[GL] От чёрного и белого израненное сердце

Несколько дней спустя Агула подарила Байину ожерелье из волчьих клыков, которое она сделала сама. Последний тут же надел его, затем вынул из груди уже приготовленный бычий рог:
-Анда, я сам сделал этот бычий сигнальный рог. Наши имена тоже выгравированы внутри, ты всегда должен носить это с собой!

Агула обняла бычий сигнальный рог в своих руках:
-Хорошо, я сделаю.

Двое подростков сели на землю, наблюдая, как вдалеке стадо овец неторопливо ест траву. Когда они уставали, они просто ложились на землю. Вдыхая аромат травы, они смотрели на лазурное небо и облака различной формы. Они неторопливо болтали о чем угодно, делясь «маленькими секретами», которыми мог поделиться только анда.

Байин:
-Анда, когда я вчера вечером хотел по малому, я услышал, как эцзи плачет и кричит.*

*
(Эцзи - мама)
*

Агула повернулась на бок:
-Что случилось? Она заболела?

В глазах Байина мелькнуло недоумение. Он наклонил голову, а затем сказал:
-Я заглянул. Но затем я увидел, как мой ах-ба давит на тело эцзи, и они были голыми и двигались туда-сюда. Скажи, чем они могли заниматься?

Агула тоже была озадачена. Она покачала головой, подумав некоторое время, а затем спросила:
-Ты не спрашивал?

Байин покачал головой, как барабанный бой:
-Я бы не посмел. Мой ах-ба злой, он меня ударит!

Агула задумалась и ответила:
-Если хочешь узнать, я помогу тебе спросить у мамы, когда вернусь.

Все на травянистых равнинах знали, что Фужун очень мягкая женщина.

-Хорошо.

Байин небрежно выдернул стебель травы. Он положил его у рта, потом снова спросил:
-Ты хочешь на этот раз младшего брата или сестру?

Агула ответила, не раздумывая:
-Младшего брата.

- Ах, да, у тебя уже есть Номин.

-Моя мама тоже всегда хотела для меня младшего брата...

Агула замолчала, как только осознала свою оговорку. К счастью, Байин не заметил в этом ничего плохого.

-Анда.

-Мм?

-Когда мы сможем победить Харбару и его друзей?

Агула с мягким выражением лица посмотрела на медленно плывущие по небу облака:
-Может быть, через несколько лет.

***

На другой стороне естественного рва. С момента восшествия Наньгун Жана на престол он вычистил политическую коррупцию изнутри, назначал людей на основе их заслуг и проводил политику доброжелательности, направленной на то, чтобы прислушиваться к голосам людей. Империя, которая была пронизана во время правления предыдущего тирана, наконец восстановилась после трех лет. Благодаря помощи великого генерала Лу Цюаня двор быстро подавил восстание простолюдинов времен предыдущего правления.

И это еще не все. Столкнувшись с деревней, которая уже формировалась в армию, Наньгун Жан принял мягкую политику. Написав императорский указ где писал о собственной вине, он успокоил недовольных. Остановка войны до того, как она могла произойти, также значительно сократили затраты двора.

Чтобы дать простым людям понять, что он великодушным государем, Наньгун Жан лично проследил за сокращением расходов дворца. Даже его ежедневная еда состояла просто из четырех блюд и одного супа.

Все простые люди плакали от благодарности, когда услышали об этом. У них больше не было возражений.

Как только политическая ситуация стабилизировалась, Наньгун Жан извлек уроки, реформировав структуру двора. Он отменил левого и правого цзайсян.* Он также создал три департамента и шесть министерств. Ниже шести министерств работа была четко разделена на двадцать четыре ведомства. Затем он учредил бюро из девяти министров для решения некоторых тривиальных вопросов.

*
(Цзайсян - канцлер)
*

Империя Вэй больше не будет иметь должности великого маршала. Военный подсчет был разделен на две части, новый император и комендант имели по половине каждый.

В день тридцатипятилетия Наньгун Жана путешественник по имени Юй Цзыци подарил ему карту в качестве дани. Она называлась: «Мир вокруг девяти провинций.»

Именно тогда Наньгун Жан наконец узнал, что земля по другую сторону естественного рва на самом деле такая огромная!

