Глава 20
Борьба с вирусом – это война для врачей. Вирус М3 вызывает серьезное заболевание с уровнем летальности более 50 %. Заразиться им можно при непосредственном контакте с кровью заболевшего. Против М3 нет лекарств, кроме вакцины. Обычно пациенты с высоким уровнем иммунитета сами справляются с болезнью. Но ирония в том, что хороший иммунитет может сыграть злую шутку. Когда незнакомый вирус проникает в тело человека, иммунная система посылает специальные клетки-киллеры, которые атакуют не только зараженные клетки, но и здоровые, вызывая серьезное повреждение тканей и внутренних органов. Например, при атаке легких блокируются дыхательные пути, что может привести к летальному исходу. Такую реакцию называют чрезмерным иммунным ответом. Следовательно, при заражении вирусом риск умереть у молодых людей двадцати – сорока лет намного выше.
В полевом госпитале был оборудован особый пункт для борьбы с вирусом М3, и первыми пациентами стали управляющий Чин и Лалиса. Отделение интенсивной терапии было изолировано, и все силы брошены на лечение заболевших с симптомами вирусной инфекции: кашлем, высокой температурой и другими, характерными для вируса М3. Теперь даже пациенты с обычной простудой проходили особые процедуры.
Вокруг госпиталя возвели ограждение, военные с оружием и в масках не пускали внутрь никого, кроме врачей. Пациентов-иностранцев, нуждавшихся в медицинской помощи, направляли в амбулаторию для иностранных граждан.
В реанимационном отделении были изолированы Чин Ёнсу и Лалиса, чьи диагнозы уже подтвердились. Их одежду упаковали в специальные пакеты для опасных отходов. Прежде чем войти в отделение, медики надевали противоэпидемические костюмы.
У первого зараженного – Чин Ёнсу – не затягивались швы после операции. Иммунитет пациента держался на глобулине и антибиотиках, но не исключалась возможность возникновения осложнений. У второй зараженной – Лалиса – пока не было никаких явных признаков заболевания.
Миротворческий батальон «Тхэбэк» и силы ООН тщательно отслеживали тех, с кем контактировал управляющий Чин. Всех, кого находили, делили на потенциальные группы риска и при необходимости отправляли в американский изолированный госпиталь.
Это был настоящий бой с невидимым врагом. А война диктует жесткие правила, и никто не может быть в безопасности, если не следует им. Строжайший карантин, безукоризненная личная гигиена – только так можно снизить риск заражения. Нельзя быть беспечным, но и паниковать не следует. Бекхёна бил кашель, поднялась температура, поэтому его тоже изолировали. Сняв медицинский халат и переодевшись в пижаму, он лежал на больничной койке и смотрел в потолок. Впервые после землетрясения он мог просто лежать. Весь этот месяц он постоянно задерживался на дежурствах, заботясь о пострадавших во время катастрофы. Видимо, перегрузка не прошла даром: его иммунитет ослаб.
Дверь в палату открылась, и вошла медсестра Пак, одетая в защитный костюм. Бекхён с улыбкой приподнялся. Как обычно, он хотел сказать что-нибудь забавное, но зашелся в кашле. Медсестра Пак устремилась к нему. Бекхён поднял одну руку, давая знак остановиться, и она замерла. К счастью, приступ быстро прекратился. Женщина с облегчением выдохнула и протянула мужчине его ноутбук.
– Зачем тебе ноутбук? – спросила медсестра Пак, доставая градусник.
– Мне скучно. Хоть поиграю. Потрачу все баллы, что копил. К чему они мне теперь.
Мужчина сел так, чтобы медсестре было удобнее измерять ему температуру.
– 38,7... Температура не снижается. Будет немного больно. – Голос медсестры Пак из-под маски звучал холоднее, чем обычно. Похоже, она сильно переживала.
За те тридцать лет, что Бекхён знал медсестру Пак, он не раз мог убедиться: чем холоднее ее голос, тем теплее у нее в душе и тем легче ее ранить.
Медсестра Пак ввела в руку Бекхёна иглу для забора крови.
– Ты всегда хорошо брала кровь. С первого раза попадаешь, – сказал Бекхён, чтобы успокоить женщину.
– Не всегда. Как-то исколола руку друга-студента, когда проходила практику.
– Ты помнишь!
– Вспоминаю с благодарностью каждый раз, когда беру кровь. Прижми покрепче.
