В самое сердце
Погода на улице настолько прекрасна, что автоматически делает это утро добрым, но не для меня. Моя голова так трещала, что я была готова протяжно выть. Конечно, выжрать бутылку вискаря за раз — какой умный человек так сделает?
Сегодня по программе у нас две гонки преследования, но это чуть позже. Свет беспощадно резал глаза, и я зажмурилась. Пробудившись с большим усилием, я увидела, что на меня смотрели две пары голубых глаз.
«Вот это глюки после вискаря! — подумала я. — Так, сейчас моргну, и все исчезнет»
Сделав это, глаза не исчезли, а смотрели на меня уже недоуменно. Я и понять не успела, кто это, но взвизгнула, как хорошая сирена. Обладатели этих глаз громко заржали, и только потом я поняла, кто это.
— Твою мать! — Заорала я и схватилась за голову.
— Ууу, у кого-то похмелье? — Неожиданно выдал Тарей.
Я пыталась силой мысли перебить головную боль, но у меня мало что вышло. Йоханнес недоверчиво просверлил своего братца взглядом, после чего блондин вскинул руки вверх.
— Что вы здесь делаете? — Сердито спросила их я.
— Мы хотели тебе предложить позавтракать с нами. — Сказал рыжий.
— Выбора у меня нет, я правильно понимаю?
— Если у тебя был бы выбор, то сейчас нас бы тут не было. — Фыркнул Тарей.
— Пффффффф...
— Щас ты дофырчишься. — Сказал Йоханнес и налетел на меня.
Он стал закутывать меня в одеяло. Я испуганно завизжала и пыталась отбиться от настырного товарища, но он превзошел меня по силовому параметру. После Йоханнес закинул меня на плечо и ходил так со мной по всему номеру. Тарей снимал все это безобразие на телефон и ржал, как оголтелый.
— Ладно, ладно, ладно. — Протянула я из-под одеяла. — Я пойду, если это рыжее чудовище отпустит меня.
— Хорошо. — Хохотнул Йося и кинул меня на кровать.
Посадка была очень мягкой, но перетрухать я все равно успела. Волосы жутко сколотились под одеялом и, когда я вылезла наружу, то мою прическу можно было смело назвать «я упала с самосвала — тормозила головой».
Смерив ребят грозным взглядом, Тарей поторопился убежать, оставив своего брата отдуваться за двоих.
— Я тебя убью. — Прошипела я, когда рыжий приблизился ко мне.
— Надеюсь, что ты этого не сделаешь.
Он чмокнул меня в щечку и, подмигнув, скрылся из номера.
— Вот... Засранец. — Заулыбалась я, и довольно рухнула на кровать.
***
Помните, я вам как-то говорила, что в словенской столовой все проходит без казусов и эксцессов? Так вот, я забираю свои слова назад.
Не успев ступить и шага в помещение, как я тут же отпрыгнула назад, к двери. В мои ноги свалился помятый Мартан Фуркад, и здесь я серьезно испугалась. Тарей и рта раскрыть не успел, как на нас надвигался суровый Свендсен, который безостановочно матерился.
— Пацаны, помогайте! — С отдышкой сказал Симон Фуркад. — Он его щас убьет!
Бе-старший кинулся на Эмиля и оттащил его в угол, в то время как Бё-младший поднимал Мартана. Передав его в руки Симону, Йоханнес устремился успокаивать своего коллегу по команде, предварительно схватив меня за руку.
— Я тебе сказал, не лезь ты к нему! — Шикнул Тарей.
— Я не виноват, что этот козел руки распускает.
— Ага, он распускает, а ты огребаешь. — Вставил Йося. — Что ты как маленький, ей Богу.
— Да я вам щас...
Эта ситуация мне резко кого-то напомнила, и теперь я знала, что нужно делать. Эмиль подскочил с дивана, но я вовремя успела перегородить ему путь.
— Если хочешь ударить их — попробуй ударить меня.
Свендсен запыхтел, как паровоз, но послушно сел обратно.
— Значит так, — обратилась я к братьям, — можете пока погулять.
— А я? — Жалобно протянул Эмиль, когда увидел уходящих ребят.
— А вас, мистер Свендсен, я попрошу остаться.
