глава 3
- Ким Сокджин, - представился мужчина, зайдя в кабинет доктора Мина.
-Джин? - удивился Юнги.- Когда мне сказали, что пришел отец ребенка, я и представить не мог, что это ты. Но как... Хотя, сейчас это не имеет значения. Время идёт на секунды.
Юнги быстро ввёл в курс дела Джина.
- Ну, в принципе, деньги не мои. Они изначально шли на лечение. Так что я подпишу любые бумаги. Если есть шанс вылечить мальчика - лечите.
- Лечение будет не таким лёгким и быстрым, - Юнги быстро по телефону дал распоряжение о начале лечения ребенка. - Сколько у тебя отпуска.
- Я думаю, мне нужно покинуть службу. Ведь у ребенка больше никого нет. И он, получается, что мой сын по документам.
- Извини, но ты же понимаешь...
- Я бета, Юни. У меня не может быть детей. С семьёй СоХи мы жили на одной лестничной площадке. Дружили семьями. Мои родители давно погибли, воспитывала бабушка, но и она умерла, - грустно продолжил мужчина. - Когда СоХи рассказала мне обо всём, я даже не знал, что ей сказать. Я не могу решать за них. Но потом СоХи попросила расписаться, что бы ей не было стыдно перед знакомыми, что она беременная без мужа. Я согласился. Тем более, что они собирались переезжать в другой дом, а я уходил в армию.
Юнги впервые был удивлён и обрадован одновременно: если ребёнок выживет - рядом с ним будет достойный человек.
Сокджин уехал, что бы окончательно уволиться из армии, так как сейчас у него будет совсем другая забота. Министерство обороны очень быстро решило вопрос об увольнении из армии, в связи с семейными обстоятельствами.
Когда Сокджин пришел во второй раз в клинику, Юнги очень внимательно посмотрел на друга, понимая всю сложность дальнейшей жизни. Юнги подошёл к кофемашине, что стояла у него в кабинете, сделал две чашки кофе, добавив в него коньяка.
- Мы давно с тобой не виделись и не общались. Как вообще у тебя сейчас дела. С Намджуном общаешься? Может, стоит и ему...
- Юнги, раз уж ты начал этот разговор, что ж. Тогда послушай меня, - помолчав, Джин продолжил. - Я - бета, Юнги. А это очень многое решает в нашей жизни, особенно в нашем обществе. Что ты мне предлагаешь? Сломать жизнь Джуна? Он - альфа, Юни, альфа, понимаешь. Он может найти омегу, создать с ней семью, родить детей. А что я могу ему дать. Да и что скажут в обществе о нас, о нем. А его родители? Они меня примут? Семья Джуна богата. Ну, да и я не беден, но рано или поздно он захочет детей. И что мне прикажешь делать. Юн, что мне делать сейчас. Пойти к нему и бросится ему на шею? Я женился на беременной девушке, то есть ребенок априори не мой. Мать умерла, а я автоматически становлюсь отцом-одиночкой. Причем отцом изначально больного ребенка. - Джин выждал минуту. - А вот теперь скажи - мне всё это повесить на человека, который просто влюбился не в того? Что скажешь? Ты бы поступил так со своим любимым человеком.
-Джин, послушай...
-Нет, Юнги, это ты послушай. У меня никогда не будет полноценной семьи. Так может этот ребенок мой шанс обрести эту семью. Пусть неполную, но у меня достаточно средств и желания. Ты даже не представляешь, как одиноко заходить в пустую квартиру, где тебя никто не ждёт.
-Для лечения ребенка нужны большие деньги, а ещё, самое главное - любовь. Ребенок будет очень уязвимым во всех отношениях.
-Ты же сам понимаешь, что он в детдоме не выживет. Так дай шанс ребенку. Тем более, как ты говоришь, омеге... а Намджуну нужна нормальная, полноценная семья.
-Джин, он тебя любит со школьной скамьи. Почему ты не хочешь дать ему шанс.
-Я тоже люблю его. Очень сильно люблю и ты это знаешь. Вот поэтому я даю ему шанс быть счастливым, но без меня. Я и в армию ушел, лишь бы не встречаться с ним. Я не смогу простить себя. Время лечит, Юни. Он обязательно встретит своего человека. А у меня уже есть сын. Мне сейчас нужно думать о здоровье ребенка.
-Знаешь, Джинни, я сейчас впервые пожалел о своем решении. Это моя вина, что всё так обернулось и с матерью, и со вторым ребенком, и с тобой. Это моя самоуверенность, мой эгоизм. Решил, что я вершитель судеб... Идиот...какой же я идиот, - закрыв лицо руками, корил себя Юнги.
