ГЛАВА 11
Уверена, что в прошлой жизни я сделала что-то ужасное, и за это должна выстрадать в этой.
У тролля камни в голове
Забыл он, как дышать,
Чуть выпив эля не поев
Бежит нас обижать.
Стучит копытом по столу
В безумной пляске черт.
А в драке фейри и кота
Выигрывает кот.
Вино рекой! Еда горой!
И музыка громка.
Сегодня в доме под горой
Застолье рыбака!
Танцует гном
Смеется фей
На празднике людей.
С угла хмельной рыбак глядит
На выпивших гостей.
Вино рекой! Еда горой!
И музыка громка.
Сегодня в доме под горой
Застолье рыбака!
По правде говоря, я сбилась и уже не понимала, какая по счету сейчас звучала песня. Казалось, что Айн знает все самые раздражающие произведения бардов и уличных артистов. Начиная от грустных «Лисьих баллад», заканчивая вот этим вот. Иногда она заканчивала песню и начинала сначала, так, как была уверена, что в этот раз споет намного лучше. Ее голос был кошмарным и пение могло использоваться, как один из видов изощренных пыток, но видя поддергивающийся глаз Мойры, я готова была попросить Айн об еще одном куплете, даже если навсегда потеряю слух и вкус к жизни.
— Прошу, хватит. Айн, хватит! — Атти выглядел несчастным. Большой и грозный с виду фейри готов был заплакать.
Всю ночь мы ехали по бардовой, насыщенной дороге из опавших листьев. Иногда среди деревьев замечали немногочисленных животных, но к нам они не выходили, будто сторонились тропы. По утру птицы пели на деревьях, перелетая с ветки на ветку. Погода, как всегда была пасмурной, но к счастью дождя не ожидалось. Я чувствовала себя уставшей, в том числе от изнуряющего музыкального сопровождения, остальные путники держались свежо, я же готова была упасть прямо на землю, накрыться бордово-красным одеялом из опавшей листвы и больше не просыпаться. Никогда.
— Ты же знаешь все эти песни. Можешь подпевать. Кстати, это из репертуара барда Ирдиса Певучего, мы познакомились на ярмарке в Таранау, помнишь его? Я три дня домой не возвращалась, было так весело. — Девушка откинула длинную косу за спину и тихо засмеялась. — Мама была в бешенстве, когда я пришла домой с лютней и не в своих штанах. — смех перешёл в хихиканье. — Но, я знаю не только его песни, могу спеть что-то из классических баллад. Сейчас будет громко и очень-очень грустно...
— Ради самого Беленуса, замолчи! — Мойра, ехавшая рядом, выглядела такой же несчастной, как и Атти. — Не знаю, что хуже. Твои песни или улей древесных пчел за пазухой. Хотя нет, знаю. Если выбирать из двух вариантов, то я выбираю пчел!
Грозный парень скрипуче засмеялся, даже Лукион выглядел не таким серьезным и слегка прыснул. За всю ночь мы перекинулись лишь парой фраз. Иногда я ловила себя за тем, что поглядываю на него, но чаще чувствовала на себе его взгляд. Принц в замке и принц за его территорией, были будто сосем разными принцами. Сейчас он выглядел сосредоточенным, важным. Его внимание то и дело застывало на чем-то в лесу. Прищурившись, я пыталась разглядеть, то, что так интересовало его, но ничего не видела, но Лукион всматривался, прислушивался к каждому шороху, будто ожидая нападения.
— Я тут стараюсь для всех вас, вообще-то. Ехать в тишине скучно и пугающе. Можно остаться наедине со своими мыслями и, что тогда? Кучка нелюдимых превращается в кучку грустных и нелюдимых. Если бы я не начала петь, то умерла бы от тоски смертной, а вы бы занялись самокопанием. Я заперта в лесу с самыми замкнутыми фейри в мире...и одним не менее замкнутым человеком, — я возмущенно зашипела. — За, что все это, за что! — Айн драматично вытянула свободную руку вверх, будто прося ответа у самого неба.
— Ты сама решила поехать с нами, могла остаться и сводить с ума деда. — сказала я.
Айн задумалась.
