гости нашего города, — продолжила она.

— о, а это я, — вскинул бровь женя, чуть повернув голову.

— не ты один, — я положила ему руки на плечи, слегка наклонившись ближе.

валентина ивановна говорила размеренно, словно зачитывала заранее написанный текст. и вот, когда её речь подошла к концу, она произнесла:

— первые жертвы есть и в этом году. всё это — несчастный случай.

— сука, ну я же сказала, что есть подозрение на убийство, — выругалась райкина, которая всё это время нервно ходила по кабинету, не находя себе места.

— ну а чё ты… зато дело можно закрыть. угорели и угорели. выходной, — спокойно заметил боков, отставив тарелку. — я отпечатки пальцев сдал, пока ответа не было, — продолжил он.
— надо быстро его поймать. он же зелёный, молодой, — сказал женя, не меняя ровного тона, попивая чай.

— ясно, ясно. островским занимаемся, пусть сидит. что по ефимовой? — спросила райкина у живого.

он начал докладывать, в кабинете поднялся гул голосов, несколько человек говорили одновременно. я, перебив этот шум, сказала:

— кстати… у ефимовой на руке я увидела кольцо обручальное. держи, проверь отпечатки. — достала кольцо из сумки и протянула его живому.

— отлично, — откликнулась надя.

живой быстро вышел, дверь за ним хлопнула.

— это всё понятно… я побегу уже, ладно? — сказала я, когда в комнате воцарилась тишина.

— куда ты? — спросила надя, прищурившись.

— в больницу. к маше.

надя удивлённо подняла брови, оценивающе глянула на меня, потом коротко кивнула. я дождалась этого одобрения, и, не тратя времени, вышла из кабинета, а затем и из больницы.

во дворе стояла машина васи. я быстро подошла, открыла переднюю дверь и плюхнулась на сиденье.

— тебе куда, мадам? — он улыбнулся, бросив на меня короткий взгляд.

— в больницу, — улыбнулась в ответ я.

— к кому на этот раз? — спросил он.

— хочу девочку навестить.

— привязалась? — теперь он говорил серьёзно.

я тяжело вздохнула, опустив взгляд.

— вообще… были мысли, чтобы забрать её. но думаю, что не выйдет.

— если есть желание, возможность и любовь — то всё выйдет. стой на своём и будь настойчивой, — сказал он, когда мы подъехали к больнице.

я благодарно кивнула. его слова ударили в самое сердце — так сильно, что я почувствовала, как внутри поднимается новая волна решимости. ради маши я готова была пройти через любой огонь и воду.

— спасибо, — воскликнула я и выбежала из машины, направляясь в больницу.

зайдя в больницу, я привычно накинула на плечи белый халат — ткань уже казалась частью меня, настолько я привыкла к этому ритуалу. коридоры встречали меня тихим гулом вентиляции и запахом антисептика, от которого слегка першило в горле. я шла к палате маши, и каждый шаг отдавался в груди глухим тревожным стуком.

на полпути меня словно ударила волна звука — дикие, пронзительные крики. сердце сжалось, я ускорила шаг, а потом почти перешла на бег. через стеклянные двери палаты я увидела её. маша выгибалась на кровати, извиваясь, руки судорожно хватали простыню, будто та могла её спасти. медсестра пыталась что-то тихо шептать ей, поглаживая по плечу, но всё это тонуло в её истеричных криках.

я почувствовала, как внутри что-то ломается. взгляд упал на её лицо — и я невольно сжалась, будто удар пришёлся и по мне. сложила руки на груди, отвернулась, зажмурилась. каждый её всхлип вонзался мне в виски, и стоять, наблюдая это, я не смогла. развернулась резко и почти побежала в сторону кабинета главврача.

дверь я не открыла — я влетела.
— извините, — выдохнула, тяжело дыша. — скажите, что с ней происходит?

голос дрожал, слова давались с усилием, будто их приходилось вытаскивать из груди. врач, сидевший за столом, поднял на меня уставший взгляд.
— судя по анализам крови, всё это время, пока девочка была в заложниках, ей давали опиум. сейчас у неё абстиненция. даже многие взрослые не могут этого выдержать. это… совершенно адские муки, — говорил он монотонно, но его слова жгли сильнее любого крика.

я закрыла глаза и прижала руки к лицу, словно могла так спрятаться от реальности.
— она может умереть? — сорвалось с меня резко, почти криком.

— да. она может не справиться. и спасти её может… ну, или продлить её мучения — ну, вы сами понимаете что. — он говорил уже жёстче. — и я не могу взять на себя такую ответственность, потому что вы меня первые же арестуете.

