Possession/Одержимость

— Мы должны ему сказать!

— Сказать ему что? - грубо спросил Сириус.

— Всё!

— И что же, по-вашему, это даст?

— Он заслуживает того, чтобы знать правду.

— Что Волан-де-Морт изнасиловал его? - рявкнул Сириус. - Я согласен, что Гарри заслуживает знать правду, но он едва ли принял всё остальное и только сейчас начал приходить в себя.

— Ну и что, если эти знания используют против нас? Как он отреагирует, если узнает об этом каким-то другим способом?

Сириус вздохнул... Вот в чём была истинная подоплёка. Они могли бы рискнуть уничтожить Гарри и сказать ему, что он спал с Тёмным Лордом, надеясь, что подросток поймёт, или же они могли бы подождать, пока он полностью восстановится, и рискнуть тем, что кто-то из тёмных извратит то, что произошло.

— Он ещё не готов. Я говорил с ним об этом, и вы знаете, во что он верит?

— Не имеет значения, во что он верит, и это еще одна причина сказать ему правду!

— Гарри знает, что спал с кем-то, у кого были красные глаза, и он чувствует благодарность к этому человеку, потому что он был таким нежным. Ему это понравилось, хотя он и не знает, кто это был. И он благодарен судьбе за то, что любовник успел скрыться до прихода Волан-де-Морта. Гарри понятия не имеет, что это был Тёмный Лорд.

— Тогда мы тем более должны ему сказать!

— Ты хочешь это сделать? - прорычал Сириус. - Можете ли вы поручиться, что это не уничтожит его? Пока он в Хогвартсе, мы можем его защитить. У нас есть время подождать, пока Гарри полностью восстановится, прежде чем мы скажем ему правду. И это можно сделать мягко, медленно, чтобы он точно понял, что произошло.

Услышав последнюю гневную вспышку Сириуса, Альбус встал и кивнул.

— Мы не можем рисковать Гарри, и Сириус прав, у нас есть время подождать. Том готов подождать, и на данный момент он не будет форсировать этот вопрос с мистером Поттером, поэтому нам не нужно беспокоиться о том, что кто-то другой расскажет ему. Кроме того, я действительно считаю, что Том не афишировал тот факт захвата Гарри этим летом, поэтому есть только избранная группа Пожирателей Смерти, которые имеют какое-то представление о том, что могло произойти, и даже тогда я не верю, что они будут действовать без разрешения своего Лорда, и зная Тома, будет много предупреждений, прежде чем он нанесет удар.

Глаза Сириуса загорелись.

— Так что если кто-то рискнёт только заикнуться Гарри о произошедшем, то пусть готовится встретиться со мной лицом к лицу.

***

Гарри улыбнулся Рону и Гермионе, когда они вдвоем потащили его в угол общей комнаты. С тех пор как он был спасен из плена, подросток провёл остаток лета в Хогвартсе, пытаясь примириться со своими воспоминаниями. Сириус не отходил от него ни на шаг, как и странно изменившаяся Хедвиг, и они оба всегда были терпеливы, когда он не мог ничего сделать, кроме как плакать. Летом Поттер написал двум своим друзьям, что учится в Хогвартсе, но больше ничего не смог им сказать. Да он и не собирался этого делать. Им не нужно было знать о том, что он смог сейчас вспомнить, но он расскажет им о Волан-де-Морте и обо всем остальном.

Друзья были в восторге, увидев его за гриффиндорским столом вместе с Хедвигой и Бродягой, Дамблдор объяснил школе, что эти два животных останутся с ним, но не уточнил причины. Общий зал не то место, где можно уединиться, чтобы расспрашивать Гарри о событиях лета, но было приятно знать, что друзьям не всё равно.

Они усадили его в большое мягкое кресло в углу гостиной факультета. Хедвига устроилась сзади, а бродяга сел впереди.

— Гарри, я так волновалась... Хотя к тому времени, как я всё узнала, ты уже вернулся сюда.

— А теперь, Гарри, выкладывай!

— Ладно, ладно! - подросток улыбнулся в ответ, прежде чем вздохнуть и стать серьёзным. - Хотя на самом деле я почти ничего не помню. Однажды ночью Волан-де-Морт пришёл к нам домой. Я спал, - он не собирался рассказывать им, что случилось с Верноном, - так что, судя по тому, что мне рассказали, Лорд оглушил меня, и, хотя это действительно скучно, следующее, что я помню - это то, что Бродяга, Снейп и Грюм были там, спасая меня.

— И это всё? - недоверчиво уточнил Рон.

