Икаровы крылья

– Ворон, придурок, вставай! Приехали.

В троллейбусе яблоку негде было упасть, но Денис умудрился протиснуться к единственному свободному месту и восседал над толпой, будто на троне. Неудивительно, что он едва не проморгал нужную остановку.

Денис вылетел из вагона через щель между закрывающимися дверьми.

– Вообще-то так и было задумано, – заявил он, запуская пятерню в растрепавшиеся волосы. – Я в курсе, когда мы выходим.

– Ага, ладно. В следующий раз не стану мешать тебе... действовать по плану, – съязвил Серёжа.

Присутствие Юли оказывало на Дениса какое-то волшебное влияние: вместо того чтобы по-детски показать язык, он гордо вскинул подбородок, демонстрируя полное безразличие к ехидным комментариям.

– А мы точно не опаздываем? – засуетилась Юля.

Она то и дело вытаскивала из кармана телефон, чтобы свериться с часами.

– Точно, точно, – заверил её Денис. – У нас целая вечность в запасе.

– В крайнем случае придём к концу рекламы, – сухо добавил Серёжа. – Не велика потеря.

У Дениса вытянулось лицо.

– Ну уж нет! – возмущённо воскликнул он. – Трейлеры перед фильмом – не менее важная часть фильма, чем заставка и титры!

– Кто вообще в здравом уме смотрит титры?

– Да много кто! Фанаты "Марвел", например.

Серёжа прыснул.

– Без обид, но ты явно не относишься к категории "в здравом уме"! – бросил он.

Денис тяжело вздохнул.

– Не думал, что когда-нибудь это скажу, но... не суди всех фанатов "Марвел" по мне.

– А вообще, как говорил Чеширский Кот, все мы немного сумасшедшие, – внезапно вставила Юля. – Так что и спорить не о чем.

Она нервно хихикнула, но к её смеху никто не присоединился. Только Миша выдавил слабую улыбку – возможно, чтобы Юля не чувствовала себя так неловко.

– Ого, кто-то успел обзавестись адвокатом! – с ухмылкой заметил Серёжа, сверля Дениса взглядом.

– Ну да, в моём положении без адвоката никуда, – ничуть не смутившись, согласился тот. – А Юлечка – специалист широкого профиля. Настоящий бриллиант!

"Юлечка", в отличие от Дениса, тут же залилась краской.

Когда по затянувшейся паузе стало ясно, что дискуссия окончена, Миша сказал:

– Кстати, мы ведь идём в старый кинотеатр. Там не крутят трейлеры по полчаса, как в новых.

– Ты здесь уже был? – удивился Денис. – И как оно?

Миша кивнул.

– Был пару раз. Мне понравилось. Правда, залы здесь не такие, к каким вы, наверное, привыкли. Некоторые совсем небольшие. Будто обычная комната с натянутым вдоль стены полотнищем.

Мишино предсказание сбылось. "Коматозников" показывали в маленьком зальчике, где вместо привычных сидений с подлокотниками были расставлены стулья вроде тех, какие нередко можно встретить в театре. С белыми изогнутыми спинками и бархатными сиденьями. Стулья стояли так близко друг к другу, что лица соседей всё время маячили на периферии зрения – любая случайная эмоция могла стать достоянием общественности. И, главное, выключенный свет проблему не решил: хотя в зале отсутствовали окна, отсветы от близко расположенного экрана не позволяли помещению погрузиться в темноту.

Денис прошествовал в зал первым и, плюхнувшись на один из стульев по центру, потянул за собой Юлю.

– Лучшее место – лучшему человечку. Лучшему после меня, конечно. Серый, давай сюда! – он призывно похлопал по сиденью по правую руку от себя.

Даже рассадку в кинотеатре Денис предпочитал планировать единолично.

Мише по остаточному принципу досталось место у прохода, последнее в ряду. Серёжа краем глаза наблюдал за ним с того момента, как кончился рекламный блок – действительно, на сей раз короткий.

