Пустая

Прошло не более пары секунд после услышанного, как вдруг вода поднялась вверх, взрываясь, словно бомба. Ханз от неожиданности дрогнул, однако тут же начал кашлять, показывая, что вовсе не испустил душу в этот момент.

Но после того, как водная завеса улеглась и я повернулась к нему, на лице парня застыл неподдельный ужас.

— Что. Ты. Отдал? — несмотря на то, что я не обладала огненной магией, я была уверена: пламя в моих глазах полыхало ярче, чем тот массив, созданный Лон Шехо. Злость распирала все тело, и руки невольно потянулись к шее Ханза, чтобы того придушить. — Ты что, Матерь божья, натворил? Да на кой тебе вообще сдались эти гребанные меридианы? Магии земли было мало, поэтому ты пошел к тем шарлатанам, чтобы они потыкали где надо за столь огромную плату? — уже кричала я, не сдерживаясь. Казалось, что еще мгновение — и у меня пойдет пар из ушей.

— Милая, не воспринимай все так близко к сердцу, — ухватив мои руки, произнес Ханз с нервной улыбкой на лице.

— Не воспринимай все так близко к сердцу?! К какому?! К половинчатому, Матерь Всемогущая?! — не сдерживаясь, я бранила Ханза всеми возможными словами, которые только были в моем лексиконе.

Изрядно выпустив пар, мне, как и ошалевшему от услышанного Ханзу, пришлось делать дыхательные упражнения, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.

Прикрыв ладонью большую часть лица, я с тихим вздохом спросила:

— Чем тебе заменили часть сердца, которую забрали?

— Паучьим шелком.

Про этот чудодейственный шелк слышал каждый, кто хоть немного интересовался диковинками, какими торгуют на рынках, однако мало кому удалось найти тех самых пауков, что способны создавать такой шелк. Большая их часть проживает в подземных городах дроу и лишь те единицы, которые по каким-либо причинам покидают родные земли, обитают в непроходимых ущельях, вдали от всего живого.

Эти пауки слишком ценят свою работу, и даже если кому-то удавалось отыскать их логово — выйти оттуда живыми смогли лишь единицы. Самки превосходят обычных пауков размером в десятки раз и могут быть ростом с человека. Они имеют ядовитые клыки, а также могут смазывать ядом свои лапы во время атаки. Самцы меньше самок, но не менее опасны из-за своей агрессии ко всему живому.

Те, кто рискует жизнью, чтобы добыть этот шелк, практически никогда не выставляют его на продажу. Эта ткань может заменить часть органа в человеческом теле, не воспламеняется, не намокает и обладает прочностью, какой позавидовал бы любой плотник в своем ремесле.

Спустя какое-то время мы с Ханзом легли спать в обнимку. Я не переставала вслушиваться в стук его сердца, боясь, что рано или поздно организм отторгнет инородное тело.

Уснуть мне так и не удалось. Осторожно высвободившись из кольца рук принца, я переоделась и накинув сверху меховой плащ, вышла на улицу.

— Моя королева, как вы себя чувствуете? — тут же зазвучал голос Смутьяна в голове.

— Я в порядке, не переживай.

На улицах Кракхола царила тишина и спокойствие. Все жители уже давно видели десятый сон; лишь две одинокие фигуры брели к выходу из деревни.

— Ваше величество, куда мы направляемся? — даже при огромном размере Смутьяна шаги его были такими же тихими, как и мои.

Но отвечать мне не было смысла. Мы уже подошли к границе барьера, которая окружала Кракхол. Созданная мною брешь в куполе упростила мне задачу. В одно мгновение я разрушила заклинание, выбив из него всего лишь одну строчку, и купол стал истончаться, в конце издав тихий звук, похожий на звук, с каким лопается пузырь, и испарился, как будто его тут никогда и не было.

Стоило барьеру разрушиться, как морозный ветер хлынул в лицо и с тихим гулом прошелся по каждому дому, осыпая крыши небольшим количеством снега.

— Когда тебя превратили в виверну, ты сразу понял, как летать? — от барьера мы направились в сторону дворца, постепенно уходя из деревни.

