Смятение|Сон Джэ

𝒏𝒐𝒕𝒆𝒔:: Сюжет начинает набирать обороты. В главе могут быть ошибки, но в скором времени, они будут исправлены. Приятного чтения! мой тгк: snumina. Не забывайте про активность!

—

«Я сама».

Впервые, эту фразу я сказала сама себе, когда мне понадобилась помощь и все мне её предлагали. Впервые, эту фразу я вбила себе в голову, когда меня избили. Когда мне нужно было обработать раны и рат предлагал сделать это. Я сказала, что сделаю всё сама. Не считаю себя достаточно сильной и не достаточно слабой.

Это золотая середина, в которой я застряла, не зная, как выбраться.

Я помогу всем, кто нуждается во мне, даже если напрямую не скажут.

Буду защищать маму от Кен Вана, достану и сниму видео, чтобы Сон Джэ ответил за свои действия для брата, буду опорой для своей подруги На Ки. А для друзей, я буду той, которая может пошутить, оттолкнуть, а потом прижаться и почувствовать тепло. Теперь, в беду попал Баку. Тот человек, который вытаскивал всех, держал улыбку даже когда было плохо.

Я обязана вытащить его от Союза, пока Союз не погубил его. А я знаю, что он станет жестоким человеком и потонет в крови. Это всё ожидаемо. Я знаю, как это бывает и как случается с теми людьми, которые заходят в эту банду.

***
Просыпаюсь от какого-то кошмара, который потом забуду спустя несколько минут. Хотелось просто не просыпаться оттого, что мне предстоит сделать сегодня и с кем встретиться. Брата не было дома, скорее всего пошел в школу. Вспоминаю, что мне нужно тоже пойти, но я не опаздывала. Черт, компашка Ли Юны...

Ожоги, которые нанесли мне они, болезненно ныл, давая о себе помнить.

Я обработала и наклеила новые пластыри, уже было не особо больно. Были небольшие волдыри, которые лопнули. Болезненно. Всё, что происходит со мной болезненно.

Перед тем, как пойти в школу, я набираю и звоню маме. Мы не видимся несколько дней, точнее с того момента, как появился Кен Ван. Он подозрительно долго лежит в Больнице, точно что-то не так. Либо же он умрет, я надеюсь.

— Мам, ты на работе же? — задаю риторический вопрос, зная, что она на работе. Я просто хотела услышать её голос.

— Да, я на работе. Но, наверное, завтра или послезавтра должна буду пойти в Больницу, пока точно ничего не знаю, — отвечает мама мне, параллельно жаря что-то на фоне. Мамин голос был слегка уставшим. Только начался день, как она уже уставшая.

— Я опаздываю в школу. Пока, — отвечаю сухо и сбрасываю трубку, даже не дождавшись ответа мамы. Даже от одного упоминания Кен Вана, хотелось разбить телефон в клочья. Сегодня мне нужно обзвонить всех.

Потом, когда я начала собираться, успела созвониться с На Ки, где она тоже собиралась в школу, но опаздывала. Про проект с На Бэк Джином, ещё ничего не говорила, значит не подходила к нему. И правильно. Обменявшись хорошим настроением, сказала, что мы должны встретиться позже.

О том, что я хотела сделать и какой был план, не хотела впутывать На Ки. Знала, что та будет отговаривать меня постоянно. Поэтому, говорить про план, чтобы выманить Баку из Союза, говорить пока что не хотела. Лишний раз нагружать своими проблемами не хочу.

И если я скажу ей об этом вслух, получу по шее, но эту чувство не покидало меня.

Пойдя в эту школу, из-за которого от одного вида, на глазах появляются мозоли. Поэтому стараюсь просто смотреть в свой телефон, но никогда не захожу в чатах. С кем надо, я уже созвонилась. Но мне нужно было также встретиться с Баку и поговорить. Вправить ему мозги и показать, что так поступать не надо.

Мне было бы плевать, если бы он не был для меня близким человеком. А ради близких, я готова была на всё. Даже втретиться не с теми людьми.

Остановилась около школы, набрав контакт Баку. Но он не отвечал. Гудки медлительно шли, нервы натягиваются, как струны для гитары. Ответа не последовало, только уже привычное мне, «Абонент временно недоступен или находится вне зоны сети». Я скинула трубку, позвонила несколько раз, но он не брал.