Миша начал хмуриться ещё в первые минуты, когда зал заполнили церковные песнопения, постепенно сменившиеся напряжённой музыкой без слов – и затем торопливыми словами без всякой музыки в больничных стенах. Губы у Миши были плотно сомкнуты, и, хотя он не отрывался от экрана, иногда Серёже казалось, будто он смотрит сквозь спроецированную на полотнище картинку.

Денис же беспрестанно ёрзал на стуле, то и дело наклоняясь к Юле, чтобы шепнуть ей что-то на ухо. Юля кивала, теребила молнию на сумке и вытягивала шею в тщетных попытках вникнуть в суть фильма. Тогда Денис замолкал, скрещивал руки на груди и тоже следил за происходящим на экране. Правда, надолго его не хватало.

Денис косился на Юлино сосредоточенное лицо и, повернувшись к Серёже, тыкал его под рёбра, чтобы брякнуть нечто вроде:

– Блин, ну, понятно же, что у них всё пойдёт наперекосяк! Хотели пять минут – будет вам пять минут, когда б вы ни начали своё "воскрешение". Судьба вызовы неотвеченными не оставляет.

Серёжа не вникал в Денисову болтовню, однако отсутствие успеха у аудитории никак не сказывалось на энтузиазме оратора. Наверное, держи Денис язык за зубами дольше четверти часа, его бы просто-напросто разорвало.

– Ну что, куда теперь? – бодро осведомился он, едва зажёгся свет.

– Может, по центру прогуляемся? – робко предложила Юля. – Впервые за неделю солнце вышло.

Возражений не было. С понедельника небо и впрямь затягивали тучи: на дворе как будто не рассветало. К выходным же неожиданно распогодилось, и люди, словно мотыльки, тянулись к солнечным лучам.

Выбравшись из тесного кинозала на улицу, Серёжа почувствовал себя оглушённым – тихий уличный гул давил на уши после громких голосов из динамиков, – однако, стоило свернуть за угол, звуки обрушились на них четверых мощной волной.

По Невскому проспекту, пестрящему вывесками многочисленных магазинов, в обе стороны спешили пешеходы; мигали фарами автомобили, лезли с объятьями огромные мультяшные кони и зебры. Уворачиваясь от них, Юля жалась к Денису, а тот охотно приобнимал её за плечи.

В начале аллеи, островком разделявшей встречные полосы на боковой улочке, группа из солиста, двух гитаристов и скалящегося во все зубы барабанщика исполняла кавер на "Белые розы". Когда ребята остановились на светофоре, Денис принялся пританцовывать в такт музыке, мурлыча слова песни себе под нос. Он схватил Юлю за руки, желая расшевелить и её, но Юля заупрямилась и в конце концов со смехом вырвалась на свободу.

В ясные дни на Невском всегда хватало музыкантов с самым разнообразным репертуаром. А ещё едва ли не на каждом углу поджидали промоутеры, которым составляли компанию мутные личности, выраставшие посреди дороги со словами: "Постойте! Пять секундочек! Один вопрос!"

Последних Юля старалась избегать, зато рекламные листовки выхватывала из рук промоутеров почти на автомате. Большая их часть через пару шагов отправлялась в урну, однако один флаер так заинтересовал Юлю, что она замедлила шаг и потянула Дениса за рукав куртки, чтобы тот тоже притормозил.

– Ну, что там? – нетерпеливо окликнул их Серёжа, но Денис вместо ответа многозначительно поднял указательный палец и рванул к переходу, который они только что оставили за спиной.

Вернулся Денис, обмахиваясь тремя листовками.

– И куда тебе столько макулатуры? – кисло осведомился Серёжа.

В паре сантиметром от лица тут же возникли бежево-голубые глянцевые прямоугольники. Серёжа слегка отклонился назад, одновременно выставив перед собой ладонь.