Медсестра Пак вытащила иглу и приложила к ране проспиртованный тампон.
– Не нравится мне твое настроение. Думаешь, я помру? У меня положительный результат?
– Положительный на то, чтобы получить. – Медсестра Пак стукнула Бекхёна по спине.
Тот притворился, что ему больно, на что медсестра лишь косо взглянула и продолжила говорить:
– На мой взгляд, это обычная простуда. Из особых симптомов – притворство. Будет больно – позовешь.
Чтобы скрыть набегающие слезы, женщина развернулась и поспешно вышла из палаты.
– А если соскучусь? – спросил Бекхён ей вслед, скрывая улыбку.
– Я приду раньше.
Услышав эти слова, Бекхён почувствовал себя полностью здоровым. Он еще долго смотрел на дверь палаты, за которой скрылась медсестра Пак.
Они познакомились в детском саду, когда им было по семь лет. Бекхён с детства не ладил с ровесниками: он отличался худощавым телосложением и был слабее, чем остальные ребята. Играм на улице он предпочитал книги, шумным компаниям – время, проведенное в одиночестве. Высокая и активная Пак Су Ён (Джой), наоборот, пользовалась у сверстников популярностью. Она терпеть не могла проигрывать, особенно мальчишкам, – дух соперничества был одним из самых сильных качеств ее характера. Бекхён поражался Пак Су Ён и даже завидовал. Но, конечно, подружиться они никак не могли, ведь не сходились ни характерами, ни интересами.
Однажды случилась сильная гроза. Напуганные громом, дети льнули к воспитателю. На Бекхёна внимания не хватило, и он спрятался за страницами любимой сказки и перечитал ее несколько раз. Тогда-то к нему и подошла Пак Су Ён, из ее глаз ручьем текли слезы – наверное, тоже не досталось места около воспитателя. Джой села рядом с Бекхёном и попросила почитать ей вслух. Он не мог выразить словами свою радость от того, что его одиночество скрасила Джой, поэтому постарался вложить в чтение всю душу. Когда в истории появлялся тигр, мальчик принимался рычать, а если говорилось про зайчика, начинал прыгать по всей комнате. Каждый раз, когда менялась его интонация, Джой звонко смеялась. А Бекхёну очень нравился ее смех. С того дня они стали неразлучны. И их дружба длилась вот уже тридцать с лишним лет.
Бекхён каждый раз удивлялся правдивости статей в интернете. В них говорилось, что построить дружбу между мужчиной и женщиной можно, только если один из пары влюблен в другого. Все было именно так. Бекхён любил Джой. И только это помогало им сохранять дружбу.
Бекхён включил ноутбук. Одна из папок на рабочем столе называлась «Рыжеухий бюльбюль». Он кликнул на эту папку. В ней он держал фотографии Джой за все эти тридцать лет. На некоторых снимках они были вместе с Бекхёном, на некоторых – она одна. Бережно взращиваемая им любовь хранилась в этой папке. Однажды он покажет эти фото женщине и сделает предложение, лишь бы наступил тот день, когда она посмотрит на него не как на друга, а как на возлюбленного. Но сейчас планы Бекхёна немного изменились. Он твердо решил, что если победит в борьбе с вирусом М3, то обязательно признается в своих чувствах. Жизнь очень коротка и скрывает много разных сюрпризов, поэтому больше ждать было нельзя. Ведь любовь возможна, только если ты жив.
Бекхён закрыл папку «Рыжеухий бюльбюль» и открыл другую – «Серая неясыть». В этой папке хранились все статьи и материалы о вирусах, а также документы, составленные им за время работы в больнице. Бекхён отобрал материалы, имеющие отношение к вирусу М3. Началось полноценное сражение.
В восемь часов вечера в полевом госпитале произошел сбой в электросети. Многие приборы на время вышли из строя. И в их числе самый важный – аппарат искусственной вентиляции легких в реанимационном отделении.
Из реанимации послышался странный крик. Чимин, который рылся в ящиках в поисках свечей, прибежал туда быстрее всех. В темной палате заходился в приступе управляющий Чин. Он задыхался и был похож на наркомана во время сильнейшей ломки. В слабом свете аварийной лампы было видно, что он грубо вырвал иглу капельницы, и теперь из раны на его руке сочилась кровь. Чимин запрыгнул на пациента и прижал его руки к кровати. Но его сил не хватало, чтобы усмирить Чин Ёнсу. Как назло, другой врач-мужчина сейчас тоже лежал в изолированной палате с подозрением на вирус.
