17.
Мы с Егором с трудом втащили Ваню в квартиру. Он был весь как тряпичный — шатался, проваливался в стороны, но всё равно иногда что-то гудел себе под нос. Я еле-еле закрыла за нами дверь, прислонив её спиной, и прошептала Егору:
— Спасибо, дальше я сама.
Тот кивнул, явно с облегчением:
— Ладно, удачи тебе, — пробормотал он и быстро вышел, скрывшись в ночной темноте.
Я обернулась к Ване. Он стоял посреди коридора, немного покачиваясь, с полурасстёгнутой курткой и детской, уставшей улыбкой.
— Тише, Ваня, тише, — шептала я, подходя к нему и аккуратно помогая снять с него куртку. Он не сопротивлялся, только смотрел на меня снизу вверх, как обиженный ребёнок.
Я бросила куртку на вешалку и взяла его за руку:
— Пошли в комнату, тихо только, а то Мишу разбудим.
Он послушно двинулся за мной, ступая тяжело и неровно. Мы добрались до моей комнаты, я приоткрыла дверь, впустила его внутрь.
Ваня почти сразу плюхнулся на кровать, как будто вконец выдохся. Я зажала рот рукой, чтобы не застонать от ужаса — кровать была вся моя, аккуратная, белая, и теперь на ней в ботинках валялся пьянющий Киса.
— Блин, Ваня, — прошептала я, торопливо подбегая. Села на пол, стянула с него кроссовки, они с глухим стуком упали рядом. Потом аккуратно стащила с него свитер — он был горячий от его тела, пах алкоголем и табаком. Ваня остался в тёмной футболке и спортивных штанах.
Я поднялась, скрестив руки на груди, и сказала полушутя, полусерьёзно:
— На моей кровати вонючий ты спать не будешь.
Я схватила свой плед, скомкала его и бросила на пол возле кровати, сделав нечто вроде импровизированного спального места.
— Всё, — сказала я, стараясь звучать уверенно. — Давай сюда, ложись.
Ваня приподнялся на локтях, посмотрел на меня мутным взглядом и пробормотал упрямо:
— Не хочу… Я хочу с тобой быть…
И прежде чем я успела среагировать, он резко притянул меня к себе. Его руки обвили меня за живот, и я осталась стоять между его колен, зажатая его объятием.
Я замерла. Его объятия были тяжёлые, горячие, немного трясущиеся. Мне стало жутко неловко, сердце забилось где-то в горле.
— Вань, — тихо сказала я, осторожно пытаясь освободиться. — Давай так: ты отпускаешь меня и ложишься спать, а утром всё обсудим. Ладно? Пожалуйста...
Он тяжело вздохнул и спустя пару секунд ослабил хватку. Его руки соскользнули вниз, он завалился обратно на пол на плед, повернулся на бок, уткнувшись лицом в подушку.
Я сразу отступила назад, села на край кровати, провела руками по лицу, словно стирая всю усталость.
Села, натянула на себя одеяло и уставилась в потолок.
Пока Ваня тяжело дышал на полу, у меня в голове вертелись старые, страшные воспоминания.
Я вспомнила своего родного отца.
Как он пил. Как воняло от него перегаром. Как его тяжёлые шаги по коридору заставляли меня сжиматься в комок под одеялом. Как он иногда кричал на маму, а потом — страшнее всего — замахивался. Иногда доставалось и мне.
Я до сих пор боялась пьяных людей. До сих пор этот страх жил внутри, глубоко, как осколок.
И сейчас, глядя на Ваню, лежащего на полу, такого беззащитного и глупого в своей пьяной нежности, мне было неуютно и тяжело. Я не злилась на него... Но боялась. Просто боялась.
Я повернулась на бок, уткнулась лицом в подушку. Поставила телефон на зарядку, быстро стянула худи, осталась в футболке и шортах. Укуталась в одеяло.
И вырубилась почти сразу, с тяжестью на сердце и с ощущением щемящей грусти внутри.
***
Я проснулся от тупой, раскалывающей боли в голове. Всё плыло перед глазами, мысли были спутанными. Я зажмурился, пытаясь хоть как-то прийти в себя.
Я ничего не помню.
Вчера я напился — потому что Машка... моя девушка... изменила мне с Локонем.
Я не выдержал. Закинулся таблетками — какими-то первыми попавшимися — и дальше всё было как в тумане.
Я медленно поднялся на локтях, морщась от боли, и осмотрелся.
Комната была чужой, но такой... знакомой. Опрятные светлые стены, кровать с белоснежным постельным бельём, на тумбочке — стакан воды и рядом записка. Я протянул руку, прищурившись, взял её. На клочке бумаги было аккуратно выведено:
"Как проснешься — выпей. Дашка."
Я не смог сдержать лёгкую улыбку.
Даша. Значит, я у неё.
И значит... чёрт. Она всё знает.
Сердце противно кольнуло внутри. Как же стыдно. Перед ней. Перед самим собой.
Я тяжело вздохнул, взял таблетку, залпом выпил воду, закашлялся. Голова гудела, но уже чуть легче.
Обернулся, увидел на стуле свой свитер. Натянул его через голову, чувствуя, как дрожат пальцы. Потом быстро, на автомате, сложил плед, на котором спал, аккуратно оставил его у кровати.
Нужно уходить, пока не стало ещё хуже.
Я вышел в коридор, стараясь ступать как можно тише, но тут вдруг напротив появился дядя Миша — серьёзный, будто из стены вырос.
— О, — выдавил я, почесав затылок, — вы дома... Я думал, вы на работе...
Миша скрестил руки на груди, смотрел на меня так, будто насквозь видел.
