Глава 8. Слишком быстрое решение
***
Омер вел машину в полной уверенности от задуманного поступка. Оставляя Кывылджим утром в своей постели и нежно целуя ее в видневшееся из под одеяло, которое она всегда натягивала по самые уши, плечо, он твердо принял это решение. У них должен быть дом. Не его квартира, не ее привычное пространство, а их дом. Дом, где они будут растить их ребенка. Дочку...Омер улыбнулся, чувствуя приятно тепло, которое тут же разлилось по всему телу, при такой яркой визуализации, давая ему полную уверенность, что будущая жизнь будет неотвратимо чудесной.
Он уже договорился с сиделкой, которая должна была помогать госпоже Сонмез, когда она снова окажется дома, но еще не успел сказать об этом Кывылджим, несколько опасаясь ее реакции. Однако, последний вечер, который они провели вместе и ее слова лишь больше укрепили уверенность, что Кывылджим наконец-то отбросила свою броню самостоятельности и приняла его как человека, способного решать ее проблемы.
Он улыбнулся воспоминанию, которое тут же одолело его, об семейном праздничном ужине в квартире Кывылджим и тем словам, которые он бросил ей: "Большинство мужчин любят чувствовать себя важными, поэтому хотят, чтобы в них нуждались". Сейчас он чувствовал, что нужен, что значим, и это укрепляло его в своих действиях и решениях.
Он мельком бросил взгляд на часы на дисплее панели управления. Перед риелтором ему нужно было заехать в больницу, еще раз поговорить с персоналом, которого подобрали для ухода за Сонмез ханым. Он быстро выстроил маршрут на навигаторе, надеясь успеть все перед тем, как в компании начнется совещание по новым проектам, куда госпожа Асуде так бесцеремонно влезала день ото дня, и сосредоточился на дороге.
Омер заблокировал автомобиль, который припарковал недалеко от входа и полной грудью вдохнул влажный морской воздух Босфора, видневшегося вдалеке. День обещал быть чудесным, если бы не гнетущее предвкушение от вечера, где они собирались рассказать о беременности Кывылджим. Он очень хотел верить, что его семья разделит его долгожданное и заслуженное счастье, но разум говорил ему об обратном. С ошибками, которые его брат и племянник допустили за последнее время теплое ранее восприятие Пембе всех событий сошло на нет.
Собравшись с мыслями, он вошел в здание больницы и кивнул администраторам на стойке регистратуры.
- Здравствуйте, - Омер присмотрелся к табличке на груди девушки, - Сейран. Доктор Фуркан на месте? Я договаривался о встрече с ним на 11.00.
-Да, господин Унал, он просил сразу сообщить ему, как вы придете, - кивнула она в ответ. - Он ждет Вас у себя.
Омер благодарно кивнул ей в ответ и направился в кабинет лечащего врача госпожи Сонмез. Выразительно постучав и услышав одобрительный ответ, он вошел в кабинет и протянул руку коренастому седому мужчине в знаке приветствия.
- Здравствуйте, господин Омер, - с теплом отозвался мужчина, указывая ему на кресло напротив.
Омер ответил ему сдержанной улыбкой и присел на кресло.
- Я перейду сразу к делу, господин Фуркан. Вчера мы договорились с Вами, что вы подберете госпоже Сонмез грамотного специалиста для домашнего ухода и помощи, - начал он, нетерпеливо посматривая на время. Ему уже стоило отправится к риелтору, иначе совещание в Unal Holding начнется без него.
- Да, да, конечно. Я подобрал отличного специалиста. Сейчас я вас познакомлю.
Господин Фуркан поднял телефон и набрал с просьбой пригласить сюда сотрудницу больницы.
В ожидании Омер нетерпеливо стучал ногой, отбивая ритм волнения от картинок их будущего дома, который пару часов назад ему выслал риелтор. Наконец, дверь открылась и в кабинет, распространяя запах нежных фруктовых духов зашла красивая статная женщина в больничной униформе, которая лишь подчеркивала ее изумительную фигуру.
Омер перевел глаза на женщину и вдруг почувствовал себя неловко. Ее пристальный взгляд голубых глаз сразу же остановился на нем, выражая заинтересованность.