– Успокоительное! – крикнул он медсестре Пак, которая подоспела чуть позднее. Она была одета в защитный костюм.
– Поняла!
Медсестра Пак убежала за медикаментами. Из-за двери отделения послышался крик вооруженного солдата, который спрашивал, что случилось.
– Не входите! Вы можете заразиться! – выкрикнул Чимин. И, не подумав о защите, рискуя заразиться сам, он всем телом навалился на управляющего Чина и держал его за обе руки. – Это поле боя для врачей. -Я здесь сам все проконтролирую, просто поскорее восстановите электричество!
В это время управляющий Чин широко раскрыл глаза и, как дикое животное, впился в руку врача зубами. Чимин скорчился от боли, но не выпустил пациента. Прибежала медсестра Пак и поставила Чин Ёнсу укол с успокоительным. Наконец управляющий Чин ослабил хватку. Чимин, совершенно позабыв о своей ране, сразу же схватился за стетоскоп.
– У него слабый пульс. – Нахмурившись, Чимин слушал сердцебиение потерявшего сознание Чин Ёнсу.
– Вас укусили? – крикнула медсестра Пак, увидев следы от зубов на руке врача.
– Мешок Амбу, срочно! Раз, два, три! Раз, два, три!
Чимин положил руки на грудь управляющего Чина и начал сердечно-легочную реанимацию.
– Вас же укусили! – Медсестра приставила ко рту пациента аппарат и, подстроившись под ритм Чимина, начала искусственное дыхание.
В этот момент в палату вошла Джису в защитном костюме. Она увидела кровь, капающую с руки Чимина, и громко спросила:
– Что случилось? Ты в порядке?
– Пожалуйста, не разговаривайте со мной. Мне тяжело. Раз, два, три!
Со лба Чимина струился пот. Он ничего не слышал и думал лишь о пациенте, лежавшем перед ним. Второй раз он не сбежит, не бросит человека в опасности.
Наконец электричество в полевом госпитале было восстановлено. Лампы загорелись, и все оборудование, включая аппарат искусственной вентиляции легких и аппараты, отслеживающие показатели пациента, заработали. К счастью, сердечный ритм Чин Ёнсу тоже пришел в норму.
Джису обеспокоенно позвала Чимина. Врач, с отсутствующим видом проверявший показатели пациента, повернулся на ее голос.
– Ты же знаешь, что из-за укуса вероятность заражения увеличивается? – спросила Джису, нанося на рану дезинфицирующее средство.
– Да... – кивнул Чимин.
– И ты знаешь, что, если бы не ты, этот пациент бы умер? – Джису наложила на руку Чимина повязку.
Тот не ответил.
– Ты стал настоящим врачом. Я возьму у тебя кровь.
После забора крови Чимин пошел вслед за Джису. Теперь ему предстояло переодеться в больничную пижаму и ждать в изолированном отделении. В коридоре к ним подошел поджидавший их рабочий Кан и спросил у Джису:
– Он тоже заразился?
Кан Минчжэ застал Чимина әврасплох, и тот опустил голову, словно человек, закованный в наручники.
– Будем надеяться, что нет. Пока его нужно изолировать.
Рабочий Кан уставился на Чимина:
– В этот раз вы поступили как настоящий врач.
Эти слова Кан Минчжэ были для Чимина как долгожданный дождь посреди пустыни. Душа его начала наполняться горячей живительной влагой. Чимин сжал губы и разрыдался.
– Почему ты плачешь? Ты где-то еще поранился? – спросила Джису с удивлением.
– Нет... Все в порядке... Теперь я в порядке... Теперь я могу позвонить домой...
– О чем ты? Что случилось, Пак Чимин? – с тревогой спросила Джису, явно не понимая, что происходит.
Но Чимин больше ничего не сказал, а лишь продолжал всхлипывать. Он наконец выбрался из тьмы. Ему хотелось услышать голос жены и рассказать ей абсолютно все.
Как только Чимин добрался до палаты, он позвонил домой.
– Меня изолировали, – сообщил он новость радостным голосом.
– Изолировали? Почему? Ты что, заразился вирусом М3? – спросила перепуганная супруга.
– Мог заразиться, но пока еще нет. Наверное, меня изолировали, чтобы я стал врачом.