Биатлонист заметно задергался — стал заламывать пальцы на руках и кусать губы. По нему прошел электрический разряд, когда я взяла его за руку. Кажется, он почувствовал себя немного неловко. После я стала спокойно спрашивать Эмиля о случившемся. Сначала он говорил сбито, прерывисто, будто нехотя, но чуть позже слова слетали с его уст раньше, чем он успевал сообразить. Он будто решил открыть свою душу настежь и полностью довериться мне, и, собственно говоря, он не прогадал.
— Спасибо тебе большое. — Откинувшись на спинку дивана, произнес биатлонист. — Будто на приеме у психолога побывал.
Я слабо рассмеялась, после чего Эмиль крепко сжал меня в своих объятиях.
— Всегда рада помочь тебе. — Улыбнулась ему я.
И это было чистой правдой.
***
— Илья, это нереально сделать! — Кричал ему Занин.
— Да как нереально? — Возразил ему Триф. — Переклеить между собой сюжеты нереально?
— Там будет заметный скачок, а это не совсем комильфо. Нет, точнее — совсем не комильфо.
— Вы че орете, психованные? — Зайдя в операторскую, спросила я. — Вас в столовке даже слышно.
— Тебе лишь бы пожрать. — Огрызнулся Илья.
— Ой, кто бы говорил. — Фыркнула я, и устремила свой взор на Занина.
— Он меня одолел, Наташ. — Протянул Дима. — Ролики склеивать он собрался. Чудик, блин.
Усевшись за аппаратуру, мы начали вместе изучать то, что хотел сотворить Трифанов. В моей голове проскочило много вариантов, но решение проблемы оказалось настолько простым, что я невольно засмеялась в голос.
— Че ты ржешь, дурында? — Спросил Илья.
— Тоже мне, техники, едрид-мадрид. — Произнесла я, а ребята на меня недоуменно вперились. — Их, конечно, можно соединить, но будет заметный переброс.
— Вот, я же тебе говорил!
— И ты, кстати, Дим, тоже оказался неправ.
— Что? — Вопросил он, а Триф тихо захихикал.
— Лучший вариант этой задачи вот какой...
Пара щелчков — и проблема была устранена.
— Нифига себе! — Выдал Занин.
— Во мы с тобой балбесы, Димас. Так и правда проще.
— Наташ, если бы ты сейчас была в Москве, то...
— ...вы бы нарезали сейчас этот ролик, как баварские сосиски. Жалко, что Триф не сожрал бы это потом.
Я была в таком прекрасном расположении духа, что снова засмеялась. Илья с улыбкой воспринял мою шутку, и вместо обиды он дружески обнял меня. Парни благодарили меня за помощь, а я смущенно улыбалась, покуда для меня это было парой пустяков. Отправив все ролики и материалы в Москву, мы решили скоротать время в одной из ближайших кофеин. Все-таки общаться в неформальной обстановке тоже надо, чтобы хоть как-то разрядиться и отдохнуть от работы.
***
Погода сегодня расхорохорилась не на шутку. По стадиону гулял обезумевший ветер, а трасса покрылась тонкой корочкой льда, создавая определенные неприятности сервисменам. Им придется перебирать множество вариантов, чтобы подготовить лыжи подстать погоде. Ну что поделать, если вот она такая — капризная барышня.
В вакс-кабинах бурлила жизнь, а «российские акулы журналистики» мерзли на улице и долго спорили, кто же выйдет в прямой эфир. Были громкие словесные перепалки друг с другом, но в конце концов Губерниеву настолько все осточертело слушать, что он плюнул на нас и сам вышел в прямой эфир. Собственно говоря, мы не стали этому препятствовать: и нам хорошо, и ему в кайф.
Кхм... Конечно, я знала, что в биатлоне бывают скучные гонки, но чтобы настолько...наши девушки выбыли из борьбы за пьедестал уже на первом огневом рубеже, допустив безобразно много промахов. Со скучающими лицами мы наблюдали за происходящим, а Занин уже в открытую зевал. Казалось, прошла целая вечность, когда Трифанов неожиданно произнес:
— Слышьте, а че сидеть? Давайте в картишки рубанем?
— Чего? — Возмутился Занин. — Какие нафиг карты?
Илья с хитрющим лицом извлек колоду из кармана куртки, и Дима довольно присвистнул.
— Триф, а я тебе говорила, что люблю тебя? — Выхватывая карты, пролопотала я.
Он откинул руку в сторону, не давая мне завладеть колодой.
— Посмотрим, как ты это скажешь, когда я сделаю тебя! — Засмеялся он.
— Кто? Ты? Меня? — Возмутилась я. — Да я чемпион деревни по игре в дурака!
