10.2. Весело
Когда же руки бывалого повара Ани и юного почти что девственного недоповора Игоря были чисты, девушка решила заглянуть на кухню, чтобы узнать, чем помочь хозяйке квартиры.
— Елена Петровна? — Соколова остановилась позади женщины, старательно перебивающей тесто.
— Да, дорогая?
— Вам помочь?
— Да, ты могла бы мне помочь, — хитро улыбнулась тетя Лена и, оставив тесто в покое, спешно вымыла руки. — У меня есть разговор, — она повернулась к Ане и, бережно обхватив ее ладони, отвела к окну, подальше от арки, соединяющей кухню с гостиной.
Женщина еще несколько раз покосилась в ее сторону, дабы убедиться в том, что мужчины точно заняты и у них есть пара минуток.
— Давай, давай расскажи мне, — глаза ее вспыхнули неподдельным любопытством.
Соколова коротко усмехнулась при виде возбуждения Елены Петровны. Девушка не могла отделаться от ощущения, что перед ней не жена их с Громом непосредственного начальника, а заботливая маманя этого ее охламона в кепке. Так счастлива была женщина и такое неподдельное участие проявляла...
Аня была не из тех, кто боялся показаться грубой или резкой, особенно с малознакомыми людьми, но тетя Лена была такой светлой и приветливой, что она не смогла не ответить ей.
— Мы вместе работаем.
— Ну это я не сомневаюсь, — отмахнулась женщина. — Встретить девушку Игорь мог только среди коллег. Ну или в изоляторе, — хихикнула Елена Петровна, но тут же прибавила: — Правда такого счастья нам не надо.
Женщина неожиданно замерла, внимательнее всматриваясь в лицо Соколовой.
— Я скажу кое-что, только не обижайся, — мягко проронила она, заправив прядку волос за ухо капитана.
Аня давно заметила, что ее волосы вызывали у всех странное влечение: каждый так и норовил дотронуться до них. Быть может, Пчелкина была права, когда говорила, что волосы Соколовой выглядят слишком лощенными, словно струящийся шелк.
Елена Петровна немного замялась, но после уверенно закончила свою мысль:
— Ты очень красивая и думается мне, что не только внешне, но и душой, — она снова улыбнулась, отметив, как смущенно Аня поджала свои бледные губы.
Не сказать, что девушка сама думала так насчет своей «души», но противоборствовать жене полковника было бы делом долгим и угнетающим.
— Обижаться и не подумаю, — посмеялась Соколова. — Мне лестно это слышать.
— Сколько вы встречаетесь? — нетерпеливо полюбопытствовала женщина, поражая капитана скоростью смены мыслей, в очередной раз доказывающей степень ее заинтересованности.
— А-а, — девушка озадачено поморщилась, не зная, как бы правильнее охарактеризовать то, что происходило между ней и Громом.
Официально они встречаться не начинали, да и какой там... официально... ей уже под тридцатник, ему уж и подавно, какой тут встречаться... Тут либо есть чувства, либо нет. А чувства были. Но весьма смешанные и сложные. Аня продолжала демонстрировать очевидный сбой программы, почему-то совсем не удививший Елену Петровну.
— Ладно-ладно, не буду тебя смущать, — вовремя нашлась женщина и в следующую секунду всучила Соколовой две скалки и пакет муки.
Аня уже собиралась отправиться в гостиную, но тетя Лена остановила девушку, нежно приложив худую ладонь к ее оголенному плечу, на котором рисовался небольшой белый шрам от пули, годом ранее задевшей капитана при задержании знатно обколотого придурня, принявшего ментов за бесов, явившихся по его душу. Так в принципе и было, только явились они для обыска соседской квартиры, а не за его гнилой душой... Это он так, уже по своей глупости нарвался на десяточку за решеткой.
— Игореша грубоват и временами такой неотесанный, — тише произнесла Елена Петровна с какой-то едва различимой грустью в мелодичном хрипловатом голосе, — но он хороший, — она вдруг подняла на Аню широко распахнутые глаза.
Они были бледными, обрамленными седыми ресницами, но по-прежнему такими глубокими и голубыми. Женщина смотрела так проникновенно, что Аня невольно задумалась, достойна ли она такой открытости.