— Наверно, это одна из причин, почему он вообще отпустил меня. Ладно, с Синни все понятно, она — безнадежная зануда, но вы принц? — Лукион вопросительно посмотрел на Айн. — Ходят легенды о ваших похождениях и безумных выходках. Неужели не хочется немного расслабиться, поставить лошадей и сделать привал? Я буду петь, а Си танцевать. Скорее всего жалко и через силу, но все же будет веселее! — Я закатила глаза.
Сделать привал было весьма заманчивым предложением. Не знаю, сколько нам еще ехать, но к продолжительному нахождению в седле я не была готова, да и лошади устали.
— Мы не можем часто останавливаться, вам придется привыкнуть к такому режиму. Сделаем привал в деревне, она уже скоро должна показаться. Вот тогда можно будет отдохнуть, немного выпить, — Лукион посмотрел на меня — и потанцевать.
Мои щеки залились краской. Да, что со мной такое? Соберись Си, соберись.
— Я думала нас ждут приключения. — тоскливо протянула Айн. — Если весь путь будет из одних лесов и ваших кислых лиц, я буду разочарованна. Это официальное заявление. Мойра, вы умеете писать? Запишите это, хочу, чтобы потомки знали, почему я назвала этот поход – разочарованием!
— Я не твоя слуга, болтунья.
— Да? А зачем ты тогда вообще нам нужна?
Мойра была взбешенной и готовой в любой момент скинуть девушку с седла. Айн явно выводила ее специально и с этим нужно было что-то делать. Поравнявшись с Атти я спросила.
— Ты говорил о путешествиях и друзьях. Может расскажешь об одном из них? — поспешно добавила. — Если хочешь, конечно. Может какую-то историю. Сегодня думаю хватить с нас бардовских песен в исполнении Айн, может послушаем что-то менее травмирующее, у меня уже кровь из ушей.
Девушка надулась и фыркнула.
— Атти ужасный рассказчик. В нем нет артистической жилки, а может была, но умерла в зародыше. Когда в детстве он рассказывал сказки, я засылала от скуки, а не от усталости. Вейлин список покупок читает живее, чем брат рассказывает истории. — Атти насупился и взглянул исподлобья.
— Да, я не любитель делиться чем-то личным. Может не сейчас. — он стрельнул глазами в сторону Грача. — Прости, Си.
Мои плечи поникли. Ну, что ж, попытка не пытка. Мы замолчали и какое-то время ехали в тишине. Вокруг стало как-то не комфортно и напряженно. Я уже начала скучать по громким завываниям справа от себя. В чем-то девушка была права, остаться наедине с мыслями неприятно.
— Я могу рассказать историю.
Четыре всадника удивленно посмотрели на Мойру. Она выглядела слегка смущенной, заправив короткую рыжую прядь за ухо, продолжила.
—Это не совсем история, скорее легенда о самой древней части этого леса. Когда-то очень давно мне рассказал ее один друг. Не знаю, существует ли это место на самом деле, но... в общем, по легенде в глубине есть поляна. — Мойра обвела нас взглядом, немного задержавшись на хмуром лице принца, затем продолжила.
Скрытая от простых путников, но, как видение являющаяся ищущим. В древности это место было центром и скоплением силы Благого двора. В те времена все населявшие эти земли существа жили в гармонии, не было королей, подданных, низших и высших, только мир и взаимопомощь. На поляне, покрытой золотой травой, время текло по-другому, оно замирало и это становилось спасением для тех, кто оказывался на пороге смерти. Пока умирающему искали помощь или необходимое снадобье, время было на его стороне, давая отсрочку неизбежному. В центре поляны росло огромное и древнее мира дерево ясеня, ветви которого доставали до самых облаков, а корни, по легенде, прорастали вплоть до границы иного мира. Богиня, живущая в ясене, была сердцем двора. По ее велению осень сменялась зимой, а весна летом, шел дождь, выходило солнце, а ветер ласково играл между травинками на зеленых полях. Богиня была необыкновенно добра к чистому сердцу и беспощадна к алчным и жестоким. Она не пряталась и не скрывала свой истинный облик, к приходящим к ней представала в образе высокой женщины с оливковой кожей, на голове ее были длинные, ветвистые рога, в волосы цвета спелой вишни вплетены тонкие ленты, а оленьи глаза были наполнены мудростью и любовью. Тонкие пальцы творили магию используя силу дерева и самой земли.