- Господин Омер, - сказал врач, поднимаясь с места, - знакомьтесь. Это Элиф, одна из самых грамотных сиделок в нашей больнице.
Омер несколько замялся, отводя глаза от прямого пристального взгляда платиновой блондинки, но все же протянул руку в ответ на рукопожатие женщины. Нежная кожа кисти руки женщины обхватила его пальцы и мужчина в недоумении нахмурился, словно осознавая свои ощущения.
- Очень приятно, господин Омер, - отозвалась Элиф, нежно улыбаясь, приятным бархатным голосом. - Спасибо, что доверили мне Вашу.., - запнулась она, ища ответ в мужчине, кем приходилась ему подопечная, чтобы не сказать лишнего, - госпожу Сонмез, - поправилась она.
- Да, да, - растерянно отозвался Омер, сбрасывая ее рукопожатие быстрее, чем этого требовал этикет.
Женщина улыбнулась уголком тонких губ, видя замешательство мужчины, и тут же обратилась к доктору.
- Господин Фуркан, однако, вы знаете, что мне нужно довести моего подопечного до конца этой недели и передать его в руки новой сиделки. Поэтому приступить к работе я смогу лишь с будущего понедельника.
Омер сидел, опустив глаза в пол, слушая твердые нотки в голосе будущей сиделки Сонмез ханым и отчего-то продолжал испытывать чувство неловкости от нахождения ее возле себя. Что-то было в ней...необычное и настораживающее, подумал он, стараясь как можно быстрее отогнать мысли прочь.
- Господин Омер, - обратился Фуркан к нему, - думаю, вы сможете пойти Элиф на уступки? Поверьте, она того стоит, - слишком откровенно ухмыльнулся доктор, переводя взгляд между женщиной и господином Уналом.
Омер, встрепенувшись от задумчивости своих ощущений, несколько раз быстро кивнул им обоим и поднялся с места.
- Конечно, - обретя, наконец, привычную ему манеру разговора, сказал он. - Мы сами сможет обеспечить уход госпоже Сонмез после ее выписки. Так будет даже лучше, пока она придет в себя и сможет привыкнуть к мысли, что рядом с ней будет теперь еще один человек.
Доктор Фуркан и Элиф одобрительно кивнули в ответ на его слова. Омер, не желая больше оставаться в кабинете, взглянул на часы и в нетерпении сказал:
- Мне уже нужно идти, до свидания господин Фуркан, - подал он ему руку, - до свидания госпожа Элиф, - кивнул он женщине, стараясь не пересекаться с ней взглядом.
Собеседники кивнули ему в ответ и Омер, испытывая полное замешательство от собственных ощущений, вышел из кабинета.
Фуркан и Элиф пересеклись взглядом.
- Элиф, - начал Фуркан, - я надеюсь все будет в рамках?
- Ну конечно, Фуркан, - задумчиво отозвалась она, глядя на дверь, в которую только что вышел Омер Унал.
***
Кывылджим проснулась от настойчивого телефонного звонка. Улыбнувшись, осознавая, что она проснулась в квартире любимого мужчины, Кывылджим запустила руку в волосы, отгоняя от себя сон легким массажем и, поморгав глазами, посмотрела на имя входящего звонка.
Доа. Сердце кольнуло. Сколько сейчас времени? Почему дочка звонит так рано? И где Омер?
Слегка дрожащими руками, она взяла телефон и тут же ответила:
- Доа, дочка, здравствуй! Что-то случилось? - в последнее время ее звонки на телефон напоминали бомбу с часовым механизмом, которая была готова взорваться.
- Мама! - услышала она радостный голос Доа и тут же выдохнула, улыбаясь от ощущения, что ее дочка счастлива. - Мама! Мне очень хочется скорее поделиться с тобой новостями!
Кывылджим улыбнулась от искрящегося звука ее голоса и ответила:
- Милая, я недавно встала, но, если хочешь, я сейчас приеду к тебе!
- Мамочка, давай позавтракаем в нашей любимой кофейне, как прежде, - продолжала сыпать приятностями Доа. - Только ты и я, как прежде, хорошо?
