Всё наладится

Видеть предательницу оказалось уже не так больно, как до этого. Я, правда, не мог понять, с чем это связано. С тем, что больше ничего к ней не чувствовал или же с тем, что что-то чувствовал к Ульяне?

Она внимательно смотрела на Настю, и издалека я не различал по её светлым глазам, что она чувствует. Расстроена? Насторожена? Злиться? Или ей всё равно? Ей наверняка сказали, кем для меня являлась эта девушка.

— Кирилл! Кирилл! Марсель! Распишитесь здесь, пожалуйста!

Пришлось отвлечься от Ульяны и переключить внимание на другую девушку, что так настырно взмахивала руками и трясла листком перед моим лицом. Быстро оставив закорючку, я вновь посмотрел в ту сторону, где стояли девчонки и она.

Я заметил, как довольно бодрой походкой к Насте и её подругам подошли Игорь и остальная часть команды Псов. Обняв предательницу за шею и аккуратно притянув к себе, Игорь кивнул в сторону Ульяны.

Нет.

Он не посмеет.

Настя что-то сказала ему, и Скалозубов, откинув голову, засмеялся. Его кадык дергался, и мне вдруг захотелось врезать по нему. Так сильно, чтобы он перестал смеяться и начал очень долго кашлять.

Игорь выпрямился и чересчур бодрой походкой направился к нашим девчонкам.

Козлиная харя.

— Дальше сам, — продолжая буравить взглядом Игоря и Настю, я всунул Марселю маркер и листочек и двинулся сквозь толпу, прямо к ним.

— Эй, какого?..

Слова Марселя потонули в гуле голосов где-то за спиной.

— Ну что, лисички, вы...

Я резко возник перед Игорем, загородив Ульяну собой.

Почему я так поступил? Сам не понял. То ли потому, что меня бесил Игорь. То ли потому, что он увел мою бывшую девушку. То ли потому, что Ульяна мне нравилась. А, быть может, все и сразу.

Всё наладится.

Так твердил Марсель, видя, что меня не отпускает. Ни через неделю, ни через две. Ни через месяц. Ни через пять.

Всё наладится.

Твердила Юлианна, пытаясь познакомить меня со своими подругами. Провал каждый гребанный раз. Красивые, милые, веселые. Идеальные. Но не те. Не как она.

Сравнивал нещадно. Находил кучу плюсов. И всего один минус — это не Настя.

Спустя год душевных неразберих и желанием отпустить человека, я вдруг влюбился в кого-то другого. Вдруг. Неожиданно.

Всё хорошее всегда случается неожиданно, верно?

Ульяна — первая и единственная девушка за последние полтора года, которая заставила моё привязанное к предательнице сердце дрогнуть. Так знакомо. И так по-новому.

Успев забыть, что такое влюбляться в кого-то заново, я лелеял это ощущение, оберегал его.

И не смел позволить, чтобы история повторилась.

— Привет, — услышал я голос предательницы, и всё равно в животе всё скрутилось в узел.

— Привет, — ответил я, бросив на неё быстрый взгляд. Ничуть не изменилась. Волосы, разве что, стали длиннее. Зачем я это замечаю?

— Ну что, лис, — протянул Игорь, — поздравляю с победой. Твоя... — он выглянул из-за моего плеча, пытаясь уловить взглядом Ульяну, стоявшую позади и притихшую, как маленький ежик.

Я завел руку за спину и поймал ладонь Ульяны. Или это она сама мне её протянула? Не важно. Сжал прохладные пальцы, чтобы успокоить. Или успокоиться? Как много вопросов.

— Твоя подружка знала, за кого нужно болеть, — усмехнулся Игорь, но его слова все равно звучали, как издевательство, пусть команда Лисов и одержала сегодня победу.

— А у тебя были какие-то сомнения? — хмыкнул я.

Предательница криво улыбнулась, откинув белые волосы за спину. У неё всегда был такой взгляд? Неприятный. Колкий. Высокомерный.

— У подружки имя есть? Зубки ведь она свои уже показала, а сейчас почему прячется?