Однажды на поляну пришла человеческая девушка, но не одна. На ее хрупкие плечи опирался раненый темный эльф. Из его груди лилась кровь, окрашивая и пропитывая их одежды. Стоило ступить на золотую траву, кровь остановилась, но силы покинули парня и не удержавшись он рухнул на землю. Девушка тащила его до самого дерева, оставляя на травинках кровавые полосы. Упав перед богиней на колени, она стала умолять исцелить своего возлюбленного. Никто во всем дворе был не в силах излечить такую рану, только сила божества могла вернуть ему жизнь. Богиня ясеня позволяла пользоваться магией места, но сама не вмешивалась в судьбы, но видя такую безграничную любовь в сердце девушки, пожалела ее и согласилась помочь, вот только для такого чуда нужна была жертва.
Открыв глаза, парень увидел лицо прекрасной богини, он сразу же спросил о своей возлюбленной, но божество молчала, рассматривая лицо эльфа. Она спросила о имени парня, он назвался Нимхросом и снова задал вопрос о девушке, что была с ним. Услышав, что любимая ушла, парень сел под дерево, собираясь терпеливо дожидаться ее возвращения. Рана затянулась, он больше не чувствовал боли, кровь исчезла с одежды и на траве тоже не осталось следов. Он ждал и ждал, бродя по окраине поляны он видел, как дни сменяли ночи, ,3в то время, как возле ясеня было всегда светло и ясно. Не дождавшись девушку, Нимхрос ушел с волшебного места, пустившись через лес к деревне, где жила его возлюбленная. Идя по улице, он ловил на себе удивленные взгляды, кто-то перешептывался, а некоторые даже смотрели с неприкрытым отвращением. Найдя знакомый дом, он ворвался внутрь, желая скорее увидеть и обнять свою любовь. Войдя в комнату, он увидел старушку, без движения сидевшую возле окна на излюбленном месте его девушки. Ее глаза закрыты, волосы белее снега, кожа покрыта глубокими морщинами, а сухие пальцы были не толще веточки. Эльф узнал в старушке, некогда прекрасную и полную жизни девушку, что вела его раненого через лес. За жизнь его, она отдала остаток своей. Без раздумий она согласилась на жертву, только бы он остался жив. Пока его раны исцелялись, ее силы угасали, в конце концов иссушив ее без остатка, оставив пустую оболочку. Нимхрос был безутешен. Его сердце наполнилось злобой, а душа тонула в горе и отчаянии. Эльф вернулся в лес, чтобы найти богиню и отомстить за такую жестокость, но сколько бы он не ходил, сколько бы ни искал волшебную поляну, деревья вели его в другую сторону, птицы путали, а звёзды сбивали с пути. По легенде, Нимхрос поглощённый бесконечной злобой, обернулся зверем. Он все еще бродит по лесу, ослеплённый местью, его голос полный боли слышен глубоко в пещерах. Он давно забыл, кто он, но помнит лицо любимой и лицо богини, что забрала ее у него.
История закончилась, а мы пребывали в неком замороженном состоянии, казалось, каждого из нас легенда стронула по-своему. Первая из оцепенения вышла Айн, тряхнув головой и указав рукой на Мойру, она повернулась к брату.
— Вот так нужно рассказывать истории. Она, конечно, так еще стерва, но от ее рассказа у меня до сих пор мурашки. Вот посмотри. — она протянула мне руку и округлила глаза. — Мурашки.
— На сколько я помню. — подал голос Лукион. — Эльф наткнулся на стаю волков, когда искал поляну и его загрызли возле пещеры, где теперь, по легенде, и обитает его дух.
Мойра надменно фыркнула, скрыв рыжую голову под капюшоном.
— Это легенда, конечно разные источники трактуют по-своему. Может его загрызли волки, может он обратился зверем или улетел стрекозой, я не знаю. Суть остается прежней. Они попытались обмануть смерть и в итоге погибли оба.