– Ты звонишь мне первый раз за месяц. О чем ты вообще говоришь, дурачок? Ты хоть представляешь, как сильно я волновалась?
– Я люблю тебя, Пак Чеен. Я очень-очень тебя люблю, Чеен.
– Ты мой прежний Чимин... Ты вернулся... – заплакала Чеен.
Над полевым госпиталем поднимался тусклый дым: солдаты со стерилизатором обрабатывали территорию в профилактических целях. Ребята, которых вывезли из зараженной корью деревни-призрака, бегали за дымом и радостно кричали. Казалось, поправилось не только их здоровье, но и духовное состояние. Хотя Тэхен знал, что вирус М3 не передается через насекомых, он все же не исключал такой возможности. Важно было не допустить, чтобы пациентов с вирусом М3 покусали малярийные комары.
Закончив дезинфекцию, военные подошли к Тэхену, наблюдавшему за госпиталем, и отдали честь. Он похвалил бойцов за хорошую работу, приказал отдыхать до переклички и отпустил. Солдаты разошлись, и Тэхен уже собирался вернуться в казарму, но увидел Даниеля, направлявшегося к парковке. Он возвращался из кампуса ООН, куда ездил за вакциной. Капитан Ким встретился взглядом с Даниелем и помахал в знак приветствия. В этот момент прибежала самая младшая из медсестер госпиталя, размахивая листом бумаги.
– Пришли результаты анализов крови. Все отрицательные.
Не дослушав медсестру, Тэхен сразу же помчался на склад снабжения, чтобы сообщить новости изолированному там Чонгуку. Капитан сильно переживал из-за того, что произошло между Чонгуком и Лисы, хоть и не подавал виду, чтобы не беспокоить Джису. Он ничем не мог помочь Лисе, но что, если бы заразился и его лучший друг? Об этом он старался не думать.
Как только карантин с Чонгука сняли, без каких-либо подсказок он отправился к Лисе. Девушка спала. Чонгук прислонился к стеклу и с печалью наблюдал за ее сном, как за младенцем в инкубаторе. Он очень волновался и сочувствовал любимой, но что можно было поделать? И это выражение бессилия отражалось на его лице. Тэхен как никто другой понимал чувства друга. Ему казалось, что если бы на кушетке лежала Джису с положительным результатом, то он переживал бы еще сильнее.
– Она следит за военной дисциплиной ребят, хорошо питается и вот недавно уснула, – тихо сказал Тэхен.
– Похоже на правду. – В голосе Чонгука прозвучала дрожь.
– Говорят, что в редких случаях симптомы вируса никак не проявляются.
– Она редкая женщина, поэтому надеюсь, что так и будет.
– Кстати, а вы слышали?
– Что слышал?
– Благодаря моей быстрой реакции заразившихся в городе больше нет. Когда закончится вакцинация, нас понизят с уровня «опасно» на «внимание». Поэтому капитану отряда «Моуру», а это я, объявили благодарность, – пытался пошутить Тэхен.
Чонгук не отреагировал и все продолжал смотреть на Лису. Затрещала рация: сержант Чхве сообщал о происшествии в столовой.
Тэхен с Чонгуком моментально направились туда. Все выглядело как обычно: галдели пациенты, медики, солдаты. Но сержант Чхве был не из тех, кто стал бы шутить по рации. На всякий случай Тэхен прошел в толпу и решил все проверить. Около фонтанчиков с водой стояла Джису, спиной прикрывая Фатиму. Девушка застыла, во взгляде мелькала злость. Перед ними, вальяжно развалившись на стуле и грязно ухмыляясь, сидел некто. Это был Аргус. Тэхен сжал кулаки и сделал шаг в их сторону. Пять-шесть человек охраны, которые не отходили от Аргуса ни на шаг, предупреждающе посмотрели на Тэхена и Чонгука.
– Столько знакомых лиц. Здесь и бывший сослуживец, и спасительница моей жизни, и моя красная роза. Как дела, Фатима? – Аргус сложил большой и указательный пальцы в пистолет и изобразил, что по очереди стреляет в Тэхена, Джису и Фатиму. Напуганная Фатима сильнее прижалась к Джису.
– Он пришел провериться на вирус М3? – спросила Джису Тэхена, который медленно приближался.
– Вирус? Не переживай, доктор. Я уже подтвердил, что у меня отрицательный результат. Американцы нашли меня первым и проверили. Говорят, мне нельзя болеть. Теперь я получаю больше любви от них, чем когда был капитаном подразделения «Дельта».