— Просто людям не привык доверять... тяжело ему. Вот только одиночество — не выход, так ведь?
Соколова хотела ответить, но не могла найти слов. Слов, которые поняла бы тетя Лена...
Одиночество — закадычная приятельница, шагающая с Аней под руку уже очень много лет. Девушка никогда не задумывалась «выход» ли это и если да, то из чего. Одиночество просто есть. Все время с ней. Состояние приевшееся, но единственно знакомое.
Потому она понимала и Игоря. Понимала его выбор. Сделанный самостоятельно или принятый под давлением обстоятельств — неважно. Роли это не играло, если в таком состоянии человек чувствовал себя хоть немного комфортнее.
Спокойнее.
Но одно Соколова знала наверняка и могла подобрать нужные слова: если ради нее Гром изменит свой выбор, сломает стены одиночества, то она тоже рискнет сделать этот шаг. Сделает с надеждой, что игра будет стоить потраченных свечей.
***
— Ну ты меня удивил, Игорек, — по-доброму усмехнулся Федор Иванович, достав из серванта серебристую флягу с орлом. — Прямо в самое сердце, — полковник уселся обратно за стол и тут же елейно покосился в сторону арки, убеждаясь, что Елена Петровна, занимаясь новоиспеченной девушкой их общего паренька, не видит его акта своеволия. — Я-то думал все, — Прокопенко выразительно кивнул, наливая себе полную крышку, — помру да так и не увижу тебя с женщиной, — он шумно и резко выдохнул через плечо, а затем разом опрокинул в себя горячительную жидкость.
— Какой помирать, — пробурчал Гром, сидя напротив. — Вы еще хоть куда.
— Нет, — сдавленно протянул мужчина, морщась, — слухи, конечно, всякие ходили, — Федор Иванович встал с места и спешно спрятал свой неприкосновенный запас обратно в сервант, — но там скорее ставили на то, что вы где-то когда-то знатно повздорили, — он вернулся за стол, жестикулируя рукой, на которой брымчали старые позолоченные часы, — вот и не выносите теперь друг друга. А оно вона как... оказывается... — Прокопенко задумчиво почесал затылок, не зная даже, что добавить, чтобы передать свое удивление.
А удивление-то было нешуточное. Пару разочков еще такое увидеть и кондратия хватит, не меньше. Он-то сначала сам определил Аньку под шефство Игорька, потом пожалел об этом, потом снова подумал, что не такая уж и плохая идея была... затем наблюдал за их склоками вместе с остальными сотрудниками отдела, а когда уже не их «страсть» друг к другу, а скорее общая безбашенность работе стала мешать, развел в стороны. Да только поздновато видать было.
Федор Иванович, кажется, нашел, что еще сказать, но не успел и рта раскрыть: из-под арки шмыгнули две невысокие женские фигуры и спустя несколько мгновений стол уже был заставлен всем необходимым.
— Значит, вы двое, — Елена Петровна поочередно указала на мужчин, — будете катать тесто, как особо талантливые. А мы, как особо разборчивые, — женщина косо глянула на Аню с очевидным подтекстом, — будем лепить.
— Ну уж нет, — запротестовала девушка, — этот пускай тоже учится лепить, — она игриво усмехнулась, потрепав волосы Игоря.
Жесткие, но такие приятные. Соколова задержала ладонь в его достаточно густой шевелюре, откровенно наслаждаясь своим внезапным порывом. Как, собственно, и сам Гром, в подтверждение тому устремивший на капитана довольно поблескивающие глаза. Ему хотелось урчать от каждого ее прикосновения и, если бы она еще хоть на одну секунду дольше задержала свои красивые теплые пальцы в его волосах, действительно замурчал бы.
Осознав, что они оба находятся под неустанным наблюдением, Аня быстро опустилась на стул рядом с Игорем и подтолкнула ему скалку, намекая, что майору пора бы заняться тем же, чем был уже как почти минуту занят полковник главного управления полиции Санкт-Петербурга: раскатывал тесто под контрольным взглядом жены, расположившейся под самым боком.
И пока Гром так же старательно раскатывал пласт теста, ненароком подглядывая за действиями Федора Ивановича, Соколова не спускала с него глаз. Да, без своей давно изношенной кепки Игорь был куда больше похож на домашнего кота. Впервые в жизни Ане хотелось затискать мужчину... покопошиться в майорских волосах, возможно даже попробовать залечить каждую его царапину на лице нежным поцелуем...
