[GL] От чёрного и белого израненное сердце

!Перевод не наш. Разрешение на публикацию перевода получено!
Переводчица: Тело Тимады.

Небо темнело. Наньгун Цзиннюй приподняла занавеску и выглянула наружу. Процессия уже прибыла в уезд, и толпы простолюдинов стояли на коленях по обе стороны дороги.

- Что происходит? - спросила Наньгун Цзиннюй.

Ци Янь закрыла книгу и потерла середину бровей. Она ответила:

- Сын Неба в пути, крестьяне приветствуют его.

Наньгун Цзиннюй просияла.

- Отец-император отдаёт все свои силы и разум во имя благоденствия страны. Простые люди, должно быть, это понимают.

Ци Янь опустила глаза и ничего не ответила. Наньгун Цзиннюй спросила:

- Почему ты молчишь?

Ци Янь снова и снова размышляла над этим вопросом. В конце концов, она продолжала молчать.

Наньгун Цзиннюй была немного недовольна, поэтому решила просто игнорировать Ци Янь.

Начальник провинции Дин во главе толпы чиновников выехал за тридцать миль от города, чтобы преклонить колени в знак уважения. Сыцзю открыл дверь кареты, и Наньгун Жан встал на настил.

Плотная толпа людей сделала три коленопреклонения и девятикратное челобитье.

- Начальник провинции Дин, Ли Юаньдао, во главе чиновников и простых жителей приветствует Ваше Величество.

- Можете подняться.

- Благодарю, Ваше Величество.

Императорская карета въехала в город Динчжоу. Динчжоу был небольшим городом, который не мог вместить десять тысяч элитных солдат, поэтому восьми тысячам пришлось разбить лагерь за пределами города. Оставшиеся две тысячи последовали за процессией в город.

Наньгун Жан в своё время издал указ: в провинциях по пути следования к месту поклонения предкам нельзя строить походных резиденций. Поэтому наместник провинции Дин отремонтировал и расширил свои владения, чтобы обеспечить место для ночлега Наньгун Жана.

Наньгун Жан сел в кресло хозяина, похвалив Ли Юаньдао за его бережливость. Тот был так тронут, что опустился на колени и заплакал.

Поместье было небольшим, столовая не могла вместить всех членов императорской семьи, поэтому Наньгун Жан распорядился, чтобы все ели в своих комнатах. Ци Янь и Наньгун Цзиннюй остались в западном крыле.

Как только они вышли из главного зала, Наньгун Цзиннюй взяла Ци Янь за руку:

- Идём.

- Благодарю, Ваше Высочество.

Вдвоём они вернулись в западное крыло, где в тишине поужинали. После простого умывания они вместе легли на кровать.

Хотя Ли Юаньдао поменял всю мебель на новую, ширина кровати в западном крыле не могла сравниться с восьмиступенчатой кроватью в поместье принцессы. Между супругами на кровати было меньше половины расстояния вытянутой руки.

У Наньгун Цзиннюй защемило сердце. Поскольку здесь были только они двое, она не удержалась и спросила:

- Почему ты не ответил на мой вопрос?

Ци Янь на мгновение замолчала.

- Этот подданный не знает, что сказать.

Наньгун Цзиннюй повернулась и посмотрела на Ци Янь.

- Почему ты не знаешь, что сказать?

- Этот подданный не осмеливается перечить или лгать Вашему Высочеству, поэтому и решил промолчать.

Наньгун Цзиннюй нахмурилась:

- Ты не согласен со мной?

- Этот подданный не смеет.

Атмосфера снова стала тяжёлой. Через некоторое время Наньгун Цзиннюй сказала:

- Ответь что думаешь, и я сохраню это в тайне.

И снова после долгого молчания Ци Янь вздохнула:

- Всё-таки лучше не говорить.

- Я же разрешила тебе!

Ци Янь повернулась лицом к Наньгун Цзиннюй, лежа на боку, и сказала самым тихим голосом:

- Ваше Высочество действительно думает, что это хорошо, когда простолюдины на улице преклоняют колени в знак уважения?

- Конечно! Разве это не доказывает, что отец-император любим народом?

- Ваше Высочество, не будет ли им холодно?

Наньгун Цзиннюй на мгновение замялась. Ци Янь спокойно продолжила:

- Все они из плоти и крови. Разве простолюдины не замёрзнут, стоя на коленях на заснеженной земле в мороз? Ваше Высочество происходит из знатного рода, и, разумеется, многого не знает. Некоторые многопоколенные семьи с небольшим достатком имеют только один предмет зимней одежды. Его надевает тот, кто выходит за дверь. Что будет с такими людьми, когда все, от мала до велика, должны выйти и преклонить колени?

- ...

- Если эти крестьяне заболеют, выделит ли начальник префектуры Ли средства на их лечение? Даже если и даст, кто осмелится обратиться к властям за помощью?

Рвение Наньгун Цзиннюй сразу ослабло.

