ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА
Осенние дни закружились каруселью, словно опавшие листья, подхваченные ветром. Малфой-мэнор напоминал декорации готической сказки, а я чувствовала себя героиней мрачного детектива.
Лиза и Креона словно сговорились и наперебой рвались встретиться со мной. Но если у первой были реальные причины (подруга просила меня помочь ей готовиться к свадьбе), то реактивная леди навязывалась абсолютно без повода.
По дурацкому совпадению или чьему-то замыслу чаще всего мы втроём оказывались вместе. Люциус мрачнел с каждым днём, запрещал мне есть и пить за пределами мэнора, а за мной везде следовал верный Колси.
Через пару недель после моего дня рождения я возвращаюсь домой и без сил падаю на диван рядом с Люциусом, читающим длиннющий свиток пергамента. Колси молча аппарирует на кухню и возвращается с чаем на сервировочном столике.
— Как всё прошло? — Люциус приобнимает меня правой рукой, не выпуская пергамент из левой.
— Кошмар! — я утыкаюсь лицом в его плечо. — Как мне повезло, что нашу свадьбу организовывали Селена и ты.
— Да уж, — хмыкает муж. — Ты позорно сбежала от своих обязанностей невесты.
— Выбрать цвет для оформления свадьбы, цветы для украшения дома, меню, развлечения для гостей, — я продолжаю бубнёж, не обращая внимания на его подкол. — Распределить время, выбрать платье невесты, платья подружек невесты... Вот у меня не было на свадьбе подружек и ничего, нормально всё прошло.
— Ну, наша свадьба ведь была не совсем нормальной, — хмыкает Люциус. — Это и свадьбой-то никто не считал, просто выгодное сотрудничество. Фиктивный брак наше общество воспринимает намного охотнее, чем то, что такая молодая и замечательная девушка может жить с мужчиной, годящимся ей в отцы.
— А я вышла замуж за твои деньги, — игриво провожу ладонью по плечу и шее Люциуса.
— Тогда мы с тобой просто идеальная пара, — Люциус наконец откладывает пергамент в сторону и прижимает меня к себе. — Креона опять крутилась рядом?
— Да, сыпала советами, как из пулемёта.
— Но у неё и правда огромный опыт по части свадеб. У неё их было штук пять-шесть.
— Когда она про них рассказывает, похоже, сама уже путается, что и с каким по счёту мужем было.
Я перебираюсь к Люциусу на колени и обнимаю его за шею. Мне так хорошо и уютно, рядом с ним все угрозы кажутся нереальными и смехотворными. Каждый поход «в гости» для меня теперь прогулка по минному полю. Я всё время в напряжении и только с мужем могу дышать свободно.
— Тебе теперь лучше не ходить никуда одной, — Люциус гладит меня по голове, перебирает пряди волос. — Если с тобой до сих пор ничего не случилось, наш отравитель скоро пойдет ва-банк.
— А тут появишься ты и спасёшь меня, мой принц на белом, то есть на чёрном коне.
Я слышу смех Люциуса и опираюсь подбородком на его макушку. Пальцы мужа скользят по моим запястьям, сжимают их.
— Ты боишься?
— Конечно. Неприятно, когда на тебя охотятся.
Губы Люциуса обжигают мне шею:
— Тебе нужно отдохнуть.
Он берёт меня на руки, встает с дивана и аппарирует в свою спальню.
***
После этого Люциус сопровождает меня во всех визитах. Лиза, заметив это, однажды отводит меня на балкон, уставленный цветущими круглый год растениями и напоминающий террасу, и подмигивает мне:
— Мистер Малфой не отходит от тебя ни на шаг. Может, всё-таки скажешь, что у вас происходит?
— Ну... — я боюсь откровенничать с Лизой и стыжусь этого. — Мы с ним вроде нашли общий язык.
— Вы больше не грызётесь?
— Совсем наоборот.
— Неужели ты влюбилась в него? Как во всяких романах о вынужденном браке? — взвизгивает Лиза, хватая меня за руки.
От такой искренней радостной реакции я не сдерживаю улыбки:
— Вроде того.
— Ура! Как я рада за вас! — Лиза сжимает меня в объятиях. — Хоть что-то радостное в последнее время...
— В каком смысле? У тебя ведь со дня на день помолвка и свадьба совсем скоро.
— Свадьба-то свадьбой... — Лиза мрачнеет на глазах. — Я тебе раньше не рассказывала, не хотела к твоим переживаниям своих проблем добавлять. Но мне сейчас так тошно, — на глазах девушки наворачиваются слёзы.
— Лиза, да ты что? Что случилось? — теперь я обнимаю её за плечи и усаживаю в плетёное кресло, а сама присаживаюсь перед ней на корточки.