Он, молодой врач, который слишком уверовал в свою неординарность, свой профессионализм, свою удачу. Решил, что словил Бога за бороду... Как бы не так. Человек - всего лишь человек. Ни больше, ни меньше. Не всё подвластно человеку. И сейчас, глядя на друга, сидящего перед ним, которому предстоит жить с больным ребенком, Юнги ненавидел себя. И впервые в жизни Юнги не знал, что же ему делать. Из-за его решения тогда оставить близнеца в утробе матери, сейчас три человека становятся несчастными, а молодая, красивая и здоровая девушка умерла, давая жизнь больному ребенку. Ребенку, который становится ещё одним препятствием для семейного счастья его двух школьных товарищей. Юнги впервые ощутил себя виноватым, и это чувство навсегда будет внутри него.
- Юнги, расскажи подробно о ребенке. Что произошло.
- Не буду сильно грузить тебя медицинскими терминами. Но если коротко, то иногда оплодотворенная клетка делиться на два, и получается не один ребенок, а двойня с одной плацентой. В норме каждый из детей должен питаться свей частью плаценты, но до 20% случаев кровотоки соединяются, и один из детей начинает обкрадывать второго. Фактически, один донор, другой реципиент. Исход может быть разным: смерть одного из малышей, рождение одного здоровым, другого больным или просто незначительное снижение качества жизни. Все это зависит от того, насколько кровотоки соединены и насколько «донор» может «выхлебать» жизни у реципиента. Очень важный фактор - время, когда кровотоки соединились: чем позже, тем лучше. Если, например, синдром развился только с 26 недели, шансов на здоровую двойню в разы больше. В идеале нужно было провести лазерную коагуляцию плаценты, но время упущено. Я полгода был в Германии. Приехал и сразу же взял на проверку карточки, увидел эту патологию... Вот только все у меня как-то...Планировал экстренное кесарево сечение, но роды начались раньше. Если бы я попросил, что бы меня предупредили, когда начнутся роды, я бы приехал. Но я даже предположить не мог, что время идет на дни. Хотел дообследовать. Дежурный врач принял первого ребенка, все было хорошо, а вот со вторым они...ни кесарева не сделали, а решили... Да, что уж теперь говорить. Разговорами не поможешь.
- Юнги, я могу увидеть малыша, - с надеждой посмотрел Джин.
- Да. Переодеться только нужно. Там стерильно все, - опустил голову Юнги. - И еще. Ты не пугайся. Врачи использовали щипцы, и есть гематомы на голове, и, даже не знаю... понятия не имею как, но у ребенка сломана ключица, ну и синдром дыхательных расстройств...
Джин затравлено посмотрел на друга. Он совсем ничего не понимал в медицине, но все то, что озвучил Юнги, звучало страшно.
-Джин, ты сейчас готов взять ответственность за него? Мальчик очень слаб и, мы пока не уверены, но развитие его может быть с задержкой. Я даже приблизительно не скажу тебе, с чем ты можешь столкнуться, - ненавидя себя, произнес Юнги.
- Я хочу его увидеть, - коротко отрезал Джин.
Джин медленно подошел к кувезу. Посмотрел на Юнги, можно ли ему просунуть руки в отверстия. Доктор кивнул.
Джин тихонько коснулся ручки малыша. Крошка лежал на чистенькой беленькой пелёночке, его красно-синюшное тельце, казалось безжизненным и только работа аппаратов говорила, что ребенок все еще жив.
- Малыш. Мой маленький. Сынок. Сыночек. Котенок мой. Солнышко. Я тут, маленький мой. Я всегда буду рядом с тобой, - слезы текли по щекам Джина. - Мой хороший, самый лучший, самый красивый, любимый мой мальчик, ты только держись. Не сдавайся, сынок. Ты сильный. Ты самый сильный, слышишь. Прошу тебя, не оставляй меня одного. Я ж без тебя не смогу, не справлюсь. Ты же знаешь, ты же все понимаешь, - руки Джина гладили крошечные пальчики ребенка. - Вот подрастешь, мы с тобой на карусели в парк пойдем, я тебя на велике научу кататься. Хочешь? Поднимемся на гору Сапсан. Ты увидишь, какой наш город красивый. Будем ездить с тобой на море, греться на песочке. И вообще мы объездим с тобой весь мир. Без тебя разве нужен мне этот мир, без тебя мне и...
Раздался резкий звук одного из аппаратов. Юнги быстро сказал, что бы Джин вышел. В палату уже бежали другие врачи. Джин вышел за двери, не понимая, что произошло. Ноги перестали его держать, и он по стене съехал на пол. Слезы все еще текли по щекам. Джин поднял глаза вверх.
- Пожалуйста, если ты действительно есть там, на небесах, прошу, оставь мне этого ребенка. Не забирай. Я не знаю, за что ты меня так наказываешь, но прошу тебя - не забирай, - Джин, свернувшись, лег на пол.
Юнги быстро подошел к другу, закатал его рукав. Медсестра ввела ему успокоительный раствор. Джину помогли дойти до кабинета Юнги, где он проспал несколько часов.
- Ребёнок пошёл на поправку, - улыбаясь, сказал Юнги. - Я думаю, он услышал, что ты ему наобещал, и решил, что все это довольно интересно. Как будешь выполнять обещанное?