— С чего ты взял, что я прячусь? — Ульяна вдруг вышла из-за моего плеча, но руку не отпустила — поудобнее перехватилась за мои пальцы, и её маленькая ладонь потонула в моей. — У меня просто нет привычки лезть в разговор, если говорят не со мной.

— Хороший навык, — произнесла вдруг Настя, глядя на неё в упор.

— Неплохой, — сказал я, проводя пальцем по дрожащей ладони Ульяны. — Некоторым явно стоит ему поучиться.

— Ты на кого намекаешь? — Предательница метнула на меня недовольный взгляд.

— Даже не пытался.

— Вот и не вздумай, — Игорь демонстративно притянул Настю к себе, плотнее прижимая к своему телу, а я лишь спустя время отметил, что это больше не делало больно.

Не знаю, была ли причина в Ульяне, стоявшей рядом. В тепле её ладони, которое я чувствовал. В друзьях за плечом. В уверенности в том, что...

Всё наладится.

— Игорь, ты идешь? — На ступенях капитана команды Грозных Псов ждали остальные игроки, закинув сумки с клюшками и формой на плечи.

Скалозубов махнул им рукой.

— Ну ладно, лисички, — протянул он, — не будем мешать вам праздновать случайную победу. До скорого.

Развернувшись, он направился к своим товарищам, потянув Настю за собой. Предательница в последний раз окинула взглядом меня и Ульяну, задержавшись где-то чуть ниже.

И я не сразу понял, что она, как и все вокруг, видела наши переплетенные руки.

***

— Домой к Марселю? — Задумчиво протянула Ульяна, когда мы неспешно собирались возле дороги.

Я все ещё держал её за руку. И это казалось так естественно и просто, словно так и должно было быть.

— Да, — я поправил лямку спортивной сумки. — В последнее время мы не так часто выигрывали, так что эта победа значит для нас чуть больше, чем могла бы. Мы чисто командой. Ну и девчонки.

— Будете пить? — Спросила она, чуть поморщившись. И я уловил новую эмоцию, новую интонацию.

— Нет, — я мотнул головой. — Впереди ещё игры, тренер нам голову оторвет, если узнает. Из вредного будет, наверное, разве что газировка. — Я обвел девушку взглядом, видя, как она сомневается. А мне так хотелось провести с ней время. Только об этом и мог думать во время игры. — Поехали, Ульян. Будет весело. А если тебе будет некомфортно, я отвезу тебя домой.

Её красивые губы исказила некрасивая усмешка. Вновь что-то новое.

— Отвезешь домой... — пробормотала она. — Хорошо, поехали.

Заказать такси оказалось не проблемой, а пробки, что ещё утром были главной напастью, рассосались, словно подыгрывая нашей команде. Мы без проблем доехали до дома Габриеляна, останавливаясь возле подъезда с небольшим интервалом — желтые машины снова и снова останавливались рядом, пока из одной из них не вышли раскрасневшаяся Юлианна и хозяин квартиры.

— Ну что, Лисы, готовы оторваться?

— Напьемся газировки и заедим это всё фастфудом, как будто нам пять лет, а не двадцать два, еху! — Илья вскинул руки и по-девчачьи заверещал, вызывая смех у всех остальных.

Кто на лифте, кто пешком — они поднимались на одиннадцатый этаж дорогого жилого комплекса, где расположилась трехкомнатная, не считая огромной гостиной, квартира Марселя. Он отворил дверь и, словно швейцар, отступил в сторону, запуская друзей в квартиру. Как истинные джентльмены, ребята сначала пропустили вперед своих подружек.

Я ночевал в этой квартире сотни раз, а бывал здесь в целом и того больше. Знал каждый уголок и чувствовал себя здесь как дома. Скинул куртку и сумку, проходя в просторную гостиную, от стен которой отражались звонкие голоса друзей, решавшие, еду какой кухни мы в итоге закажем.

— Давайте голосовать, иначе мы так никогда ничего не решим, а я ужасно голоден! — Крикнул Стас. — Кто за Мак, Бургер Кинг или КФС?

Несколько рук нетерпеливо взметнулись вверх.

— Раз, два, три... — отсчитывал Гриша, — отлично, а кто за пиццу?

Следующая партия рук поднялась в воздух, бросая победный взгляд на предыдущих, потому что их оказалось чуть больше.