- Но они лишь ненадолго встали на колени, это не должно серьёзно отразится на их здоровье.

Ци Янь тихо фыркнула:

- Они вышли ещё до восхода солнца.

- Откуда ты знаешь?

- Этот подданный по происхождению простолюдин. Даже если бы чиновник первого ранга приехал с визитом, люди должны были бы стоять на коленях у обочины дороги в течение четырёх часов, дожидаясь его, что уж говорить о приезде Его Величества. Ваше Высочество увидели лишь людей, стоящих на коленях в знак уважения своему императору. Но видели ли Вы, как они дрожали на ветру, обратили ли внимание на их лёгкую одежду?

Видя, что Наньгун Цзиннюй молчит, Ци Янь тихо сказала:

- Да простит Ваше Высочество, - и затем повернулась к ней спиной.

Ци Янь скрестила руки и медленно закрыла глаза: какое ей дело до жизни жителей царства Вэй?

Когда Наньгун Цзиннюй сказала, что Наньгун Жан любим народом, она вполне могла выразить согласие.

Промолчать же она решила в последний момент из-за тревоги.

Нынешняя Наньгун Цзиннюй была несведуща в мирских делах, и её легко было обмануть. Но когда-нибудь она повзрослеет.

Во время игры в го Ци Янь убедилась в исключительной памяти Наньгун Цзиннюй. В этом году ей исполнилось пятнадцать лет. В прошлом её баловали, и она отказывалась учиться. Не видела она и страданий простых людей.

Однако это не гарантировало, что не наступит день, когда до неё вдруг что-то дойдет. Если однажды Наньгун Цзиннюй поймет, что на самом деле не очень хорошо, когда люди преклоняют колени в мороз, то как она отнесётся к сегодняшнему согласию Ци Янь?

Цянь Агуле была совершенно безразлична судьба жителей царства Вэй. Но для Ци Яня, от рождения разделявшего все тяготы простого народа, остаться равнодушным к такому мнению было бы величайшей неточностью.

Ци Янь не могла предсказать, кем вырастет Наньгун Цзиннюй. И делать ставки на какой-то один вариант также не осмеливалась.

Ведь именно от Наньгун Цзиннюй зависело, удастся ли её месть...

Принц степей, Цянь Агула, был уже мёртв. В этом мире существовал только Ци Янь. Мало было копировать лишь поведение и внешность; чтобы всё получилось, она должна была иногда «надевать шкуру» Ци Яня.

Ци Янь думала, что на этом всё закончится. Неожиданно Наньгун Цзиннюй дважды легонько толкнула её:

- Эй!

Ци Янь напряглась, но всё же обернулась.

- Ты меня видишь? - шёпотом спросила Наньгун Цзиннюй.

- Этот подданный не смог бы, даже если бы захотел.

Наньгун Цзиннюй расслабилась и мягко спросила:

- Ты... сердишься?

В свете фонарей за окном Ци Янь могла видеть беспокойное выражение лица и виноватый взгляд Наньгун Цзиннюй.

Её сердце затрепетало, а в горле защемило

Наньгун Цзиннюй слегка прикусила губу, а затем потянула Ци Янь за рукав.

- Этот обычай существует с незапамятных времен, но... Я как-нибудь поговорю с отцом-императором, и он издаст указ об отмене приветственного коленопреклонения... Только не злись больше.

По мнению Наньгун Цзиннюй, Ци Янь никогда не был вспыльчивым. Что бы она ни сказала или ни сделала, он всегда будет безоговорочно прощать.

Когда Ци Янь тихим голосом отвечал ей на вопрос за вопросом, её разум опустел.

Увидев, что Ци Янь повернулся к ней спиной, Наньгун Цзиннюй почему-то запаниковала.

Значит, кто-то столь нежный, как яшма, тоже может злиться...

Все пятнадцать лет жизни усмирить всегда пытались именно её. Ей было в новинку успокаивать кого-то другого таким смиренным тоном.

Но Наньгун Цзиннюй вовсе не казалось это унизительным. Она просто надеялась унять этот немой гнев; она не привыкла, чтобы Ци Янь был таким.

Ци Янь внимательно смотрела на Наньгун Цзиннюй. Она чувствовала, что из незаживающей раны в её сердце снова сочится свежая алая кровь...

Ваше Высочество. Вы знаете, что я задумала сжечь половину вашего дома и имущества?

Знаете ли Вы, что каждое моё слово, взгляд и движение, когда я нахожусь рядом с Вами, было заранее продумано?

Знаете ли, что однажды я разрушу царство Вэй?

А потом собственными руками лишу Вас жизни?

Видя, что Ци Янь всё ещё молчит, Наньгун Цзиннюй почувствовала ком в горле. Она жалобно сказала:

- Что ещё я должна сделать?

Как только она это произнесла, на глазах выступили слезы. Наньгун Цзиннюй чувствовала себя безмерно несчастной и брошенной.

