17. Слишком эротический массаж
Я не просила у судьбы многого. Жизнь - не обязательно интересная. Отношения - не обязательно долгие. Работа - какая подвернется. Я привыкла брать то, что дается, и не крутить носом. Поэтому растерялась, когда по-настоящему красивый парень вдруг ясно дал мне понять, что хочет проводить со мной время.
Том загнал машину в гараж и вышел из машины.
- Добро пожаловать в мой домик, - сказал он, распахивая передо мной дверь, ведущую из гаража прямо в дом.
- Том. - Я замерла на пороге, вглядываясь в полумрак чужого жилища. Мне хотелось расставить точки над «i» раньше, чем окажусь на чужой территории. - На всякий случай напомню: мы с тобой не будем спать. Обещай, что...
- За кого ты меня принимаешь? - притворно возмутился он. - Для меня ты пока что заклятый враг.
- Ах, ну да, - я пихнула его в бок.
- И слишком пьяна.
- Я не пьяна.
- А пьяная девушка - оскорбительно легкая добыча.
- Все равно обещай.
- Обещаю, будь оно неладно, - проворчал он и жестом предложил пройти вперед.
Пространство большой гостиной заливал лунный свет, такой сильный, что электрические лампы могли продолжать свой сон. Я рассмотрела большой мягкий уголок, и напоминающую природный камень отделку стен, и металлические полки, заваленные журналами и уставленные статуэтками, и кухню, отделенную барной стойкой, и лампы, свисающие на тонких блестящих нитях над журнальным столиком. Том коснулся выключателя, и лампы начали медленно разгораться: кроваво-красный, оранжевый, лимонно-желтый...
- Красивое логово. Долго обставлял?
- Нет, выписал дизайнера из Йоханнесбурга и все сделалось быстрее.
- Да? А я уж было собралась хвалить тебя.
- Можешь похвалить меня за что-нибудь другое, - сказал Том, вытаскивая телефон из-под стопки журналов. - Например, мой диван. Сам выбирал. Он раскладывается в целое футбольное поле. А кожа обивки быстро нагревается от тепла тела и становится очень приятной наощупь. Так что если захочешь полежать на нем... кожа к коже...
- Ты невыносим. - Я сняла кофту и принялась расстегивать ремешки на босоножках. - Ты вообще о чем-нибудь, кроме секса, думать можешь?
Том не ответил. Он приложил к уху телефон и, не сводя с меня глаз, ждал ответа. А когда установилось соединение, заговорил на языке, напоминающем немецкий. Я тем временем убрала с дивана разбросанные футболки и расстелила на нем плед.
Том завершил разговор и двинулся ко мне.
- Между прочим, ты снова меня впечатлил. Что это за язык?
- Немецкий. Ты не знала, что я немец?
- Знала, но думала, что ты в помине не знаешь этот язык, потому что живёт в Лос-Анжелесе. И с кем же тебе посреди ночи захотелось попрактиковаться на немецком?
- Любопытство - порок.
- О, простите, святой отец.
Том стянул майку и, стоя передо мной в одних шортах, заметил:
- Ближе к делу, мисс. Теперь я могу получить обещанное?
- Несомненно, сэр.
Я отодвинулась на уголок дивана, и Том улегся рядом на живот, раскинув руки в стороны. Потерев друг о друга, я согрела ладони - они у меня почти всегда, как ледышки, и в холод, и в жару, - и опустила их на его загорелые плечи.
- Я не буду ничем мазать руки. Масло и всякие жидкости-липкости - это только в порнофильмах круто смотрится. А при правильном массаже они не нужны. Когда руки сильно скользят, просто невозможно ухватить и размять мышцы...
- Ура, мне попалась профессионалка.
- Ну да. Я специалист по антицеллюлитному массажу.
Том начал хихикать и ухватил меня за лодыжку.
- Я заказывал эротический, ты перепутала сеансы.
- Ой, точно... Так. Но как же нам добавить чуть-чуть эротики в этот антицеллюлитный массаж? - пробормотала я. - Есть идеи?
- Садись на меня.
- О нет, это не входит в смету.
- Морковь, ради бога. Я в джинсах, ты в шортах. Я лежу на животе и ничем тебе не угрожаю, - рассмеялся он.
Ладно. Он ничем мне не угрожает. Ну, быстрое помешательство не в счет. Я уселась на Тома верхом и начала гладить руками его спину. Увидев шрам на ней, я смутилась и спросила:
- Это что такое? - Я дотронулась до шрама и рассмотрела его.
- Ай! - шикнул Том и я сразу убрала руки. - Это то, чем буду кадрить работниц в доме престарелых, когда облысею. Старикашка со шрамом, которая оставила пуля. Все старушки будут мои. Жаль, что челюсти будут вставные, с ними, наверно, не так удобно доводить старушек до...
- Том, прекрати! - шлепнула я его.
- О'кей. Если я перевернусь, ты останешься на мне сидеть?
- Нет.
- А если пообещаю, что не притронусь к тебе?
- Нет.
- А если пообещаю и поклянусь на Библии?
- Нет.
- Ну, ладно. Надеюсь, тебе там не холодно? На вершине твоих моральных устоев.
- О-о-о, фиг с тобой, переворачивайся.