– Не тычь мне этой хренью в лицо!

– Один флаер – один бесплатный кофе, – пояснил Денис с таким гордым видом, будто в этом была его заслуга. – Мне кажется, это знак. Не пора ли нам перекусить?

Кафе ребята едва не проскочили: двери выходили не на главную улицу, а в небольшой закуток, образованный выступом здания. Наверное, отсюда и происходила невероятная щедрость хозяев заведения: расположение само по себе ничуть не способствовало привлечению клиентов.

Ступени вели в зал с приглушённым освещением, где уже ждали несколько скучающих официантов. Один из них сразу же двинулся навстречу гостям со стерильной профессиональной улыбкой на лице.

– Добро пожаловать! Вам столик на первом этаже или на втором? Наверху, боюсь, места может и не быть, придётся подождать.

На каком ещё втором этаже?

Оглядевшись, Серёжа заметил винтовую лестницу, поднимавшуюся на круговую галерею. За её перилами маячили столики с аккуратными букетами в вазочках.

– Спасибо, мы внизу сядем, – ответил за всех Денис.

Официант указал им на свободные места в глубине зала и исчез, пообещав вскоре вернуться с меню. Юля проводила его напряжённым взглядом и вполголоса спросила:

– Может, куда-нибудь ещё сходим? Я думала, это обычная кафешка, а тут обслуживание, как в ресторане...

– Да ладно, мы ведь уже сюда пришли, – отмахнулся от Юлиных сомнений Денис. – Местечко вроде неплохое. И нам обещали бесплатный кофе, помнишь?

Серёжу перспектива получить на халяву чашку невесть какого кофе не слишком прельщала, но Юлю доводы Дениса как будто убедили, так что возникать было уже поздно. В общем-то, все решения сегодня почему-то по умолчанию принимались этой парочкой. Преимущественно, разумеется, Денисом, но в редких случаях, когда идею подкидывала Юля, он с готовностью поддакивал ей.

– Вы вообще ничего заказывать не будете? – уточнил Денис, переводя взгляд с Серёжи на Мишу и обратно.

– Чтобы здесь пообедать, нужно продать почку, – мрачно констатировал первый.

– Цены действительно кусаются, – почти виновато согласился Миша. – И, в любом случае, мне одного кофе хватит.

– Да ладно вам, господа скупердяи, я могу lend вам some money*, – милостиво предложил Денис, однако его доброта осталась неоценённой.

Вместе с меню официант забрал флаеры и вновь пропал во внутренних помещениях кафе.

Наверху звенела бокалами и смехом невидимая с первого этажа компания. Время шло. Заказ всё не несли.

– Сколько можно делать чёртов кофе? – наконец не выдержал Серёжа.

– Ты куда-то торопишься? – ухмыльнувшись, осведомился Денис.

– Не хочу проторчать тут полдня.

– Всего пять минут прошло.

– Тринадцать, – буркнул Серёжа. – Тринадцать, а не пять.

Денис шумно выдохнул.

– Ты реально засёк? Боже... – он возвёл глаза к потолку, сетуя неведомым богам на Серёжину нетерпеливость. Затем встряхнулся и, хлопнув ладонями по столу, объявил: – Ладно, я знаю, чем вас всех занять. Юлечка, расскажи про наш грандиозный проект!

Судя по всему, грандиозный проект стал большей новостью для Юли, чем для потенциальных слушателей.

– Гра-а-анд-диозный проект? – запинаясь, пролепетала Юля.

– Ага! Только рассказывай по верхам. Нужно же сохранить интригу.

Серёжа, прекрасно понимавший, к чему всё идёт, насмешливо уточнил:

– Вы собираетесь ограбить банк?

Юля густо покраснела. Её улыбка вкупе со сведёнными у переносицы бровями выглядела как мольба о пощаде. Денис вновь взял инициативу на себя.

– Лучше! Мы работаем над комиксом, – провозгласил он.