Я ничему не была удивлена, это было ожидаемо, что сейчас он не ответит. Да и вообще, вряд ли кого-то захочет увидеть. Нужно было поговорить с Хён Таком, но пока его выловлю, весь день пройдет. Нужно поговорить после того, как превращу свой план в реальность.

Зайдя в свой класс, я услышала смешки. Но не могла понять почему, но увидя самый громный смешок Ли Юны, всё стало в миг понятно. Садясь за парту, передо мной сидела моя одноклассница, которая была очень общиельной. «Дружелюбной» назвать её не могла, так как она пыталась усидеть на всех стульях в этом классе. И сейчас, я говорила вовсе не про мебель.

— Что случилось? — спрашиваю невзначай, отсчитывая несколько минут до начало занятий. Мне хотелось понять, из-за чего поднялся такой шум.

— Одну девочку унизили на видео, смотри, — она показывает на видео, как одну девочку унижают, точнее как ее бьют и она падает в омборок.

— Кто... кто это сделал? — говорю стараясь сдержать спокойствие и рассудительность. Внимательно смотрю, а всё внутри сжимается. Чувствую знакомую боль через экран. А потом вижу. Вижу знакомую дизайнерскую одежду и зажигалку, что держал парень, который нечайно попал в видео.

— Ходят слухи, что это была... Ли Юна и не только она. Они... — она перешла на тихий шепот, даже не смотря на то, что в классе было шумно. Оглядывается по сторонам, будто боится, что сейчас её спалят за чем-то нелегальным, — Избили и выложили видео. Но лицо скрыли.

— Из-за чего... — на языке крутились множество матов, которые я сказать не могла. Снимали не только меня, а ещё эту девушку. Ярость вспыхнуло во мне, как пламя, что я старалась сдержать и не потащить эту суку по всему классу.

Одноклассница не успевает ответить, как заходит учительница. Здаровается и начинается урок. Всё время, пока я была в школе чувствовала их взгляд. Но это ушло на второй план, после того, как я поняла, что стараюсь не зарыдать от такого резкого прилива агрессий. Опять, по привычке сжимаю ногти, что они болезненно вжимаются в ладонь.

Не хотелось жить в этом мире. Не хотелось смотреть эти жестокие видео. Не хотелось абсолютно ничего. Получается, что избиение компашки, а особенности Ли Юны, терпела не я одна, а ещё и эта девушка. Но кто она? Я впервые её вижу. Но на ней была бордовая форма. Получается, она учится в школе Кан Хак. Это было уже интересно.

Но, как Ли Юна добралась до школы Кан Хак, неужели ей не хватает людей в этой школе, допустим, меня. Но она решила перейти теперь на другую школу. Эту суку нужно останавливать, пока она кого-то не убила, либо же не довела до самоубийства.

Я решила сразу же выйти из школы, даже не разбираться с Ли Юной, а просто уйти. Уйти быстро, даже не хочется лишний раз задерживаться в одном классе с этими тварями, которым слишко много дозволено.

***
Проходят несколько часов с тех пор, как я пришла со школы. Брата также не было и он не отвечал на звонки, в школе с ним не виделась. Мне нельзя было оставаться в школе, даже на лишнюю секунду. Ожогов мне хватило, точно также, мне хватило синяков и ссадин на моем теле. Мне приходится скрывать их за мешковатой одеждой, даже в пижаме не могу появится. Вдруг, мама заметит. А я не смогу отмазаться.

Уже наступил вечер. Мне нужно было встретиться с одним человеком, который поможет мне в одном деле. У меня был план, как вытащить Баку с Союза, это был действенный и эффективный способ. Одевшись, как обычно, я вышла из дома.

Не могу поверить, что в данный момент, иду в компьютерный клуб. Ассоциации, честно говоря, не самые хорошие. Потому что, мы все знаем, какой человек там находится. Погода была теплой, поэтому когда я зашла в это помещение, мне резко стало холодно. Будто сотни мурашек появились на моём теле.