— Моя королева, к чему эти вопросы? Я не мог привыкнуть к своему громоздкому телу, а летать научился лишь сто лет спустя, когда наконец смог ориентироваться в пространстве и не сшибать деревья, — с тихим смешком в голосе отозвался Смутьян.

— Понятно...

***

Некогда шумная таверна встретила меня тишиной. Одна лишь эльфийка, что работала тут официанткой, обслуживала немногочисленные занятые жителями Кракхола столики.

Когда я проходила мимо посетителей, некоторые из них кивали мне головой как бы в знак приветствия, выражая благодарность за спасение. Хотя то, что будет ждать всех нас в дальнейшем... Это было лишь временное спасение, и совсем скоро все жители деревни об этом узнают.

Поднявшись на второй этаж и завернув за угол, где располагались гостевые комнаты, я старалась пройти как можно тише, чтобы не побеспокоить никого. Дверь в спальню жреца заперта не была, поэтому я, даже не постучавшись, зашла внутрь.

Светлые стены и минимум мебели в этой комнате разительно отличались от кабинета Азарэля. Мужчина, чьи черные волосы разметались по плечам, лежал на кровати, глядя в потолок.

— Здравствуй. Как ты? — тихо произнесла я.

Жрец, словно находившийся под какими-то успокоительными травами, слишком медленно повернул голову в мою сторону. С минуту в его глазах не было ничего знакомого. Как будто на меня смотрела бездушная кукла, которая больше не знала ради чего ей жить. Однако, когда я уже успела изрядно испугаться за Азарэля и хотела было ринуться вниз, чтобы найти Вассу, как в глазах мужчины вспыхнул жизнерадостный огонек.

— Живая... — пробормотал себе под нос жрец.

— Конечно, живая, а какой мне еще быть? — подойдя к кровати Азарэля, я взяла его ладонь в свою.

— Хэлион сказал, что ты мертва, как и ребенок в твоем чреве. Я видел славную девчушку, что пробудила меня от пытки теневой тюрьмы. Видел, как тебя поглотила бездна из огня и тьмы. Эрика, ты же не плод моего воображения?

Порядком оторопев от слов жреца, я на какой-то миг зависла, пытаясь обдумать сказанное им. Но стоило мне только увидеть, что на глазах Азарэля стали выступать слезы, как тут же обняла его.

— Хэлион соврал. Я жива и здорова, — и чуть подумав, добавила: — Папа.

— Моя милая, милая Эрика! — я почувствовала, как его слезы намочили мою шею, —Матерь, раб твой благодарит тебя и дочь твою за спасение моей.

Дождавшись, когда жрец придет в себя, я наконец села подле его кровати, не переставая держать того за руку и вливать в него водную магию.

— Эрика, а где же ребенок? Я однажды приходил к тебе во сне и видел, что твой живот был уже слишком большим... — задумчиво пробормотал Азарэль.

— Он... — сглотнув, я рассказа, что со мной приключилось за время отсутствия в деревне. И о том, как потеряла Рейгана, и о том, какие планы вынашивают Велес с Селиной.

— Надеюсь, однажды он будет молить всех, чтобы его убили, — грозно произнес жрец, сев на кровати, — Убить собственного ребенка и сделать его ритуальной овцой! Да где это видано, чтобы отец такое вытворял? Я за свою дочь готов под лезвие меча лечь, а этот... — так и не найдясь со словами для брани, Азарэль злостно выдохнул. Некоторое время мы провели в тишине, и тут его словно осенило: завязав волосы в пучок, он легкой прытью встал с кровати под мой шокированный взгляд. Словно не валялся сейчас в предобморочном состоянии.

— Может, сначала позовем Вассу, чтобы она осмотрела тебя? — я хмуро оглядела жреца сверху донизу, но Азарэль лишь отмахнулся от моих слов.

— Чем быстрее ты провозгласишь себя королевой, тем меньше хлопот будет в дальнейшем.

— И как ты это представляешь? Дамы и господа, прошу любить и жаловать, я ваша новая королева? — саркастично понизив голос, произнесла я.

— А почему бы и нет? — пожав плечами, мужчина зашел за ширму, где стал переодеваться. — Когда я занял пост нового жреца, все примерно так и происходило.