– Говори по делу. Хватить болтать, особенно про чепуху, что мы раньше были сослуживцами, – сказал Тэхен сквозь стиснутые зубы, сделав еще шаг.
– Хорошо. Поделимся сокровенным между сослуживцами в следующий раз. Я приехал навестить моего нового корейского друга, который очень сильно болен. Я про мистера Чина. Могу я его увидеть?
– Кем бы ни был твой друг, во встрече тебе отказано. Проваливай отсюда.
– Тогда и посещение отложим на следующий раз. Но взамен ответьте на вопрос. Говорят, мои вещи здесь. Очень дорогие, блестящие, а еще их очень любят женщины. Могу я их увидеть?
– Здесь тебе не бюро находок. Даю тебе десять секунд, чтобы уйти. Десять, девять...
– Как я и думал, надо было еще тогда ему живот вспороть.
Аргус схватился за живот, изображая, что его ранили, и сунул руку в карман пиджака. Тэхен на автомате достал пистолет из заднего кармана и направил его на Аргуса. Медики и пациенты, до этого не обращавшие никакого внимания на происходящее, как по команде смолкли и замерли. В одно мгновение всех в столовой охватил страх. Аргус жестом показал всем успокоиться, а другой достал из кармана пиджака пузырек с лекарством.
– Это иммуноглобулин, – уверенно сказала Джису, с первого взгляда узнав пузырек.
– Я же не мог прийти с пустыми руками. Это подарок, доктор. Взамен обязательно спасите моего друга. Мне нужно многое ему сказать. Я вижу, все заняты, так что мы, пожалуй, исчезнем.
Аргус поставил лекарство на стол и поднялся со стула. Он усмехнулся в сторону военных, которые держали его и его банду на прицеле, и медленно вышел из столовой. Тэхен взглядом послал Чонгуку сигнал, чтобы тот взял ребят и проследил, как шайка Аргуса покидает территорию.
Как только бандиты с Аргусом во главе ушли, Тэхен опустил пистолет и успокоил пациентов и медицинскую команду. Джису осторожно поглаживала по спине Фатиму, которая тряслась от страха. Она слабо улыбнулась Тэхену, показывая, что все в порядке. Кажется, Аргус разгадал план американских военных. Иначе он бы ни за что не явился сюда. Аргус и сам служил в войсках специального назначения, так что с первого взгляда мог определить расстановку сил и позиций. Предугадать его следующий шаг было невозможно, но ситуация явно изменилась.
Лиса, которая была и врачом, и солдатом, часто сталкивалась со смертью. Она фиксировала гибель пациента, долго боровшегося за жизнь, и оплакивала на похоронах сослуживца, павшего в бою. Не так давно она видела множество трупов людей, погибших во время землетрясения. Но она никогда не задумывалась о собственной смерти от болезни или от пули. Даже если прямо перед ней падал огромный валун, она не думала, что может умереть из-за этого. Смерть всегда была где-то рядом, отчего не представлялась чем-то неясным и туманным. Поэтому девушке не было страшно.
Сейчас же смерть подступила слишком близко – вот она, рукой подать, с разинутой клыкастой пастью. Каждый раз, когда температура приближалась к сорока градусам, в глазах мутнело, а кожа покрывалась сыпью, девушка чувствовала ее обжигающее дыхание. Ей было страшно. Ей было грустно и одиноко. Она хотела увидеть Чонгука и скучала по отцу.
Дрожащей рукой Лиса взяла телефон и набрала номер отца.
– Честь имею, – сказала девушка, стараясь, чтобы голос звучал как обычно.
Отец не ответил.
– Папа... Я заболела. Ты что, не получил рапорт?
– Получил.
– Но даже не позвонил... – Из глаз Лисы потекли слезы.
– Говорят, шанс выжить пятьдесят на пятьдесят... Я ничего не мог сделать – ни как отец, ни как главнокомандующий, – ровным счетом ничего. Поэтому я ждал, пока ты мне позвонишь. Я ничего не могу тут поделать. – В голосе отца также послышались слезы.
– Для медицины половина – это очень высокий показатель. Я не проиграю. Я обязательно выстою. Не переживайте.
– Конечно. Так и должно быть. Я буду на это надеяться.
– Только выслушайте всего две мои просьбы.
– У тебя есть две просьбы?