Сон Джэ сидел, как всегда на своём месте. Играя, тыкая и ведя мышкой по столу. Воспоминания накатываются, что я припоминаю, как удаляла ему аккаунт и сломала телефоны. Было приятно вспоминать, честно говоря. Он, по началу, даже не оглянулся. А когда повернул голову, увидев меня, ничего не сказал.

Только нахмурился. А в его взгляде читался интерес. Я немного наклоняю голову в сторону выхода, говоря молча, что нужно будет выйти. Он не понимает, что я требую, но как только он встает, отодвигая стул, я сразу же выхожу из компьютерного клуба. Сон Джэ идет за мной. Я останавливаюсь недалеко от выхода. Он стоит в расстояний вытянутой руки, смотрит выжидающе. Но я знала, что удивила его своим появлением здесь.

А ещё больше удивила тем, что пришла именно к нему. Боже, об этом даже думать страшно, что я пришла именно к нему. Но у меня есть дело, к которому только он имеет доступ. А больше мне обратиться не к кому. Словно, давал мне время, чтобы собраться.

— Мне нужна помо... — резко теряюсь со своей мысли, что не могу даже понять, о чем сейчас говорила. Сердце стучит намного быстрее, что я начинаю волноваться. Иногда, руки поддрагивают, но стараюсь это скрыть, — Ты можешь...

В горле становится сухо, что хочется запить это всё несколькими литрами воды. Волнение только накатывает с новой волной. Я никогда не просила помощи. Никогда. А особенно у Сон Джэ. Это только первый раз, когда у меня так. Возможно, для кого-то это покажется чем-то старнным и вовсе, непонимающим. Но я до сих пор сталкиваюсь с последствиями своих травм.

Настолько утонула в них, что просто не могу связать несколько слов. В голове всё смешалось, что теперь в голове становится пусто. Я разволновалась не на шутку, начинаю чувствовать, как ноги постепенно становятся ватными и не чувствую поверхность земли. Опираюсь всем телом на скамейку, надеясь, что приведу себя в чувства. Кусаю губы, нервно водя их туда и обратно, как чувствую еле уловимую вкус железа.

Что со мной? Хотелось убежать и спрятаться, а перед этим, послать всех. Абсолютно всех, включая даже его самого. Из этих мыслей, выводит меня он.

— Что с тобой? — теперь, уже смотрит на меня. Я сталкиваюсь с ним взглядом и замечаю, едва видящую в его глазах волнение, начинает щурить глаза и обсматривает меня. Его голос спокойный, но там также слышатся нотки волнения. Мне становится неловко, что я отвожу взгляд.

— Сделай кое-что, — это не просьба, это был утвердительное предложение, которое Сон Джэ должен был превратить в последующие действия. Он выдыхает дым, но не на меня, а в сторону.

— Слушаю, — делает затяжку и уводит взгляд прямо, будто что-то обсматривает вдали. Но там ничего не было, только темнота. Я собираюсь с мыслями, окончательно и продолжаю.

— Мой друг попал в Союз, я хочу достать его оттуда. Есть документы в этом амбаре, об этих незаконных и угнанных байках. Мне нужно, чтобы ты достал эти документы. Просто... — молчу несколько секунд, наблюдая за реакцией.

Вообще было рискованно, вот так сидеть и делиться с ним о своих дальнейших планах. Я рассчитывала, что после нашего разговора Сон Джэ, может донести это На Бэк Джину. Но всё же, я хотела попробовать. Хотела рикнуть, но перед этим сделать коротенький план. Я даже не знала, согласится ли он или же, не попросит чего-нибудь взамен.

— Баку? — он перебивает меня, когда я сделала паузу. Конечно, это был риторический вопрос, он задал его, чтобы убедиться. И по моему тяжелому вздоху было не трудно догадаться, — Он разве того стоит?

Похоже, тут всё время был третий слушатель. Это был Маленький, который неожиданно появился из неоткуда. Он начал ласкаться, то об меня, то об Сон Джэ. Переодически меняясь. Сон Джэ начал гладить его одной рукой, а другой всё также прикуривал сигарету. Легкий ветер начал дуть на нас, что я немного вздрогнула. Я лишь застегнула ветровку, но шея оставалось открытой.

