Чародейка

То, что острова Скеллиге — суровый край, а его жители не жалуют незнакомцев, известно всем. Корабли, идущие туда из Цинтры, были большой редкостью, но к счастью, мне удалось попасть на один из них. Оставалось только понадеяться, что и возвращение обратно будет столь же лёгким, однако, верилось слабо. Из-за пиратского произвола в здешних водах, многие отказывались выходить в море, а островитянам, в свою очередь, вообще не было нужды отправляться на большую землю.

— Вам нужно обратно на континент? — позади меня раздался хриплый голос.

Обернувшись, увидела высокого худощавого мужчину. Позади него сновали матросы, подготавливающие корабль к отплытию.

— Так и есть, — кивнула я, поправив капюшон. — Вы можете помочь мне?

Мужчина пристально оглядел меня с головы до ног, прищурившись, словно пытаясь рассмотреть в моем облике какую-то ему одному значимую деталь. Судя по его заметно расслабившемуся угрюмому лицу, искомого не нашлось.

— Я заплачу, — добавила я.

— Не стоит, — отмахнулся он, встряхнув головой. — Нам всё равно по пути.

Я с облегчением вздохнула, стоило хозяину судна отвернуться. Застревать на островах не хотелось. Ума не приложу, как Лето с такой лёгкостью удавалось договариваться о местах на корабле, покидающих эту дыру. Впрочем, последний раз я бывала на островах почти двадцать лет назад — много воды утекло за это время, а местные и впрямь могли стать ещё более враждебными к чужакам.

Конечно, каюты мне не выделили, но возможность покинуть остров уже была подарком.

Как только мы отплыли, я оставила вещи на нижней палубе и поднялась наверх. Несмотря на пронизывающий мокрый морской ветер, солнце пригревало ощутимо, побуждая погреть косточки после зимы. Прислонившись к фальшборту, я прикрыла глаза, ощущая плавное покачивание судна. Чужой направленный на меня внимательный взор заставил настороженно оглянуться. Мужчина, что взял меня на борт, с каким-то странным интересом рассматривал меня. Интерес не был таким, какой возникает между мужчиной и женщиной, не был он и опасным. Этот был другого сорта — изучающий.

— Мышовур! — детский голос, раздавшийся позади, вывел меня из состояния задумчивости. — Смотри, что Хьялмар мне подарил!

К Мышовуру подбежала девочка лет десяти, держащая в руках небольшой кинжал, явно ручной работы, отвлекая его от моей персоны. У ребёнка были очень светлые волосы, аккуратно собранные в простую причёску, явно отличавшуюся от тех, к которым привыкли островитянки. Тонкая, как тростинка, девочка была довольно миловидной, а одежда хоть и была простого покроя, но сама ткань выглядела дорого.

— Цирилла! — строго произнёс Мышовур. — Я же просил тебя не бегать по кораблю. Мы возвращаемся домой, пора вспомнить все уроки, чтобы не давать бабушке повода для недовольства.

Плечи девочки тут же поникли, но сама она подобралась, выпрямив спину, подняв голову.

— Разумеется, — тихо произнесла она, будто вспомнив о чём-то, поправила одежду.

Повадки высокородных леди были мне знакомы, пусть и таких юных, которым только-только начали их прививать.

Интересно...

Присмотревшись, я поняла, что девочка и мужчина не родственники: слишком непохожи были друг на друга. Но в обоих ощущалась магия, причём в ребёнке она была едва уловимой, словно спящая. Высокий щуплый мужчина был уже в возрасте, обвешанный странными амулетами, как дерево желаний по весне — челамами, перстни на руках ослепительно поблёскивали на солнце, мешая рассмотреть их получше.

Взгляд упал на флаги, под которыми шёл корабль. Знамя ан Крайтов и Цинтры.

Значит, Цирилла...

Мышовур что-то ещё сказал девочке, а потом отправил в каюту.

— Прошу прощения, — произнесла я, когда Мышовур меня заметил. — Я не успела представиться. Венера Слизерин.

— Мышовур, — сказал он, слегка улыбнувшись.

Находясь вблизи, я чувствовала его магию, но в голову проникнуть не удалось. На его шее, из-под ворота, ехидно блеснул на солнце амулет, защищающий мысли.

В этом мире подобных вещей было очень мало.

— Вы — друид! — озарило меня, но тут же исправилась. — Простите, это было не слишком вежливо...

«Где мои манеры?»

Открытие немного выбило из колеи, но, кажется, такая бестактность, не задела его.

— Как и попытка прочитать мысли, — широко улыбнулся он. — А кто же ты? Признаться, твои глаза сбивают с толку...