– Во-первых, простите меня, папа. Мои угрозы, что вы потеряете и дочь Лалиса, и лейтенанта Лалиса Манобан, в нашу последнюю встречу... Я была не права... Мне очень жаль, папа.
– Ничего. Главное, поправляйся. Выздоравливай. Какая вторая просьба?
– Во-вторых, если я поправлюсь... Если я правда не умру... Не заставляйте сержанта Чон увольняться. Не нужно, папа... Хорошо?.. Я тогда все слышала. Я была так рада тому, что мы вместе, и притворялась, что ничего не знаю. Простите, папа... Вы переживаете обо мне, а я переживаю только о нем...
– Поэтому ты и моя дочь. Так волноваться может только моя дочь...
– Я еще позвоню, папа. Мне пора ставить укол. Не переживайте обо мне.
Лиса протянула руку, чтобы положить телефон на стол. Перед глазами все поплыло, и она никак не могла найти стол, который находился прямо перед ней.
– У меня проявились симптомы, – сказала Лиса, потеряла сознание и упала с кровати.
Первые симптомы вируса М3 – высокая температура, головная боль, кашель и боль в груди; потом кожа покрывается сыпью, зрение падает, а дышать становится сложнее.
Джису сидела в кабинете госпиталя и просматривала записи на ноутбуке Бекхёна. Результаты его анализов на наличие вируса в крови оказались отрицательными, поэтому Бекхёна вывели из карантина. Пока врач находился в изоляции, он изучал и анализировал научные работы по вирусу М3 и статьи в медицинских журналах в поисках возможного лекарства.
– Согласно отчету одного врача, который работал в медицинском корпусе мира на западе Африки, эффективность составляет около 85 %. Из шестидесяти трех человек выздоровело пятьдесят, из восьмидесяти пяти – семьдесят, – пояснял Бекхён график, который был открыт на экране ноутбука.
– Не хватает официальной статистики, но для клинической медицины цифры вполне обнадеживающие. Но как вы это нашли? – спросила Джису, изучая документы. – В показаниях к применению цефотаксима подобное не обговаривается.
– Я расшифровал геном вируса М3, проанализировал химическую формулу антибиотика и по результатам перекрестной проверки... – говорил Бекхён, явно довольный собой.
– Правда?
– Нет, конечно. Просто изучил все материалы по вирусу за все годы. Медленно и спокойно.
– Это достойно уважения, – искренне сказала Джису. – Давайте попробуем этот вариант. Девушка, воодушевившись предложением Бекхёна, поднялась и отправилась на склад медикаментов. В списке медицинских препаратов цефотаксим не значился. Тогда Джису решила позвонить Даниелю, который отправился в лагерь ООН за вакциной, и попросить его привезти лекарство. Даниель радостно сообщил, что почти добрался до лагеря, и попросил подождать еще немного.
С озабоченным выражением лица Джису откинулась на спинку стула. И тут прибежала медсестра Пак со срочным сообщением: Лиса потеряла сознание.
Лиса находилась в критическом состоянии. Температура перевалила за отметку сорок, зрачки почти не реагировали. Жаропонижающие препараты не помогали. Случилось то, чего все так боялись, – чрезмерный иммунный ответ. Вдобавок ко всему был риск развития осложнений: менингита, сепсиса, печеночной недостаточности или чего-то еще, – и тогда игре придет конец. Но самое важное, что нужно было сейчас сделать, – это сбить жар. Джису приказала медсестрам наполнить ванну льдом и ввела Лису стероиды.
Дверь палаты открылась, и вбежали Тэхен и Чонгук. Руки Чонгука дрожали, а по щекам текли слезы. Он спросил у Джису, каково состояние Лисы.
– Сейчас все, что мы можем, – это пытаться снять симптомы. Будем надеяться, что найденное доктором Пён лекарство поможет, – объяснила Джису.
– Лекарство все еще не доставили?
– Мне сказали, что его привезут вместе с вакциной, так что с минуты на минуту...
В этот момент зазвонил телефон. Это был Даниель, и у него были скверные новости: машину, в которой везли вакцину и цефотаксим для полевого госпиталя, захватили неизвестные в масках.
– Что за ублюдки! Это лекарство можно достать где-нибудь еще? – спросил Чонгук, стиснув кулаки.
– Если мы не введем цефотаксим в течение часа, то потом будет слишком поздно. Если попробовать привезти его из города, это займет минимум четыре часа. Нет ли другого способа? – нервно спросила Джису.