Ожидаемого фурора новость не произвела. На Юлю по-прежнему было жалко смотреть: она сидела, согнувшись в три погибели, будто надеялась слиться с обстановкой.

– Так, а что это за гробовая тишина? – пошёл в атаку Денис. Он быстро сложил два и два и, повернувшись к Серёже, угрожающе сощурился: – Значит, растрепал, а теперь в молчанку играешь?

– Да было бы о чём трепаться... – лениво откликнулся Серёжа.

Денис демонстративно насупился, а Миша попытался немного сгладить углы.

– Серёжа сказал только, что вы, собственно, приступили к работе над комиксом, – пояснил он. – Кстати, по-моему, это... очень сложное и ответственное предприятие. Здорово, что вы не побоялись бросить себе такой вызов.

Денис тут же расцвёл и вальяжно откинулся на обтянутую искусственной кожей спинку кресла.

– Да, продумывать до мелочей и рисунки, и текст непросто, но мы справляемся, – со скромностью, присущей умудрённым опытом мастерам, заявил он. – Стараемся не выбиваться из графика. Одна неделя – одна страница, у нас всё чётенько.

– Мы только недавно разобрались с референсами, – осторожно поправила его Юля. – И страницы у нас пока в набросках.

– Да какая разница! Главное, что мы движемся в нужном направлении. И вообще, хорошие черновики – залог качественного чистовика.

– Ваш заказ, – раздался голос официанта.

На стол с подноса перекочевали четыре чашки с креманкой мороженого.

– Мы планируем закончить до конца года, – вернулся к обсуждению комикса Денис, стоило официанту удалиться. – Хотя бы черновую версию. Публиковаться до тех пор нигде не будем. Но! У вас есть уникальная возможность стать первыми читателями будущего культового произведения.

Серёжа со скучающим видом сложил руки на груди.

– Спасибо, я – пас.

– Ты ведь даже не подумал! – горячо запротестовал Денис, но, догадавшись по Серёжиному безучастному лицу, что тут ему ловить нечего, мигом переключился на Мишу. – Так, Михась, не слушай его. Хорошенько взвесь все за и против – хотя какие тут вообще могут быть "против"? – и скажи, что будешь нашим бета-ридером.

– Каков твой положительный ответ?..** – пробормотал Миша себе под нос.

Денис непонимающе дёрнул головой.

– Чего?

– Да так, не обращай внимания. Я просто хочу сказать... Не слишком ли ты спешишь? Ты... вы пока даже не рассказали, о чём будет комикс.

– Разве Серый не сделал это за нас?

– Серёжа... – начал было Миша.

Серёжа, что-то сосредоточенно изучавший в телефоне, не выдержал – вмешался:

– Господи, да ничего я не рассказывал! Просто вскользь упомянул твою новую идею фикс.

Денису оставалось принять это как данность.

– Что ж, допустим... Юльчик, что там у нас по жанру?

– Мне кажется, ближе всего к фэнтези, – промямлила Юля, помешивая ложкой кофе.

По светлой пенке следом за ложкой тянулась светло-коричневая спираль.

– Скорее фэнтези с налётом триллера, – вставил свои пять копеек Денис.

– Нет там ничего от триллера, – возразила Юля всё так же тихо, однако теперь в её голосе прорезались упрямые металлические нотки.

– Да как это нет? – возмутился Денис. – История же держит в напряжении? Держит. И даже пара жутких моментов есть! То есть будет...

Не дав Денису закончить, Серёжа отодвинул стул и поднялся.

– Так, народ, вы извините, но мне сегодня ещё на физио надо.

– На физио? – с сомнением переспросил Денис. – Сегодня же воскресенье. Выходной.

– Это у тебя выходной, придурок. А у меня жёсткий график.

Денис насупился.

– Ну и ладно, ну и пожалуйста...

Серёжа накинул куртку и, бросив:

– До скорого, – насколько мог торопливо спустился по ступеням.

