СКАЛА

ЧОНГУК.
Я ненавидел ее взгляд, который она бросила на меня, выходя из кухни. Этот взгляд преследовал меня все время, пока я допивал свое пиво и искал место, где уронил свой рюкзак.
   Я не хотел говорить Лисе, но тяжесть лжи была слишком велика. Можно было продолжать лгать маме и Джеку, но Лиса заслуживала лучшего.
Они всегда говорят, что правда освободит, но в моем случае правда только ухудшила ситуацию. Тем не менее, если Лиса собиралась быть моей, это должно было быть по-настоящему. Я не смог заставить ее хотеть меня, солгав о том, кто я и что сделал, чтобы заработать деньги.

Я взял свой рюкзак и покопался на самом дне. Рукоять пистолета хорошо ощущалась в моей руке, когда я вытащил его из рюкзака и оценил его вес. Кора подарила мне этот пистолет на мой шестнадцатый день рождения. Я тогда начинал ходить в походы по-настоящему.
Он был старым. Пистолет 38 калибра, который мой отец обычно носил с собой для защиты от медведей. Я всегда держал его под рукой, когда совершал свои канадские походы, хотя мне, к счастью, никогда не приходилось вытаскивать его из рюкзака.
     Я сунул пистолет за пояс и вышел на улицу. Гнев и разочарование боролись во мне за контроль над моими эмоциями, но я не мог позволить себе поддаться. Был только один вариант. Я хотел Лису, хотел ее больше, чем когда-либо прежде, но мне нужно было выбраться отсюда. У меня не было другого выбора.

Я завел грузовик и поехал. Мой разум блуждал по событиям последних нескольких дней, и, хотя я должен был быть абсолютно измотан, по какой-то причине чувствовал себя бодрым и возбужденным. Мой мозг гудел, когда я направился на север, подальше от города, хоть куда-нибудь. Просто хотел уехать совсем и быть как можно дальше от Лисы. Не мог оставаться в этом доме, пока этот ее взгляд все еще витал в воздухе.

Когда свернул налево на грунтовую дорогу, меня вдруг осенило, куда я направлялся. Почти как на автопилоте я был всего в полумиле от  трейлера, который Том называл домом. Этот человек являлся моим связующим звеном с мафией. Сначала я думал, что он был большой шишкой, но со временем стало ясно, что Том вовлечен только потому, что канадцам нужен был достаточно тупой человек, чтобы быть козлом отпущения на случай, если что-то пойдет не так на нашей стороне.
К несчастью для Тома, он был идеальным козлом отпущения. Доверчивый и глупый, и слишком верный, он был бы готов закрыть собой гранату ради членов своей шайки, даже если они постоянно не принимали его в расчет и не продвигали по иерархической лестнице в своей организации. Хуже всего, что Том не зарабатывал много денег, особенно учитывая степень риска. Совершенно ясно, что он был марионеткой во всем их предприятии. Мне всегда было жаль его, но я не говорил об этом, так как мне было нужно, чтобы Том помогал со сделками и платил мне, но, возможно, пришло время попытаться подтолкнуть его. Он уже начал замечать изменения, происходящие в банде, и, возможно, это сделало его более склонным к изменениям.

Подъехав к его грязному трейлеру, я припарковал грузовик и подождал минуту. Обычно он выходил, когда слышал, как подъезжает машина, часто пьяный и почти всегда с винтовкой. Не многие люди проезжали возле его территории, и это ему нравилось. Но пока я сидел в грузовике, в трейлере так и оставалось темно. Я вылез из машины и подошел к двери этого дома на колесах и постучал по дешевому металлу. Звук вибрировал по всей шаткой конструкции, но явно никого не было дома.
Я взглянул на часы. Было не поздно, а это значит, что Том, вероятно, где-то трахался. Мне не хотелось возвращаться домой, поэтому я сделал единственную разумную вещь, о которой мог подумать. Куском изогнутой проволоки, которую нашел около трейлера, я открыл замок входной двери. Взламывать трейлеры довольно легко, так как у большинства их хозяев не имелось ничего стоящее, что можно было прятать за добротными амбарными замками. И Том не был исключением.
    Первое, что я заметил, был запах. Сырой и тяжелый, почти как мускус, но с оттенком гниющего мусора. Это не было ужасно, но довольно неприятно. Я сразу же открыл окно, надеясь, что воздух с улицы сможет очистить омерзительное пространство. Следующее, что я заметил, был беспорядок. Посуда в раковине, мусор по всему полу и полкам и другое, просто разбросанное дерьмо. Казалось, что Том никогда не убирал его, ни разу, и он, вероятно, даже не возражал против вони. Мусор  объяснили запах, и было удивительно, что Том мог выжить в таком месте, как это.
    Я пробрался сквозь завалы и протиснулся в спальню. Простыни на кровати были скомканы, горы грязной посуды рядом с кроватью, плюс куча пустых пивных банок, брошенных повсюду. Тем не менее, спальня была пуста.
    Я вернулся в главную комнату и очистил место рядом с тем, что должно было быть кухонным столом, но сейчас было больше похоже на гигантскую пепельницу и мусорную корзину. Когда я огляделся, стало понятно, почему Том так защищал свой  маленький трейлер. Наверное, ему было стыдно.