— Мама с отчимом совсем со мной не считаются. Даже выйти замуж за Тома разрешили только потому, что он из богатой семьи. Влюбись я не в того, кого они пожелают, начался бы ад, — Лиза уже не сдерживает слёз. — Они командуют нам, где жить, с кем общаться, чем заниматься. Конечно, я живу безбедно, не задумываюсь о быте, но от вечного контроля я скоро с ума сойду.
— Не переживай так, — я глажу её ладони и крепко сжимаю их. — Ты пробовала с ними поговорить?
— Конечно, пробовала, но они меня не слушают. Только грозят оставить без денег. Мне эта свадьба уже поперёк горла, потому что они всё контролируют и критикуют.
— А что Том?
— Он со своими родителями тоже на ножах. Ему командуют, где работать. Пропихнули его в Министерство магии, в штат помощников Министра, но ему там не нравится.
— А чем он хочет заниматься?
— Зельями. У него очень хорошо получается.
— Тогда возьмите всё в свои руки, стройте свою жизнь сами. Нельзя же вечно плясать под дудку родителей.
— Мне страшно. Вдруг родители правы, и мы ни на что не способны, а только дров наломаем, следуя за мечтой?
— Конечно, вы с Томом можете ошибиться, но если постоянно будете жить по указке, переступать через себя, то до конца жизни будете жалеть и думать, что всё могло сложиться по-другому.
— Ты права. Я это умом понимаю, но всё равно боюсь. Хотя Том тоже уговаривает меня жить самостоятельно.
— Ну, если ты готова к трудностям, готова пожертвовать дорогими нарядами, особняком и деликатесами ради своего психического здоровья, то справишься.
Лиза смеётся сквозь слёзы:
— Даже не знаю, как я без платьев проживу.
Я смеюсь вместе с ней:
— Первое время можете пожить в Блэквуд-мэноре. И вообще я готова помочь всем, чем смогу.
Лиза встаёт из кресла, я следую за ней.
— Спасибо тебе огромное, — девушка обнимает меня. — Я сейчас только тебе могу доверять.
Устроив подбородок на её плече, я вижу Люциуса, прислонившегося к косяку балконных дверей. Муж смотрит на меня и улыбается.
***
— Ну не может это быть Лиза!
Вернувшись домой, я отказываюсь от ужина и сразу поднимаюсь в свою комнату. Люциус, вздохнув, следует за мной.
— Я уже говорил, что согласен с тобой. Осталось совсем немного. Только сдержи своего Поттера, — руки мужа, скользящие по моим плечам, сжимают их сильнее. — Он рвётся устроить штурм дома Креоны, даже не задумываясь о последствиях. Если наши семьи окажутся замешаны в скандале, чете Малфой тоже не поздоровится.
— Как это звучит - «чета Малфой», — усмехаюсь и поворачиваюсь лицом к мужу. — До сих пор не могу привыкнуть.
— Я тоже, — Люциус целует меня в висок.
— Я поговорю с Гарри, мне тоже не хочется лишней шумихи.
— Только поговори с ним через ваше зеркало, сейчас обойдёмся без личных встреч.
— Почему это?
— Просто так лучше, безопаснее.
Внимательно смотрю ему в глаза и вижу то, что мне совсем не нравится.
— Только не говори, что ревнуешь меня к Гарри.
— Вот ещё, — фыркает Люциус, но выглядит это неубедительно.
— Слушай, мне хватило того, что ты изображал Отелло при Роне. Либо ты мне доверяешь, либо ты всё испортишь.
Несколько секунд Люциус молчит. Я вижу, как он колеблется, борясь с самим собой. Малфою, Великому и Ужасному, посмела возражать собственная жена.
— Я ведь не давала повода для подозрений, — провожу ладонью по его плечу, шее.
Люциус прижимается щекой к моей руке:
— Хорошо. Я буду стараться.
При этой небольшой победе у меня внутри всё дрожит от радости. Я не сдерживаюсь и целýю Люциуса, который слегка ошарашен слишком бурной реакцией. Но скоро он подхватывает мою инициативу и ведёт меня к кровати.
Его губы скользят по моей шее, груди. Я не замечаю, как он расстёгивает платье, и я оказываюсь в одном белье. А скоро избавляюсь и от него. Когда Люциус покрывает мой живот поцелуями, у меня вырывается тихий стон.
Запускаю пальцы в длинные волосы мужа, заставляю его спускаться всё ниже. Внутри меня волною прокатывается дрожь. От движений языка Люциуса у меня между ног я то замираю в наслаждении, то выгибаюсь в непроизвольной судороге, двигая бёдрами. От его прикосновений во мне словно разрастается огненный шар, который стараниями мужа скоро разрывается, распространяя удовольствие по всему телу вплоть до кончиков пальцев.
