Часть 2
ГОУСТ
Музыка внутри гремела так, что даже в машине отдавал гул. Через окна он видел, как толпа беснуется, дергаясь под рваный бит, бутылки и самокрутки мелькают в воздухе. Дебилы малолетние.
Сегодня в этом городе глава картеля Лас-Альмос проводит чистки, поэтому все люди тихо сидят по домам. За исключением этих придурков, которые решили устроить дискотеку. Скоро картель нагрянет на эту улицу. Ребятам бояться нечего, их обшманают и отпустят, а вот девочек...
Её заметил сразу. Красивая. Молодая. Кружится под музыку с распущенными волосами и в рубашке, завязанной узлом под грудью. Она совсем не походила на ту, что стояла перед ним три года назад. В голове сохранился стойкий образ юного тела, скромной груди, веснушек на носу и ямочки на щеке. Маленькая, худенькая. Она была шестнадцатилетней девочкой, о которой он изначально запрещал себе думать как о сексуальном объекте.
Смотрит на неё и тщетно ищет в голове образ малолетки в униформе школы Тринити. Мозг отказывался соединить два образа. Юбка, длинные ноги, рубашка, подчёркивающая... большие. Откуда?! Взгляд сам остановился на них, и он прищёлкнул языком.
Это та самая пигалица, которую он охранял? Дерьмо. Узнал, когда она свой светлый локон по привычке на палец намотала.
Рори понятия не имела, как часто он за ней наблюдал. Как смотрел на неё, пока она читала на лавочке, поджав ноги. Как видел её отражение в окне, когда вёз домой. Она для него всегда была фоном, безопасным, привычным, но, чёрт возьми, не безразличным.
Только сейчас осознал, как часто это делал. Вот так просто смотрел на неё и запоминал все эти жесты, мимику, голос и запах.
Запах, мать вашу! От неё пахло вереском. А вереск пахнет мёдом. Тёпло, сладко и тонко. Так, что хочется вдохнуть глубже. Так, что в груди становится мягко.
Сейчас он вдруг отчётливо осознал, что скучал по ней. Впервые в жизни он скучал по человеку. Чувство не свойственное ему. Незнакомое. Чужое.
Она вытягивала наружу то, что он загнал так глубоко, что сам давно не слышал и не чувствовал. Что-то, что лучше бы оставалось погребённым.
Он люто разгонял всех всех сынков богатеньких папаш, которые крутились вокруг неё. Его бесило как они на неё смотрели, как дышали рядом. Сука! Его бесило буквально всё в них. Пришлось даже отпинать особо непонятливого. Парень тогда чуть не подох. Потом оказалось, что это был внук одного генерала. У Гоуста могли быть проблемы. Вот только ему было насрать.
Какой-то ад.
Он решил закончить это всё три года назад. Послал её папашу с его контрактом, пока не началось то, о чём потом пришлось бы жалеть.
Он же видел, как девчонка тоже на него залипает. Вешается. Рори была чертовски красива, и она знала это. Однажды на заднем сидении машины стянула рубашку так, что видны стали соски. Он тогда чуть не въехал в стену.
Это было пиздец как неправильно. Всё это.
Но тогда было не только это.
Была кровь. Её кровь. Его кровь. Была ярость, стиснутые зубы, бешеный пульс и ощущение, что она слишком близко. Что её дыхание слишком горячее. Что в её глазах слишком много эмоций, которые он не должен был видеть.
Какого чёрта она видела в нём?
Он гнал её прочь. Закрывался за маской, обрубая все пути. Но она упрямо вбивалась в его мысли, врезалась в его контроль, заставляла что-то внутри дрожать, сдвигаться, шевелиться.
То, что он похоронил.
Когда он смотрит на неё сейчас, кружившуюся в пьяном танце под рваный бит, трудно поверить, что та девчонка в крови и с бешеным взглядом — это она же.
Но чёрт бы его побрал, если он не чувствовал то же самое грёбаное напряжение.
Внутри него что-то снова начало оживать.
Это было пиздец как неправильно. Всё это.
И где он сейчас?
Смотрит как к НЕЙ подошел какой-то прыщавый хер, который до этого пялился на её длинные ноги остекленевшим взглядом. Сучонок явно уже успел ширнуться. Смотрит на неё, разве что слюной не капает.
Его виски начало раздирать от нагнетания напряжения. Вот-вот рванет.
Рори взяла телефон в руки и что-то там прочитала, нахмурив тонкие брови, когда малолетний урод прихватил её ногу под колено, и прижал к себе, у Гоуста сгорели все предохранители и в голове громко щелкнуло.
Всё. Пиздец ему.
Вышёл из машины и направился к ним. При виде него толпа начала рассасываться. Люди разбегались. Медленно подошел к барной стойке и положил руку на плечо прыщавого, глядя в широко распахнутые глаза Рори, и словно сквозь вату услышал её голос:
— Не надо... Саймон, не надо-о-о!
Она сразу поняла. Знал, что поймет.
Схватил малого за затылок, сжимая пальцами, что тот присел и ёбнул его лицо об стойку.
А он всё равно продолжает смотреть ей в глаза — а там языки пламени пляшут, цепляются друг за друга.
Добро пожаловать обратно в ад, Гоуст.
