11 глава
Ночь. В квартире было почти темно, только с балкона пробивался свет уличного фонаря.
Лайя — белая кошка — уже уютно устроилась в кресле, свернувшись в клубок.
Айша была в своей комнате, стоя на молитвенном коврике, спокойная, как вода. Шёпот её молитвы был еле слышен, но не ускользнул от внимания Джуна.
Он не спал.
Сидел на балконе, будто ища тишину.
Но нашёл её голос.
Он не понимал слов.
Но… узнал ритм.
> Этот звук… он уже был со мной.
Когда? Где?.. Почему у меня дрожат руки?
Он встал. Подошёл к двери её комнаты. Не входил — просто прислонился спиной к стене.
Слушал.
Голос Айши был мягким, медленным. Каждое слово — как дыхание, как поток воды, обтекающий раны.
И вдруг — вспышка.
Он увидел себя: сидящего на полу в другой комнате, где пахнет кардамоном. Где он держит в руках чётки — не свои. Где кто-то шепчет:
> "Инна ма’аль усри юсра…"
"Воистину, после трудности — лёгкость…"
Он отпрянул от стены. Сердце стучало. Он не знал, откуда это. Но он слышал это раньше. Где-то в прошлом, которого больше нет.
---
На следующее утро он заваривал чай. Редкость — он сам на кухне. Айша вошла в халате, с полотенцем на плечах. Волосы были скрыты, но глаза — как озёра.
Он протянул ей чашку.
— Кардамон. Как ты любишь.
Она удивлённо моргнула.
— Откуда ты знал?
Он посмотрел на неё пристально.
— Я не знаю. Просто… вспомнил.
Она замерла. Он не сводил с неё глаз.
Она опустила взгляд. Сердце снова в панике.
> Он помнит?.. Или просто совпадение?..
— Спасибо, Джун, — сказала она тихо.
Он вздрогнул.
— Скажи ещё раз.
Она подняла голову.
— Что?
— Моё имя. Скажи его так… как сейчас.
Она чуть дрогнула.
— Джун…
Он закрыл глаза. Глубоко вдохнул.
— Когда ты так говоришь — у меня будто… всё внутри перестаёт воевать.
Он сделал шаг ближе. И снова.
Айша не отступала.
Он смотрел прямо в её глаза. Его голос стал почти шёпотом:
— Я не знаю, кем ты была для меня раньше.
Но ты — единственный покой, что я когда-либо чувствовал.
Она опустила глаза. Не ответила.
Но в этот момент Лайя, как будто почувствовав напряжение, запрыгнула им между ног, и Айша рассмеялась — быстро, мягко.
Джун улыбнулся в ответ.
И это была их первая общая улыбка — чистая. Тёплая. Почти счастливая.
Утро было обычным. Айша пошла с Джуном в его офис — помочь с документами, проанализировать дело, вычитать контракты. Её знания и чёткий ум были полезны, но в глазах сотрудников она выглядела как загадка: молодая, скромная, в хиджабе, рядом с их строгим, холодным боссом.
— Сегодня ты особенно молчалив, — сказала она, листая контракт.
— Когда ты рядом, в голове меньше шума, — ответил он спокойно, не глядя на неё. Но его рука сжала ручку чуть крепче.
---
Когда наступил обед, Айша, как всегда, не стала обременять Джуна.
— Я поем в столовой с ребятами из юридического. У них интересный спор — хочу послушать.
Он кивнул, но в глазах мелькнуло что-то непонятное даже для него.
Через двадцать минут он вошёл в столовую. Не специально. Просто… хотел воды. Так он себе это объяснил.
И увидел.
Айша сидела за столом. Напротив — парень лет двадцати пяти, в рубашке с закатанными рукавами, с яркой улыбкой. Он что-то рассказывал, активно жестикулируя.
Айша смеялась. Не громко, не вульгарно. Просто… легко.
Джун замер.
> Что это сейчас было?
Почему я вдруг… хочу выбить у этого идиота стул из-под ног?
Он подошёл. Не говоря ни слова, сел между ними. Чётко. Уверенно. Как будто его место было именно здесь.
Парень удивлённо моргнул.
— О… эм… вы, кажется… из отдела финансов?