— Даша вчера пришла без настроения, — сказал он негромко, но твёрдо. — Сегодня не выспалась. А тут ещё ты... Так что слушай сюда: чтобы это было в последний раз. Понял меня?
Я поник, кивнул быстро:
— Да, хорошо, пардоньте.
Он ещё секунду смотрел, словно проверяя, насколько я искренний, а потом молча кивнул.
Я натянул кроссовки, застегнул куртку, стараясь не шуметь, и сказал, почти шёпотом:
— До свидания...
И, еле переставляя ноги, вышел из квартиры.
На улице было пасмурно. Голова всё ещё болела. Небо низко нависло над городом, а в груди было пусто и тяжело. Хотелось забиться куда-то в угол, исчезнуть на время.
Я шёл, засунув руки в карманы куртки, стараясь не думать о вчерашней ночи — о Даше, о своих ошибках, о предательстве Машки.
Но мысли грызли меня сильнее головной боли.
***
Я уже была в школе вместе с Никой и Матвеем. Мы сидели на трибунах футбольного поля, лениво переговариваясь и глядя, как на газоне бегают пацаны с класса Вани — их класс тренировался.
Матвей курил сигарету, раскуривая её неторопливо, как всегда делает, будто в кино.
А я с Никой — под. Лёгкий дым тянулся вверх, и ветерок уносил его в сторону.
Ване на поле не было.
Я оглядывала их ряды и чувствовала, как в груди копится какое-то странное беспокойство.
От него с утра — ни звонка, ни сообщения.
Ну, может, ещё спит... Ладно, — успокаивала себя.
Кирилла тоже сегодня не было. Как и Ани.
В голове было пусто и тяжело одновременно, будто меня перемололи внутри за последние сутки.
— Чё ты какая убитая? — протянул Матвей, выдыхая дым кольцами.
Ника тоже повернулась ко мне, подняв бровь.
— Не выспалась просто, — быстро сказала я и дёрнула плечом.
Про Ваню... про Кирилла... я молчала.
Не хотелось разворачивать это всё сейчас перед ними.
Не хотелось видеть ни удивлённых лиц, ни шуток, ни сочувствия.
Пусть будет проще.
Пусть будет тишина.
— Ну ладно, — протянула Ника, снова затянувшись.
Матвей закинул голову назад и посмотрел в небо:
— Короче, слышали? Сегодня вечером снова движ будет. Причём нормальный — там один чел типа бабло закинул, обещали устроить огонь.
— Типа мини-фест? — усмехнулась я.
— Ну да. Там и бухло будет, и кто-то жрать принесёт, и колонки, — закивал Матвей. — Ты обязательно приходи. Ты нужна там.
Я только кивнула.
Честно говоря, ни настроения, ни желания особо не было.
Но после вчерашнего вечера... может, мне и правда стоит отвлечься.
В этот момент кто-то резко свистнул.
Мы одновременно обернулись.
За воротами школы стоял Ваня.
Опёрся плечом о столб, капюшон наброшен на голову, руки в карманах.
Он смотрел прямо на меня.
И в этом взгляде было что-то странное — как будто он сам не знал, что сказать, но всё равно пришёл.
Потом он поднял руку и помахал мне, жестом призывая подойти.
Я передёрнула плечами и пробормотала:
— Сейчас приду, — кивнув Нике и Матвею.
Они ничего не сказали, просто молча кивнули.
Я спрыгнула с трибун и медленно пошла к воротам, чувствуя, как сердце начинает колотиться чаще с каждым шагом.
Я медленно подошла к воротам, чувствуя, как напряжение натягивает мне плечи.
Ваня стоял, переминаясь с ноги на ногу, потом вдруг сделал пару шагов навстречу…
И неожиданно обнял меня.
Я замерла.
Просто стояла в его тёплых руках, чувствуя, как сердце выбивает бешеный ритм где-то в горле.
Я не ожидала этого.
Совсем.
Он держал меня аккуратно, будто боялся спугнуть.
А потом сам же первый отстранился, опустил глаза и тихо сказал:
— Прости за ночь... Я сам не думал, что всё так будет.
Он чесанул затылок, смущённо кривясь.
Я моргнула пару раз, стараясь прийти в себя, а потом выдавила кривую улыбку:
— Да ладно... Нормально всё. — Я пожала плечами. — Ничего страшного.
На секунду повисло неловкое молчание.
Ваня посмотрел куда-то в сторону, а потом снова перевёл на меня глаза:
— Миша сказал, что ты сегодня какая-то без настроения...
Я криво усмехнулась, втягивая голову в плечи:
— Ну а как мне веселиться? — бросила я с горьковатой ноткой в голосе. — За последние сутки столько всего... Голова кругом идёт.
Он понимающе кивнул.
Смотрел внимательно, не перебивая, и в его взгляде не было ни капли осуждения — только тёплая забота.
— Но я держусь, — добавила я, уже тише, стараясь подбодрить себя саму.
— Даш, если что — ты мне скажи, ладно? — тихо сказал он. — Любую тему вытянем, понял?
Я чуть заметно улыбнулась.
— А ты вообще сегодня будешь в школе? — спросила я, чтобы перевести разговор на что-то полегче.
Ваня кивнул:
— Ага. Наш класс готовится к соревнованиям. По футболу. Так что без меня никак.
— Ну, понятно, — фыркнула я, уже искренне улыбаясь. — До встречи тогда, футболист.
Он рассмеялся, махнул мне рукой и пошёл обратно к своим ребятам, а я ещё на пару секунд задержалась, наблюдая за его широкой спиной.
В груди потеплело.
Может, всё действительно будет нормально, — подумала я и вернулась к Нике и Матвею.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Всем привет!! Напишите свои отзывы по этому фанфику🥺Мне важно знать ваше мнение! И напишите что бы вы хотели добавить, или наоборот🐾