— Только между нами есть огромная разница. Ты, светлый луч во тьме, подобен самой Матери. А я скорее разъяренное чудовище, что не только не изгонит тьму, а, наоборот, только привлечет ее!

— Ты слишком строга к себе, милая, — зазвучал голос из-за ширмы. — Твоя магия... Она до того разная, что при всем своем желании ты сможешь подстроиться под каждого жителя Кракхола, — и чуть помедлив, он решил себя исправить: — Точнее всего Лотвелианского королевства.

Одевшись в темные брюки и в светлую рубашку с мехом на воротнике, жрец продолжил дальше рассуждать вслух:

— Тебе подвластны такие стихии, как воздух и вода. Ты владеешь магией Пустой и, ко всему прочему, являешься ее дальним потомком, так еще и выиграла целую лотерею, родившись божественным ребенком. Твой зверь является олицетворением не смерти и тьмы, а сильного защитника своей территории, как ты не можешь это понять? — уперев руки в бока, Азарэль оценивающе осматривал меня с головы до ног, успев выкинуть еще одну фразу, которая поразила меня до глубины души:

— Ведь ты моя дочь, и только тебе подвластно стать той королевой и дать ту поддержку всем магическим расам, которую они так долго ждали.

Ответить мне на это было нечем, и только звон колокола, что пронесся по округе, помог избежать столь неловкой паузы.

Переглянувшись с Азарэлем, мы тут же выбежали из таверны, как и все остальные ее гости. Колокол, что висел на центральной площади, был заговорен на распознавание людей, которые хотели вторгнуться на территорию Кракхола. Так как ночью я убрала теневой барьер, созданный Хэлионом, то на место него поставила обычных воздушный, чтобы не подвергать всех жителей опасности. Купол не был создан с целью сокрыть, поэтому все, что происходило в деревне, стало видно всем, как на ладони.

Смутьян оказался поблизости как нельзя кстати, и, запрыгнув на его спину вместе со жрецом, мы в считанные минуты оказались на границе моего воздушного барьера. Каково же было мое удивление, когда я увидела там толпу народа: многие из этих людей были прихвостнями Яна, а другие — обычными жителями Вемориса.

Оглядываясь по сторонам, я видела, как маги, огры, ведьмы и остальные стали подтягиваться к линии границы, чтобы узнать, что же случилось и от чего зазвенел колокол. Люди, что стояли по другую сторону барьера, были слегка напуганы, но в их глазах не горело пламя ненависти, как это обычно случалось.

Вперед вышла пухленькая и невысокого роста женщина. Она некоторое время молчала, всматриваясь в жителей Кракхола, словно кого-то искала. Наконец, прокашлявшись, она заговорила:

— Меня зовут Аррия Штарк. Госпожа Эрика спасла меня и моих детей, когда наш приют был объят пламенем! Мы видели, как небо пронзил луч света. Господин Ян, что помогал после всем пострадавшим найти себе новое жилье или же залечить раны, рассказал, что в этом месте живет наша спасительница и по совместительству королева Пустошей. Прошу королеву Эрику принять мой дар ей в услужение! — мои глаза распахнулись от удивления. Вслед за этой женщиной вышла молодая пара и, пока я еще не успела собрать себя в кучу после услышанного, девушка, которую молодой человек держал под руку, начала:

— Я родом из четвертой ветви королевских особ. Госпожа Эрика спасла меня и еще около сотни людей, что находились рядом. Прошу королеву принять меня в услужение, мой долг перед вами вечен!

Происходящее все сильнее напоминало чью-то неудачную шутку или бредовый сон, в который верилось весьма с трудом. Люди вовсе не те создания, которые могут так быстро перекроить свое мышление и установленные веками рамки дозволенного.

Выйдя вперед, я еще раз окинула всю толпу взглядом и, прежде, чем мужчина, державший ее под локоток, начал распевать такую же тираду о спасении, решила заткнуть этот балаган, пока не стало поздно.

— Премного благодарна за вашу отзывчивость, но прошу вас уйти. Приближается не самое лучше время как для моего королевства, так и для всего мира, — я хотела уже начать рассказывать о предстоящей битве, как меня перебила пухленькая женщина по имени Аррия.