Сон Джэ начал гладить этого кота, я просто смотрела за этим и не могла сдержать того факта, что будто хотела остановить этот момент. Мне нравилось смотреть за тем, как Маленький требует ещё больше ласки и внимания. В голове сразу всплыла фраза, которую я говорила Маленькому, что он чувствует хороших людей.

Но резко меня привели в чувства те мысли, что я не ответила на ответ.

— В первую очередь, он близкий мне человек. И делать что-то ради своих близких, я готова. Мы с тобой договорились? — волнение куда-то исчезло, не знаю, как это работает. Но мне в миг стало спокойно, что я не думала над тем, что он откажется или же хуже сольет меня.

Он молчит, даже не смотрит на меня. Только на Маленького, а потом обратно в эту же пустоту. Он специально растягивает этот момент, дабы заставить побольше меня нервничать. Но Сон Джэ ошибается, если в действительности так думает, мне сейчас подозрительно спокойно. Спокойно стало после того, как я сказала свои мысли. Даже с таким трудом.

— Я помогу тебе. Но, если я достану документы, встретимся тут. В этом же месте. Приходи сюда каждый вечер, если увидишь меня. Значит, документы у меня на руках, — отвечает без каких-либо запинок, на полном серьезе и настрое, что стало даже немного странно.

Я просто киваю, не благодарю. Пока что, не за что благодарить. Но если достанет, то посмотрим. За брата, я не простила. И не прощу, даже если документы достанет. Это не сделает его в моих глазах хорошим, раз причинил столько боли моему брату, должен ещё мне.

Даже, если наш счет уровнялся один-два. Вроде. Я не считала. Это не означает, что теперь всё в радужных красках и мир во всём мире. Нет. Такого не будет. Явно не в моей жизни, уж точно.

Потом, когда он договорил свои слова, смотрит прямо на меня. А потом вниз, я всё это время нечаянно трогала свой пластырь. Да, те пластыри, где компашка Ли Юны оставила мне одоги на среднем и безымянном пальце. Я направляю свой взгляд вниз, туда же, куда и он. Замечаю, что он смотрит именно туда. Кусаю губу и убираю руку, засовывая в карман ветровки.

Ветер, будто подстроился под резкую смену атмосферы, раздувая мои волосы в разные стороны. Шея остается на несколько секунд открытой, но я закрываю. Там были синяки. То ли от Чен Сука или же, Ли Юны не помню. Их было многочисленно и сидеть гадать, а ещё вспоминать — не было смысла. Это было невозможно.

Я прячу максимально естественно, чувствуя, что напряжение только усиливается. А уже потом чувствую на языке вкус железа, я опять прокусила слегка губу, что оттуда пошла кровь. Вот же, блять. Я чувствовала себя под его взглядом очень неловко, будто я давала ему рассматривать себя после унижений. Мне не нравится. Слишком интимно, я не готова.

— Мне пора, — глажу Маленького на прощание, а потом уже кидаю взгляд на Сон Джэ, сталкиваясь с ним в зрительном контакте. Мне нравилось, что оно было не спокойным, а наоборот. Будто, был на взоде. Мне это уже кажется, какое ему дело? Вдруг, я поранилась или же упала.

Его это не касается.

Сон Джэ ничего на последок не говорит, лишь подозрительно смотрит на меня. Маленький уже ушёл, словно почувствовал, что я тоже ухожу. И ушёл. Я даже не оборачиваюсь, но знаю, что его взгляд провожает меня. Странное и неприятное чувство, однако.

А потом когда я уже зашла за темный переулок, я просто кинула последний взгляд на него. Маленький обратно вернулся, видимо почувствовал запах корма, теперь уже Сон Джэ кормил его. Не хотела давать ему, итак своё переполненное внимание. Поэтому ушла, я почувствовала спокойствие за Маленького, ведь он уже сытый.

Заходя к себе домой, я звонила Баку по дороге, но тот не отвечал. Мне предстояло ещё разговор с Хён Таком. О больнице, о Баку и о том, где достать эти деньги. Я не хотела, чтобы мамины деньги пошли на Кен Вана. Пусть даже сгниет в этой же палате.