- Конечно, милая, - тепло отозвалась Кывылджим, чувствуя как умиление от трелей в голосе дочки наполняет ее счастьем. - я смогу быть там через.., - она еще раз посмотрела на часы, прикидывая сколько времени ей нужно для того, чтобы собраться, - через час. Договорились? Мне тоже есть чем с тобой поделиться.
- Мама? - удивилась Доа на том конце линии, - я надеюсь это что-то приятное? У меня такой чудесный день!
Офф, Доа, офф, - подумала Кывылджим, оседая на кровати, боясь реакции дочери на новость о ее положении.
- Ну.., - замялась она в смущении. - Наверное.
- Хорошо, мамочка! Жду тебя через час на нашем месте!
Кывылджим кивнула в пространство и отложила телефон в сторону. Что ж, оставалось пройти еще два тяжелых этапа, сообщая всем о своем положении. Ей, в сущности, было не слишком волнительно, как отреагирует семья Омера, но вот реакции дочери она откровенно боялась, вспоминая ее гнев, после того, как они с Омером стали встречаться во время их разлада с Фатихом.
Но деваться было уже некуда. Доверившись Омеру, она чувствовала себя слишком открытой и готовой наконец говорить миру о своих чувствах. Поджав губы в решительности, она поднялась с кровати и отправилась в ванную, чтобы поскорее отправиться на встречу к дочери.
***
Доа сидела за уличным столиком любимой их с мамой кофейни и с удовольствием потягивала напиток, ожидая дорогого человека, чтобы поделиться с ней своим счастьем. Она витала где-то в облаках от последних поступков Фатиха, который делал ее счастливее день ото дня. Ей было абсолютно наплевать на все разговоры о том, что стоит быть аккуратнее, что Фатих не тот человек, которому можно доверять, что он еще слишком горяч и молод. Она горела в своей любви и не хотела ничего слышать.
Доа посмотрела на часы, удостоверившись, что мама опаздывает, что было не в ее правилах, и тут же увидела Кывылджим, спешащую к ней вниз по тротуару.
- Мамочка, - поднялась она из-за столика, обнимая мать, слегка дотронувшись до ее щеки в поцелуе. Кывылджим с трепетом обняла дочку в ответ, и немного неуклюже присела на скамью за кофейный столик, в недоумении разглядывая на ликующее лицо Доа.
- Дочка, - слегка прищурив глаза, спросила она. - Ты светишься, что это?
- Мамочка, смотри, что я тебе покажу! - ликовала Доа, протягивая матери красную папку с документами.
Кывылджим нахмурилась, принимая документы, и вгляделась в то, что ей подала Доа.
Документы на дом, а в графе владелец - имя Доа. Кывылджим раскрыла глаза от удивления, как если бы сейчас она узнала потрясающую ее новость, и перевела взгляд на Доа.
- Дочка, что это значит?
- Мамочка, Фатих сегодня утром подарил мне свой собственный дом! - вскричала Доа, сверкая глазами и расплываясь в улыбке.
Кывылджим всерьез растерялась, от непонимания, как ей реагировать на такую новость. Кольнувшее ее подозрение, что все может быть не так радужно, на светящиеся глаза ее дочки, она решила оставить при себе, стараясь не испортить такой трогательный момент в жизни Доа.
- Честно говоря, Доа, я несколько в шоке. Мне кажется, это достаточно обязывающий подарок, родная, - аккуратно заметила Кывылджим, глядя на Доа исподлобья, стараясь не напрячь дочь своими сомнениями.
- Мамочка, - слегка удрученно сказала Доа от такой реакции Кывылджим, - но...но почему ты не можешь порадоваться за меня, наконец? Я же говорю тебе, что Фатих действительно изменился! Сейчас он делает все ради меня и Джемре, не обращая внимания на свою семью! Это большой шаг для него.