— Ваше Величество, господин Ян поведал нам о войне, которая уже наступает нам на пятки. Люди, что стоят перед вами этим морозным утром, несколько суток кряду добирались до этого места, чтобы предложить свою помощь. Если не в самой битве, так хотя бы в тылах!

Что ж, владелица приюта была женщиной с весьма стальным характером, какому могут позавидовать даже некоторые мужчины. Высказавшись, она присела на одно колено и, глядя мне прямо в глаза, со всей серьезностью прокричала:

— Прошу принять нас в услужение, королева! — и вслед за ней вся толпа повторила те же движения, со всей торжественностью выговаривая просьбу в разнобой.

На лице маска ледяного спокойствия, в душе — ураган эмоций. Мне казалось, будто от этих людей исходила какая-то своя особая магия, что дарила такую уверенность, какой не было отродясь. Повернув голову назад, чтобы по тихому спросить совета у Азарэля, я увидела, как он точно так же встал на одно колено, но проговаривая другие слова:

— Да здравствует королева Эрика! Да здравствует новая королева Лотвелии! — и вслед за ним жители, что собрались узнать причину звона колокола, вторили ему своими голосами.

— Ты предатель! — обижено произнесла я по нитям жрецу, нахмурено осматривая толпу.

***

Так и началось мое внезапное правление. Разместив людей где только можно было, я несколько ночей подряд не спала, изводя себя и Драялиса с Азарэлем. Наша главная проблема была в нехватке домов. Людей, что приходили чуть ли не каждый день, скоро уже негде было размещать.

И с утра до ночи мы втроем пропадали в заброшенных комнатах дворца в попытке найти хоть какие-то заклинания, которые могли бы помочь нам. К сожалению, все продвигалось бы куда быстрее, будь цела библиотека со всеми ценными книгами, что хранились там две сотни лет. Но Хэлион никогда не питал любви к этому месту, от того оно пострадало чуть ли не самым первым.

В итоге, спустя четыре дня, Ханз, освободившись от распределения прибывавших людей и магов, спустился вместе со мной в ту самую комнату, в которой я случайно снесла дверь с петель и принялся помогать. Через четыре часа при помощи флейты принца к нам самолично подлетел свиток, и, развернув его, я поняла, что это было именно то, что мы искали!

Шаманские заклинания поистине приводили в восторг. То, что описывалось на пергаменте, было сродни иллюзии. С их помощью можно воссоздать специальный массив, в котором может находиться все, что душа пожелает: от самых восхитительных пейзажей, не поддающихся законам природы, до замков высотою в сотню этажей.

После того, как мы нашли свиток, распорядок моего дня выглядел весьма сумбурным. Я вставала до восхода солнца; Смутьян помогал мне добраться до трех гор, которые были похожи на те, что изображались на медальоне. Его местонахождение до сих пор никому не известно, и даже если это был какой-то могущественный артефакт... Ну, только сама судьба, если она все еще благосклонна ко мне, может, и подкинет медальон в решающий момент.

Стоя в образовавшемся из-за гор кратере, вдали от посторонних глаз, я пробуждала своего зверя и тренировалась в одиночестве, отослав Смутьяна подальше. Вначале все тело прошибала ужасающая боль, в особенности спину. Я руководствовалась одним принципом: если человеку что-то дала природа, то этим надо пользоваться - это относилось и к моим крыльям. Какой от них прок, если я не в состоянии в случае чего даже воспарить над землей, не расшибившись в лепешку?

Далее оставшееся до обеда время я тренировалась с магами. Сегодня была тренировка у магов воздуха, а завтра — совместная.

— Если битва сдвинется в сторону поля, вы, вне зависимости от уровня мастерства, получите значительное превосходство по сравнению с другими стихиями, — увеличив громкость своего голоса с помощью воздушной воронки, я смотрела на магов, которые, словно дети в школе, впитывали всю сказанную мной информацию. Создав массив огромного заснеженного поля, я указала на первого попавшегося мага и попросила его выйти вперед и продемонстрировать свою боевую магию.