Разговор пошёл по чересчур опасной дорожке; как раз такой, какую стоило бы оборвать немедленно. Но я ответила.

— Я — наёмница, — опасаясь, что меня могут выбросить за борт, решила немного дать ему правды. — Но до тебя, или юной княжны, мне нет дела. Я сделала свою работу на островах и хочу вернуться домой.

Затянулась пауза, заполняемая криками моряков и чаек, плеском волн о корабль и свистом ветра в пузатых парусах. Я и не заметила, как стала считать Туссент своим домом.

Мышовур нахмурился ещё сильнее, задумчиво сцепив руки на животе.

— Ты владеешь магией, но не можете вернуться на континент порталом? — его раздумья обернулись логичным вопросом, и дам руку на отсечение, что моя собственная оплошность множила их в его голове.

— Всё просто, — пожала плечами я. — К сожалению, я не умею их открывать.

Градус подозрения между нами поднимался, но мы находились посреди огромного моря на одном корабле. Ситуация заставляла нас лишь наблюдать друг за другом. Друиды ценили жизнь, неважно, принадлежит она врагу или другу — им претило насилие. Оставалось верить, что и он чтит многовековые традиции.

— Недочародейка, получается, — хмыкнул друид. — Предпочла наёмничью жизнь вместо того, чтобы развивать дар?

По голосу не понятно, осуждает он или нет — уж слишком нейтрально он произнёс этим слова.

— Я развивала свои дары, — позволив себе небольшую вольность, огрызнулась я, вспоминая, какие колоссальные усилия я прилагала, чтобы быть лучшей в школе. Бессонные ночи над учебниками, дни напролёт в окружении преподавателей.

Кто же знал, что мои бесценные знания будут бесполезны в этом мире.

— Просто поворот судьбы, — я скривилась, выделяя последние слова, — свёл на нет все мои усилия, оставив лишь малую толику от моих даров.

Я с силой оттолкнулась от фальшборта и пошла прочь от неприятного разговора, решив как можно меньше контактировать с друидом, чтобы избежать его неудобных вопросов.

Мне осталось лишь примерить на себя роль молчаливого наблюдателя.

Друид был кем-то вроде наставника для юной княжны, но я не ощущала в ней достаточно сильной магии, чтобы начать заниматься. Признаю, меня здорово озадачила эта парочка, я не могла не накидывать всё новые и новые версии. А что, если... Если только, его задачей не было подавление этой самой магии. Научить девочку контролировать её, задушить на корню способности вместо того, чтобы их развивать.

Будь я Адель из Дракенборга, я бы собрала больше информации и воспользовалась ей во благо себе или короны. Но я уже не в Редании, поэтому я оставила своих попутчиков в покое, лишь прислушиваясь к странным рассказам девочки. Наивный, не по годам развитый ребёнок, со страстью первооткрывателя интересовался всем вокруг. Даже немного грустно, что это любопытство не поощрялось, вместо этого вдалбливались в голову этикет и прочая королевская чепуха. Обычно, такие дети предпочитают учиться верховой езде, бегать по лесам, играть в шумные подвижные игры. Я очень сильно сомневалась, что Львица из Цинтры позволяла своей внучке все эти простые детские забавы.

Остальное морское путешествие прошло спокойно. Достигнув Цинтры, я распрощалась со своими попутчиками и отправилась к горам Амелл, а оттуда — в Туссент. Путешествие изрядно затянулось, и я рада была вернуться.

В Боклер я прибыла уже с сумерками и решила сразу отчитаться княгине. Слуги сообщили, что она уже отужинала и удалилась в свои покои, попросив её не тревожить. Князь, к моему облегчению, из Цинтры пока не вернулся.

Я не придала значения приказу княгини её не тревожить. Оставила вещи и, воспользовавшись тайными коридорами, оказалась в покоях Анариетты. Предчувствие заставило меня поражённо замереть, а затем я услышала музыку и довольно приятный голос... Мужской голос.

С напускным равнодушием я прошла в комнату и, остановившись за спиной у княгини и мужчины, прислонилась плечом к косяку, поражаясь открывшейся картине.

Полураздетые, раскрасневшиеся в компании вина, закусок и друг друга, княгиня и бард довольно весело проводили время. Он пел, она слушала, кокетливо теребя локон медных волос и попивая вино. К слову, голос барда был довольно приятен.

— А я уже думала, что Раймунд научился петь и серенадами вымаливает прощение, — не удержалась от комментария я.

Княгиня от удивления и неожиданности поперхнулась, так не вовремя сделав глоток. А бард, издав какой-то нечленораздельный звук, упал за софу, запнувшись в попытке попятиться.