Кывылджим смотрела на нее сквозь призму недоверия. В отличие от своей еще такой глупой дочери, она до сих пор помнила все действия Фатиха, которыми он разрушал их отношения. И предательство, когда Доа была беременна, и суд, в котором он прибег к обману, пытаясь вернуть себе семью, и ситуацию с Омером и его университетской подругой. Будь она на месте Доа, она бы не стала так слепо доверять Фатиху. Кывылджим глубоко вздохнула, осознавая, что ее слова лишь будут красной тряпкой для Доа, которая была слепа сейчас в своем проявлении любви. Видимо, ей придется пройти еще не мало уроков, чтобы наконец выстроить свою счастливую жизнь.
- Я рада за тебя Доа, - сказала Кывылджим, - будьте счастливы. Просто...просто, пожалуйста, дочка иногда смотри вокруг, прошу тебя. В любом случае, я всегда рядом, - тепло улыбнулась Кывылджим своему смыслу в жизни, глядя на дочь.
Доа с трепетом кивнула в ответ матери и тут же спросила:
- Ну а ты, мамочка, что ты хотела рассказать мне?
Кывылджм вздохнула и отвела взгляд в сторону, с силой сжимая руки, пытаясь согнать с себя ужасное чувство стыда от тех слов, что собиралась произнести. Пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить дочери, она несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах сотворить над собой усилие и сложить слова в предложение. Подняв глаза в небо, сгорая от стыда, она наконец выпалила:
- Доа, я беременна.
- Что?! - распахнув глаза и рот от удивления, отозвалась Доа. - Мама, ты серьезно?!
Боясь даже посмотреть в сторону дочери, Кывылджим кивнула.
- К сожалению, это так, - процедила она, все еще не смотря на дочь.
В диком восторге, Доа тут же поднялась с места и заключила Кывылджим в объятия, разделяя с ней такую нежную в моменте эмоцию.
- Мамочка, это же чудо! Почему же ты стыдишься будто? - спросила Доа с напряжением вглядываясь в глаза лицо матери. - Вы как никто заслужили свое счастье!
- Офф, Доа! Прекрати, мне и так стыдно, я ведь уже не молода, - быстро моргая глазами и пытаясь отогнать нахлынувшие на нее чувства, сказала Кывылджим, внутренне радуясь реакции дочери на новость.
- Мама! - воскликнула Доа. - Это что еще за слова такие! Вы же оба молоды и влюблены. Прошу тебя, - глядя на несколько удрученное состояние Кывылджим, поспешила добавить она, - не говори об этом, будто это ошибка какая-то! Иначе я расстроюсь.
Кывылджим в теплом молчании смотрела на Доа, не выпуская ее из объятий. Благодаря поддержке, которую она слышала в ее словах, внутренне она постепенно привыкала к мысли, что и она и Омер все же заслужили свое продолжение любовной истории.
***
- Ты готова, жизнь моя? - спросил Омер, взяв ее руку в свою и паркуя машину возле особняка Уналов. - Если ты против, мы можем уехать.
Кывылджим протянула руку к его щеке и нежно провела по густой, едва тронутой сединой, щетине. Ее одолевали сомнения, предвидя выражение лица Пембе ханым и Абдуллы бея. С ней всегда была незримая поддержка Омера, который почти не выпускал ее руку с момента выхода из дома, но она чувствовала его напряжение от предстоящей встречи. Сделать ради него, твердила она себе, хотя и не до конца понимала, почему она позволяет все это. Куда делась прежняя Кывылджим, которая могла контролировать свои желания и не пошла бы на что-либо в угоду, против своих принципов. Сколько раз, оперевшись на своего мужчину, она заходила в этот дом и выходила оттуда абсолютно пустой и раздавленной? Он не мог защитить ее даже от самого себя. Липкое ощущение разлада и страха от того, что все снова может развалиться внезапно опустилось на плечи Кывылджим и она глубоко вздохнула, стараясь не обращать внимания на эти чувства.
Ласка и надежда, которую излучали сейчас глаза Омера, стала для нее последним решающим фактором и она, крепко сжав его руку в ответ, кивнула.
- Все в порядке, дорогой. Давай сделаем это.
Омер улыбнулся в ответ, принимая ее решение быть с ним и слышать его.
