Глава 1
ЛИСА.
Яркие рождественские огни мерцают на снегу снаружи, когда я вручную пришиваю последние жемчужины к платью, которое я сшила специально для сегодняшнего вечера. Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на часы на стене и узнать, который час. Мне нужно быть в квартире моей лучшей подруги Далии через час, чтобы начать готовиться к ее большому вечеру сегодня вечером, и я уже вхожу под оголенный провод с этим платьем. Но я хочу, чтобы оно было идеальным. Для меня очень много значит, что она попросила меня сшить ей платье, и я не могу дождаться, когда она увидит готовое изделие.
Я вешаю платье, еще раз осматриваю его на предмет торчащих ниток или изъянов, а затем застегиваю его в черный матовый чехол для одежды, на спине которого завитыми золотыми буквами написано название моего магазина. «Жемчуг и кружево». Мечта всей моей жизни в двух словах: годы обучения в школе моды и долгие ночи, настоящая кровь, пот и слезы, достигшие кульминации в этом маленьком здании, заполненном шелком, кружевом и бархатом, манекенами, иголками и булавками, а также одеждой всех форм и размеров.
Мой бутик. Он значит для меня все, и тот факт, что сегодня вечером мне удалось сшить платье для лучшей подруги, - это вишенка на торте.
Я надеваю куртку и натягиваю шапочку на волосы, игнорируя тот факт, что они будут виться из-за шерсти. У Далии есть способы это исправить, и я не могу позволить себе опоздать. Не сегодня вечером.
Схватив другой мешок с одеждой, в котором лежит мое вечернее платье, я спешу к обочине, снег хрустит под моими ботинками, когда я ловлю такси. Я так увлеклась работой, что забыла вызвать Uber, и теперь мне придется довериться службе такси Нью-Йорка. Что довольно серьезное требование, в пятницу вечером за неделю до Рождества.
Мне повезло, хотя и больше, чем я ожидала. Одно из них подъезжает через пять минут, даже пустое, и я машу рукой, останавливая его, аккуратно кладу сумки с одеждой на сиденье, прежде чем сесть. Я даю водителю адрес Далии, а затем сажусь, стягивая кожаные перчатки, чтобы написать ей, что я уже в пути.
Я: В такси. Надеюсь, буду через тридцать минут. Если не будет пробок.
ДАЛИЯ: Я пойду и займусь волосами. Мы не можем опоздать!!!
Откинув голову на сиденье со вздохом, я смотрю на проносящиеся пейзажи, пока водитель пробирается сквозь поток машин, на заднем плане какофония автомобильных гудков. Но это часть жизни в городе, и я давно к этому привыкла. Я на самом деле не знаю, что бы я делала в тишине. Наверное, сошла бы с ума без постоянного фонового шума транспорта, прохожих и продавцов.
Это время года - мое любимое. Город шумный круглый год, но в это время года есть дополнительный элемент радости, праздничный хаос, в котором я расцветаю. Я люблю огни, музыку и холод, цвета и текстуры. Заказы, которые приходят к праздникам, тоже мои любимые, всегда намного роскошнее и осязаемее, чем в любое другое время года. В этом сезоне есть богатство, которое я люблю, и я никогда не бываю счастливее, чем с конца ноября до самой первой половины нового года.
Я смотрю на часы, когда водитель останавливается перед довоенным зданием, в котором находится квартира Далии, и с облегчением вижу, что мы добрались быстрее, чем я ожидала. Я даю ему чаевые и осторожно подбираю сумки с одеждой, не утруждая себя тем, чтобы снова надеть перчатки, когда выскальзываю на холодный воздух и спешу к входной двери.
Далия зовет меня, и я нахожу ее в ее розовой ванной комнате, ее светлые волосы накручены на бигуди, она щурится в зеркало, пока накладывает накладные ресницы.
— О, вот ты где! — Восклицает она, когда я вхожу, морща нос, когда видит мою шапку. — Лиса, что я тебе говорила о ношении шапок...
— Холод сломает кончики моих волос. — Я сдергиваю шапку, игнорируя ужас на лице Далии, когда она видит помехи. — Все в порядке. Уверена, у тебя есть какое-то волшебное средство, которое все это сгладит. Буквально.
— Да. — Она открывает шкафчик одной рукой, одновременно тыкая другой в уголок своей полоски для ресниц, достает серебряный флакон и ставит его на стойку.
— Сначала завей волосы. Потом используй это. Это уберет всю эту статику.