Мужчина был весьма высок и крайне хорошо сложен. Выдвинув руки вперед, он создал небольшую сферу из воздуха. Дернув одной кистью, мужчина словно поймал новый воздушный поток за нить и осторожно, чтобы не нарушить стабильность крутящегося на одном месте шара, поднес эту линию к центру. Через несколько секунд шар стал раздуваться, вбирая в себя все больше воздуха и снега. Повинуясь движениям своего мастера, сфера взвилась в небо, постепенно увеличиваясь в размерах.

— Ты молодец, завтра жду тебя на отработке в группах, — щелкнув пальцами и растворив чужое творение, я сдержанно кивнула мужчине, и тот встал обратно на свое место. — Таким образом, в полях вы сможете задействовать небольшое количество сил, но результат будет в разы больше. Если война затянется, воздушные маги будут одними из немногих, кто останется при своих силах, — закончила я, заложив руки за спину.

После выходили и другие воздушники по одному, демонстрируя свои лучшие приемы. Одни, подобно первому мужчине, создавали воронки, которые после превращались в снежные торнадо. Другие помимо воздуха, задействовали плохо лежащие на земле камни и с помощью подачи магии выстреливали ими на несколько миль вперед. Люди, в чьих способностях были задатки боевой магии, оправлялись на завтрашнюю тренировку в группах с другими стихийниками.

Были, конечно, и те, кто создавал из воздуха подобие щитов или барьеров. Им через несколько дней предстояла тренировка по специально рассчитанным мною позициям для защиты атакующих.

Все эти разделения и проверка способностей были созданы для того, чтобы понимать, какой подход кому больше подходит и чьи умения пригодятся намного лучше в той или иной части подготовки и сражения.

Когда я закончила с воздушниками, пришло время обеда. Множество женщин, что прибыли из Вемориса в Лотвелию, предложили свою помощь в том, чтобы готовить еду для всех жителей, пока идет подготовка к войне.

Стоило только зайти на поляну, где уже стояли подготовленные столы, как ко мне бежали дети и, выбрав одно из мест пейзажа, красочно описали его, чтобы я смогла создать массив.

На небе ярко светило солнце, позади тихо шумел водопад. Вокруг цвели необычайной красоты цветы, и зеленая листва радовала глаз. В общей сложности вышло десять столов, где за каждым могло уместиться по сто жителей Лотвелии.

За обедом царил шум и гогот. Каждый делился друг с другом тем, как прошла часть его дня и куда тот пойдет дальше. Такая сплоченность, где между людьми и магическими расами нет никакой вражды, давала огромную надежду на будущее. На светлое и мирное будущее.

— И почему тебе не понравился мой вариант с тем, чтобы для тебя принесли отдельный, находящийся на возвышении стол со стулом, — прожевав похлебку из кролика и картошки, произнесла Мерлия.

— Я не хочу сидеть там как надзиратель, смотря на всех вас свысока, — пару дней назад ведьма принялась уговаривать меня, что мне, как королеве, положено сидеть в отдалении, на самом лучшем месте, и вкушать изыски.

Однако с таким мнением я была не согласна. То, что на мою голову и плечи внезапно свалили такую ношу, не означало, что я должна мириться с уставами, которые сделали себе короли в других королевствах. Да и, признаться честно, не очень-то меня грела мысль есть в уединении, оставшись за ширмой от веселья, царившего за трапезой.

— Как проходит пополнение запасов по травам? — тут же сменила я тему, вперившись взглядом в рыжеволосую ведьму. У девушки мило дернулся нос, что означало лишь одно:

— Погано все. Зима подступает слишком быстро и большинство трав, что нам требуются, зацветут уже только весной.

— Тогда стоит отправить кого-нибудь на вивернах за травами в Сонею. Там поселение целителей может подсказать или даже помочь, — пожала я плечами, поднеся ложку ко рту. — Сегодня вечером как раз состоится еще одна тренировка по полетам. Я присмотрюсь к тем, у кого лучше всего получается, их и отправишь за поисками, — кивнув мне, Мерлия, словно вспомнив о чем-то, повернулась к сидящему рядом с ней Саэму и принялась что-то угрюмо тому рассказывать.