- Если что, пинай меня со всей силы, любовь моя, я просто притворюсь, что мне плохо и мы сможем сбежать из этого дома, - ответил он, нежно целуя ее в лоб.
***
За столом как обычно стояло напряжение. Прозорливый взгляд Нилай в предвкушении очередного скандала сканировал всех сидящих за столом. Мэри переглянулась с Кывылджим, посылая ей открытую улыбку в знак поддержки, а потом кивнула Омеру, в немой просьбе огородить ее сестру от возможной реакции хозяйки этого дома. По разговору за столом было понятно, что в этом доме никак не улягутся страсти и не закончатся пререкания, давая всем живущим в нем постоянные поводы для ссоры друг с другом. Омер молча сжал руку Кывылджим под столом, почувствовав, как она дрожит, и внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, насколько сейчас было уместно поделиться со всеми этой новостью. Пока разговоры шли вокруг помолвки Нурсемы, Омер улучил момент и тихо обратился к Кывылджим:
- Все хорошо, любовь моя? Как ты себя чувствуешь?
Кывылджим слегка кивнула в ответ, пытаясь улыбнуться сквозь натянутые как струна мышцы, и мысленно сжигая Омера на костре за свою новую реальность и покорность мужчине.
Омер, заметив огненные взгляды бывшей жены, немного смутился, понимая, что после этого ужина ни о каком красивом завершении вечера не могло идти и речи, и еще крепче сжал ее руку, мысленно проклиная себя за идею рассказать новость брату.
- На самом деле, - вдруг начал он, немного стушевавшись, окидывая взглядом весь стол и находя поддержку в глазах Мэри, сидящей напротив, - Кывылджим сделала мне лучший подарок в мире, - чувствуя под столом, как рука жены дернулась в его руке.
Омер сделал паузу, собираясь с мыслями, пытаясь предугадать реакцию всех собравшихся. Его внутренняя уверенность, с которой он зашел сюда в надежде, что сейчас получит поздравление и поддержку растаяла, стоило им всем сесть за один стол. Незримой нитью между всеми членами семью Унал теперь стояли члены семьи Арслан, каждым поворотом судьбы напоминая, как сильно изменилась жизнь этих двух семей за последние два года.
- Кывылджим беременна, - с опасливой улыбкой, наконец сказал Омер.
За столом повисла зловещая тишина. Кывылджим наконец выдернула руку из крепкой хватки Омера, разорвав с ним контакт, чтобы самой прожить все свои совершенно не радостные эмоции, и сейчас опустила глаза в одном желании - оказаться прямо сейчас не здесь, не в этом месте и вообще не с этими людьми. Доа посмотрела на маму, пытаясь через стол бросить ей круг спасения. Госпожа Пембе застыла с пустым выражением лица, отчаянно подавляя в себе злость, возникшую к очередной женщине из семьи Арслан, которая разрушала их бывшую спокойную жизнь. Омер с надеждой во взгляде увидел расплывавшуюся совершенно искреннюю улыбку на лице брата. Он словно вспомнил те прекрасные моменты с сестрой Кывылджим, в итоге которых сейчас наверху в его доме спокойно спала его младшая дочка.
Первым, в духе семьи Унал, опомнился Мустафа, и с доброй чуть ошарашенной улыбкой поздравил Омера и Кывылджим. Мужчина благодарно кивнул племяннику, в который раз отметив, насколько Мустафа выделялся из компании мужчин Унал своей открытостью миру. Вторым, кто поздравил их был Фатих, что оказалось полной неожиданностью для Кывылджим. Внезапно она поймала себя на мысли, что ее зять действительно сильно изменился, о чем утром ей говорила Доа. Слушая его искреннюю радость за того, кого он буквально недавно винил в своей разрушенной жизни, Кывылджим думала о том, что с людьми делает любовь. С нее она сняла годами выстраиваемую броню, Доа одарила ярким насыщенным чувством, Фатиха учила быть самостоятельным, Омера же сделало сильнее, чем он был до нее.