Он пригласил Юй Цзыци на банкет, а затем попросил его остаться в столице на несколько дней. Наньгун Жан внимательно слушал рассказы путешественника о достопримечательностях, которые он видел за годы путешествий. И, конечно же, он поинтересовался, что происходит на северной стороне естественного рва.

Услышав, что на севере имеются большие стада скота и бесчисленные боевые кони, у питавшего большие амбиции императора возникла идея: он уже заручился поддержкой придворных чиновников, а также любовью и уважением простого народа. Он наверняка войдет в историю как император-основатель, поэтому не было никаких причин ему это делать. Даже если часть империи останется незанятой.

***

Каждый год на травянистых равнинах устраивался семидневный праздник седьмого или восьмого месяца, в сезон, когда пастбища были богатыми и плодородными. Чтобы выразить свою благодарность божественному благословению, они резали скот, пели и танцевали. В этот период собирались вместе различные племена травянистых равнин. Даже племена, находившиеся в разгаре войны, заключали временное перемирие. Это был обычай, который развивался на протяжении тысячелетий.

Грандиозный праздник был любимым праздником среди детей травянистых равнин. Племя Чэнли уже стало новым повелителем травянистых равнин под предводительством Сухбару, поэтому все собрались в племя Чэнли.

Все племена принесли щедрые дары. На праздник пришло даже племя Туба, которых преследовали на берегу реки Ло.

Той ночью перед ханским шатром под горой Момо зажегся грандиозный костер. В воздухе разлился насыщенный аромат жареного мяса. Воины травянистых равнин пили и болтали, а женщины, переодевшиеся в самые красивые наряды, пели и танцевали вокруг костра, сложив руки вместе.

Сухбару делил стол со своей женой. Фужун была на пятом месяце беременности, поэтому Сухбару специально приказал кому-то разложить драгоценную шкуру тигра на сиденье Фужун.

К середине праздника множество воинов уже лежали на земле пьяные. Даже Сухбару, который отлично пил, был несколько подвыпившим. Устав от игры, Агула привела к родителям свою младшую сестру Сяо Де. Теперь Фужун разделывала мясо для своих двоих детей.

-Каган Сухбару.

Услышав голоса, семья из четырех человек вместе подняла головы. Они увидели седовласого мужчину, ведущего за руку девочку семь или восьми лет к их столу.

Сухбару махнул рукой. Воин положил на сидение шкуру зверя:
-Так это дядя Эжихэ, садитесь.

Человеком, который пришел, был каган племени Туба - Нагси Эжихэ.

Внимание и Агулы, и Сяо Де было привлечено к подошедшей девочке. На девушке была накидка из шкуры редкой рыжей лисы. У нее были большие поблескивающие глаза и длинные ресницы, которые трепетали, когда она моргала. Она тоже с любопытством их изучала.

-Это моя младшая дочь Цзия. В этом году ей исполнится восемь.

Цзия послушно сказала:
-Каган, Хатун.

Сухбару кивнул, затем налил Эжихэ кумыс:
-Выпейте.

Они вдвоем подняли чаши с вином и выпили его за один раз. Сухбару указал воину позади него нарезать мясо для Эжихэ. Последний на мгновение помолчал, затем тихо заговорил:
-На этот раз я пришел вести переговоры с каганом.

-Ой? Пусть дядя скажет.

Агула заметила, что Цзия все время смотрит на нее. В ее взгляде было несколько следов любопытства и чего-то, чего она не могла прочитать.

Эжихэ сказал:
-Я слышал, что у тебя есть сын, благословленный небесами. Он может укротить сильных лошадей и обладает отличными навыками стрельбы из лука?

Сухбару от души рассмеялся, затем притянул Агулу на руки:
-Это тот мой сын, Агула.

-Агула приветствует кагана Эжихэ.

Фужун сама научила Агулу и Сяо Де хорошим манерам. Хотя Фужун была необразованной, жители империи Вэй, естественно, отличались чуть большей умеренной скромностью, чем жители травянистых равнин.

Однако ее манеры не произвели благоприятного впечатления. Эжихэ изучал Агулу. Он чувствовал себя несколько озадаченным, легендарное чудо травянистых равнин сильно отличалось от того, что он себе представлял. Он думал, что Агула унаследует превосходную кровь Сухбару. Но неожиданно он стал больше походить на свою скромную мать-южанку. Его тело было мягким и хрупким, и он не унаследовал никаких черт Сухбару, кроме этих янтарных глаз. Маленькая девочка рядом с ним больше походила на жительницу травянистых равнин, но у нее были черные глаза южанки.