— Ваше Величество, подготовка бойцов сегодня прошла отлично. Около пятидесяти человеческих мужчин наполовину подготовлены к войне! — торжественно заявила Ная, шипя мне прямо на ухо. Кивнув головой, я намеревалась оправить несчастное рагу с кроликом себе в рот, как сидящий напротив меня Богомол стал отчитываться с набитыми щеками о количестве подготовленного оружия.

Тихо вздохнув, я с сожалением положила ложку обратно в тарелку. Возможно, идея Мерлии об отдельном месте для трапезы была весьма неплохой...

***

Полностью съесть свой обед мне так никто и не дал. Стоило кому-то завидеть, что мой собеседник отвлекся на кого-то, как его тут же заменяли, советуясь со мной по поводу и без.

Солнце медленно плыло к горизонту, подсвечивая наездников, отрабатывающих полеты на вивернах. К моему немалому удивлению, помимо жителей Кракхола желание познакомиться и оседлать рептилий высказало и несколько людей из Вемориса. Те самые две девушки, которые первыми решили выступить от людского народа, сейчас с визгами рассекали облака в небе.

Иногда я садилась на спину Смутьяна и, находившись в полете, ловко перепрыгивала по крыльям рептилий, чтобы помочь наезднику. Для этой тренировки Ханз вместе с Наей специально сделали мне большой и длинный посох, на изгибе которого с тихим шипением тряслись магические кристаллы. Их звуки отлично передавали мои наставления рептилиям и те, вслушиваясь в ритмичное шипение, делали так, как я им велела.

— Ваше Величество! — громкий и протяжный вой в один миг достиг моих ушей, и, повернув голову на зов, я увидела, как виверна пыталась стряхнуть с себя наездника. Мужчина как мог старался удержаться на спине разъяренной рептилии, но, не успел он даже глазом моргнуть, его крупное тело уже стремительно летело вниз.

— Смутьян, лови его!

Он тут же бросился на помощь летящему. Выставив всевозможные воздушные сетки, я, нахмурив брови, старалась замедлить падение мужчины. В последний миг, когда до земли осталось не больше, чем от ног до макушки, Смутьян спикировал ровно под предполагаемое место приземления человека. Руки прошибла моментальная боль от столь увесистого тела. Проделав в земле большую выбоину, Смутьян выпустил обильное количество пара из пасти и тяжело выдохнул.

С широко распахнутыми глазами мужчина смотрел куда-то сквозь меня. Я уже успела перепугаться, как вдруг он, заикаясь, выдал:

— Вы знали, что похожи на смерть с крыльями?

— Руки-ноги целы? — нахмурив брови, спросила я. В ответ мужчина кивнул головой и, поняв, что до сих пор лежит на мне, тут же поспешил встать. Но из-за пережитого шока и страха, тело мужчины отказывалось ему подчиняться, и его стало трясти, словно в лихорадке.

Несколько ребят, что уже привыкли к полетам, тут же опустились на землю и подбежали ко мне, чтобы помочь мужчине встать. Как только тяжелая туша с меня слезла, я почувствовала необычайное облегчение, а так как Смутьяну сейчас было не особо до полетов, мне пришлось позаимствовать чужую рептилию.

— Подними меня к своему сородичу, — я похлопала виверну по шее, и та мигом взмыла в воздух и поравнялась с ядовитой ящерицей, что скинула с себя наездника.

Сначала я старалась успокоить напуганное животное посохом, отстукивая нужное количество раз по своему колену. Но рептилия и не думала приходить в чувство. Наоборот, она еще яростнее стала извиваться в воздухе, стараясь задеть как можно больше своих сородичей и ужалить ядовитым хвостом как людей, так и жителей Кракхола.

Втянув воздух, я тряхнула несколько раз посохом, приказывая всем вивернам тотчас спуститься на землю, чтобы они и их наездники ненароком не пострадали. Когда в небе остались лишь две рептилии, мы стали играть в какие-то бешенные игры на смерть. В конец разозлившись, я прыгнула на спину поехавшей разумом виверне и зацепившись посохом за рог, потянула ее вниз, вкладывая в деревянную трость магию.