— Серьезно что ли? Может забьемся? На желание?
— А давай! — Выпалила я и притихла.
— Натах, а ты в курсе, что тебе не отвертеться? — Спросил Дима. — Илюха та еще штучка-приставучка.
— Пф, это не беда. И не такое проходили. — Фыркнула я. — Забив?
— Забив! — Пожимает мою руку коллега. — Зань, разбей!
Дима подтвердил наш спор, и Илья стал довольно раздавать карты.
Сейчас была прекрасная возможность надрать Илюхе задницу. Я была уверена в своей победе, но не думала, что судьба мне подложит такую свинью.
***
— Ну, и кто там у нас чемпион деревни по игре в дурака?
Триф начал истерически гоготать. Швырнув карты, я взбешенно завопила:
— Так нечестно! Ты мухлевал полюбому!
— Да-да. — Поддакнул Дима. — Я требую пересмотра результатов!
— Зань, ты не подлизывайся — тебе тоже желание исполнять.
— Вот гадюка. — Оскалился Дима, и я громко засмеялась.
А тем временем гонка подходила к своему логическому завершению. Как я и предполагала, наши девчонки сегодня оказались даже за пределами первой десятки. Веселого мало, но мы славно провели время, пусть и немного отлынивая от работы.
— Так, чтобы такого... Сделать плохого. — Про себя проговорил брюнет. — Что вот тебе придумать?
Поток биатлонисток стал просачиваться мимо микст-зоны, останавливаясь на ходу и приветствуя нас. Озираясь по сторонам, я увидела микрофон и быстро схватила его. И пока Трифанов думал, я уже все за него придумала (зловещее ХА-ХА-ХА!)
— Ты, наверное, хотел мне предложить пообщаться с призерами?
Он не успел открыть рот, чтобы возразить, как я его тут же перебила:
— Без проблем — я иду!
— Эй! Стой! Куда?
Эти восклицания мне доносились в спину, а я шла и довольно улыбалась. Зная Трифа, он бы щас мне придумал желаньице... Потом было бы стыдно до конца дней своих.
— Чертовка! — Плюнул себе под ноги он.
— Сатана. — Поправил его Занин. — Зато своя, родная.
Ответом послужил тяжелый вздох Трифа. Парни посмотрели друг на друга, а затем разошлись по своим делам.
Пусть наши девчонки и остались за пределами первой десятки, но я не могла не пройти мимо них. Они посетовали на тяжелую трассу, а кто-то — на плохую подготовку лыж (ну, я же говорила!). Собственно говоря, перекинувшись парой фраз с российскими биатлонистками, я направилась к призовой тройке, чтобы узнать их мнение о прошедшей гонке. Габриэла Соукалова (уже Коукалова, но Соукалова мне привычней), Мари Дорен-Абер, Кайса Макарайнен... Эти девушки — само очарование. Они располагали к себе своим позитивом и добрыми улыбками, и с ними невероятно легко было общаться. Время с ними пролетело незаметно, и, поблагодарив их за интересные ответы, я отправилась обратно к стану нашей сборной, где женщин потихоньку сменяли мужчины.
***
Мужская гонка преследования была менее грустной, но с большим (ударение ставьте там, где вам угодно) накалом страстей. Странным был тот факт, что уже на 3-м километре было заметное западение скорости у Максима Цветкова, а Антон Шипулин и вовсе выглядел тяжело в этой гонке. Что это: признаки акклиматизации или же неправильная подготовка лыж? Неужели сервисеры так промахнулись с подготовкой? Вот так парадокс. Но, как бы там ни было, нашу сборную ждал тотальный разбор полетов, но после гонки. А пока вернемся к тем событиям.