— По-твоему не стоит пытаться спасти того, кого любишь?
— Из этого никогда не выходит ничего хорошего. Попытаться стоит, но не тогда, когда замешаны судьба и боги. Ладно, если ограничится двумя болванами, но игры со смертью могут зацепить гораздо больше душ. Целые войны начинались из-за эгоистичного желания одного, а заканчивались желаниями другого с еще большим количеством невинных смертей.
— Я не согласен. — вдруг отозвался Атти. — Нимхрос мог принять жертву своей девушки, если она отдала свою жизнь взамен на его, значит считала, что он достоит. Он мог стать лучше, посвятить себя помощи нуждающимся, но дурак пошел по другому пути, но это его и только его выбор.
Все вокруг опять погрузилось в гнетущее молчание. Задавать какие-то вопросы я не решалась. К счастью деревья стали редеть и вскоре лес закончился, а внизу показалась равнина.
— Вон, посмотрите. Это деревня? — Я поскакала вперед, стараясь разглядеть больше. Всегда любила путешествовать, видеть и узнавать новые места так волнующе. Деревня оказалась довольно крупным поселением. Я видела громадные вышки по периметру и высокие каменные дома, мимо располагалась речушка, через которую тянулся массивный деревянный мост. Скорее место походило на крошечный, но живой город, чем на захудалую деревню. Услышав шаги, я почувствовала запах яблок, сразу поняв, кто приближается. Лукион поравнялся со мной и кивнув в сторону поселения, снял капюшон. Яркие волосы цвета белого золота блеснули на солнце, было не привычно видеть его без короны, сейчас он казался таким обычным.
— Жизнь и занятия местных в основном связаны с торговлей, каждый день туда приезжает целое полчище приезжих, торговцев, охотников за головами, таверны и дешевые комнаты на каждом шагу.
— Мы остановимся в таверне? — Парень лукаво улыбнулся, быстро оглянувшись на приближающихся всадников.
— Мой друг живет здесь и держит довольно приличный трактир, вчера я отправил весточку, он ждет нас, но есть одно «но». — принц повернулся к нашим спутникам, я сделала так же. Показав рукой, чтобы они стали полукругом, вновь накинул капюшон. — Помните, что мы под прикрытием, это деревня Луридан, густонаселенная и местами опасная, не отставайте, не заговаривайте с местными без надобности, — Айн заметно погрустнела. — И не бродите где попало, вы здесь, только чтобы отдохнуть и пополнить запасы. Завтра утром выдвигаемся. Меня знают в деревне, как Алтара. Атти и Айн, подберите себе имена, то, что вы родственники видно сразу, так что одному из вас лучше изменить облик. Мы остановимся в месте под названием «Хмельной гусь», знакомый трактирщик знает о прибытии меня и моей жены, остальные заселяйтесь через промежутки в час. Для осторожности делаем вид, что не знакомы. На рассвете встречаемся в этом же месте.
Пару секунд было полнейшее молчание, но потом наша небольшая компания будто взорвалась.
— Изменить внешность? Интересно, что ты предлагаешь сбрить мне волосы и...
— Что за «Хмельной гусь», почему у трактиров всегда такие странные названия?
— Мы не должны разделяться! Что если...
— ЖЕНА?!
Лукион по-мальчишески хохотнул, подняв вверх руки призывая успокоиться.
— Айн, измени свой цвет глаз, а брату волосы, для тебя не составит труда навести такие простые чары. Атти, названия такие странные, чтобы лучше запоминались. Мойра, мы не будем разделяться, все ночуем в одном заведении, помнишь? Си, да, об этом. Очевидно, что безопасней, если вокруг известно, что ты не свободна, не забывай, кто ты такая. Наверняка местные заинтересуются, что здесь делает человек, если увидят тебя без капюшона. А так, мы можем избежать огласки.
Фыркнув, скрестила руки на груди. Как будто я могу забыть, что человек. Я пыталась держаться спокойно, будто подобный расклад меня совсем не тревожит, но внутри кипело море из негодования и волнения.
Мойра подъехала ближе к принцу. Вид у нее был взбешенный, в принципе, как всегда.