– Нужно поймать воров. Где у вас забрали машину? – свирепо, как пантера, зарычал Чонгуе.
– Попробуем оба варианта. Джису, свяжитесь с городской больницей. А я попробую позвонить Даниелю. – Тэзен достал телефон и принялся искать номер Даниеля.
В этот момент аппарат зазвонил.
– Я на связи. Не знаю, кто вы, но я перезвоню чуть позже... – начал было Тэхен, но внезапно его лицо стало угрюмым. Он прикрыл телефон ладонью и сказал, что, кажется, знает, где лекарство для Лисы, после чего снова поднес телефон к уху и вышел за дверь.
Джису с тревогой посмотрела ему вслед. В это время Чонгук передавал по рации приказ группе «Альфа», чтобы те были во всеоружии. Он нежно погладил по лбу Лисы, которая лежала без сознания в ванне со льдом, и вышел из палаты, сжимая кулаки от злости.
Спустя какое-то время вернулся Тээен и передал Джису содержание телефонного разговора. Неизвестными, что захватили фургон, оказались бандиты Аргуса, а сам Аргус предложил Тэхену сделку. Условием сделки стали бриллианты, которые достали из живота управляющего Чина.
Джису принесла из операционной драгоценные камни и передала Тэхену.
– Кажется, здесь не хватает пары штук, – проверив бриллианты, попробовал сострить Тэхен, чтобы разрядить атмосферу.
Но лицо Джису оставалось угрюмым.
– Сейчас ваши шутки не поднимут мне настроение. Я очень переживаю. И за лейтенанта Манобан, и за вас... Что вы делаете, когда не помогают даже шутки?
Джису опустила голову, уставившись на носки своей обуви. Что-то было не так. Ее мучило плохое предчувствие. Тэхен понаблюдал за девушкой несколько мгновений, затем медленно подошел и крепко обнял.
– Доверяем друг другу.
Его дыхание щекотало ее ухо.
– Вот как... – сказала Джису, после чего раскинула руки и обняла Тэхена за пояс.
– Уберите из своих переживаний переживания обо мне. У вас ведь получится? – спросил Тэхен, отстранившись от девушки и внимательно посмотрев ей в глаза.
Моён закивала в ответ.
– Позаботьтесь о Лисе. – Тэхен потрепал Джису по макушке.
– Вы тоже позаботьтесь о капитане Ким. Он мне правда очень нравится. Хочу сказать ему об этом, как вернется, – сказала Джису, похлопав Тэхена по груди.
Тот крепко схватил ее за руку.
Группа «Альфа» в полной боевой готовности покинула казарму. Джису, которая стояла в дверях госпиталя и наблюдала, тряслась от волнения. Минут через двадцать после того, как Тэхен с группой «Альфа» отправились на поиски, в полевой госпиталь ворвалась полиция Урука и стала обыскивать все уголки. Полицейские нашли Фатиму, сидевшую на кухне, и надели на нее наручники. У них был ордер.
– Что вы делаете? – вмешалась Джису, вставая между Фатимой и полицейскими.
– Исполняем служебные обязанности. Эта девушка обвиняется в краже медицинских препаратов и их продаже на черном рынке. Ее сообщник уже признался.
В полицейской машине в наручниках сидели парни, которых Джису уже видела на черном рынке в центре города.
– Здесь какое-то недоразумение. Она не воровала, мы сами их ей дали. Я дала. Теперь нет причин ее арестовывать? – поспешила объяснить Джису. Ситуация явно складывалась не в её пользу.
– Даже если вы лично дали ей препараты, сделки на черном рынке все равно незаконны. – Полицейский усадил Фатиму в машину. – Это вы тот иностранный врач, который присутствовал на месте происшествия? – спросил он, посмотрев на девушку. Взгляд его нехорошо загорелся. О том, что Джису пропала, Тэхен узнал на следующий день. По словам младшей медсестры госпиталя, приехали полицейские и забрали ее вместе с Фатимой. Тэхен заподозрил неладное, земля ушла из-под ног. Это точно было делом рук Аргуса.
Еще ночью, когда группа «Альфа» отправилась на поиски грузовика, Тэхен почувствовал: что-то не так. Все прошло намного спокойнее, чем он предполагал. Бандиты в масках забрали бриллианты и без лишних возражений вернули фургон. Но самого Аргуса нигде не было. Тэхену показалось странным, что такая важная сделка проводится без главаря, но требовалось как можно скорее доставить лекарства Лисе, поэтому он забрал фургон и направился в госпиталь, отогнав тревожную мысль.