Джин, не понимая, внимательно смотрел на Юнги.
- Денег семьи Чон достаточно для лечения ребенка. Мы эти дни усиленно применяли лучшие лекарства, которые только есть, лучшие аппараты. И к счастью результат не заставил себя ждать. Мальчик начал дышать самостоятельно. Ребенок очень сильно цепляется за жизнь. Сейчас рано говорить о его дальнейшем развитии, но, кажется, с ребенком будет все хорошо. Он активно двигает ножками и ручками. Конечно, с ключицей нужно будет быть осторожным, но это уже не так страшно. В дальнейшем, конечно же, будут необходимы дополнительные реабилитационные моменты и это довольно дорого, - все еще радостно говорил Мин.
- У меня достаточно денег. Я могу, не работая, дожить до старости на те деньги, что у меня есть.
Юнги с недоверием посмотрел на друга: что-то новенькое.
- У моих родителей был сильный бизнес. Когда они погибли, я был ещё мал, и бабушка приняла решение продать бизнес, вернее контрольный пакет акций, оставив один филиал, который находится в Сеуле. Деньги положила под проценты, да и дивиденды капают. Так же продала наш особняк. Родители хотели большую семью, много детей, но не успели, а мне этот особняк без надобности. Так что лечение не будет прервано, не переживай. И никаких дополнительных сборов средств для Тэ не нужно.
- Тэ? - переспросил Юнги.
- Да. Тэхен. Как тебе - Ким Тэхен?!
- Красиво... Я уверен, что все у нас будет замечательно. Все показатели практически в норме. И помни, Джин, я всегда помогу. Сейчас ребенок еще несколько недель будет под наблюдением. Но, за эти несколько часов, произошел космический прыжок, - улыбаясь, говорил Мин. - У тебя есть мой номер телефона. Так что чтобы не случилось, в какое бы время суток, хоть глубокой ночью - звони мне. Мы справимся, Джин, мы обязательно справимся. Ты даже не представляешь, какой груз вины ты снял с моей души. Пообещай мне, что будешь держать меня в курсе.
- Обещаю, - сказал Джин, подойдя к другу и обняв его. - Я не справлюсь без тебя. И не изводи себя виною. Этот ребенок - самый ценный подарок за всю мою жизнь, Юнги. У меня сейчас есть семья. Понимаешь? У меня есть сын. Юни, ты не имеешь права казнить себя. Ты будешь крёстным моего сыночка, - слезы стекали по щекам мужчин.
Слезы горечи Юнги и слезы счастья Джина. Джин так устал от одиночества, и этот ребенок станет смыслом его жизни, его счастьем, его семьёй.
В дверь постучали и без приглашения вошли.
- С днем рождения, доктор...- запнулся вошедший. - Джин?
В дверном проёме стоял их школьный друг Ким Намджун.
- Вот так всегда. Точно, я ж и забыл совсем, - смущенно ответил доктор, отстраняясь от Джина. - Проходи. Я, смотрю, ты торт принес. Я кофе сделаю, - подойдя к кофемашине, произнес Мин.
- Привет, Джин. Давно не виделись. Не ожидал тебя здесь увидеть.
- Здравствуй, Джун.
На столе лежала медицинская карточка. Намджун, нервничая, взял ее в руки. Джин резко выхватил карточку из рук друга.
- Это моё.
Юнги расставил чашки на столе, пригласив всех присесть на диван, начал открывать коробку с тортом.
- Ну что ж сегодня у меня несколько самых суперских подарков. Спасибо Намджун, за то, что всегда помнишь и приходить поздравить. И тебе Джин спасибо, за то, что у нас все получилось, а значит и у вас с Тэ все получится. А мы с Намджуном поможем. Правда, Нам? - хитро прищурил глаза Юнги. - Я сейчас еще раз схожу, проверю твоего сына, Джин. А вы тут поболтайте.
Джин кинул на Мина испепеляющий взгляд. Но Джун все услышал и собирался все узнать.
- Сына?
- Да, сына. Что-то не так.
- Ты снова защищаешься. Джин, я же не зверь, я не нападаю. Просто спросил. Хочешь - ответь. Не считаешь нужным поделиться с другом радостью - значит, я не заслужил, - Джун все еще внимательно смотрел на друга, которого любил.
Джин поднял взгляд на Джуна, которого так же любил со школы, но которому боялся признаться. Ведь он бета, а Намджун альфа. У Намджуна должна быть семья, а что может дать бета.
- Джин, познакомишь с сыном? Мы могли бы сходить в парк на аттракционы, ему понравится, - Намджун даже не подумал, какой шквал эмоций вызовут в Джине его слова.
Джина накрыл истерика. Он столько не плакал со смерти своих родителей. Он даже и предположить не мог, что в его душе накопилось столько боли и слез.
Намджун тихонько придвинулся к любимому, обняв его, тихо укачивал. Он ничего не говорил, давая выплакаться.