я подошла ближе, поджала губы и облокотилась на край его стола.
— я вас арестую, если с ней что-то случится, — сказала я тихо, но с такой уверенностью, что даже сама удивилась, как твёрдо прозвучал голос. — дайте ей то, что нужно. под мою ответственность.

— нет, ну причём здесь ваша ответственность, — он раздражённо повёл рукой. — мне нужно разрешение.

— у вас часто бывает проверка сильнодействующих препаратов? — я прищурилась.

он откинулся в кресле.
— да сил моих больше нет! каждые две недели вы всё тут пересчитываете, — начал повышать голос.

— три месяца у вас никаких проверок не будет. я позабочусь, — перебила я его, резко, почти бросив эти слова.

он замолчал на секунду, потом вздохнул.
— приходите послезавтра. надеюсь, мы справимся.

я вышла из кабинета и на секунду остановилась в коридоре, пытаясь выдохнуть напряжение. но снова донёсся её крик — такой, что по коже побежали мурашки. я сорвалась с места и побежала к лестнице, оглядываясь на палату.

на лестнице голова закружилась от звуков, от этой невыносимой смеси боли и бессилия. я села на ступеньки, уткнулась в колени, схватилась за волосы, потом прикрыла голову руками.

— пожалуйста… пусть это закончится… я уже не могу… господи, прошу, пожалуйста… — шёпотом, почти беззвучно, говорила я себе, будто молитва могла перекричать этот ад.

— лик, лик… всё нормально? — сквозь гул в ушах я услышала голос рядом. он прорезал шум криков и мои собственные мысли, как острый нож.

я подняла глаза. передо мной стояла надя — тревожная, чуть растрёпанная, с тем самым выражением лица, когда она уже готова кинуться кого-то спасать.
— ты чего тут? — спросила я, вставая, чувствуя, как ноги немного подкашиваются.

— ты не отвечала, а там дело было… — в её голосе звенело беспокойство. — переживать начала.

она подхватила меня под локоть, помогла подняться, и мы пошли к выходу. коридор был пуст, только лампы наверху давали холодный, резкий свет, а издалека всё ещё тянулись обрывки криков, от которых внутри всё сжималось.

возле машины мы молча сели. я на переднее сиденье. металл дверцы щёлкнул, отрезая нас от больничного шума, и внутри стало тихо. я выдохнула, но слова сами полились, как из прорванной плотины:
— вот представь… она мучается. а я хочу подарить ей… семью, дом, заботу… любовь. — в горле встал ком, и я едва удержалась, чтобы не разрыдаться прямо сейчас.

— раз хочешь, значит, так и будет, — сказала надя спокойно, но с какой-то твёрдой уверенностью, которая не допускала сомнений. — я помогу.

— да кто мне её даст? — сорвалось с меня. голос стал громче, резче. — мужа нет, живу в другом городе, двадцать лет мне!

— в руки себя возьми! — рявкнула надя, и в её голосе больше не было жалости, только жёсткость. — не время для слёз. я сказала «помогу» — значит, разберусь и помогу.

в салоне повисла тишина. только шум мотора и редкие звуки улицы за окном. я сидела, глядя в точку, чувствуя, как слова её застряли где-то внутри, медленно успокаивая дрожь в груди.

— спасибо… — тихо сказала я, когда мы уже подъезжали к участку.

— спасибо ты потом скажешь, когда всё получится, — ответила она, притормозив и остановив машину у входа.

мы вышли. воздух на улице был прохладный, резкий, и после больницы он казался почти свежим. шаги по асфальту глухо отдавались в ушах, когда мы направились в сторону участка, к кабинету, где нас уже ждали варя и живой.

когда мы зашли в кабинет вари и живого, первое, что я увидела — эти двое мирно спят, развалившись в креслах, будто в своей постели, а не на рабочем месте. внутри всё сжалось так сильно, что на секунду мне показалось — я просто не выдержу. хотелось крушить, ломать, швырять всё подряд. да и убить их, если уж честно, тоже хотелось.

я усмехнулась. зло, холодно, так, как, наверное, никогда прежде.
— я извиняюсь, но вы что, совсем ахуели? — сказала я почти спокойно, хотя внутри кипело так, что казалось — воздух вокруг дрожит.

поймала взгляд нади — и без слов поняла, что она тоже на пределе. я посмотрела на неё так, будто просила разрешения сорваться. надя чуть заметно кивнула.

— алло! подъём, подъём! бегом, блядь! — заорала я, хлопая в ладони так, что звук резал уши. — у нас тут людей убивают, а вы спите сладко! что это за беспредел?!

— ко мне в кабинет, — коротко бросила надя, когда те, дёрнувшись, подскочили на ноги.

— дожили, пиздец, — выдохнула я, разворачиваясь и выходя за ней.