— Тогда кто за роллы и суши?

Голосующих на этот раз оказалось поровну, ведь тот, кто голосовал за первый вариант, теперь вскидывали руки за японскую кухню. И так каждый чертов раз. Мы никогда не могли определиться с первого раза, и постоянно подобные голосования приводили если не к драке, то к ссоре так точно, словно мы были детьми.

— Ульян, ты не голосовала, — сказал вдруг Марсель.

Я взглянул на неё, а Ульяна, растеряно поглядев по сторонам, пожала плечами.

— Да мне без разницы, — сказала она, — я всеядна.

— Это прекрасно, — задумчиво произнёс Марсель, пересчитывая голоса, указывая на друзей пальцем, — но так уж вышло, что твой голос решающий. Нас точно поровну...

— Давай, Ульян, — проговорил Илья, шипя, словно змей, — сделай правильный выбор...

Я кашлянул, мило улыбнулся и показал кулак. «Никакого давления» говорили мои глаза, иначе «я буду говорить с тобой иначе». Друг поджал губы и поднял руки. Шутки шутками, но я вдруг ощутил необходимость отстаивать её границы. Своей подруги.

Которая до ужаса мне нравилась. Своей простотой. Светлыми глазами, лучезарным взглядом. Мыслями, творчеством, стремлением. И, боже, картавой буквой «р».
Как же я рад, что родители назвали меня Кириллом.

— Мне правда все равно, — сказала она и посмотрела на меня. — А за что ты проголосовал?

— За пиццу, — ответил я, пожав плечами.

— Тогда я тоже за пиццу.

И почему я так доволен? Почему губы так и рвутся растянуться широкой улыбкой? Почему так хочется взять Ульяну за руку?

***

— Это ты нарисовала? — Марсель жевал пиццу, сидя напротив нас на стуле и разглядывая рисунки Ульяны.

Юлианна несколько раз пригрозила ему, когда друг, забывая о жирных пальцах, тянулся к скетчбуку, чтобы перевернуть страницы. Он одергивал руку и чертыхался. Ульяна реагировала спокойно, но пару раз её выдавал дергающийся уголок рта. Я тоже разглядывал её наброски и полноценные, законченные работы, но куда больше разглядывал её.

Бросал, как мне казалось, беглые взгляды, но задерживался гораздо дольше, чем надо было. Смотрел на то, как она ела пиццу, цепляя кусочки своими тонкими пальцами. Откусывала по чуть-чуть, пережевывала неспешно, в основном слушая, не разговаривая.

— Ну конечно это она нарисовала, — проворчала Юлианна, — зачем бы ей показывать нам чужие работы?

— Ну мало ли, — пробубнил Марсель, разглядывая рисунки, затем неожиданно пихнул меня в плечо.

— Что? — Спросил я, вскинув брови и чуть не подавившись куском пиццы.

Марсель молча кивнул на рисунки Ульяны, но затем, поняв, что я не догоняю, махнул рукой. Означало это лишь то, что мы поговорим чуть позже.

Ульяна вдруг хихикнула, глядя на нас. Должно быть, её веселили наши отношения. И пусть. Если это заставляет её улыбаться, я не против. Я очень даже «за».

— Убирай скорее, пока кто-нибудь не заляпал твои рисунки жирными пальцами, — посоветовал я, протянув руку и заправив прядь волос Ульяне за ухо.

Мы дрогнули одновременно. Оба — от неожиданности. Ульяна поджала губы... в попытке скрыть улыбку? Я не рассмотрел, уперевшись взглядом в собственную ладонь.

Зачем я это сделал? Что мной руководило? Я почти добрался до истины, если бы не звонкий смех Юлианны.
Марсель потянул её на середину гостиной, где ребята организовали своеобразный танцпол, и начал кружиться с ней в какой-то дикой пляске.

— Сколько я должна за пиццу? — Шепот Ульяны защекотал мою кожу.

— Ничего ты не должна, — отмахнулся я.

— Но... Кирилл!

Эта милая буковка «р». С маленьким дефектом, из-за которого внутри что-то приятно кололо. Я начинал её обожать.