Я вешаю сумки для одежды, отмечая открытую бутылку шампанского и два бокала в углу длинной стойки в ванной Далии. Один бокал наполовину полон, у ее локтя, а другой пуст - предположительно, для меня. Я наливаю себе бокал, краем глаза наблюдая, как Далия наклеивает вторую ресницу.
— Я так рада, что ты идешь со мной сегодня вечером, — говорит Далия, приклеивая ее, быстро моргая. — Даже если бы у меня была вторая половинка, с тобой будет намного веселее. И намного более особенно, что ты там со мной. Одно из тех воспоминаний, которые я сохраню навсегда.
— Я рада, что ты попросила меня пойти. И особенно то, что ты попросила меня сшить платье. — Я расстегиваю молнию на сумке для одежды, доставая платье, которое я выбрала для себя.
Оно намного проще, чем у Далии - облегающее платье из клюквенно-красного бархата до пола, облегающее мою фигуру, но без каких-либо оборок или украшений. У него тонкие бретели и разрез с одной стороны, и я подчеркну его аксессуарами, но я не хотела затмевать Далию. Ее платье - это главный элемент сегодняшнего вечера, и я не хотела, чтобы что-то отвлекало от этого.
— Кого еще я могла бы попросить?— Она одаривает меня ослепительной улыбкой. — Для такого вечера я бы не хотела платье ни от кого другого.
Она включает для меня щипцы для завивки, я так и не освоила горячие бигуди, и мы потягиваем шампанское и готовимся вместе бок о бок. Я знаю пределы своих возможностей в макияже, поэтому я не заморачиваюсь с накладными ресницами или контуром, как это делает Далия, превращая свое лицо в скульптурное произведение искусства. Вместо этого я просто делаю основы, демонстрируя то, в чем я действительно хороша - превосходный кошачий глаз. Я наношу толстый слой туши, добавляю темно-красную помаду, которая подходит к моему платью, и надеваю пару туфель на каблуках телесного цвета, прежде чем распустить кудри и нанести на них блеск с конфетным ароматом, который дала мне Далия, чтобы справиться с завитками.
Далия тоже как раз заканчивает, расчесывая свои густые светлые кудри и добавляет последние штрихи телесной помады, прежде чем посмотреть на сумку для одежды, висящую на стене.
— Я так взволнована. Мне не терпится его увидеть.
Я закусываю губу, тянусь к молнии. Я действительно нервничаю, я вкладываю огромное количество усилий в каждое платье, которое шью, но это особенное.
Далия ахнула, когда я достала платье. Оно сделано из темно-золотистого шелка, которое должно было ниспадать на нее, как платье старой голливудской сирены, но передняя часть представляет собой искусное произведение искусства. Тюль накинут и перекручен поверх прозрачного кружева, из которого состоит передняя часть платья, скрывая все, что не должно быть видно, вылепленное волнами от одного плеча до самого подола. А под каждым изгибом прозрачного золотого тюля я вручную пришила крошечные жемчужины, которые будут отражать свет, когда она будет двигаться, как пена на золотых волнах.
— Это безумие, Лиса, — шепчет она, ее глаза расширяются, когда она смотрит на платье. — Ты же знаешь, что всем в совете музея за шестьдесят, верно? Я собираюсь довести всех этих стариков до сердечного приступа.
— Они уйдут счастливыми. — Я осторожно расстегиваю молнию на платье, пока Далия снимает с себя халат, придерживая его так, чтобы она могла влезть в платье. Когда я его надеваю, я расправляю его так, чтобы оно идеально сидело на ее стройной фигуре, и застегиваю молнию сбоку.
— Ты выложилась, как на церемонию награждения.
— Так и есть, — смеюсь я, протягивая ей золотые серьги-подвески, которые она выбрала для платья.
— Я имею в виду, как на кинопремию или что-то в этом роде.
— Тебе нравится, да? Оно не слишком? — Я прикусываю губу, внезапно обеспокоившись. Я выложилась по полной, используя рекомендации, которые дала мне Далия, но теперь сомневаюсь в себе. Мы идем в музей, а не на Оскар, и я внезапно начинаю беспокоиться, что перестаралась.
— Нет, — твердо говорит Далия, поворачиваясь и сжимая мое лицо, пока она целует меня в лицо. — Оно идеально. Я просто хочу любоваться им всю ночь.