Сейчас же Тэхен пытался дозвониться до Джису. Сигналы шли, но трубку не брали. Его не покидало дурное чувство, он начинал сходить с ума. Если с Джису что-то случилось, он убьет Аргуса... Не успел он додумать, как позвонил сам Аргус и с издевкой в голосе назначил Тэхену встречу. Цена – жизнь Джису. Если Тэхен хочет спасти Джису, то пусть приезжает на дорогу за границей города. И главное условие – капитан должен быть один.
Тэхен без промедлений сел в джип и направился в сторону назначенного места. Он гнал по неровной грунтовке со скоростью 120 километров в час. Машина подскакивала на кочках так, что казалось, вот-вот лопнут колеса. Приблизившись, Тэхен увидел на дороге одетую в красное платье девушку. Закованная в наручники Фатима тряслась от страха. Ее рот был заклеен зеленым скотчем. Тэхен сразу же ударил по тормозам и вывернул руль, чтобы остановить машину. Чуть не скатившись по крутому склону, автомобиль с трудом встал на месте. Тэхен выпрыгнул из джипа и бросился к Фатиме. Но стоило ему взять девушку за руку, раздался выстрел, и пуля вонзилась Фатиме в бедро. Тэхен успел ее подхватить и в бешенстве осматривал местность, озираясь по сторонам. Те самые бандиты, которых он видел прошлой ночью, направлялись в их сторону, держа пистолеты наготове. Тэхен уложил Фатиму на землю и потянулся за оружием.
В это время из-за спин бандитов показалась Джису со связанными руками и ногами, а к виску девушки Аргус приставил пистолет. Она смотрела на Тэхнна, прикусив нижнюю губу от страха. Ее глаза были наполнены слезами. Тэхен поднял пустые руки в воздух и медленно встал на ноги. Аргус ухмыльнулся, довольный унижением противника, и медленно подошел. Не удостоив капитана и взглядом, он присел рядом с Фатимой, которая лежала на земле и стонала от боли.
– Очень больно? Но что же делать? Сейчас врач не сможет тебе помочь, – глумился Аргус, снимая с себя шарф и обматывая им рану на ноге девушки.
– Убери руки! – прошипел сквозь зубы Тэхен.
– Ты, кажется, не понимаешь, что происходит. Сдохнуть хочешь? Или хочешь, чтобы твою девушку прикончили? Моя очередь раздавать приказы, капитан. Единственный человек, в которого не будут стрелять мои ребята, – это я. – Аргус смерил Тэхена свирепым взглядом.
– Что тебе надо?
– Вот именно. С этого нужно было начинать. Работу лучше обсуждать в чисто мужской компании.
Аргус мотнул головой в сторону своих приспешников, и те усадили Джису в черный автомобиль. Тэхен инстинктивно дернулся, чтобы броситься защищать девушку. Но Аргус предупредил его, чтобы тот не двигался с места. Тэхену ничего не оставалось, кроме как подчиниться и наблюдать за противником.
– Сегодня в полночь Северному Уруку будет передано оружие. Когда эта сделка состоится, моя страна планирует разобраться со мной. Но я хочу и денег заработать, и не умереть при этом. Поэтому ровно в момент совершения сделки ты должен подготовить мне путь, по которому я смогу покинуть эту страну. Вот что мне надо. Путь для отступления. Спаси меня еще раз, как тогда, капитан, – говорил Аргус, поднявшись и невозмутимо отряхивая руки. – Время отступления – ноль часов пять минут. Ни раньше, ни позже. Ты же не знаешь, не решу ли я взять и продать куда-нибудь твою женщину по дешевке?
– Я сам тебя убью. Чего бы мне это ни стоило, я лично тебя убью, – выплюнул Тэхен в лицо Аргусу. Разозлившись, он перешел на корейский.
– Из-за тебя я начал подумывать, не начать ли учить корейский. Поехали.
Аргус сплюнул на землю и направился к автомобилю. Его бандиты, охраняя босса, до последнего держали Тэхена и Джису под прицелом. Тэхен оставалось лишь беспомощно сидеть на пыльной земле и смотреть вслед удаляющимся автомобилям. Через тонированные стекла он даже не смог разглядеть лицо Джису.