— Забей, всё нормально, — сказал я, — мы никогда не берём деньги с девчонок. Это не по-мужски. — Нахохлившись, я заулыбался во все зубы, когда увидел, как Ульяна, взявшись за живот, звонко рассмеялась.

Магия какая-то. Не иначе.

Пока остальные резвились на "танцполе", ели пиццу и запивали её газировкой, мы сидели с ней на диване достаточно близко для того, чтобы наши колени соприкасались. Достаточно близко до обычных друзей. Только-только познакомившихся друзей.

Но что вообще значило время сейчас?

Мы говорили. Снова. Без остановки.
Обо всём на свете.
Пустота заполнялась. Пустота отступала. Восполнялся недостаток такого общения, заставляя сердце ходить ходуном. Наконец-то.

— И тогда он мне сказал... ой! — Ульяна резко прервала свой рассказ о том, как в университете они пыталась уговорить своей одногруппника попозировать им, но он наотрез отказывался.

Она достала из кармана джинсов старенький телефон с разбитым экраном, и выражение её лица изменилось за долю секунды. Я еле сдержался, чтобы не заглянуть в экран её мобильника. Кто звонил ей, что улыбка на её губах так быстро померкла?

Ульяна прижал телефон к уху и, аккуратно похлопав меня по коленке, вышла из комнаты. Я проводил её спину взглядом и тихо выругался, когда Марсель плюхнулся рядом на диван и потянулся к очередному кусочку пиццы. Мой маленький мир спокойствия и умиротворения в лице одной милой девушки растворился. Пока что.

— И что ты там кивал? — Спросил я, взглянув на друга.

— Ульяна отлично рисует.

— Бесспорно, — улыбка тронула мои губы. Кажется, я начинаю понимать. — И?

— Как насчет того, чтобы показать её работы Сан Санычу, а? Нарисует нам новую эмблему, поучаствует в создании мерча...

— Габриелян, ты гений!

— Я армянин, Кир, конечно же я гений!

— Странно, что я сам до этого не допер, — протянул я, потерев затылок, — я поговорю с ней. Мне кажется, она будет в восторге.

— Ты не допер, братишка, потому что голова у тебя сейчас забита другим, — хитрость в голосе Марселя нельзя было не услышать. Лис же.

— Тс.

— Я рад, Кир, правда. — Марсель перестал улыбаться и серьезно посмотрел мне в глаза. — Не знаю, где ты её нашел, но я реально рад, что она появилась в твоей жизни.

Ульяна зашла обратно в комнату. Немного поникшая, чуть ссутулившаяся. Остановилась рядом со мной, но садиться рядом не стала. Наклонилась, аккуратно придержав волосы, и я вдруг почувствовал аромат клубники среди этого множества разных запахов.

— Кирилл, мне нужно уйти. — Робко проговорила она.

— Уже? Что-то случилось?

— Да, там... — Ульяна неопределенно пожала плечами. — Ничего серьезного.

— Ладно, — я пытался скрыть разочарование, — пойдем, я тебя отвезу.

— Уже уходите? — Спросила Юлианна, подойдя к столу и увидев, как я встаю с дивана.

Я кивнул и расплылся в слабой улыбке, когда мои друзья начали подходить к Ульяне, чтобы попрощаться. Каждый улыбнулся, кто-то дал «пять», девчонки приобнимали за плечи, Марсель легонько взъерошил её мягкие волосы. Волшебно. Она робко улыбалась, чуть сжимаясь от неловкости и, я готов поспорить, удовольствия.

— Ты вернешься? — Облокотившись плечом о дверной проем, спросил Марсель, когда мы уже были в коридоре.

— Да, провожу и вернусь.

Я ловко выудил телефон из кармана и открыл приложение с такси. Заказал машину, уже стоя вместе с Ульяной в лифте, что медленно ехал вниз.
Аккуратно протянул руку и коснулся худеньких пальчиков Ульяны, чуть пробираясь под рукав её пальто. И сжал хрупкую ладонь, которая, немного повернувшись, соприкоснулась с моей. Никуда не вырывалась. Напротив даже.