— Если ты сделаешь это, мы опоздаем. — Я вдеваю в уши свои серьги - пару ониксовых гвоздиков, и кладу помаду в свой клатч с красными бусинами. — Ты вызывала Uber?
— Пять минут назад. — Далия опрокидывает остатки шампанского. — Пошли.
У меня есть винтажная меховая
накидка, которую я принесла, чтобы надеть поверх платья, а Далия надевает поверх своего тренч Burberry, прежде чем мы направляемся к ожидающей машине, стуча каблуками по лестнице, спускаясь вниз. Лифт в доме Далии древний, и если есть хоть одна ночь, когда никто из нас не захочет рисковать застрять в нем, то это сегодня.
Движение в «Метрополитен» плотное, но меня это не волнует. Город стал еще более оживленным с тех пор, как я добралась до ее квартиры, улицы заполнились покупателями в последнюю минуту, людьми, идущими на ужин и мероприятия. Я наблюдаю, как мимо проплывают толпы, гадая, что происходит с людьми, которых я мельком вижу. Взволнованы ли они, счастливы, грустны или одиноки, у каждого из них есть своя история, и я не могу не гадать, что это может быть. Город такой большой и такой полный возможностей.
Длинная вереница машин огибает «Метрополитен», высаживая гостей и участников, и Далия указывает на свою дверь.
— Давай выйдем и пройдемся, — говорит она. — Я не хочу опаздывать.
— Хорошо. — Меня не волнует холод, даже если я не совсем одета для него, и судя по скорости движения очереди, гала-концерт уже начнется к тому времени, как мы войдем внутрь.
Я следую за Далией, осторожно ступая по обледеневшему тротуару на каблуках, одной рукой сжимая переднюю часть палантина.
Мы почти у лестницы, когда мой каблук натыкается на скользкий участок льда, и я чувствую, как меня тянет вбок, цепляясь за опору, не имея ничего, за что можно ухватиться.
Черт, я упаду. И испорчу ночь Далии, потому что нет никаких шансов, что я не пострадаю...
Сильная рука обнимает меня, ненадолго прижимая мои руки к бокам, когда я выпрямляюсь, и волна можжевелового и древесного одеколона омывает меня. Я вдыхаю воздух, и от шока, и от того, что он так чертовски приятно пахнет, затем оборачиваюсь, чтобы увидеть, кто мой спаситель.
Спаситель - высокий мужчина с темно-русыми волосами, искусно подстриженными и зачесанными назад с лица, голубые глаза лукаво сверкают на меня, когда он ослабляет хватку, хотя и не убирает руку полностью. Мой взгляд сразу же устремляется к его костюму: он одет в идеально сшитый темно-угольный шерстяной костюм с темно-зеленым бархатным жилетом под пиджаком, как бы в дань сезону.
Стильный и красивый. И от него вкусно пахнет. Мой пульс подскакивает на ступеньку, трепеща в ложбинке моего горла, когда он улыбается.
— С тобой все в порядке? Ты чуть не упала.
Когда я поднимаю на него глаза, я вижу намек на темно-русую щетину на его челюсти, что тоже меня удивляет. Большинство мужчин, которые одеваются как он и приходят на такие мероприятия, либо чисто выбриты, либо имеют тщательно ухоженные бороды. Кажется, это намеренный способ добавить немного развязности его внешности, особенно в сочетании с акцентом.
— Лиса? Ты в порядке? — Раздается обеспокоенный голос Далии позади меня, и я быстро выпрямляюсь, игнорируя свой учащенный пульс, когда понимаю, что теперь я зажата между двумя обеспокоенными людьми.
— Я в порядке, — уверяю я их обоих, поворачиваясь к Далии.
— Мы опаздываем. Спасибо...
— Чонгук, — предлагает мужчина, и я улыбаюсь ему.
— Чонгук. Спасибо, что поймал меня. Но сегодня вечером моя подруга получает награду, так что тебе придется нас извинить. Я не хочу быть причиной того, что она не сможет выпить перед выходом на сцену.
Чонгук усмехается, отпуская меня.
— Я бы тоже не хотел быть причиной этого. Может, я увижу тебя внутри, Лиса.
То, как он произносит мое имя, заставляет меня дрожать, его голос дымный и соблазнительный, как будто он обещает все виды вещей одним этим словом. Я делаю шаг назад, игнорируя то, как я мгновенно скучаю по теплу его ладони на моем позвоночнике, пытаясь избавиться от чувства, которое этот мужчина мне дарит.