влад
Утро подкралось тихо, мягко, как кошка, что крадётся по ковру. В комнате царил полумрак - плотные шторы почти не пропускали свет, лишь тонкая полоска утреннего солнца, пробившаяся сбоку, делала золотой контур на её волосах. Она лежала на нём, прижавшись всем телом, словно пытаясь раствориться в тепле, которое он давал. Его руки были крепко сцеплены на её талии, и даже во сне он держал её так, будто боялся, что она исчезнет, если ослабит хватку.
Её ухо ловило его размеренное дыхание и редкие, чуть хриплые выдохи. От него пахло тёплым телом, остатками ночного алкоголя и чем-то родным, что уже успело запечатлеться в её памяти. Она, не открывая глаз, чуть повернула голову и уткнулась носом в его шею. Тёплая кожа, еле ощутимый запах парфюма и нотка сигаретного дыма - всё это заставило сердце биться чуть быстрее.
Серёжа слегка шевельнулся, прижимая её ещё сильнее, и что-то сонно пробормотал. Его ладонь легла чуть ниже спины, и от этого движения по её коже побежали мурашки.
- Ты ещё тут... - прошептал он, едва разлепив губы, и улыбнулся уголком рта, не открывая глаз.
Она тихо хмыкнула.
- А ты думал, я сбегу ночью?
- Мало ли... - он медленно приоткрыл глаза, тёмные, чуть мутноватые от сна, и лениво оглядел её. - После вчерашнего у тебя было два варианта: уйти или остаться. Хорошо, что выбрала второй.
Она не ответила, только чуть отстранилась, приподнявшись на локтях, и посмотрела на него сверху вниз. Он лежал, закинув одну руку за голову, а второй всё ещё держал её за талию, будто не собирался отпускать.
- Мне пора, - тихо сказала она, хотя сама ещё не хотела уходить.
Серёжа нахмурился.
- Куда это так рано?
- По делам, - она старалась говорить спокойно, но знала, что его взгляд цепляет, будто проверяет, врёт ли она.
- По каким делам? - спросил он, но без особого нажима, словно просто для формы.
- Не допрашивай. Надо - значит, надо, - она чуть улыбнулась, разглаживая пальцами складку на его футболке.
Он выдохнул, откинул голову на подушку и на секунду закрыл глаза.
- Ладно... Но я бы тебя ещё не отпускал.
Она уже собиралась встать, но он резко притянул её обратно, коснувшись губами её виска. Потом поцеловал в щёку, чуть задержавшись, и наконец - в губы. Долгий, тёплый, без той жадности, что была ночью, но с каким-то мягким, притягательным послевкусием.
- Это на прощание, - сказал он, всё ещё удерживая её рукой. - Чтобы точно вернулась.
Она тихо рассмеялась, но не стала спорить. Медленно поднялась, поправила волосы, взяла сумку. Он проводил её до двери босиком, в одной футболке, ленивой походкой, как будто ему некуда торопиться.
- Береги себя, - сказал он, уже на пороге, глядя чуть серьёзнее, чем обычно.
- Постараюсь, - она ответила, сжимая ремешок сумки, и снова почувствовала, как его взгляд скользит по ней с головы до ног.
Он наклонился и в последний раз поцеловал её - быстро, но с тем самым оттенком притяжения, от которого у неё дрогнули пальцы.
Дверь за ней закрылась тихо, но в груди осталась тёплая тяжесть.
Такси подкатило к подъезду мягко, почти бесшумно, и в желтоватом утреннем свете фары отражались на влажном асфальте. Она обернулась, глядя на окно Серёжи, стоящего в своей квартире. Он был в домашней футболке, волосы чуть растрёпаны, на лице всё ещё следы утренней сонливости. Но в глазах - цепкий, внимательный взгляд.
Она приехала домой, переоделась - выбрала платье чуть выше колена, аккуратный макияж, лёгкий аромат духов. Встреча с Владом, двоюродным братом, которого не видела уже два года, была для неё радостным событием.
Он ждал её возле маленькой уютной кофейни в центре Москвы. Высокий, с чуть загорелой кожей, в тёмной рубашке и джинсах, он сразу широко улыбнулся, обнял её крепко, по-настоящему. Они прошли внутрь, выбрали столик у окна.
Разговор лился сам собой: они вспоминали детство, смеялись, делились новостями. Влад слушал её внимательно, иногда наклоняясь ближе, чтобы переброситься тихой фразой. Она достала телефон, сделала пару снимков интерьера - мягкие кресла, кирпичная стена, чашка кофе на столе. На одном кадре, случайно, в угол попала часть его плеча и руки.
Снимок вышел красивым. Она почти не раздумывая, выставила его в Телеграм-канал и сторис в Instagram.
---
Серёжа увидел это спустя пару часов. Листал ленту без особого интереса, пока не наткнулся на знакомую аватарку. Картинка кафе, чашка, кирпичная стена... и этот кусок чужого плеча в кадре.
Он уставился в экран, нахмурился. Сердце неприятно сжалось. Мысли пошли быстро, рвано:
"Так... Это точно не я. Плечо мужское. Значит, кто-то был с ней. По делам, ага... По делам ебаться к другому?"
Он швырнул телефон на диван, встал, прошёлся по комнате. Мышцы были напряжены до предела. Он не знал, что хуже - спросить напрямую или молчать.
"А смысл писать? Либо она уже там с ним ебется, либо соврёт. Либо скажет, что это просто друг, двоюродный брат, сосед... да хоть дед. А факт в том, что я тут, а она - там. С кем-то."
Серёжа чувствовал, как ревность сжимает его изнутри, как будто кто-то медленно выкручивает все болты в груди. Он пытался отвлечься, включил музыку, но каждое слово раздражало.
Прошёл на кухню, налил воды, но не стал пить. Встал у стены и, выдохнув, ударил лбом в холодный бетон. Лёгкий стук, но внутри - буря.
"Да ну его нахрен... Чего я как пацан, блин? Она же взрослая, сама решает... Но и я, мать его, тоже решаю. Мне вот это не нравится."
В голове уже крутилось, что она, возможно, смеётся там, наклоняется к кому-то, шепчет. Он видел это, будто наяву. И от этой картинки хотелось разбить что-то.
Весь день тянулся медленно. Он не писал ей. Просто смотрел в телефон каждые полчаса, проверяя, не появилась ли ещё какая-то "случайная" фотка с тем же плечом, только крупнее.
К вечеру он уже устал злиться, но всё равно внутри осталась эта тихая, вязкая обида.
"Ну и посмотрим, что она скажет..." - подумал он, включая свет в комнате, но даже в ярком освещении его лицо всё ещё хранило эту тень ревности.