Омер неволей взглянул на Нилай, лицо которой, как ему показалось, было перекошено от негодования того, что в этот раз ее опередили во взрыве новой бомбы в семье Унал. Готовая вспыхнуть как спичка, совершенно не думая о том, какую боль она может причинить своими словами, Нилай, обведя всех недовольным взглядом, выпалила:
- Ух ты, дядя. Теперь у Джемре будет тетя младше нее.
Готовый прямо сейчас провалиться под землю из-за слов своей родственницы, Омер бросил испуганный взгляд на Кывылджим ярко представив, как ночует сегодня на улице. Его бывшая жена, продолжая смотреть себе на колени, в нетерпении покусывала губы, а на ее языке это означало только одно - Омеру можно было не надеяться в ближайшую неделю спать с ней в одной кровати.
В попытках спасти ситуацию, глядя на сестру, которая до бела сжимала пальцы рук, Мэри вдруг выпалила:
- Это же чудесно, в доме появится еще одни ребенок! А дети, рожденные в 25 году, будут детьми из поколения бэтта.
- Мэри, -зашипела на нее сестра, бросая огненные взгляды, и отчеканила, - Прекрати, пожалуйста, мне и так стыдно, - выпалила она на эмоциях.
Мэри тут же осеклась, обрывая свою речь, а Омер слегка закашлялся, пытаясь спасти неловкую ситуацию.
- Удивительно, - услышали они в полной тишине голос Пембе, пригвождая Омера и Кывылджим своим выводом. - Ваш ребенок родится вне брака? - с укором спросила она дальше, подавив в себе очередной порыв раздражения.
Омер выпустил вздох, собираясь со всеми силами, чтобы продолжать отвечать этой женщине тактично, и сказал:
- Мы сделаем все, как положено и ...как хотим, - не терпящим возражения голосом, произнес он дальше, давая понять всем присутствующим, что не был в этой семье ни Мустафой, ни Фатихом.
Пембе скорчила недовольную гримасу и отвела взгляд в сторону мужа, в надежде найти в нем поддержку, но Абдулла продолжал сидеть с блаженной улыбкой, так не свойственной главе семейства, витая, очевидно, в своих мыслях. Омер нахмурил брови, удивляясь такой реакции брата. Последний раз он видел его таким очень давно, еще до смерти Алев, когда Абдулла рассказывал ему о том, как ждет ребенка, которого носила сестра Кывылджим.
Услышав, что Нилай снова взяла первенство в обсуждении собственной фигуры, Омер испытал большое облегчение, смешанное с тревогой от последующей реакции Кывылджим. Он снова посмотрел на бывшую жену, беспокойно ища ее взгляд и оглядывая с ног до головы. Но Кывылджим продолжала старательно избегать его, смотря куда угодно, только не в его сторону. Омер снова перехватил взгляд Мэри, которая была свидетелем невольной обиды Кывылджим, и они оба искренне улыбнулись, подавляя приступ смеха от глупой ситуации.
***
Омер почувствовал жужжание телефона в кармане пиджака, который он предусмотрительно перевел в беззвучный режим перед ужином у брата. Кивнув Кывылджим, убедившись, что она в состоянии продолжать беседу с его семьей, ожидая чая, он достал телефон и в недоумении увидел незнакомый номер. Подумав, что это может быть связано с работой, он встал с дивана и отошел в сторону входной двери, отвечая на звонок.
- Омер бей? - раздался женский голос на том конце. - Это Элиф, новая сиделка госпожи Сонмез. Вам удобно разговаривать?
Омер был слегка озадачен. Странное ощущение присутствия чужой женщины в его пространстве снова вернулось к нему, как тогда в кабинете лечащего врача. Сдвинув брови, в ожидании продолжения он ответил:
- Что-то не так, госпожа Элиф? - со всем участием, что мог, спросил он.
- Вовсе нет, Омер бей. Ваш номер мне дал господин Фуркан, чтобы я могла предупредить, когда освобожусь от предыдущего пациента.
Мужчина, чуть смутившись, продолжал внимательно слушать приятный бархатный голос женщины, пытаясь понять, что же ей все таки нужно.