Джун повернулся к нему с лёгкой улыбкой. Лёгкой. Но глаза были как лёд.
— Нет. Я — тот, кто платит зарплату вашему отделу. А ты?
— Эм… Ли Сохён. Из юридической практики. Мы с Айшей обсуждали кейс по корпоративной ответственности.
— Рад слышать. Только её обед — не часть кейса.
Айша слегка кашлянула, отвела взгляд.
— Джун…
Он повернулся к ней. Лицо спокойное, но губы напряжены.
— Ты ешь салат без хлеба. А без хлеба тебе потом тяжело.
И ты не пьёшь газировку. Слишком сладко, ты сама говорила.
Айша застыла.
— Ты помнишь это?
Он моргнул.
— Я… не знаю. Просто… знаю.
Между ними повисла тишина. Парень аккуратно поднялся:
— Ладно… я пойду. Удачи вам в обеде… и жизни.
Он ушёл.
Джун вздохнул. Посмотрел на Айшу:
— Прости. Это было грубо?
— Очень, — сказала она, но с лёгкой улыбкой. — Но… я не против.
Ты просто сел, как будто я твой обед.
Он вдруг рассмеялся.
— Ну… может, я просто голоден.
— А может, ты ревнив.
Он посмотрел ей в глаза. Серьёзно.
— А может, да. Но сам не понимаю, почему.
Айша вздохнула.
— Я понимаю.
И… она пододвинула к нему свою тарелку с хлебом.
— Ешь. Пока не снова решишь объявить войну людям с улыбкой.
Он взял кусочек хлеба и ответил:
— А ты не смей смеяться с другими так. Я привык, что эта улыбка — только здесь.
И постучал пальцем по своей стороне стола. Там, где сидела она.
день её рождения всё было просто — тихий ресторан, тёплый свет, еда, приготовленная с заботой. Джун заранее заказал ей любимое блюдо. Они почти не говорили — в их тишине не было неловкости, только спокойствие.
В этот момент в ресторан вошли две девушки. Одна — с распущенными волосами, в модном пальто — сразу заметила Джуна.
Подошла. Губы сжаты, взгляд колючий.
— Почему не отвечал? — тихо, но с упрёком спросила она.
Он не поднял головы сразу. Только спустя мгновение, спокойно:
— Мы не настолько близки, чтобы я должен был.
Этого хватило. В порыве обиды она схватила стакан с водой и выплеснула ему в лицо.
Прохладные капли стекали по его щеке, но он не пошевелился.
Айша спокойно посмотрела на всё это.
Молча, без всплесков эмоций, подняла свой стакан и плеснула водой в лицо той девушки.
— Ты что творишь?! — выкрикнула она, вытирая лицо.
— Это ты что творишь? — спокойно ответила Айша. Ни громко, ни зло — как будто просто поставила точку.
— Если бы ты знала, что он сделал, ты бы не стала его защищать! — огрызнулась та, указывая на Джуна.
Айша всё так же спокойно:
— Мне не важны причины. Ты облила его — я поступила с тобой так же.
В лицо девушке вспыхнула злость. Она резко замахнулась, собираясь ударить Айшу — но её руку перехватили.
Джун.
Он молча встал между ними и оттолкнул девушку от Айши, ни на мгновение не выпуская её из поля зрения.
— Ещё раз тронешь её — и я навсегда разорву все связи с тобой. И больше не получишь ни вон. — Его голос был ледяным. Спокойным, но беспощадным.
Он взял своё и её пальто, потом — тихо, но твёрдо — взял её за руку.
И они вышли, не оглядываясь.
---
На улице стояла тихая ночь. Воздух пах предзимьем.
Айша достала салфетку, но передумала — подняла рукав хиджаба и аккуратно вытерла капли с его лица.
— Ты в порядке? — тихо спросила она.
Он посмотрел на неё. Улыбнулся едва заметно.
— Всё хорошо.
В этот самый миг — с неба упала первая снежинка.
Она коснулась его плеча, и вскоре — ещё одна, и ещё…
Мир будто затих.
Первый снег.
И в этом снежном молчании — между ними больше не было обид, слов или оправданий. Только он. И она. И тихая зима, что всё помнит.