— Венера, пресвятой Лебеда! — воскликнула Анариетта, откашлявшись. — Нельзя же так пугать.

Румянец, возникший на её щеках, портки и нижняя рубаха, как единственный элемент одежды барда, стыдливо мявшегося за софой, красноречивее всяких слов говорили, что тут происходило и к чему вело.

— Ну, извините, ваше сиятельство, я не думала, что вы не одни, с учётом отсутствия вашего сиятельного супруга...

Анна Генриетта недовольно скривилась при упоминании Раймунда.

— С-супруга? — пискнул бард, растеряв всё своё очарование в голове.

И тут мой взгляд упал на его лицо, которое казалось знакомым...

— Ты! — узнавание вспышкой молнии прочертило разум.

События, давно минувшие в Ринде, всплыли перед глазами, застилая их пеленой ненависти.

— Я, — радостно улыбнулся бард, не узнавая меня и, похоже, посчитав одной из своих преданных воздыхательниц. — Юлиан Альфред Панкрац...

— Заткнись! — рявкнула я, медленно, словно хищник, загоняющий добычу, приближалась к Лютику. — А где же твой дружок ведьмак? Я бы была рада с ним встретиться.

С барда мгновенно слетела вся спесь, на лице проступило узнавание.

— Ох, — обречённо вздохнул он. — Смею заметить, что наша дружба с ведьмаком сейчас испытывает кризис! Мы не сошлись во мнении и...

— О, да неужели? — елейным голосом, спросила я и достала кинжал из отворота сапога.

— Ч-что ты делаешь?! — бард начал пятиться от меня.

— Успокоились! Оба! — княгиня пришла в себя от очередного удивления. — Что вы тут устроили?

Громкий голос Анариетты немного поубавил мой пыл. Я спрятала кинжал и нехотя подошла к столику с вином, наполняя чистый бокал. Желание выкинуть отсюда этого сладкоголосого пройдоху было слишком велико.

— Причем тут ведьмак?

Я пригубила вина, размышляя, как ответить на этот вопрос. Лгать княгине не хотелось, я предпочитала умалчивать о своём прошлом, уходя и отшучиваясь от вопросов.

— Полагаю, это связано с тем джинном, — вкрадчиво ответил бард, боком продвигаясь к своей одежде. — И, смею заметить, что Геральт загадал своё последнее желание, а джинн переиначил его на свой лад... Никому он не принёс счастья. Не стоит вообще с ними связываться, я так считаю. И вообще, похоже, я слишком задержался...

— Тебя это не касается, бард, — недовольно проворчала я. — Ты, ведьмак и та ведьма спутали мне все планы. Клянусь, встреться мы сразу после событий в Ринде — ты был бы мёртв. Разумеется, после того, как узнала бы, где искать ведьмака и ту черноволосую су...

— Венера! — вскрикнула Анариетта. — Что за вульгарщина! Уверена, что всё можно обсудить, не прибегая к силе, и вообще...

— Но сейчас я хочу забыть то, что было в Ринде, — бесцеремонно прервала я княгиню, как она меня ранее, и залпом выпила остатки вина. — Но всё же передай ведьмаку при встрече, чтобы он не терял бдительность. Я весьма злопамятна.

Княгиня выглядела злой и совершенно ничего не понимающей, как и бард, украдкой собирающий валяющиеся по всей комнате вещи.

— Я же сказал, что наши с Геральтом пути разошлись, настолько, что от близкой дружбы, которая некогда нас соединяла, ничего не осталось.

— Плевать, — отмахнулась я от его слов и посмотрела на княгиню, едва не извергающую пламя от недовольства. — Пожалуй, поговорим утром. Извини, что я ворвалась...

Княгиня отмахнулась от моих слов, кутаясь в богато расшитый халат, пытаясь скрыть неловкость от всей этой ситуации.

— И, во имя богов, скажи, что мне не придётся подчищать за тобой следы, — уже на выходе из комнаты, попросила я. — Раймунд не упустит возможность с вами поквитаться, если узнает о твоей интрижке.

К себе я возвращалась в расстроенных чувствах. Судьба словно насмехалась надо мной. Сначала служба у княгини, теперь её близость, и не с кем-то, а дружком грёбаного ведьмака.

Радовало, что здесь бард был без него, иначе я за себя не ручалась. Пусть злость немного поутихла, но я не собиралась прощать его за то, что, возможно, упустила шанс вернуться домой.

— Он ведь без него тут, верно? — озадаченно спросила я у собственного отражения в зеркале, уже находясь у себя в комнате.

Надо бы проверить голову барда. Так, для собственного спокойствия.