Зайдя к себе домой, я увидела лишниюю пару обуви. Я поняла, что эта обувь принадледит Чжи Ёну. Скорее всего, но что она делает у нас опять? Я не видела её в последнее время, и как только проскользнула мысль об этом, сразу же появилась. Это видимо, у нас семейное появлять там, где никто не ждет.

Они опять втроем сидели на кухне. Мама держала в руках белый конверт, говоря благодарности ей. А Хён Так просто смотрел в другую сторону. Зная брата, я видела, что всё это происходящее ему не нравилось. Но ради мамы, он перетерпит. Я знала, что в этом белом конверте были деньги. Не трудно было догадаться.

— Это деньги на лечение папы, — у меня уже начинает течь кровь из ушей, от этого слова «папа». Хотелось просто разорвать эти же деньги и кинуть им всем в лицо, дать понять, что все эти деньги не нужны. Ни мне, ни брату, ни маме, — Я подрабатываю кое-где, буду передавать деньги. Помогу, чем смогу.

Она отводит взгляд вниз. Я чувствую, как моя агрессия начинает переполнять меня. Боже, не могу терпеть, не могу видеть её. Этот злобный взгляд трамированной девочки, которая думает, что отец любит её. Но дело в том, что некоторым мужчинам, не суждено становится родителями. Как жаль, что она не понимает этого. Либо же Кен Ван недостаточно много наделал ей дерьма, раз она так думает.

Я вздыхаю и закатываю глаза, не желая больше слушать её. Я сталкиваюсь взглядами с братом, что мы понимаем друг друга без слов. Просто взглядом показываю, как же я понимаю его, а он меня. Мама кивает, говорит еле слышное «Спасибо».

— Уходи побыстрее, не могу больше терпеть, — говорю я, начиная торопить эту драматичную сцену, которая происходила в моих глазах.

После моих слов, она встает. Всем своим недовольным взглядом показывает, что я ей неприятно. Ничего страшного, переживу. Избиение и ожоги пережила, а этот взгляд тем более переживу. Я стояла у выхода, не желая заходить за порог. Она мой враг, и об этом всем ясно и понятно.

Чжи Ён подходит ко мне вплотную, у нас был почти одинаковый рост. Только я была выше на несколько сантиметров. Мне было интересно, сколько ей лет и каким таким образом, она является сводной сестрой? Я так не считала, она мне никто. И для ярлыка «сестры», даже для «сводной» было далековато.

— Видимо, тебе привыкать терпеть, — её взгляд злой, безжалостный и полный яда. Говорит шепотом, словно боится, что кто-либо услышит, что она говорит мне. Сжимаю зубы, что челюсть уже сводит. А потом, её взгляд опускается вниз, прямо на мои ожоги, замотанные пластырями.

По спине пробегает холодок, что я слегка вздрагиваю. Она знает. Чжи Ён намекает, про эти избиения, про компашку Ли Юны. Я копирую её взгляд, отражая тоже самое. Она уходит, слегка задев меня плечом. Я ухмыляюсь тому, как она нагло себя ведет, будто думает, что ей ничего не будет. Как только я избавлюсь от Кен Вана, то избавлюсь и от неё. Вот бы, дождаться этого момента.

— Я пойду, сильно хочу спать, — мама еле встает и начинает зевать. Было видно, как она хочет сильно спать и как она устала. Я не могу узнать свою маму, в последние дни она слишком уставшая. Так сильно, что даже поговорить не может. Даже, слова выговорить несколько не может.

— Да, мам, иди. Не забывай высыпаться, — отвечаю ей вслед, видя только уходящую спину, которая ведет в её комнату. Мама только несколько раз кивает, и вовсе скрывается за дверью.

— Я тоже пойду, — начинает зевать брат, уходя.

— А ты останешься. Есть разговор, выйдем? — останавливаю его я, толкая в плечо, чтобы не расслабляйся. Задаю риторический вопрос, зная, что это утверждение, — Сейчас же.

Брат не хотел, он знал, про кого я начну разговор. Про Баку. Он хотел уйти, но уже точно не получится. Выхожу из дома, идя за порог дома. Хотелось поговорить без лишних глаз, без лишних ушей. Хотелось просто поговорить с братом, без всяких лишних разговоров.