Пытались пободаться за победу Гараничев вместе с Поварницыным, но такие зубры мирового биатлона, как Мартан Фуркад вместе с норвежцами не дали нашим парням такой возможности. Ну, почти. На четвертом огневом рубеже по два промаха допустили Тарей Бе и Женя Гараничев, а Уле-Айнар Бьорндален отвалился в процессе борьбы. И вот, четверо бравых парней, таких как Эмиль Хегле Свендсен, Александр Поварницын, Мартан Фуркад и Йоханнес Бе бежали к финишу и решали вопрос медали. Все-таки в этой компании лидировали Фуркад со Свендсеном, и Эмиль хотел отомстить своему противнику за сегодняшнюю утреннюю стычку. Он хотел ему показать, что силен не только на кулаках, но и на дистанции тоже. Мартан уже было рванул вперед, но Свендсен настиг его в два счета, а потом и вовсе обогнал по внутреннему радиусу. Перекрыв французу коридор, Эмиль наращивал темп и бежал к финишу, сломя голову. В конце концов он стал первым и, победно взмахнув руками, опустился обессиленно на снег. Мартан от такой досады сломал палку, но поблагодарил своего соперника за гонку. Но и это еще не все: Саша Поварницын удачно разобрался в финишном створе с Бё-младшим и завоевал бронзу. Это была фантастика! И пока ребята радовались бронзовой медали, я тоже радовалась, но... Переживала за проигрыш Йоханнеса. Деревянная медаль для любого спортсмена — это своего рода поражение. Не дожидаясь появления нашего призера в финишной зоне, я отправилась на поиски рыжего биатлониста, чтобы хоть как-то его поддержать.
***
Усталость сковывала меня. Ввалившись в номер, я скинула рюкзак с плеча и села на пол, чтобы расшнуровать ботинки. Настолько лень было что-либо делать, что я просто привалилась к стене и начала обеспокоенно дышать.
«Посижу пару минут, и встану» — сказала я себе, но была уверена в том, что не сделаю этого.
Тишину нарушил громкий ор моего мобильного.
— Алло.
— Темнова, я ж тебе...
— Господи, Трифанов, ты меня и по телефону решил одолеть, а?
— А желание? — Спросил он напористо.
— А ты придумал?
— А ты как думаешь?
— Вопросом на вопрос отвечают только евреи. — Взорвалась я.
Он заржал, а затем сказал:
— Я решил пощадить тебя.
— Ну охренеть какой ты благородный. — Не унималась я. — Давай сюда свое желание.
— Это даже не желание, а вопрос, на который ты должна ответить предельно честно.
Мои глаза распахнулись от удивления, и мне стало интересно, что за вопрос решил мне задать Илья.
— Ну.
Он откашлялся, а затем четко проговорил:
— Бабиков или Бё?
Меня как будто молотком огрели. После этого вопроса в голове все затуманилось, а сердце предательски быстро заколотилось.
«Бабиков или Бё»? — спросила я себя, и из глаз брызнули слезы. — Эх, Илья, если бы я знала точный ответ на твой вопрос.»
Я горько заплакала в трубку, и это стало моим ответом.
***
Вопрос коллеги застиг меня врасплох и заставил крепко задуматься над своими чувствами. С одной стороны был Йоханнес... Тот человек, чьей поддержкой можно было заручиться и в 3 ночи. Я ощущала его заботу, силу и храбрость, которой он готов пожертвовать. Я знала, что он защитит меня и накажет любого, кто посмеет хоть пальцем меня тронуть, но...другой стороной был Антон, и к нему меня невыносимо тянуло. У нас было не очень много моментов, но они были настолько яркими, что отпечатывались в моей голове сиюминутно. Меня тянуло к нему так, будто он и являлся моей недостающей половиной. Пусть мы с ним и не похожи друг на друга, но это не мешало мне при виде его испытывать какое-то состояние эйфории. При одном его появлении на горизонте мои ноги заметно подкашивались. От этих мыслей моя голова раскалывалась, и я, сидя на кровати, обхватила ее руками. Неизвестно, сколько бы я еще так просидела, если бы не услышала, как хлопнула дверь моего номера.
— Наташ! — Тихо позвал меня голос, и в проеме показался Бё-младший.
Он был уставшим, но это не мешало ему улыбаться. Я улыбнулась в ответ, и он присел рядом.
— Что-то случилось? — Встревожился он. — У тебя неважный вид.
— Нет. — Покачала я головой. — Все в порядке.
— По твоему лицу не скажешь. Будто Фуркад по тебе проехался после сегодняшней гонки.
Вот что мне нравилось в Йосе — так это умение пошутить даже в самой грустной ситуации. Одной незамысловатой шуткой он поднимет настроение лучше, чем твой близкий друг.
— Йось, ты так скажешь. — Придурковато хихикнула я.
— А ведь это была демо-версия. Полную версию могу озвучить при прогулке.
— Что? — Переспросила я.
— Разрешите пригласить вас на прогулку, мисс? — Поднявшись с постели, предложил мне свою руку Бё-младший.
Приняв его жест, я с улыбкой ответила:
— Не могу отказать столь галантному джентльмену.