- Дело в том, что, - продолжила женщина и тут же запнулась, - мой работодатель..., - снова запнулась Элиф. - В общем, мне нужна Ваша помощь, господин Омер, - мужчина услышал, как дрогнул голос женщины, высвобождая глубокий проникновенный вздох в решительности. - Могу ли я попросить Вас объяснить моему нынешнему работодателю, что я меняю место работы.
Омер на секунду замер, услышав длинную тираду, и тут же усмехнулся, находя слова Элиф несколько сомнительными.
- Госпожа Элиф, - начал он. - Возможно, данный вопрос Вы должны решать с господином Фурканом. Боюсь, не в моей компетенции распоряжаться персоналом больницы.
- Но, - пытаясь сохранить настрой в разговоре, поспешно продолжила женщина, - мне говорили, что Ваша жена, госпожа Арслан занимается такими...э...вопросами. Домогательства на рабочем месте, - наконец выдавила она.
Омер в минуту выпрямил спину, надевая привычную деловую осанку и услышав, наконец, истинную причину переживания женщины. Бросив быстрый взгляд в сторону Кывылджим, он подумал, что его справедливая жена не смогла бы отказать в помощи тому, кто в ней нуждался. К тому же, это был человек, который должен был так или иначе скоро войти в семью и расположение Сонмез ханым.
Приняв быстрое, возможно слишком быстрое и необдуманное решение, он бодрым голосом, ответил Элиф:
- Хорошо, госпожа Элиф, я попробую Вам помочь. Давайте завтра встретимся и все обсудим. А сейчас мне действительно не слишком удобно разговаривать, -вежливо сказал он, продолжая поглядывать на жену, которая непринужденно улыбалась Абдулле и Пембе и ощущая неприкрытое счастье от ее теплой улыбки. Каждый раз, глядя на нее, он как будто влюблялся заново, в эти горящие глаза и пухлые женственные губы.
- Спасибо, господин Омер, -отозвалась Элиф, нарушив ушедшие далеко за черту приличия мысли Омера. - Я буду ждать нашей встречи. До свидания.
Попрощавшись, Омер положил телефон обратно в карман пиджака, и, не придав особого значения только что состоявшему разговору, с открытой улыбкой вернулся к своей Кывылджим, нежно сцепляя пальцы ее рук с своими, чем вызвал одобрительную улыбку брата, поглядывающего на своего воспитанника.
***
Омер открыл дверь машины перед Кывылджим с оторопью смотря на бушующие искры в глазах женщины. Весь оставшийся вечер, проведенный в семье брата, кажется стоил ей огромной выдержки. И теперь Омер с трудом пытался понять, как вымолить у нее хоть каплю милости и оказаться с ней ночью в одной постели.
Кывылджим, до сих пор пытающаяся привести себя в чувство, одарила мужчину многообещающим взглядом, и с остервенением, вызванным ее переживаниями от ужина, уселась в машину, надеясь провести предстоящую дорогу молча.
- Жизнь моя, - улыбнулся Омер с искорками в глазах, наклоняясь к ней, глядя, как она пытается сдержать свои рвущиеся наружу эмоции, - тебе не обязательно притворяться. Я уже понял, что моя госпожа сердится.
Кывылджим тут же сжала губы, в попытке не рассмеяться от дурацкого заискивающего взгляда ее бывшего мужа, и отвернулась от него в другую сторону.
- Ну же Кывылджим, - такой знакомой интонацией начал Омер, пальцами ухватывая ее за подбородок. - Ну дай мне каплю надежды, что сегодня я буду спать хотя бы на диване.
Невольно посмотрев на него, Кывылджим вдруг резко отпустила весь спектр эмоций, копившийся в ней за вечер и звонко рассмеялась.
- Вам придется постараться, Омер бей, - отозвалась она в ответ.
- Я мастерски умею чистить мандаринки, этого хватит? - с наслаждением смотря, как снежная королева тает, ответил Омер.
Кывылджим нежно провела тыльной стороной ладони по его щеке и оставила легкий поцелуй на его губах, означавший освобождение от ее негодования для них обоих. Омер перехватил ее губы, в попытке продолжить поцелуй, который взволновал его, но Кывылджим жестом указала ему на дорогу, призывая скорее уехать от места своего позора.