— Честно, я знаю, про что ты спросишь. Я не знаю, где Баку. Мы с Джун Тэ и Ши Ыном шли к нему домой, никто не открыл. Завтра собираемся тоже пойти. Он... — тяжело вздыхает, было видно, как он тревожится и действительно переживает, — Он не отвечает на звонки.

— Я видела, что в последнее время, с ним что-то было не так. Он, будто, начал отстраняться. Он точно поставил ему условие. В любом случае, Бэк Джин не выиграет. А с Баку... Пусть только попадется мне, — стискиваю зубы, дабы не сматериться. Хотелось ударить своего друга и привести чувства. Сказать, что он подводит всех.

— Да я сам его ударю, как только встречу. Даже не знаю, где его выловить. Я безумно устал, — говорит брат, под конец прикрывая глаза и прижимаясь спиной к стене, — Завтра, ещё раз пойду в дом к Баку. Нет, ты со мной не пойдешь. Я один пойду.

— В любом случае, давай знать, что происходит. Не держи в себе, я тоже безумно волнуюсь за Баку, — говорю я, поднимая голову и смотрю на звезды, пытаясь понять, хорошая ли погода будет.

Позже, обсудив самые дурные темы, зашли домой. Перед этим, пожелая ему спокойной ночи. Стало немного легче, но не настолько, чтобы вздохнуть полной грудью. Заходя в свою комнату, усталось резко навалилась, что я уснула, как только закрыла глаза. Предстояли тяжелые и терпеливые дни. Но Бэк Джин ответит. Обязательно.

***
(дальнейшие события главы происходят от третьего лица)

Сон Джэ сидел на этом кожаном диване, раскидывая свои ноги и прикуривая Мальборо. Запах сигаретного дыма, распостранялся по всему амбару, что прохожий сразу могли понять, что Сон Джэ тут. Только он курил такие сигареты. Неподалеку от него сидел парень, который тоже курил.

Неизвестный парень, не навязывал темы и даже не старался начинать вести диалог. Он знал, что лучше не трогать того, без спроса. Он лишь покуривал и выпускал дым в другую сторону. В его руках было видео, и не одно. На самой маленькой громкости его телефона, можно было услышать тихий смех и также оры, мольбы прекратить.

Сон Джэ думал о разговоре с Со Ён. Слишком часто думал, что его это начинало раздражать. Но неосознанно он проговаривал каждое её слово, также её синяки, которые он заметил ещё тогда, в забегаловке, когда отдавал ей телефон. Он часто видел синяки девушки, особенно на шее, укусы, которые располагались на ключицах. Но несколько часов назад, он заметил опять эту деталь.

Эти два пальца, на которых были намотаны пластыри.

И как только он это подметил, сразу же убрала руку. Он видел эти отголоски боли и недопонимания в её глазах. В некоторых моментах и секундах, он видел себя в ней. Это начало пугать. Но ему должно быть всё равно. А ему всё равно.

Оры и мольбы прекратить только начало увеличиваться в громкости этого телефона. А смех парня, только добавляло это. У Сон Джэ не на шутку развязался инетерес. Ему было действительно интересно, что тот парень смотрит так много и смеется. Скорее всего, это было избиение какого-то парня, как думал он.

— Покажи мне, что ты там смотришь? — он делает несколько затяжек, что они расслабляют его. Оставалось несколько затяжек, чтобы докурить эту сигарету. Его то раздражет эти оры, которые доносились с телефона, то наоборот вызывают дичайший интерес.

— Смотри на него, как его избивают, — он заливается смехом, пролистывая с конца до начало видео, чтобы показать всё полностью. Телефон немного трясется оттого, как парень начинает смеяться ещё больше.

На этом видео, было видно, как избивают парня. Он извивается, как дуга, прося о помощи, а люди снимали это. У Сон Джэ это не вызвало никаких эмоций. Ни жалости, ни смеха. Ничего. Он опять делает затяжку.

— Но это ещё не всё. У меня есть ещё одно любимое видео. Даже два, смотри, — он опять пролистывает несколько раз фотки из галереи, пока не включает то видео, из-за которого у Сон Джэ перемыкает всё, — Смотри, ей пальцы поджигают.