— Мне не нравится план. Мы могли бы поехать дальше и сделать привал в лесу или чуть ближе к реке. Нам слишком опасно появляться в таких местах, что если уже известно, что мы покинули город? Тогда они ищут ее, пытаясь перехватить по пути.
— Если они ее ищут, то обязательно найдут в городе, на дороге. Где угодно. Нам нужны силы, чтобы двинуться дальше. Больше подобных остановок не будет, я обещаю. — Лукион прокашлялся. — Мы с Айрис, — парень дернул бровью, — едем первые, затем вы. Старайтесь не привлекать внимание.
Принц двинулся вниз по склону, я за ним. Вскоре мы выехали на проселочную дорогу, небо казалось не таким пасмурным, а воздух теплым. Свой браслет я спрятала в подкладку, не хотелось бы кого-то ранить, если в деревне действительно так много приезжих, то это может произойти абсолютно случайно. Мимо проезжали лошади и повозки, движения было не меньше, чем в Сидхе. Лукион держался прямо, величаво. На губах играла легкая улыбка. Он смотрел вперед, будто витая в своих мыслях, но почувствовав мой взгляд, повернулся.
— Что ты придумал, чтобы избавиться от Мойры? — я решила не ходить вокруг и спросить прямо.
— Избавиться? Мы не будет от нее избавляться, она отличный воин и может нам пригодиться. — Опешив, я буквально начала задыхаться от возмущения.
— Ты...ты собираешься отвести меня в храм?! — Лукион показался испуганным.
— Нет, нет! Все в силе. Дело в том, что я давно знаю Мойру и поверь мне, легче будет убедить ее помочь, чем сбежать или избавиться. Она первоклассный воин и одна из сильнейших в отряде.
— Как ты собираешься ее переубедить? Она ненавидит меня и не скрывает этого, мне кажется, что она и тебя ненавидит. Что произошло, что ты сделал, чтобы разозлить ее?
Принц опять посмотрел вперед, но на этот раз казался бесконечно грустным и разозленным. Губы сложились в тонкую линию, а взгляд стал суровым.
— Ты хочешь знать правду.
— Да, Лука, я хочу знать правду. Разве это не очевидно? — пришла моя очередь злиться.
Парень вздохнул. Но я заметила, как загорелись его глаза, когда я назвала его не полным именем.
— Она хотела того, что я не мог дать. Я всегда знал, чего желает моя душа, к чему я должен стремиться и не собирался давать ей ложную надежду. Может я увлекся, может сразу не сказал, что не чувствую того же, но Си, последнее, чего я хотел бы, так это причинить кому-то боль. Она достаточно себялюбива, чтобы не простить мне отказ, я достаточно эгоистичен в своих желаниях, чтобы спустить ей это.
На прямую он не сказал, как можно было ожидать, но суть стала мне понятна. Мойра вела себя так не из-за ненависти. Она страдала от разбитого сердца.
Я прочистила горло, вдруг стало не по себе. Стараясь перевести тему, я посмотрела вперед, ворота деревни становились все ближе, уже был слышен гул улиц и шум торговых рядов.
— Что в деревне может убедить ее не тащить меня силком в храм, а присоединиться к поиску людей?
Лукион очаровательно улыбнулся.
— Есть кое-что, что она ненавидит сильнее, чем меня.
— Хорошие манеры? Мир во всем мире? Высоких фейри?
Лукион покачал головой.
— Она ненавидит свою беспомощность. Но больше всего ненавидит тех, кто сделал ее такой. — он улыбнулся загадочно и грустно. — Я могу дать ей шанс отомстить и изменить свое положение.
— Ты ведь наверняка затеял это все не просто так, да? Вся это чушь с переговорами с людьми и все такое. Что на самом деле происходит, Лука? — я напряженно ожидала ответа. Он не мог сказать ложь, но той правды, что он давал мне ранее было недостаточно.
— Придется подождать, пока мы доберемся до деревни. Поверь, ты все поймешь очень скоро.
Я недовольно фыркнула и двинулась вперед. Быть чьей-то пешкой отстойно,но я готова еще немного поиграть, по крайней мере, пока что.