Девушка легонько тряхнула головой, отвлекаясь от Грома и порожденных его столь близким присутствуем странных мыслей. Совсем кукушка поехала от этого донжуана с усами.
Когда же тесто было готово, началось самое интересное. И нерво-затратное...
— Да не так, — вздохнула Аня, потеряв терпение от вида перекошенного недопельменя в руках Игоря. — Я же тебе говорю: края соединяешь вовнутрь, — она положила ладони поверх его и, обхватив грубые мужские пальцы своими, попыталась руководить неуклюжими действиями майора.
— Ерунда какая-то, — брякнул Гром, когда даже под чутким руководством Соколовой у него получился ужас на ножках, но без ножек.
— «Ерунда какая-то» — это твои способности к кулинарии, а тесто терпение любит.
— Тумаки раздавать проще, — заключил Игорь, недовольно утерев нос рукой.
Соколова тут же громко хохотнула, привлекая внимание четы Прокопенко, и без того тихомолком следящей все это время за парой напротив.
— У нас в городе ведется активная борьба с наркоторговлей, товарищ полицейский, — девушка смахнула с носа мужчины муку тыльной стороной своей ладони.
— Очень смешно, — фыркнул Гром, в следующую секунду щелкнув Соколову по ее длинному носу, с очевидной целью завлечь капитана в свои темные оборотные делишки.
— Эй, — она засмеялась вместе с Федором Ивановичем и принялась отчаянно тереть зачесавшийся нос.
— Помочь, наркодилер?
— Я не беспомощная, — уверено заявила Аня, с такой же решимостью во взгляде посмотрев на мужчину.
Ей казалось, что должно было выглядеть весьма убедительно: вроде все вытерла, но, когда Игорь резко засмеялся уже с Еленой Петровной, поняла, что избавилось далеко не от всех следов. Может даже и прибавила их количество, судя по ухохатывающемуся майору.
— Нет, — выдавил он сквозь смех, — не беспомощная, — Гром активно похлопал в ладоши, стряхивая с них муку, после чего завернул край своей футболки и, аккуратно придерживая зажмурившуюся Соколову за затылок, вытер ей лицо, — только испачканная немного, — усмехнулся он, когда девушка раскрыла глаза. — Была.
— Спасибо, — загадочно улыбнулась Аня. — Я внесу ваш любезный порыв в протокол задержания. Авось скрестят наказание.
— Силенок не хватит меня задержать, — хмыкнул мужчина, с вызовом глянув на капитана.
— Проверим?
— Берегись, Игорек, — прыснул Федор Иванович и, уложив очередной пельмень на доску, с прищуром глянул на майора. — Она пару дней назад пятерых подростков скрутила на раз-два. О как, — выставил он испачканный мукой палец.
Соколова кивнула в знак подтверждения.
— Так а я не подросток, — ухмыльнулся Гром, повернувшись к девушке, которая тут же оскорбленно пыхнула носом.
— Именно, ты взрослый мужик с повышенным давлением, — расхохотался полковник. — Не такой лихой уже, как эти прохиндеи. Цветков три часа уламывал на показания, умаялся бедный.
— Надо было меня позвать, — укоризненно заметила Аня, придвигая поближе к ним с Игорем миску с фаршем.
— Э-э, нет, дорогая, хватит с них, — притормозил ее Прокопенко, выставив ладони. — Они и без того тебя на всю жизнь запомнили.
После небольшой выразительной паузы все присутствующие за столом весело засмеялись.
***
Стоя перед зеркалом в прихожей, Аня поправляла беспредел на голове. Волосы совсем не хотели лежать нормально из-за повышенной влажности. Она могла бы еще несколько минут щериться на собственное отражение и безрезультатно пытаться уложить темные волнистые пряди в подобие чего-то приличного, но объявившийся рядом Игорь внес свои коррективы. Как обычно.
— Хорош уже их дергать, — выдохнул он, стягивая с вешалки кожанку. — Все и так нормально.
— Это тебе париться не надо: прикрыл свой беспорядок кепкой и счастливый, а мне так по улице идти.