Машина никак не могла заехать во двор, но ни меня, ни Ульяну это не расстроило — мы терпеливо ждали и стояли напротив подъезда, держась за руки. Я раскачивался на ступнях, глядя на небо, что скрывалось за голыми ветками деревьев. Тишину, что была между нами, нарушали лишь дворовые звуки, периодические гудки машин и голоса проходящих мимо людей. Так просто, но так важно. Так обычно, но так временами нужно.

Возможно, мы торопились. Держались за руки после пару месяцев переписки и всего лишь после нескольких встреч. Сердце тянулось к ней, я пытался тормозить, но оно меня не слушалось. Попытка избегания прошлого и быстрая влюбленность? Я не знал. И, если быть откровенным, не хотел это контролировать.

— Делай, что должно, — пробормотал я, глядя на клубок белого пара, что вышел изо рта, — и будь, что будет.

— Что? — Ульяна потянула меня за руку, обращая внимание на себя.

— Да ничего, просто мысли вслух. Как тебе день?

Ульяна театрально прижала палец к губам, словно вопрос действительно заставил её глубоко задуматься. Чуть потрескавшиеся губы бантиком. Бровки домиком. Глаза блестят, словно хрусталики.

Какая же она красивая.

— Очень ярко, очень весело. Спасибо, что пригласил, давно я так не веселилась!

— Если ты захочешь, каждый твой день будет наполнен такими эмоциями, а впоследствии воспоминаниями. — Сказал я, даже не подумав о том, как звучали мои слова.

Как обещание. Как предложение. Как намек. Как желание. Как необходимость даже. Самому себе больше, чем ей.

Ульяна засмущалась и не ответила, но пальцами сильнее сжала мою ладонь. И это действия было вместо тысячи и тысячи слов.

— А вот и наша машина, — желтый автомобиль с нужными номерами аккуратно пробирался к нашему подъезду, — пойдем.

Ехали в тишине, слушая легкую и ненавязчивую музыку и редкие ворчание таксиста на тему количества ненужных шлагбаумов и неудобных поворотов. Я слушал вполуха, ловко поддакивал и важно кивал головой, глядя в окно.
Рука Ульяны покоилось в моей. Остальное было неважно.

Я разглядывал многоэтажки, которые мы проезжали. Людей, спешащих домой. Деревья, остановки, другие машины. В голове играла какая-то песня Мияги, которую я бормотал под нос, необдуманно поглаживая кожу на ладони Ульяны большим пальцем.

— Круговоротами дивных событий обрывками вредными времени жил...

— Что ты там снова бубнишь? — Хихикнула Ульяна.

— Да так, — ответил я, — да так...

Такси остановилось напротив нужного адреса. Мы поблагодарили водителя и вышли наружу. Фонарь над подъездом не работал, погрузив участок в темноту. Лишь теплый желтый свет из горящих окон падал на шершавый асфальт. Романтично. И пугающе.

— Хочешь вернуться? — Хохотнул я, заметив, как уныло она посмотрела в сторону окон.

— Нет, — ответила Ульяна, и губы её растянулись в усталой улыбке. — То есть... я бы хотела растянуть этот вечер, но мне уже пора.

— Хорошо, — я нехотя отпустил её руку, — но сначала...

Из кармана ловко выудил плитку белого шоколада. 22 плитки ещё осталось дома, а это значит, что впереди — двадцать две встречи.

— Кирилл! — Ульяна засмеялась. — Я ещё прошлую не доела...

— Значит, будет в запасе.

— Спасибо.

И снова улыбка.
Нежная, спущенная, осторожная.

Я схожу с ума, боги. И я этому рад.

— Беги домой. Я подожду, пока ты поднимешься.

Ульяна кивнула и двинулась в сторону подъезда. Ловко набрала код, открыла металлическую подъездную дверь, но в последний момент обернулась и взглянула на меня. Я не видел её глаз, но хотел верить, что там плескалась нежность и доброта. По отношению ко мне.

— Мы... увидимся завтра?

Я не ожидал услышать этот вопрос, но, как только услышал — осознал, как хотел этого.

— Увидимся. — Уверенно ответил я. — Я приеду.

— Хорошо! — Она махнула мне рукой. Той самой, которую я держал сегодня целый день. — Пока, Кирилл.

— Пока, Ульяна.