После кафе на улице было свежо. Невский вновь обрушился на голову автомобильными гудками, музыкой, обрывками чужих разговоров. Задержавшись на краю тротуара, Серёжа поднял повыше воротник и уже намеревался влиться в поток пешеходов, когда сзади вдруг раздался Мишин голос:

– Серёж, подожди! Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?

Миша, в куртке нараспашку, со стиснутой в пальцах шапкой, явно собирался в спешке.

– Устал от болтовни Дэна? – окинув его беглым взглядом, поинтересовался Серёжа.

– Не то чтобы... – отозвался Миша, застёгивая молнию. – Если честно, просто не чувствую себя в их компании... своим.

Серёжа усмехнулся.

– А со мной, значит, чувствуешь?

– Ты ведь говорил, мы друзья... – робко напомнил Миша.

– Ну, мало ли чего я говорил!

Миша потупился и зябко поёжился, будто от порыва холодного мартовского ветра.

– Ладно... Извини, не буду тогда досаждать.

Миша сделал было шаг в направлении гудящего проспекта, но Серёжа тут же схватил его за руку.

– Да стой ты! – буркнул он, разжимая пальцы. – Вечно ты всё понимаешь не так! Просто, ну... У тебя своё мнение есть? Или мы друзья просто потому, что я так сказал?

– Не-ет... – пробормотал Миша. – Я был бы рад быть тебе другом.

Серёжа хмыкнул.

– Так и... что мешает? – поинтересовался он, поймав Мишин взгляд. – Обиделся, что я тогда наговорил чёрт-те чего, да? Обиделся? Ну, я ж уже извинился!

– Я... не обижаюсь, – мягко возразил Миша. – Но, признаться, до сих пор не уверен, что человек, от которого время от времени тошно становится, может быть хорошим другом.

Серёжа поджал губы и отвёл глаза. Сделал глубокий вдох, медленно выдохнул.

– Да что ты так прицепился к этим словам? Мне тошно становится, только когда ты вот такую чушь несёшь.

Поразмыслив пару секунд, он протянул Мише руку.

– Уговор: ты избавляешь меня от этой бесконечной мути, а я... я постараюсь больше так не срываться. Идёт?

Миша, коротко пересекшись с ним взглядом, кивнул.

– Хорошо.

Серёжа сам перехватил его ладонь и стиснул в крепком рукопожатии.

По Невскому они первое время брели молча. Мимо катили автобусы, проносились автомобили, над мостовой тянулся сотканный из десятков голосов неразборчивый гул.

– А ты, значит, поедешь сейчас на процедуры? – нарушил молчание Миша.

Серёжа фыркнул.

– А ты думал, у меня тупо резь в глазах началась оттого, сколько Дэн в них пыли напускал?

– Зачем же так грубо? Они с Юлей, действительно, делают большое, интересное дело.

– Да? – усмехнувшись, переспросил Серёжа. – Чего ж ты тогда не остался послушать вдохновенное Вороново бла-бла?

– Я ведь уже сказал... – забормотал Миша.

Вид у него при этом был почти несчастный, и Серёжа поспешил его оборвать.

– Да ладно, ладно, проехали! – и, выдержав короткую паузу, добавил: – А мне реально физио делать надо. И, кстати, Дэна я об этом предупреждал, но у него же в одно ухо влетело – в другое вылетело. Ни черта не помнит.

Миша не ответил, только мотнул головой, не то не соглашаясь, не то разделяя Серёжино мнение.

– А как... как вообще твоя нога?

Серёжа криво улыбнулся, непроизвольно сильнее стискивая трость.

– К разочарованию врачей, лучше, чем они мне наобещали.

– Хорошо.

Разговор замялся.