в кабинете я села на самый край стула. никто даже не пытался ко мне подойти — по мне и так было видно: стоит кому-то ляпнуть что-то лишнее, и на них обрушится такой пиздец, какого даже от бойкой нади не видели.

— по пуле есть новости? — спросил боков, листая бумаги.

— пуля была выпущена из пистолета ПМ, — сказала варя.

— из пистолета полицейского, как мы знаем, — добавил живой.

— как мы знаем, макаров его фамилия, не так ли? — уточнил боков.

— так. ну, значит, сдаём табельное. все, — крикнула надя. — живой, займись, чё ты сидишь?

— сделаем, сделаем, — спокойно буркнул живой.

я резко встала, подошла к столу.
— не «сделаем, сделаем», а сейчас пошёл и сделал. быстро! — заорала я.

— хуя ты резкая, — поднял на меня взгляд боков, отрываясь от бумаг.

— боков, за словами следи, — рявкнула я.

варя и живой предпочли уйти, чтобы снова не попасть под горячую руку.

— а вы тоже сдавать будете? — спросил ваня, глядя то на меня, то на надю.

— она что, что-то не так сказала? — повернулась я к нему. — все. до одного!

— не знаю, я ничего сдавать не буду, — отозвался боков, — да и бандитов этих ПМ до хрена. с каждого мента убитого.

— слушай, ты, умник, — я шагнула ближе, — ты чё думаешь, надя или я тупые совсем? я, например, хочу убедиться, что кто-то из нас не виноват. раз и навсегда. понятно?

— а чё ты своим не доверяешь? заебись, — фыркнул боков.

— да я лично вообще никому не доверяю, — крикнула я, но, поймав его взгляд, начала понемногу остывать. он, похоже, видел, что мне тяжело, поэтому просто замолчал.

— я тебе, надя, совет дам, — сказал он после паузы, — ты с каждого отпечатки пальцев возьми. ну так, чтоб с кольцом сравнить.

— иди давай, передай живому, — сказала я ване.

— да-да, сейчас сделаем, — кивнул он и вышел.

— ты чего такая? — спросил меня женя, когда я села напротив него. его голос прозвучал спокойно, но я заметила, как он слегка наклонил голову, внимательно вглядываясь в моё лицо. надя где-то возилась в другом конце кабинета, переговаривалась с кем-то по телефону.

— вот ты когда-то видел ломки у ребёнка? — спросила я, опершись локтями о стол.

— нет… — он чуть усмехнулся, но улыбка сразу погасла. — я похуже видел.

он откинулся на спинку стула и, глядя в одну точку, начал говорить:

— я в армии служил, мне девятнадцать лет было. тогда срез собирали для государства. ну, мы все его украсть хотели, это понятно. и вот на блок-посту автобус остановили. водитель рассказывает: странно, говорит, женщина с младенцем едет уже часов пять, а тот ни разу не заплакал. и не кормила она его ни разу. мы их с рейса сняли. покрывальце разворачиваем… знаешь, что с ним было? — он перевёл на меня тяжёлый взгляд. — он вскрыт был. выпотрошен. а внутри… опиум.

в кабинете повисла тишина. я чувствовала, как в горле что-то сжимается. даже дышать стало тяжело.

— а сейчас не время для грусти, — неожиданно сказал женя и встал. — поехали.

я молча поднялась и пошла за ним. мы вышли на улицу, сели в машину. за окном мелькали дома, серые дворы, редкие прохожие. я пыталась угадать, куда он меня везёт, но он молчал, только иногда постукивал пальцами по рулю.

— вот и время для сюрприза, — сказал боков, заглушая двигатель. он выбрался из машины, и я за ним.

мы поднялись на какой-то подъезд. я шагнула за угол и… замерла.

тётя валя и дядя миша. с сумками, будто только что с дороги. а рядом — витя. только он не просто стоял — он бежал ко мне, крича моё имя. я даже не помню, как подхватила его, как прижала к себе. обнимала так крепко, как никогда. казалось, если отпущу хоть на секунду — потеряю его снова.

— милый… прости… прости меня… — слова сами вырывались. — какая из меня сестра-то… даже не звонила…

я целовала его в макушку снова и снова, жадно, будто пытаясь вернуть все те дни, когда его не было рядом.

— лика… я скучал, — тихо сказал он, крепче прижимаясь ко мне. — и я люблю тебя. хорошая ты сестра. единственная.

мой тгк:лика нелика.
там много интересного!
хочу попросить вас ткнуть на звёздочку и оставить свое мнение в комментариях, а также не забывайте подписаться, мне будет очень приятно!) спасибо за прочтение главы до конца! до скорых встреч, пока!