— Я же говорил тебе, что рассказывать особо нечего. Если бы я не спал, возможно, было бы что сказать, но на самом деле я даже не знал, что он похитил меня. Кроме того, Дурсли пропали, - грустно сказал Гарри.

— Ну и что же?!

— Дамблдор всё ещё ищет, но прошло уже несколько недель... - Гарри замолчал.

— А они тебе не снились? - Гермиона спросила слабым голосом.

Гарри покачал головой, радуясь, что ему не придется ничего говорить. Часть его была благодарна за то, что он не знал, что с ними происходит, но другая его часть упивалась тем фактом, что они всё ещё были в плену у Волан-де-Морта и уверяла, что Тёмный Лорд будет очень тщательным в своих пытках. Подросток всегда чувствовал себя виноватым... Он не хотел, чтобы их пытали... Он просто не хотел больше жить с ними...

«И ты не будешь…»

Гарри нахмурился, оглядываясь вокруг. Он знал, что остальные ничего не слышали. Это было почти то же самое, что снова услышать Василиска, но это был не парселтанг, это было что-то другое.

— Гарри...? - спросила Гермиона.

Он снова покачал головой и повернулся к своей подруге.

— Ничего страшного, - сказал он. - Просто... Я не знаю.

— Что такое?

Он тяжело вздохнул, зная, что друзья будут продолжать приставать, пока он не скажет им что-нибудь, а это было не так уж и важно.

— Время от времени я что-то слышу, - тихо признался Поттер. - Это не змея, это - шепот, почти на границе слышимости и..... Я не знаю... Это всегда не более чем комментарий или замечание... Я просто не могу отделаться от мысли, что это сделал Волан-де-Морт.

— Ты уже спрашивал Дамблдора?

Гарри не смог сдержать улыбки. Он держал пари с самим собой, что это будет первое предложение Гермионы, и намеревался удивить её.

— Да, спрашивал.

Рон хихикнул, увидев выражение лица Гермионы.

— Так что он сказал?

— Он сказал, что это, вероятно, проделки Волан-де-Морта, - подросток потер свой шрам. - В последнее время у меня было не так много снов, поэтому директор думает, что Риддл, возможно, нашел способ блокировать нашу связь, но он не может разорвать её полностью, поэтому я иногда что-то слышу.

— Фу! Мне бы очень не хотелось думать, что ты действительно слышишь голоса, Гарри! - легко пошутил Рон, хлопнув друга по спине.

— Гарри... - Гермиона была не так спокойна.

— Всё в порядке, - медленно произнес Поттер. - Действительно... Дамблдор наложил на меня несколько заклинаний, так что ничего не случится. И у меня будут еженедельные встречи с ним, чтобы обо всем рассказать.

Беспокойство, затуманившее её глаза, немного рассеялось, и девушка кивнула: — Но ты же помнишь, что мы с тобой?

Рон кивнул, широко распахнув глаза и молча соглашаясь с этим высказыванием.

— Я все помню... - Гарри улыбнулся. - Спасибо.

***

Драко прищурил серые глаза и снова исподтишка взглянул на Гарри Поттера. Подросток ел спокойно, окруженный своими друзьями, включая грязнокровку, но он все еще выглядел далеким от того, чтобы казаться оправившимся от захвата Тёмным Лордом и поборовшим свои тяжкие воспоминания.

Блондин скользнул взглядом по "животным-стражам", которых Дамблдор теперь позволял Поттеру, и фыркнул. Это были всего лишь его сова и бродячая собака, и их обоих будут смехотворно легко отодвинуть в сторону. Но стоит ли этот шаг делать?

— Драко! - Блейз закатил глаза, глядя на младшего Малфоя. - Обрати своё внимание!

Большой зал вокруг юноши начал обретать ясные черты. Он сердито посмотрел на Забини, но встал и последовал за остальными обитателями своего дома из зала. Как раз в тот момент, когда он был почти вне пределов слышимости, он услышал голос Поттера...

— Да... Но теперь всё закончилось...

— Закончилось? - Драко улыбнулся, теперь всё стало ясно, и он точно знал, что делать. О, это никогда «закончится» ... - Блейз, подожди!

— Что случилось?

— Ты ведь слышал о Поттере, не так ли?

Блейз нахмурился.

— Ну и что же?

— Ты хочешь сказать, что не знаешь? - Драко изобразил удивление. Ни Волан-де-Морт, ни Дамблдор не позволили летним приключениям Поттера стать общеизвестными, но это ничего для него не значило.

— И что же случилось?

— Только не здесь, - сказал Драко, театрально оглядываясь вокруг сузившимися глазами.