Дорога нырнула в провал подземного перехода. Где-то впереди пронзительно, с надрывом, пела скрипка. Мелодия отражалась от сводов тоннеля и тонула в топоте пешеходов. Выстроившиеся вдоль стены киоски пестрели сувенирными магнитами, ушанками и прочим хламом, рассчитанным на туристов и местных сорок.

Откашлявшись, Серёжа вновь обратился к Мише:

– Так и... как тебе фильм?

– У меня... смешанные впечатления, – отозвался тот. – Задумка, конечно, неординарная. И, действительно, снято интересно, но...

– Но? – подстегнул его Серёжа.

Миша потупился и как будто через силу произнёс:

– Этот фильм заставляет задуматься о смерти. Знаю, в том и смысл, но осадок остаётся тяжёлый.

– Вот уж не думал, что ты такой впечатлительный! – усмехнулся Серёжа. – Неужели не понравились перспективы на загробную жизнь?

Нахмурившись, Миша проговорил ещё тише:

– Я не верю, что там что-то есть. После смерти.

– Прозаичненько.

– Научно. Без мозговой активности не будет сознания. Не будет нас.

– Без мозговой активности... – задумчиво повторил Серёжа. И, будто его внезапно осенило, протянул: – То-о-очно, ты же биолог, да? У биологички в кабинете буквально красный угол в твою честь.

– Не преувеличивай, пожалуйста, – смутившись, попросил Миша. – Там всего пара грамот. Да и я пока не биолог в полном смысле слова.

Серёжа поморщился.

– Ой, вот давай без этого, а? Если у тебя скромности слишком много, поделись с Дэном. Ему бы не помешало хоть чу-у-уть-чуть.

– При чём тут скромность? Я серьёзно...

– Я тоже. И, возвращаясь к фильму... Может, это не самая оптимистичная вещь на свете, но, как по мне, на ужастик особо не тянет.

– Разве конечность жизни недостаточно страшна сама по себе?

Серёжа озадаченно вскинул брови.

– Ну, не знаю... Наверное. Я об этом особо не задумывался. Меня как-то больше волнует настоящее, чем то, что случится когда-нибудь там... лет через дцать.

Миша внимательно на него посмотрел и медленно кивнул.

– Да, пожалуй, это... правильная позиция.

– А ты что, часто думаешь о смерти?

– Да так...

– Не рановато?

Миша прикусил губу и, помолчав, заключил:

– Наверное, рановато... Ты прав. Давай сменим тему.

Серёжа покосился на непокорных, вздыбленных коней Аничкова моста*** и меланхолически потёр шею.

– О'ке-е-ей... – протянул он. – Тогда вопрос. Я так понял, ты в этом кинотеатре уже бывал. Только вот не догоняю, каким ветром тебя сюда заносило? Это же другой конец города. Мы-то только из-за "Коматозников" сюда и прикатили.

– Мы приезжали сюда с мамой, – пояснил Миша. – Она выросла в центре и до сих пор предпочитает старые кинотеатры новым.

Серёжа что-то согласно промычал себе под нос, прежде чем сформулировать внятный ответ:

– Ясно. Мне, если честно, новые больше заходят. Там и экран больше, и звук лучше.

– Наверное, так и есть.

– Почему "наверное"? Ты же был в нормальном кинотеатре, да? В новом, в смысле.

– Да, мы как-то ходили... с Ивой.

– Ну, и что? – продолжал допытываться Серёжа.

Миша неопределённо качнул головой и чему-то улыбнулся.

– На мой взгляд, существенной разницы нет, но... на самом деле, я если что и смотрю, то чаще по телевизору, чем в кинотеатре. Хороший фильм хорош в любом формате, так же как и плох плохой.

– Тогда, может, зря мы тебя сегодня с собой потащили? – ехидно осведомился Серёжа. – Раз уж ты такой философ.

Мишины щёки слегка порозовели.

– Не зря.

– Точно?

– Знаешь, меня редко кто-то куда-то с собой зовёт, так что было приятно выбраться в центр с вами. Спасибо, что пригласил.