***
За несколько дней до Хэллоуина Люциус с самого утра отправляется по делам. И именно в этот день происходит очередная неприятность.
После обеда мне становится плохо: опять тошнит, кружится голова. Я пытаюсь связаться с Люциусом, но по каминной сети он не отвечает, сова тоже возвращается ни с чем. Припоминаю, что он рассказывал о намечающейся сделке с зельеварами, работающими в секретной лаборатории. Как всё не вовремя!
Колси снова приносит мне Очищающее зелье, но оно не помогает. Уже лёжа в постели связываюсь через зеркало с Гарри, а домовик вызывает семейного лекаря и продолжает безуспешные попытки достучаться до моего мужа. Гарри и лекарь появляются в мэноре почти одновременно. Целитель выталкивает моего друга из комнаты, не дав нам толком поговорить. Опросив меня, лекарь шепчет несколько диагностирующих заклинаний и даёт мне выпить зелье.
В этот момент в спальню врывается Люциус, растерянный и взбешённый одновременно. Лекарь, памятуя о бурном темпераменте моего мужа, испуганно лепечет диагноз: яд Уидосорос, отравление на ранней стадии, он дал противоядие, которое нейтрализует почти любую отраву в мире.
Люциус отталкивает его, садится ко мне на кровать, судорожно схватив меня за руку:
— Что ты ела, пила? Ты выходила из мэнора?
Я объясняю, что обедала дома. В комнату входит Гарри и с тревогой глядит на меня. Люциус бросает ему:
— Побудь с Гермионой, мне нужно допросить домовиков.
— Хорошо.
Пока Люциуса нет, Гарри сидит возле меня и корит себя за то, что послушался его.
— Но я тоже не хотела скандала. Просто мой недоброжелатель придумал новую фишку.
— А быть убитой ты хочешь? Чего вы добились своей осторожностью? Только подставили тебя под удар. Не понимаю, почему ты в нём так уверена. Это же Малфой!
— Сама не знаю, просто верю и всё. Понимаю, как наивно это звучит. И мы правда были осторожны. Просто были уверены, что мне что-то угрожает только извне. Сейчас никого постороннего в Малфой-мэнор не пускают. Мне казалось, что здесь я в безопасности.
— Ты не можешь быть в безопасности рядом с Малфоем. Чего ради ему печься о твоём благополучии?
— Он несколько раз спасал меня и обещал моей бабушке заботиться обо мне.
— Не очень убедительно, — лицо Гарри искажает издевательская усмешка.
— Гарри, Люциусу незачем дожидаться моей смерти, ему от этого никакой выгоды.
— Но и твоё благополучие ему безразлично. Особенно если вспомнить наши с ним отношения, пока мы учились и воевали.
— А теперь у меня с ним совсем другие отношения.
— В каком смысле? — брови Гарри поднимаются высоко над очками.
Мне сейчас совсем не хочется выслушивать нотации о том, что я неверно выбираю себе мужчин, поэтому я стараюсь скорее закрыть тему.
— Просто я ему верю и всё. Не спрашивай ни о чём, потом как-нибудь объясню.
— Надеюсь.
Едва Гарри это произносит, в комнату входит Люциус. По его лицу сложно понять, что он чувствует. Я не знаю, каких ждать вестей. За секунды стараюсь подготовиться к самой поразительной новости, но слова мужа мгновенно выбивают меня из колеи, спутав все мысли в голове.
— Яд в твой обед подлил один из домовиков.
— Этого не может быть! — кричит Гарри. — Эльф не может причинить вред хозяину!
— Приказ был дан прежним владельцем заранее. Недавно, видимо, произошло что-то, что послужило точкой отсчёта для его исполнения. Вроде таймера.
— Не знал, что такое возможно.
— Не до конца была соблюдена процедура передачи домовика, ему доверяли.
— Ты допросил его?
— Не успел, домовик покончил с собой, а о его подозрительном поведении рассказали другие.
Сердце у меня на секунду замирает, а потом начинает биться так быстро, что кружится голова. Я вижу теперь, что Люциус раздавлен. Он просчитался, и всё из-за того, что не обратил внимания на домовиков. Не рассмотрел бесправных существ в качестве врага. Хотя в его защиту могу сказать, что и сама не ожидала такого. Никогда не слышала о подобном.
— Откуда взялся этот домовик? Кто был его хозяином? — Гарри нервно снимает очки и протирает их.
— Он был среди домовиков, которые входили в приданое Гермионы.