В конце концов они вернулись убежище слизеринских подземелий, где он жестом указал на Миллисент.

— Драко, что случилось с Поттером?

— Он сбежал.

— Я знаю это! Это первое, что я услышала, как только вернулась домой, - возразила Миллисент.

— Не тогда, - покачал головой Драко. - Всего пару недель назад наш хозяин загнал Поттера в угол, и тогда-то этот мальчишка снова сбежал.

— Как же так?

Глаза Блейза, казалось, горели, и Драко спрятал улыбку. Все оказалось гораздо проще, чем он думал. Драко покачал головой:

— А я и не знаю... не совсем так, но это не важно. Важно то, что мы в состоянии предотвратить повторение этой ситуации.

Миллисент моргнула, прежде чем на её лице промелькнула явно злая улыбка.

— Так чего же хочет от нас наш хозяин?

Внутренне Драко рассмеялся. « Наш хозяин... Как мало они знают?... Но в каком-то смысле они служат своему господину... »

— Подождите некоторое время... Поттер почти устроился, но как раз тогда, когда он решит, что в безопасности… Я думаю пришло время ему узнать, насколько опасно идти против Тёмного Лорда.

Миллисент и Блейз, ухмыляясь, облизнули губы.

— О... Я думаю, мы можем гарантировать, что Поттер побежит обратно к нашему Лорду, как только мы закончим с ним.

« Возможно, ваш господин... Но только не мой. » Драко кивнул, серые глаза сверкнули.

— Хорошо, - промурлыкал он. Поскольку Поттер фактически мертв, только Волан-де-Морт встал на пути нового Тёмного Лорда, Люциуса Малфоя, но это ненадолго.

***

Гарри нахмурился во сне. Что-то было не так, и как только подросток это осознал, его видение началось.

Он снова был в тронном зале Волан-де-Морта, наблюдая за разворачивающимися событиями. Тёмный Лорд бросил на Поттера быстрый взгляд и мягко улыбнулся, прежде чем элита Пожирателей Смерти и существо, стоящее рядом с ними, вновь завладели его вниманием.

Глаза Гарри расширились, когда он узнал существо. Это был вампир Ксеоаф. Его кожа была белой, как слоновая кость, а глаза - бледно-голубыми, но они ярко светились. Касициал зарычал на Волан-де-Морта, его клыки были длинными и острыми; одежда была богато украшена, но растрепана и помята. Старший вампир медленно выпрямился, выглядя сильным и воистину древним существом, несмотря на нацеленные на него палочки.

— Мелкий Тёмный Лорд, - выплюнул нелюдь.

Волан-де-Морт улыбнулся, сузив глаза, а потом сконцентрировался и пробормотал несколько слов, его кожа вспыхнула пятнистым узором, возвращаясь к нормальному состоянию через мгновение.

Ксеоаф содрогнулся от силы брошенного заклинания, пошатнулся и упал на колени, и тьма, казалось, поглотила его. Он зарычал, тяжело дыша, кряхтя, когда темнота просочилась в него.

— Нет! - крик был мучительным, и вампир закашлялся густой черной слизью, которая жгла пол и въедалась в камень, поднимаясь вверх едким дымом.

— Хозяин! - воскликнул Ксеоаф. – Ну, пожалуйста! - он умолял.

Тёмный Лорд поднял свою палочку, пробормотав еще одно заклинание, и вампир внезапно рухнул, боль исчезла, и он изо всех сил старался дышать спокойно. — Мастер... - ахнул Касициал.

— Я не мастер, - пожал плечами Волан-де-Морт, прежде чем снова посмотреть на вампира. - То, что мне нужно, просто.

— Кровь.

— Да... Твоя кровь, добровольно отданная.

— Хорошо, - легко согласился Ксеоаф, всё что угодно, лишь бы избежать этой нечеловеческой боли снова. Вампир снова поднялся на ноги. Волан-де-Морт был тёмным, как и многие до него, но власть над тёмной магией, которую он только что продемонстрировал, означала, что мужчина был не просто тёмным магом, он действительно был Тёмным Лордом, независимо от того, что он сам утверждал.

— Ладно... - глаза Риддла снова сузились. - Ещё одно... Держись подальше от моего питомца.

— Что? - Ксеоаф выглядел смущенным, хотя все следы пыток исчезли. Он ведь не просто так стал старейшиной!

Тёмный Лорд зарычал в ответ.

— Повернись, - приказал он, глядя красными глазами туда, где притаился Гарри.

Вампир неохотно повернулся, его бледно-голубые глаза расширились, когда он увидел то, на что указывал Тёмный Лорд, и полное осознание пришло к нему.