— Там тебя никто кроме меня не увидит, — хмыкнул майор и под стать ее словам с манерным видом накинул на голову кепку.
«Вот именно», — мысленно проворчала Соколова, покосившись на него.
Она намеревалась сказать Грому еще пару ласковых, но, услышав торопливые шаги тети Лены, осеклась и с доброй улыбкой повернулась к женщине, выскочившей из-за угла.
— Я вам тут еды положила, — Елена Петровна протянула Игорю пакет, — не знала в один или два, вот и...
— Разберемся, — непривычно мягко прервал ее мужчина и с благодарной улыбкой взял пакет. — Спасибо.
— Да, спасибо за гостеприимство, — спохватилась Аня и неожиданно даже для самой себя приобняла хозяйку, — было очень приятно с вами познакомиться... и вкусно, — прибавила она, отстранившись.
— Обязательно заходите еще, всегда будем вам рады, — женщина не переставала улыбаться.
— С Федором Ивановичем точно все нормально? — участливо спросил Гром, заглядывая в комнату напротив, где посреди кровати вразвалочку крепко спал полковник.
— Да что с него взять, — отмахнулась Елена Петровна, — будто я не знаю, куда он шныряет по возможности, — усмехнулась женщина, покачав головой.
Аня не сдержала смешка, догадываясь, о чем говорила хозяйка и что послужило причиной внезапно нашедшей на хозяина дремоты.
— Ладно, — выдохнула тетя Лена, как только Игорь приоткрыл входную дверь, — будьте осторожны, — заботливо добавила она, провожая ребят.
Этот вечер они все запомнят надолго. Добрым и теплым воспоминанием. Кто-то даже пьянящим...
***
На улице моросил мелкий дождь, охлаждая румяные лица, а свежий прохладный воздух возвращал трезвость ума после пребывания в теплой квартире с полным столом домашней еды, послужившей поистине стоящим вознаграждением за проделанные старания.
По меньшей мере четыре часа задушевных разговоров в, казалось, каком-то семейном родном кругу заставили девушку о многом задуматься. Она не испытывала ничего подобного слишком давно и не сказать, что испытать это вновь было занятием неприятным. Соколова шла бок о бок с майором, не переставая думать об этом и о том, какие новые мысли по отношению к мужчине породил в ней этот вечер.
Кстати, людей на улице действительно не было, даже в окнах почти не горел свет. Лишь тихий шелест дождя, завывание ветра и две неторопливо шагающие по проспекту фигуры, так забавно смотрящиеся рядом друг с другом.
— Это было весело, — первой нарушила молчание Аня, вспомнив, как Игорек, лицо которого было так мило испачкано мукой, раздраженно выделывал из куска теста подобие пельменя.
Пытался по крайней мере. Всплывший в сознании образ его сосредоточенной физиономии вынудил прыснуть от смеха. Соколова повернула голову к Грому, совершенно точно ожидая увидеть его суровое лицо, но майор... улыбался?
— Что это? — уже в открытую засмеялась девушка. — Магия семейства Прокопенко? Ты опять улыбаешься?
— Не их магия тому виной, — мужчина вдруг остановился и настойчиво притянул Аню к себе, заметив, как в ее округлившихся глазах мелькнуло удивление.
Холодная ладонь Грома коснулась щеки Соколовой и в следующее мгновение его губы нетерпеливо накрыли ее в сладком долгожданном поцелуе. Рука с перевешанным через запястье пакетом уместилась на талии девушки, удерживая, а до этого покоящаяся на щеке ладонь скользнула к волосам капитана.
Пальцы зарылись во влажные от дождя волосы, задерживаясь на затылке. Прижимая.
Теснее.
Глубже.
Аня слабо простонала, поразившись, как чертовски хорошо было ощущать Игоря. Как жадно и в то же время нежно двигался его язык, как крепко сжимала ее талию сильная ладонь. Все это порождало внутри целую гамму чувств, которые Соколова, по правде говоря, так устала удерживать в себе. Сладкая истома разлилась по обмякшему телу и мысль о том, что ей не хотелось больше заниматься этим самонасилием, мелькнула как раз в тот момент, когда Гром осторожно прервал поцелуй.
— Действительно, — прошептал он во влажные губы девушки, неразрывно смотря в ее затуманенные глаза, — это было весело.