Я сползла с Тома, позволяя ему перевернуться, и, стараясь не глядеть на его самодовольную физиономию, устроилась у него на бедрах. Та-ак... И что же мне теперь ему массировать? Не уверена, что это хорошая идея - сидеть на парне верхом и при этом водить руками по его голой груди.
- Какие у тебя отношения с Богом? - поинтересовалась я, разглядывая еще два маленьких шрама на груди.
- Я не верю в него, а он не верит в меня, - ответил Том.
- У тебя есть хоть один шрам, не связанный с тем, что ты страдал от ножевых ранений или пуль?
- Да. Пирсинг с дельфинчиком на члене. Показать?
- О боже...
- Не боже, а пирсинг с дельфинчиком.
- Том, я серьезно! Мне интересно, отчего ты похож на фарш с клеймом.
Он закинул руки за голову и посмотрел на меня с таинственной улыбкой.
- Это моя работа.
- Я не знала, что ты мазохист.
- Моя работа - быть нормальным наследником для отца. Билл несколько раз говорил, что не собирается получать имущество, после смерти бати, а я наоборот... мне нужны деньги.
- Для чего это?
- Хочу заняться благотворительностью.
Я чуть с дивана от смеха не упала.
- Как же это невинно. - тихо прошептал Том.
- О чем ты говоришь? Я знаю тебя с самого детства, как самого заклятого врага, а начала общаться всего несколько месяцев, но это не мешает мне сидеть на тебе, полуголом, верхом и водить ладошками по твоим соскам.
- Пока на нас обоих шорты, все это так же невинно, как игра в шахматы на шахматном турнире.
Толку от шорт, кстати, было не много. Я чувствовала тепло его бедер через ткань. Чувствовала его тело, которое, как мне казалось, было натянуто как пружина. Его силу. Его напряжение. Что бы он мог сделать со мной, если бы захотел? Да все что угодно...
- Том, если бы на шахматном турнире кто-то из игроков смотрел на другого так, как смотришь ты на меня сейчас, то турнир следовало бы сразу прервать, а помещение освободить и проветрить от феромонов.
- Заметь, не я это сказал.
- Что именно?
- Что мы оба сейчас на взводе.
- Ничего подобного, я всего лишь сказала...
И тут Том резко приподнялся на локтях и принял сидячее положение. Его руки обхватили меня. Его губы нашли мои и ясно дали понять, что лучше мне помолчать. И я подчинилась. Не прерывая поцелуй, он прижал мои бедра к себе и отпустил. Прижал и отпустил снова. О, я знала этот ритм, угадала эту мелодию с первых нот. Затем Том прошелся пальцами по пуговицам моей рубашки и, как только расстегнул их все, припал горячим ртом к моей груди. Я вцепилась в его волосы, шумно вдыхая. Том ласково прикоснулся к моему подбородку, провел кончиком пальца по ключице, по груди и потянул меня обратно в реальность:
- Мое обещание в силе. Мы с тобой не будем спать, Уиллоу. Не хочу, чтобы ты завтра сказала, что я тебя напоил, потом заманил в свое логово и воспользовался тобой. Мы как-нибудь сделаем это по трезвой. Ты сама придешь в мой дом и сама об этом попросишь. И я тебе не смогу отказать.
- Я не скажу, что ты мной воспользовался, - пробормотала я, ткнувшись лбом ему в грудь. - Не будет никаких претензий...
- Не уверен, - возразил он.
- Том, - простонала я, - я беру обратно свою просьбу, а ты забери свое обещание!
Он откинулся назад, уперев руки в диван, и, самодовольно улыбаясь, сказал:
- Что же ты сдаешься так легко? Ведь суть не в том, чтобы очутиться в одной постели, а во всем том, что неизбежно к ней ведет. В этой игре, в недомолвках, в том, как ты краснеешь и отводишь глаза. Меня больше заводит мысль, что я никогда не получу тебя, чем то, что прямо сейчас твои трусики промокли насквозь.
- Неизбежно к ней ведет?! - воскликнула я. - Какой же ты самоуверенный наглец! А что если сегодня ты упустил свой второй и последний шанс?!
- Скоро проверим, - рассмеялся Том, коснувшись моего подбородка.
- Блажен, кто верует. - Я слезла с его бедер и принялась застегивать рубашку. Грудь горела огнем. «Да, девчонки, я тоже расстроена, но что я могу поделать, если у Тому вдруг случился приступ джентльменства?» Но даже так это было лучшее, что когда-либо делал со мной мужчина.
На пороге он еще раз сжал меня в объятиях и поцеловал так, что в животе взвились бабочки, запрыгали кузнечики и закружились божьи коровки.
- Спокойной ночи, Уиллоу.
- Чтоб ты всю ночь от стояка мучился, Том!
И, слушая его восхитительный смех, я поплелась домой. Ноги едва держали меня, кровь в венах бурлила и пела. Пройдя несколько шагов, я заметила краем глаз какое-то движение и остановилась, вглядываясь в темноту. От ворот дома Тома, не зажигая фар, отъехала машина. Ночь была лунной, и я ее хорошо рассмотрела: это была небольшая полицейская машина, водитель которой явно не хотел быть замеченным.
________________________________
Все дружно подписываемся на мой тгк: belwwies