На видео, была Со Ён, которая извивалась, просила о помощи и говорила остановиться. Но её никто не слушал, они брали её пальцы и начали поджигать её. Это был средний и безымянный палец. Да, те места, где были наклеены пластыри. Всё сходится, и от этого пазла, голова от гнева начала ходить ходуном. Хотелось разгромить всё, сломать каждую кость в теле того, кто это сделал и распостранил. И того, кто это ему помогал и насмехался над этим.

В данный момент, этот парень, который насмехался и показал это видео, был рядом. Напротив его. Он меняется в лице, как видит, что тот вместо смеха, тушит сигарету и направляется к нему. Сейчас, ярость наполнило с такой силой, что он даже начал думать, как бы не убить того. Перед глазами белая пелена, руки сильно подрагивают оттого, как хочется ударить его.

Сон Джэ не говорит, не спрашивает, а действует. Без слов, без сожалений и без малейшей просьбы остановиться. Он подходит к нему, цепляется за волосы, впиваясь и тянет назад. Будто хочет снять скальп. Тот впивается на автомате в его руки, болезнеено шипя и умоляя отпустить. Неизвестный начинает умолять, просить о прощений, но поздно. Сейчас, поздно.

Ударяет несколько раз по голове кулаком, что у того начинает течь кровь из носа, позже после нескольких ударов, он начинает бить по столу. Раз удар, второй удар и третий удар. У парня нету сил кричать, он также извивается и дергает плечами. Но Сон Джэ только начал. Он взял сигарету, которую ещё до конца, оказывается не потушил. Берет и обжигает ей его виски. Нажимает сильно, будто хочет, чтобы сигарета впилась ему в глаза и тот лишился возможности видеть когда-либо.

— Откуда видео? — голос твердый, хочется заорать, но до этого ещё дойдет. Избитый молчит, потому что только и делает, как харкается кровью. Всё лицо в крови, он обмяк, облакотившись на этот стол. Он не отвечает, удары, удары и ещё раз удары.

Сон Джэ должен не терять контроль, потому что если потеряет, то попросту убьет и не получит нужной информаций. Сердце слишком быстро стучит, адреналин выделился настолько быстро, что он даже не успевает думать, только бить. Такой вспышки ярости, у него не было давно. Он размывает его голову по столу, заставляя мараться об кровь и задыхаясь в собственной луже крови.

— Видео... Я... Нашёл, — говорит слишком тяжело, шепотом, параллельно харкаясь на этот же стол, дышит через раз, — В закрытом сообществе. Там скидывают видео.

Сон Джэ убирает свои руки, берет его телефон, а на его руках кровь этого парня, что он заморал его технику. Смотрит это видео, только две секунды, так как сил смотреть больше на эти издевательства он не мог. Опять подходит к нему, что наносит многочисленные удары. Берет опять телефон, смотрит на это сообщество. Там была не совсем маленькое видео, было также множество видео избитых школьников.

В число входила и Со Ён. Её видео там было несколько. Он смотрит, запоминает каждые моменты, которые он будет использовать против их всех. Лица не были видны, только смешки. Но он внимательно вслушивался. Избитый парень начал харкаться кровью, что мешало прослушать до конца это видео. Сон Джэ подходит к нему и опять ударяет того, что тот падает в омборок.

Он больше не будет мешать прослушивать видео, что только играло на руку Сон Джэ. Он внимательно вслушивается в эти видео. Были слышны смешки, угрозы и мольбы. Но под конец записи, он услышал эти имена.

«Ли Юна, Чен Сук, Ха На и Юн Джин».

Все лица он не видел, только той, что подносила зажигалку увидел. Это и есть Ли Юна, которая нанесла ожоги, а другие помогали в этом. Её лицо он точно увидел. И лицо Чен Сука, который он где-то видел. Слишком похожие были эти лица.

С одним он разобрался, остались другие. Но впереди вся ночь. А он только начал и не собирался останавливаться. Сон Джэ планировал найти каждого и нанести такие увечья, какие они нанесли ей, только намного хуже и больнее. Он, впервые настолько сильно жаждал услышать эти просьбы, мольбы о том, чтобы он прекратил. Это разогревало только его сильное желание приступить ко всем им.

Сон Джэ ненавидел, когда трогали женщин. Никогда. А особенно тех, в которых он видел каплю себя.