Парень засмеялся и закинул меня на плечо, будто это было в порядке вещей. Немного подурачившись, мы договорились о встрече, и Йоханнес дал мне время собраться.
***
Луна ярко проливала свой свет на землю, давая возможность осмотреть все вокруг и насладиться этим моментом. Вообще гулять ночью — это лучшее, что можно придумать. Ночью атмосфера наполняется волшебством, неподдельной искренностью и верой в чудеса. Несмотря на режим, рыжий забил на него и вырвался на эту прогулку, попросив своего горячо любимого братца прикрыть его. Он с охотой согласился, и теперь парня вообще ничего не напрягало. Мы шли по лесу, громко хохоча друг над другом, и Йося неожиданно сжимает мою руку в своей. Из уст вырвался удивительный вздох, и он спросил:
— Что-то не так?
Не смотря на него, я скованно ответила:
— Все так, просто... Это было неожиданно.
— Неожиданно?
— Ну, я же тебе говорила, что я странная. — Пожала плечами я.
Помолчав примерно с минуту, он произнес:
— Теперь я начинаю в этом убеждаться.
— Что?
Я сгребла в руки снег и кинула им в Йоханнеса. Он зажмурился, потому что снег прилетел ему прямо в лицо. Рассмеявшись от этой забавной ситуации, биатлонист начал вытираться рукавом куртки.
— Негодяйка! — Гаркнул он, и я бросилась от него наутек.
Мы стали бегать друг за другом, как малые дети. Это выглядело неразумно с нашей стороны, но в тоже время и довольно забавно. Я не могу сказать, чем тогда руководствовался Йоханнес, но он сыграл не по правилам fair-play, сделав мне подсечку. После этого я с воплем полетела в сугроб.
«Ну, Йоханнес» — злостно подумала я, и уже через секунду рыжий стоял надо мной.
— Мисс. — Протянул он свою руку.
В моей голове начал зреть план. Хитро улыбнувшись, я приняла его жест.
— Мистер. — Отозвалась я, и резко потянула Йоханесса на себя. Покачнувшись, он рухнул рядом со мной.
— Вот ты хитрожопая. — Возмущенно произнес биатлонист.
— Ты меня ничуть не удивил. — Хохоча, ответила я.
— Любишь лежать на снегу? — Весело спросил он.
— Я нахожу это занятие забавным.
— Оно не менее забавней, чем ты.
«Что, снова комплимент в мой огород»?
— Ой, Йоханнес, прекрати. — Рассмеялась я, а щеки вспыхнули румянцем.
Парень тоже рассмеялся и чуть шутливо произнес:
— Надеюсь, что твой молодой человек считает точно так же, как и я.
Он даже не представляет, что сейчас сделал. Улыбка сползла с лица также быстро, как и появилась. Он попал точно в цель — в не до конца зажившую рану, заставляя ее заново сочиться и кровоточить. Это меня вывело из колеи, и я всхлипнула.
— Наташ. — Позвал меня Йося, но я снова издала всхлип.
Мне было больно. Дико больно. Воспоминания нахлынули одним комком, и все мои прошлые отношения пронеслись перед глазами. Я еле-еле восстановилась после них, и тут опять...судьба подарила мне работу моей мечты, но расплачивалась я за нее любовью. Я старалась забыться в этом подарке судьбы, но... Кто же знал, что все закончился так больно для меня? Йоханнес, встав на локти, увидел, как по моим щекам текут слезы. На долю секунды он растерялся, но затем принялся аккуратно их вытирать.
— Что случилось? — Вопросил он и осекся.
Только потом до него дошло, что он натворил. Не дав мне окончательно разрыдаться, парень притянул меня к себе и крепко сжал в объятиях. Гладя меня по волосам, Йоханнес улюлюкивающе шептал что-то на ухо. Наверно, таким способом он пытался меня успокоить. Я вцепилась в него, словно он был моим спасательным кругом, и томно выдохнула. Я чувствовала, как он улыбается. И даже сейчас улыбка не покидала его. Его аромат снова затуманил разум, стоило мне только прижаться носом к его шее. Он пах одурманиваще и чертовски уверенно, и именно сейчас, рядом с ним, я почувствовала себя маленькой девочкой. Не повинуясь себе, я коснулась теплыми губами изгиба его шеи, заставляя его вздрогнуть. Пусть мое действие и было в порыве эмоций, но я чувствовала, что сделала все правильно. Тогда же я и подняла на него свои глаза.
— Наташ. — Произнес он, взяв мое лицо в руки. — Слышишь?