Во мне бурлила дикая ярость. И она была настолько необузданной, что я не сразу почувствовала то, как когти и клыки вылезли, даруя всем собравшимся на тренировке лицезреть моего божественного зверя.

Мы влетели в землю, создав тем самым еще одну выбоину; мой посох не переставал надавливать на рог крылатой ящерицы. Спрыгнув с ее шеи, я вовремя успела увернуться от ядовитого хвоста, которым старался задеть меня самец.

Неделю назад мне уже приходилось иметь дело с такими буйными. Они чем-то походили на людей, что не приняли верховную власть и, упиваясь своим гневом, старались сделать все возможное, чтобы насолить верхушке.

— Я твой вожак! — со злостью и сталью в голосе произнесла я, заглядывая в глаза рептилии. — Я твой хозяин, а он, — указав пальцем на мужчину, у которого теперь более-менее выровнялся цвет лица. — твой друг и семья.

Виверна попыталась открыть пасть, чтобы выпустить залп огня, однако, заметив это, я тут же надавила на посох еще сильнее. Но рогатая тварь даже не думала сдаваться, вновь выстреливая своим хвостом.

— Так ты обычных слов не понимаешь? — уклонившись от еще одной атаки, я проявила нити жизни виверны и, отпустив посох, свободной рукой начала сжимать линию жизни.

Оскалив клыки, рептилия слегка склонила голову вниз. Складывалось впечатление, будто зверь все же решил принять меня как вожака, однако подрагивающее позади жало с ядом открывало совсем другие намерения.

Вот только стоило виверне понять, что ее сердце замедляется, как та тут же словно превратилась в каменное изваяние. В вертикальных зрачках, что сузились в тонкую линию, читался страх и растерянность от происходящего.

— Либо ты принимаешь установленные мною правила, либо уходи с моих земель. Никого калечить и убивать тебе я не позволю, — и, отпустив нити жизни, я ждала решения рептилии.

Наездники, что стояли по близости и наблюдали за воспитанием непослушного ребенка, сами затаили дыхание. Ко мне со спины подошел Смутьян, которого слегка заносило в разные стороны.

— Это же еще подросток, — заметила виверна с неким удивлением в голосе.

— И что? Правила для всех одинаковы. Либо ты с ними миришься, либо уходишь, — выдохнув, я в последний раз посмотрела на рептилию, от чего та выпустила облако пара из ноздрей.

Словно приняв поражение в этой схватке за свою честь и достоинство, виверна утробно загоготала и медленно опустила голову вниз. Подойдя к ней и похлопав ладонью по огромной морде, что была лишь немногим мельче, чем у Смутьяна, я высказала еще одно предупреждение:

— В следующий раз я сожму руку до конца, и твои кишки окрасят снег подо мной, — стоило мне повернуться к людям в облике зверя, те мигом отвернулись, словно это могло их сделать невидимыми. — Ну и чего уши греем? Живо по седлам и отрабатываем построения в воздухе!

Прошло пару секунд, а земля уже заметно опустела. Все моментально восприняли мой приказ, разгоняя последние тучи в небе. Однако лишь пухленькая женщина с розоватыми щечками осталась подле меня и осторожно поглаживала свою рептилию по длинной шее.

— Моя Королева, ваше лицо... — и замявшись, женщина осторожно подошла ближе, чтобы рассмотреть его.

— Напугала? — подняв руку и наткнувшись на рога, я лишь с толикой горечи усмехнулась.

— Вовсе нет, моя королева. Вы выглядите очень величественно, как и подобает правительнице Лотвелии. Просто на щеке у Вас кровь, — и указав пальцем на свое лицо, женщина покраснела еще больше. И дело было вовсе не в холодном воздухе.

Не успев вытереть кровь, о которой говорила Аррия, как передо мной словно из ниоткуда появился Ханз с тревогой на лице.

— Милая, все хорошо? Ты не ранена? — так и не ответив ни на один вопрос, парень сам по быстрому окинул меня взглядом и поняв, что я в порядке, осторожно протянул письмо. — Гонцы только сегодня доставили.

— И чего ты такой нервный? — тихо хмыкнув под завывание виверны Аррии, что наконец поднялась в небо, я открыла уже вскрытое принцем письмо.