Она уже пошла на уступки, так чего же он ещё хотел? Откуда у этого человека столько гордости?

Когда Ци Янь услышала дрожащий голос Цзиннюй, её губы дрогнули. Она виновато позвала:

- Ваше Высочество...

Наньгун Цзиннюй фыркнула:

- Сколько живу, никогда мне не приходилось перед кем-то так угодничать.

Секунда - и Ци Янь подалась вперёд, нащупала в темноте и заключила Наньгун Цзиннюй в свои объятия.

- Ах.

- Ваше Высочество.

- Хм?

- Этот подданный заслуживает смерти.

Наньгун Цзиннюй перестала плакать и обмякла, позволяя обнять себя.

- Разве я не говорила? Никогда не произноси такие ужасные слова....

- Этот подданный действительно заслуживает смерти за то, что вынуждает Ваше Высочество плакать, - это было сказано честно. Начало и конец предложения несли в себе разные смыслы, которые мог понять только говорящий.

Сердце Наньгун Цзиннюй заколотилось:

- Не говори ерунды, я не плакала.

Ци Янь нащупала лицо Наньгун Цзиннюй и большим пальцем вытерла слезинку в уголке её глаза. Она сказала полушёпотом:

- Да, Ваше Высочество - самая сильная.

- Правда?

Наньгун Цзиннюй прижалась лбом к тонкому, но странно крепкому плечу Ци Янь. Слёзы еще не успели полностью высохнуть, но уголки её губ слегка изогнулись.

В этих объятиях было тепло и безопасно. Казалось, она чувствует слабый аромат травы.

Ей... очень нравится это.

Ци Янь спокойно держала Наньгун Цзиннюй в своих объятиях, не собираясь отпускать, пусть и осознавала, что она - женщина, а девушка, которую она обнимает - дочь её врага.

Весь её народ истребили за одно утро, уцелела лишь она. За десять лет планирования мести Ци Янь исчерпала слишком много сил.

Даже если ворота к её мести только что распахнулись, Ци Янь всё ещё была юной девушкой, которой не исполнилось и девятнадцати лет.

Если бы степь не захватили, она бы сейчас, наверное, скакала на Падающей звезде на весенней охоте вместе с андой и Сяоде.

Когда она была маленькой, то часто представляла, какой будет, когда вырастет: она хотела быть такой же храброй, как отец, и такой же нежной, как мать. Она мечтала о том дне, когда сможет прижать Харбару к земле и устроить ему взбучку. Она хотела защитить друга и свою младшую сестру от издевательств. Она ждала рождения младшего брата, с которым их семья сможет жить счастливо во веки веков.

Агула с детства испытывала затруднения в связи со своей принадлежностью к женскому полу.

Мать часто говорила ей не слишком сближаться с мальчиками, не купаться с ними в реке и не мочиться...

Маленькой Агуле было очень любопытно: чем же отличаются девочки от мальчиков?

Однажды на торжество Эжихэ привёл с собой принцессу Цзию, сказав, что обещает дочку ей. Агула задумалась: выходит, две девочки тоже могут быть вместе?

Цзия была примерно её возраста, а у Сяоде как раз не было ровесниц-подруг. Не так уж плохо было бы, если бы ей разрешили остаться.

Но Агула никогда не думала, что однажды она станет такой, какая она есть сейчас.

Оказалось, что степи могут быть уничтожены, что племя Чэнли не так уж непобедимо, а отец не сможет защищать их вечно.

Она полагала, что после десяти лет закалки её сердце стало твёрдым, как сталь. От её совести не должно остаться и следа.

Но вот в её объятиях девушка, которая всего на год старше Сяоде, и в её сердце словно вонзаются иглы...

- Ваше Высочество.

- Мм?

- Мне жаль.

Наньгун Цзиннюй покачала головой:

- Я должна поблагодарить тебя за то, что ты рассказал мне это. Раньше я воспринимала «страдания народа» как пустой звук, только теперь я понимаю истинное значение этих слов.

- Будь Ваше Высочество мужчиной, Вы стали бы хорошим императором.

Наньгун Цзиннюй усмехнулась:

- Ты говоришь, что боишься смерти, но в итоге с твоих губ с лёгкостью слетают такие предательские слова.

- Ваше Высочество кому-нибудь расскажет?

- Не скажу, я...

- Что?

- Я буду защищать тебя.

- Благодарю, Ваше Высочество.

Примечание автора:

Вот сегодняшнее обновление, как вам? Если нравится, пожалуйста, оставьте длинный комментарий~ скоро новый год. Это будет последний шанс оставить длинный комментарий в 2018 году.

Ах да, кто-то спросил, мол, не поздновато ли для Наньгун Цзиннюй не иметь месячных. Я объясню.

Не забывайте, что в древности возраст считали иначе, чем сейчас. Наньгун Цзиннюй 15 лет по их меркам, а фактически ей ещё 14. Так же и Ци Янь на самом деле 18, а не 19.