Я вытащил из штанов пистолет и положил его на стол рядом с собой. Убедился, что он заряжен и готов, хотя мне было непонятно, зачем я это делаю. У меня не было причин быть недоброжелательным к Тому. Он был моей лучшей прямой связью с мафией, и, если кто и поможет мне выбраться из той ямы, в которой я находился, так это Том.
    Я откинулся назад и скрестил руки. Это должна была быть долгая ночь.

***
Я понятия не имел, как долго сидел в темноте, думая о том, что происходит, но в конце концов свет фар просочился через окна, и я услышал, как Том вылез из своей машины.

— Кто здесь, черт возьми? — Он подошел к двери и с грохотом схватил ручку, прежде чем открыть ее. — Чей это, блядь, грузовик? — спросил он.

— Привет, Том, — мягко сказал я.

— Какого хрена, — крикнул он, чуть не подпрыгнув от неожиданности. — Альпинист? — Он включил свет, и слабый желтый блеск заполнил комнату от единственной верхней лампы. — Как ты сюда попал?

— Это нетрудно – взломать трейлер.

Том уставился на меня, разрываясь между гневом и полной растерянностью. Мы с ним находились в хороших отношениях, но они могли быстро испортиться, и он это знал. Том, возможно, был марионеткой, но он понимал, как шли дела, или, по крайней мере, он понял достаточно, чтобы смочь выжить в банде так долго, как он.
   Том кинул взгляд на пистолет, который я бросил рядом с собой, и широко открыл глаза.

— Что, черт возьми, происходит, Альпинист? — спросил он.

— Просто хотел поговорить.

— Зачем ты принес пистолет, если хочешь поговорить?

— Ты знаешь эту херню, которую все говорят, Том. Это просто для защиты. — Я улыбнулась ему в ответ.

— О чем ты хочешь поговорить? — Он сделал паузу.

— Заходи внутрь.

Том закрыл за собой дверь, освободил место напротив меня и медленно опустился на него с легким ворчанием. Я понял, что он был немного пьян.

— У нас все в порядке, правда? — спросил он.

— Зависит...

— Зависит от чего? Я думал, мы в порядке?

Я наклонился вперед, и каждая унция эмоционального груза, который я нес в себе с тех пор, как у моей матери диагностировали эту гребаную болезнь, была готова выплеснуться из моего рта. Мне хотелось блевать на Тома до тех пор, пока он бы не понял, в какой глубокой зловонной дыре я оказался.

— Я хочу уйти.

— И это все? — засмеялся он.

— Это все.

— Ты должен им немного денег, но почти в расчете. Еще несколько вылазок, и все готово.

Я вздохнул и откинулся назад, качая головой. Том не получил этого и, вероятно, никогда не получит.
— Ты действительно думаешь, что они меня отпустят?

— Почему бы и нет? Таковы условия сделки.

— Том, ты понимаешь, что я знаю все об их сети распространения контрабанды, верно?

— Да, конечно. Но с тобой все в порядке. Они знают, что...

— Бля*ь, Том, — сказал я. — Неужели ты настолько наивен?

Он молчал почти минуту, пока я смотрел на него.
— Чего ты хочешь от меня? — наконец спросил он.

— Мне нужно избавиться от этого. Это никогда не должно было быть долгосрочным.

— Я не заставлял тебя связываться с этими парнями, Альпинист. Ты не можешь ожидать, что я возьму это дерьмо на себя.

— Я знаю. И я рад, что ты помог мне. — Я осмотрелся вокруг, нахмурив брови. — Но посмотри, как ты живешь.

— Что в этом плохого, чувак? Это сраная свобода, — засмеялся он.

— Это сраное убожество.

— Ну, немного грязно.

— Сколько они тебе платят?

— Невежливо говорить о деньгах, — ухмыльнулся он.

— Серьезно, чувак. Это место – абсолютная свалка. Если бы они платили тебе столько, сколько ты стоишь, тебе бы не пришлось здесь жить.

— Может быть мне здесь нравится.

— Никому это не нравится. Люди остаются в дерьме, потому что они должны.

— Неважно, сколько они мне платят. Я в игре. Я сам по себе, делаю то, что хорошо для меня.

— Между тем, ты также берешь на себя большой риск, если этот контрабандный бизнес когда-либо взорвется. Что и будет в конечном итоге. Это не может длиться вечно.

— И с чего бы это вдруг? — Том серьезно изменился в лице.