Первая молчание в дороге нарушила женщина.Прокручивая в голове все детали такого утомительного вечера, Кывылджим пришла к выводу, что научилась принимать семью Омера со всеми их недостатками. Будь она прежней госпожой Арслан, то непременно бы сцепилась в схватке с госпожой Пембе. Будь она прежней Арслан, она бы не вообще не согласилась рассказать кому-либо о своем положении. Будь она прежней Арслан, она бы сейчас не была с Омером...Но сейчас ее волновали лишь две вещи: абсолютная слепота в глазах своей дочери, и мать, которую на днях должны были выписать из больницы.
- Знаешь, Омер, - начала она, задумчиво глядя на проносящиеся фонари за стеклом автомобиля, - все прошло не так страшно, как я думала.
Омер посмотрел в ее сторону и невольно улыбнулся от ее расслабленного и несколько растрепанного вида.
- Я же говорил тебе, любовь моя, что бояться нечего.
- Но, - продолжила она, внутренне удивляясь себе от такой откровенности с ним, - новости, от которых обычно люди танцуют, не находят в этой семье должного отклика, несмотря на все, что с нами случилось...
Омер на секунду замер от ее слов, анализируя в зеркалах заднего вида дорогу, и, немного помедлив, кивнул в ответ. Кывылджим была права. Скажи он о такой новости еще пару лет назад, госпожа Пембе ликовала бы от радости, что в их семье будет прибавление. Что случилось с ними за все это время? Куда двигалась вся их семья? И так ли важно ему сейчас было их мнение, как бывало это раньше?
- Ты знаешь, Кывылджим, - устало сказал он, но испытывая состояние безмерного счастья от присутствия жены рядом, - меня сейчас ничего не волнует. Только ты, я и наш ребенок.
Кывылджим смутилась от таких важных и нужных ей слов, проходя в этот момент испытание своей природной натуры. Ей не хотелось больше бороться, ей не хотелось больше идти напролом, она больше не чувствовала потребности в шипах, которые всегда выпускала на любую неприемлемую ситуацию.Она растворялась в тепле, которым окружил ее Омер, наконец ощущая, что она - всего лишь просто женщина, которая ждет ребенка.
- У меня есть сюрприз для тебя, жизнь моя, - продолжил Омер, тая от взгляда ее счастливых глаз. - Но все будет завтра, обещай мне, что дождешься.
- Что это, Омер? - с волнением спросила Кывылджим, окутывая его шлейфом воспоминаний, какой сюрприз ждал ее перед тем, как вся их жизнь пошла наперекосяк в ту ночь в доме брата.
- Терпение, дорогая, но уверен, тебе все понравится, - рассмеялся он, отгоняя навязчивые моменты из своей головы.
Кывылджим, сияя от предвкушения сюрприза, который приготовил ей любимый мужчина, откинулась на спинку сидения, слушая убаюкивающий шум шин. Наблюдая за ней, Омер так красочно представлял картинки их проживания в новом доме, буквально слыша топот маленьких босых ножек по утрам и радостный смех ее матери...Ее. У них непременно будет девочка, вдруг подумал он. Такая же красивая и упрямая, как ее мать. Сердце отчаянно застучало от обилия чувств, будто они все не помещались в нем.
- Я так опоздал, жизнь моя, - растроганный моментом, чувствуя на глазах слезы от состояния эйфории, что витала в воздухе между ними, сказал он.
Кывылджим перевела взгляд полный любви на Омера, позволяя ему утонуть во всеобъемлющем чувстве между ними.
- Нет, Омер. Не нужно больше громких слов, - нежно сказала она. - Я больше не хочу бороться с собой и со всем миром. Я сдалась тебе...
Волна восторга от слов Кывылджим накрыла его по всему телу. Он наконец смог растопить ее сердце в полном доверии. Сейчас он был творцом их прекрасной будущей жизни и не мог ее подвести.
Омер устремил взгляд на дорогу, не выпуская руки Кывылджим, не осознавая, что череда событий со скоростью лавины наступает на них, ставя под сомнение такое долгожданное счастливое будущее.