Я слабо кивнула.
— Я понимаю, что тебе трудно, что я задел тебя за живое, но... Послушай. — Он шумно выдохнул. — Ты — невероятная девушка, и чтобы у тебя там ни случилось... Поделом тому парню, что просто упустил тебя.
Мои губы содрогнулись в улыбке. Я одним взглядом сказала ему «Спасибо».
— Да и вообще, это каким надо быть идиотом, чтобы упустить такую девчонку? Ее надо брать и мучать.
— Эй!
Йоханнес повалил меня на снег и принялся щекотать. Я пищала, пытаясь отбиться, но он был на порядок сильнее меня.
— Хватит... Хватит... Я... Не могу...
Схватившись за живот, я дала понять, что на этом все. Йоханнес отступил, и я смогла спокойно отдышаться.
— Я уже думала, что умру от смеха.
— От смеха еще никто не умирал. — Веселясь, ответил он.
Голубые глаза прожигали меня насквозь, и даже в темноте я видела его заинтересованность и увлеченность ситуацией. Он был полон решимости, поэтому и прижал меня к себе так сильно, что я чуть не лишилась дара речи. Биатлонист провел носом по моей щеке, заставляя меня улыбнулся. Йоханнес смотрел на меня с нотками обожания, и отчего-то внутри мне стало невыносимо тепло. Сердце мгновенно затрепещало от радости, и я не до конца понимала, что происходит. Наши лица была в миллиметре друг от друга, но Йоханнес преодолел это расстояние, коснувшись своими губами моих. По телу прошел электрический разряд, и я дрогнула от волнения. Его губы были мягкими, но такими жгучими, что мне было мало. Мне было мало этого момента. Мне было мало Йоханнеса.
Я слышала, как в висках стучала кровь. Это было непередаваемо, но я уверена, что мы испытывали одни эмоции на двоих — страсть, желание, эйфория. Парень прижимал меня к себе все ближе и ближе, не желая меня куда-либо отпускать. А мне не хотелось отпускать этот момент. Это было так здорово, что после этого поцелуя мой мир заиграл другими красками.
Он улыбнулся, и я все поняла без слов.
***
Он вел меня в гостиницу, громко что-то объясняя. Я смеялась, сжимая крепче его ладонь.
— Знаешь, — сказал Йоханнес, — а ты здорово целуешься. Я не ожидал.
— Хочешь сказать, не хуже тебя?
— Абсолютно.
Я фыркнула, а он рассмеялся.
— Знаешь, я сегодня впервые себя почувствовала счастливой и кому-то нужной. Это невероятное чувство.
Раз уж настала пора признаний, то почему бы и не признаться? Конечно, он не поверил мне, но в моих глазах была честность, и только честность.
— Приятно слышать такое от девушки, от которой дух захватывает. — Прошептал он, пропуская меня в холл гостиницы.
Дорога до номера была скоротечной. Мы остановились, и сначала взглянули на наши сплетенные руки, а потом друг на друга. Казалось, было слышно, что наши сердца бьются в унисон, но разве это не чудесно?
— О, Боже, опять это молчание. — Протянул Йоханнес.
Мне почему-то вспомнились наши первые встречи, когда мы не могли распрощаться друг с другом. Я рассмеялась и дернула парня на себя, а он, в свою очередь, обнял меня. Скорчив лицо, Йоханнес тихонько укусил меня за нос.
— Ай! Убью!
— Я надеюсь, что ты этого все-таки не сделаешь.
Он снова накрыл мои губы своими. Я обвила руками его шею и чуть прогнулась под ним, желая оказаться к нему как можно ближе. В коридоре послышались шорохи, но они нас совсем не волновали. Важным было то, что мы были вместе, рядом, и очень хотелось, чтобы этот момент не заканчивался.
— Спасибо тебе. — Тихо сказал Йоханнес. — Это было здорово.
— Тебе спасибо. — Улыбнулась я. — Желаю спокойной ночи.
Поцеловав меня в макушку, он ответил:
— Спокойной ночи, милая. Милая Наташа.
Он медленно побрел по коридору, и я со спокойной душой вошла в свой номер.
***
За этот вечер мне стало понятно если не все, то многое. Я не до конца распутала свой клубок неопределенности, но уже было понятно, что с Йоханнесом я чувствовала себя самой собой. С ним было так спокойно, так уютно, будто я была дома. Но кто же знал, что за это спокойствие судьба попросит высокую цену.