— Я не угрожаю твоему делу. Я говорю, что тебя не ценят твои боссы, и ты даже не осознаешь этого.

— Давай на секунду предположим, что ты прав, что, возможно, я думал об этом в последнее время. — Он вздохнул, расслабляясь. — Что я могу с этим поделать? Эти парни - серьезные люди, чувак. Ты не просто просишь прибавки.

— Ты сказал, что в последнее время происходит много изменений.

— Да. — Он кивнул головой. — Серьезная перестройка организации, но я не владею подробной информацией.

— Окей. Это значит, что они сейчас уязвимы.

— Уязвимы для чего?

Я расстроенно покачал головой. У меня был план, но пока еще рано вовлекать Тома в это. Было слишком много переменных вокруг, и, если бы я раскрыл карты, а он бы решил сдать меня, козлом отпущения стал бы именно я. Мне нужно было заинтересовать его, но не выдавать свои истинные намерения.

— У меня есть несколько идей, но ты должен мне доверять.

— Сейчас не так много доверия, Альпинист, — Том многозначительно посмотрел на мой пистолет.

Я забрал его со стола. В ответ Том напрягся. Я проигнорировал это и, вытащив из пистолета магазин, стал извлекать из него пули.

— Лучше? — спросил я.

— Бля, не делай этого. Я чуть не обосрался.

— Расслабься. Я на твоей стороне. — Я рассмеялся.

— Я даже не знаю, на чьей я стороне.

— Ты на той стороне, которая заботится о тебе.

— И ты думаешь, что это то, что ты можешь сделать?

— Бля*ь, Том, посмотри на это место. — Я сжал свою челюсть. — Посмотри на свою сраную жизнь. Они владеют тобой, чувак, и, если их когда-нибудь поймают, они настучат на тебя так быстро, что ты окажешься в тюрьме, прежде чем сможешь чихнуть.

— Это неправда, — мягко сказал он. — Я был рядом некоторое время. Я привел тебя.

— Еще одна причина, по которой тебе не стоит так жить.

Том задумчиво прикусил губу.
— Это серьезные ребята, — сказал он наконец.

— Я знаю. Я тоже.

— Даже если бы я был заинтересован, я не умру за это.

— Я тоже, — засмеялся я.

— У меня еще куча дерьма впереди.

— У меня тоже.

— Окей. Я не говорю, что я...

— Подумай об этом.

— Ладно. — Он ухмыльнулся мне, качая головой. — Ты сумасшедший, не так ли, Альпинист?

— Безумнее, чем ты думаешь, чувак.

Я встал, сунул пули в карман и засунул пистолет за пояс. Толкнул дверь и вышел к своему грузовику. Я слышал, как Том шел за мной к двери.

— Что помешает мне рассказать им? — спросил он.

Я обернулся. Он стоял там с ухмылкой на лице, скрестив руки на груди. Я быстро преодолел расстояние между нами и, прежде чем он успел стереть это глупое выражение, ударил его один раз в челюсть. Он отпрянул назад, схватившись за лицо.

— Никогда больше так не говори, — сказал я.

— Твою мать, чувак. Я просто хотел сказать...

— Они убьют и меня, и тебя тоже за то, что ты меня слушаешь. Никогда не думай, бля*ь, настучать на меня, Том.

Он посмотрел на меня, потирая челюсть. Ярость разливалась по моим венам, и я хотел стереть все разочарования на глупом, идиотском лице Тома, заставить его кровоточить для меня. Но я знал, что мне нужны его связи, если у меня есть хоть какой-то шанс выйти из ситуации живым, он был мне нужен. Я мог подтолкнуть Тома, но не мог подтолкнуть его слишком далеко. Бить его было, вероятно, не лучшим шагом, но я не мог терпеть такого  от него. Я должен был убедиться, что он настроен против.

— Я просто сказал, — пробормотал он.

— Это по-настоящему. Вопрос жизни и смерти. Ты не хочешь, ладно. Но не заставляй меня убивать тебя только потому, что ты трус.

— Я не трус.

— Хорошо. Держи свой гребаный рот на замке.

Я повернулся, оставив Тома стоять. Залез в свой грузовик и завел двигатель. Том наблюдал, как я съезжаю с его территории назад по грязной дорожке. Как только оказался в нескольких футах от него, ночь поглотила его, а я направился домой.
   Мне не хотелось видеть Лису. Не с адреналином, текущим по моим венам. Гнев и неразбериха все еще держатся за меня. Но я заставил свою маму пережить достаточно дерьма за один уикенд и должен был появиться дома, по крайней мере, чтобы она знала, что меня не убил медведь.
   Мои проблемы не были решены, но я начал работать над ними. Лиса может прийти в себя, а может и нет.
   Но, в любом случае, я собирался быть готовым к ней, когда она поймет, что не может жить без моего твердого члена.