Эжихэ вздохнул про себя: племя Туба прогнали к границе. Река меняется непредсказуемо, скот из года в год не могут насытиться. За последние несколько лет ресурсы племени Туба почти опустошились. И хотя он заключил брачный союз с племенем Вэйке, они слишком боялись Сухбару, чтобы помочь им!

-Цзия родилась, когда мне было сорок девять, она - яркая жемчужина моего сердца. На этот раз я планирую оставить Цзию в племени Чэнли под опекой кагана Сухбару.

Как только эти слова были произнесены, самым счастливым человеком стал не кто иной, как Сяо Де. В племени Чэнли еще не было девочек ее возраста.

В сердце Фужун вспыхнуло плохое предчувствие. Она тайно держала руку мужа. Сухбару в ответ сжал руку жены, чтобы заверить ее, а затем ответил:
-Поскольку она - сокровище в твоем сердце, было бы лучше воспитать ее сам. Почему она должна остаться с нами?

Эжихэ сглотнул, прежде чем слова успели покинуть его рот, он заставил себя улыбнуться:
-У нас, у двух племен, был брачный договор...

Увидев небольшое изменение в выражении лица Фужун, он сменил тему:
-Агула и Цзия - ровесники. Я позволю Цзии вырасти здесь несколько лет. Когда Агуле исполнится тринадцать, он сможет жениться на ней! Я привез тысячу откормленных овец, пятьсот здоровенных быков, сто хороших лошадей и сто целых шкурок в приданое Цзии, просто в надежде, что ты сможешь выделить несколько плодородных лугов для моего племени.

Эжихэ резко схватился за колени, а морщины на его лице туго натянулись. Он чувствовал, как будто его гордость истекает кровью. Насколько великолепным было его племя Туба в те времена? Всего за дюжину лет дело зашло так далеко - ему пришлось отдать свою дочь в качестве жертвы!

Фужун с грохотом уронила разделочный нож. У Сяо Де блестящая улыбка, а Агула наклонила голову, размышляя: она тоже девочка. Могла ли она жениться на другой девочке? Однако она больше не смела задавать случайные вопросы. Когда в прошлый раз она помогла Байину спросить маму, ее в ответ избили! Ее зад был опухшим два дня!

Сухбару снова и снова сжимал руку жены. Почувствовав тепло ладони мужа, на сердце Фужун слегка полегчало.

-О чем говорит дядя? Поскольку я называю тебя дядей, Цзия будет моей младшей сестрой. Теперь, когда я думаю об этом, младшая сестра Цзия будет старше Агулы.

Жители травянистых равнин не особо заботились о кровном родстве. Если старший брат погиб в бою, младший может жениться на его жене. Если отец-каган погиб, его сын может жениться на наложнице своего отца. Но Эжихэ услышал в словах Сухбару нотку насмешки: когда Сухбару тогда отверг брачный договор, Эжихэ пришлось вместо этого отдать свою дочь принцу племени Вэйке. Этот принц также был на поколение моложе его дочери. Он издевался над ним за то, что он отказался от своих дочерей ради выживания своего племени?

На выражение лица Эжихэ было чрезвычайно трудно смотреть. Сухбару в еще большей степени оказался в ловушке между камнем и наковальней. Он мог бы принять предложение, если бы Фужун здесь не было: во-первых, отклонить просьбу, сделанную лично каганом племени Туба, было бы то же самое, что объявить войну. Во-вторых, приданое, которое они приготовили, было довольно щедрым. Племя Туба уже не было тем, чем было раньше. Чтобы Эжихэ принес такое приданое, он уже лежа просил мира. Он бы согласился, если бы Фужун здесь не было, потому что тогда их будущий сын мог бы жениться на Цзие...

Сухбару из чувства вины предложил Эжихэ чашу, полную кумыса, но Эжихэ выбила ее. Воины позади двух каганов тут же вытащили ятаганы, в то время как Агула рефлекторно обняла Сяо Де, что защитить.

Эжихэ несколько раз холодно фыркнул, затем указал на нос Сухбару и сказал:
-Как хорошо с твоей стороны, Сухбару. Я, Эжихэ, запомню это.

Сказав это, он взял Цзию за руку и ушел в гневе.