— Как? - Ксеаф снова обернулся к Лорду.

— Держись подальше от моего любимца, - холодно повторил Волан-де-Морт. - Или ты узнаешь, как далеко простирается мое мастерство.

Гарри моргнул, когда темнота начала вновь застилать его взор и комнату; Волан-де-Морт, его элита и Ксеоаф исчезли, когда настоящий сон сморил подростка. Поттер ещё глубже зарылся в подушку, завернувшись в одеяло, когда его окружило тепло, и он подсознательно вспомнил, как красные глаза смотрели на него, жадно, страстно, но нежно и успокаивающе.

***

На следующее утро Гарри проснулся рано, но чувствовал себя спокойным и отдохнувшим. Он чувствовал себя хорошо.

А потом воспоминания вернулись. Все мужчины, всё сразу. Они причинили ему боль. Они использовали его. Снова и снова, и никакого спасения не было.

Гарри моргнул, но слез, как он и ожидал, не было. На мгновение подросток подумал, что это, возможно, потому, что он кричал, но он мог чувствовать что-то между воспоминаниями и собой. Он вздохнул, узнав. Это было время и это было заклинание Obliviate . То, что он помнил, случилось с ним, Поттер был уверен, но это произошло много лет назад, когда ему ещё не было одиннадцати, а сейчас ему уже пятнадцать.

Это казалось нелепым, но в этом был какой-то смысл. Как будто то, что случилось, случилось с кем-то другим. Если бы он помнил всё это время, то его жизненная дорога могла сложиться иначе, но он не помнил, и все болезненные воспоминания были забыты. Подросток не простил этих людей и не забыл, по крайней мере теперь, но пора было двигаться дальше. Он чувствовал себя виноватым, но Сириус, Ремус и даже Грюм сделали всё, чтобы убедить - в случившемся не было его вины, а после Гарри разозлился... Но Дамблдор и Хедвиг смогли его успокоить.

Теперь пришло время двигаться дальше...

Такое уже случалось с ним. Это была не его вина. Тот, кто это сделал, будет привлечен к ответственности, и этого будет достаточно...

Кроме того, он знал, каково это - быть любимым.

Гарри нахмурился от этого чувства. Он не был уверен, что должен был испытывать по этому поводу...

Технически он предполагал, что это было изнасилование, как и все остальные... В конце концов, Поттер не давал своего согласия, по крайней мере, так ему казалось, но он не помнил, чтобы дрался... Так может ли это быть согласием? Подросток покачал головой. Смущенный.

Это было так приятно...

«Позволь мне показать тебе, что значит быть любимым...»

Гарри вздохнул... Он помнил эти слова... Их тихонько напевали ему, утешая и вопрошая... «Я действительно согласился...» Подросток вдруг понял это, вспомнив любящий взгляд темно-красных глаз и то, как этот человек взял его за руку и ободряюще сжал. После был краткий момент боли, но затем ничего, кроме удовольствия...

Гарри моргнул, вспомнив ещё кое-что. Этот человек был так нежен, каждое его движение было направлено на то, чтобы успокоить юного любовника, чтобы тот почувствовал себя лучше, и в самом конце подросток вспомнил, как в отблеске собственного удовольствия он почувствовал, как его партнер излился, и он услышал свое имя.

И это заставило его почувствовать себя ещё лучше. Это было так приятно.

Он не был изнасилован... Гарри улыбнулся чувствуя облегчение, которое охватило его, когда он пришел к такому выводу. Несмотря на то, что его согласие на самом деле не было осознанным, он согласился, и ему это понравилось, и подросток не хотел, чтобы это прекратилось. «На самом деле ... - он подумал с небольшой дрожью, - я думаю, что хотел бы сделать это снова ...»

«Хахаха! Так и будет, господин... Вы будете…»

Гарри огляделся по сторонам. В предрассветном сумраке все в общежитии было покрыто глубокими тенями, но некоторые из них, казалось, мерцали. Юноша моргнул и покачал головой, твердо убеждая себя, что это всего лишь иллюзия, вызванная колыханием занавесок.

Но, по крайней мере, голос был прав...

Поттер не знал, кто был его партнёром, но мужчина явно улизнул до того, как появился Тёмный Лорд, и за это Гарри был ему благодарен. Кем бы он ни был, мужчина оказал неоценимую услугу, и подросток не хотел, чтобы Волан-де-Морт причинил ему вред. Юноша сомневался, что Тёмный Лорд проявит хоть какое-то милосердие к тому, о ком Гарри думал в какой-то степени хорошо. Он просто хотел бы знать, кто это был, чтобы поблагодарить.