Серёжа вроде как по-приятельски толкнул его в плечо – с такой силой, что Миша покачнулся.

– Да без проблем. Спасибо, что сделал для нас исключение. А то, я так понимаю, ты в кино только с этой Ивой и с мамой ходишь?

Миша нахмурился.

– Мне кажется, это не повод для издёвок.

– А кто издевается? – изумился Серёжа. – Я просто спросил.

– Иву я хорошо знаю, – помявшись, сказал Миша. – И мама мне не только близкий человек, но ещё и друг.

– Ну, повезло тебе! Мы вот с мамашей на ножах, ты и так знаешь. А батя вообще в Китай свинтил. Учиться.

– Почему именно в Китай?

Серёжа пренебрежительно фыркнул.

– Потому что бесплатно. Засел там и забрасывает нас какой-то лапшой и а-ля жемчужными бусиками для Соньки.

– Жаль, что так сложилось.

– Да мне как-то пофиг уже, если честно. Да и матери походу тоже. Нашла себе этого... Дмитрия. Коллегу по работе. А у тебя с папашей как, получше отношения?

Миша промолчал, и Серёжа трактовал это по-своему:

– Что, тоже мудачелло, свинтивший в закат?

– Они с мамой расстались до моего рождения.

Мишин голос не выражал никаких эмоций.

Серёжа поморщился, почуяв, что затронул неудобную тему. Всё же задал новый вопрос, скрыв неловкость за ухмылкой:

– И что, вы даже ни разу не виделись? Хотя бы чтобы плюнуть ему в лицо.

– Мы не встречались. Я даже не знаю, как он выглядит и чем занимается.

– Типа случился кэнселинг? – попробовал пошутить Серёжа.

Миша ответил серьёзно и лаконично:

– Это... долгая история.

– Так и до метро вроде топать ещё прилично.

– Тебе действительно интересно слушать рассказ о давних семейных перипетиях?

Серёжа пожал плечами.

Миша нахмурился, не то взвешивая все за и против афиширования семейных историй, не то раздумывая над тем, как лучше преподнести одну из них.

– Мама мне не рассказывала, что именно между ними произошло, – наконец заговорил он, – но... Я знаю, что ей очень нравился он сам и его семья. Что он вроде как тоже её любил. Что они даже планировали пожениться. А потом случилось что-то, что разрушило идиллию. Чего мама так и не смогла простить. Поэтому она не любит говорить об отце. И, конечно, не поддерживает с ним никаких контактов.

– Н-да, сплошные неизвестные...

Миша грустно усмехнулся.

– Да.

На светофоре впереди зажёгся красный. Ребята молча дошли до перекрёстка и остановились у самого поребрика. Серёжа опустил взгляд на мыски потёртых кроссовок, глянул на сменяющиеся на таймере угловатые секунды и скосил глаза на Мишу. Спросил:

– Ты поэтому такой загадочный? Ну, из-за этой... истории с родителями? Типа наследственное недоверие к людям?

Мишины губы тронула лёгкая улыбка.

– Какой же я загадочный?

– Я всё ещё не забыл про встречи через посредников.

Миша нахмурился и начал бормотать с занудным упрямством:

– Я ведь объяснил...

Но закончить Серёжа ему не дал.

– Ещё оправданий мне твоих не хватало... Поганини!

Красный на светофоре сменился зелёным, и плотный поток людей понёс Мишу с Серёжей вперёд, к увенчанному ротондой со шпилем павильону "Площади Восстания"****.

* одолжить немного денег (англ.)

** Цитата из фильма "Укрощение строптивого" с Адриано Челентано.

*** Аничков мост – арочный мост через реку Фонтанку, украшенный знаменитой скульптурной группой "Укрощение коня человеком" авторства П. К. Клодта.

**** "Площадь Восстания" – станция первой, красной, линии метро, расположенная рядом с одноимённой площадью и Московским вокзалом.