^^^
Есть девочка тоже не любила, но без завтрака няня никогда не выпускала ее из комнат. Приходилось идти на хитрость. Усыпляя бдительность старушки, принцесса выпила полстакана молока и, откусив с хрустом кусочек большого фигурного печенья, быстро засунула остатки в карман фартучка. Затем позвала, умильно склонив голову набок:
– Нэни, я съела одно печенье, но больше не хочу. Дай лучше медового пряника.
– Сейчас принесу, лапонька, – обрадовалась старушка, ведь в кои-то веки деточка попросила чего-нибудь пожевать, и вышла из комнаты.
Этого и добивалась маленькая шкодница. Как только за няней закрылась дверь, принцесса вскочила из-за стола и прокралась к выходу из покоев. Выглянула в коридор. Никого! Пользуясь случаем, девчушка припустила бежать со всех ног, чтобы до возвращения Нэни успеть где-нибудь спрятаться. Бэль повезло, дверь в покои Рикардо оказалась открыта. Девочка тут же нырнула внутрь и прислушалась, нет ли погони. Все было тихо. Решив, что Рик, наверное, где-нибудь прячется, принцесса отправилась на разведку. Подергала за ручку запертую дверь кабинета, заглянула в гостиную, диванную и, наконец, в спальню. Среди многочисленных пестрых подушечек, раскиданных по всей кровати, подгребя под себя значительную их часть, свернувшись клубком, мирно посапывал мужчина, натянув одеяло до самого носа.
Взвизгнув от восторга, Бэль сиганула на кровать к брату и, кинув в него подушечкой, прокричала:
– Привет, Рик! Я тебя нашла! Давай поиграем!
– А? Что? – Дернувшись, принц высунулся из-под одеяла и сонно глянул на маленькую кузину.
– Давай поиграем, – повторила непонятливому брату малышка и кинула в него очередной подушечкой.
Угомонившийся всего три часа назад принц почему-то вовсе не испытал бурного восторга от такой перспективы. Вскакивать ни свет ни заря, чтобы развлекать пусть и любимую, но чересчур непоседливую кузину, ему вовсе не хотелось. И тут рыжего сплетника осенила блестящая, можно сказать, просто гениальная идея.
– Милая, иди к Энтиору. Он обещал, что будет делать все, что ты захочешь, и, когда бы ты ни пожелала, играть в любые игры все Новогодье.
– Вот здорово! – восторженно воскликнула Бэль. – В любые-любые?
– Да, солнце мое. Он поклялся в этом на игре в «Колесо Случая». А еще пообещал не сердиться на тебя, чтобы ты ни натворила.
– О!!! – от избытка чувств принцесса ненадолго замолкла, переваривая потрясающую информацию и все блестящие перспективы, которые та открывала.
Раньше Энтиор никогда не играл с ней и все время ругался, иногда даже без всякого повода. Но теперь, раз пообещал такое в их дурацкой взрослой игре, принимать участие в которой Бэль, несмотря на многочисленные крупногабаритные скандалы с ревом, категорически запрещалось, значит, выполнит. Даже крошка-принцесса знала, насколько серьезно для бога обещание, пусть даже обещание, данное в игре.
– Спасибо, Рик! – выпалила Бэль, еще раз кинула в него маленькую подушечку и, спрыгнув с кровати, побежала искать Энтиора.
Снова свернувшись клубком и обняв любимые подушечки, принц сладко задремал, довольно улыбаясь при мысли о том, какой сюрприз ждет братца-вампира.
Для начала маленькая принцесса решила поискать кузена-вампира в его личных покоях. Быстро пробравшись по коридору к апартаментам Энтиора, девочка остановилась перед дверью с причудливой монограммой и состроила гримаску, пытаясь скопировать выражение холодного величия с официального портрета принцессы Элии, выставленного для всеобщего обозрения и восхищения в Галерее Портретов и Зеркал. Закатив глаза и задрав нос к потолку, Бэль, совершенно не замечая пластины звонка, громко забарабанила в дверь.
Она тут же отворилась. Изящно-томный юноша-слуга с завитыми в тугие локоны золотистыми волосами уставился на девочку с выражением вежливого непонимания на фарфоровом лице.
– Я к принцу Энтиору. Меня ждут, – старательно подражая интонациям сестры, выдала девочка и, не дожидаясь, пока слуга сообразит, что к чему, решительно прошмыгнула мимо юноши внутрь. Мирабэль была у принца всего пару раз, вместе с Элией, но роскошная обстановка его апартаментов настолько поразила воображение малышки, что запомнила она все отлично. Решив, что Энтиор, как и Рик, может прятаться в спальне, девочка первым делом направилась туда. И, конечно, угадала! Раскинувшись на белоснежных просторах огромной постели, Энтиор спокойно спал. Алый, как кровь, балдахин отбрасывал легкие блики, отчего казалось, что на обычно бледном лице принца играет нежный румянец. Сомкнув глаза только на рассвете, после долгих «игр» в подземелье замка, вампир едва начинал видеть первые сны, и безмятежна была его душа, не ведающая о подлых замыслах проказника Рика.
Бэль насупилась, разглядывая бессовестно дрыхнущего кузена, который сейчас должен был играть с ней! Потом недолго думая малышка подошла к кровати и, отогнув краешек пухового одеяла, пощекотала пятки Энтиора.
Принц дернулся и чуть согнул ноги, Бэль пощекотала его снова уже сильнее и громко позвала:
– Энтиор, просыпайся, давай играть! Я пришла!
Сквозь сон принц смутно осознавал, что кто-то бесцеремонно вторгся в спальню и что-то требовательно вопит ему на ухо.
«Наверное, это кошмар», – решил мужчина. В самом деле, какой сумасшедший мог осмелиться разбудить ужасного Ледяного Лорда? Но дурной сон все не кончался. Принц с трудом разлепил опухшие веки.
У постели, подбоченившись, стояла Бэль и негодующе кричала:
– Энтиор, давай играть!
«Все-таки это кошмар», – констатировал вампир и снова закрыл глаза, в которые словно насыпали мелкого песка, пытаясь направить сновидения в более приятное эротическое русло.
Но Бэль все продолжала кричать, и мало-помалу принц осознал, что его кошмар реален. Теперь нужно было найти силы проснуться настолько, чтобы выдворить мерзавку вон. А скандал по поводу ужасающего воспитания девчонки Нрэну можно будет закатить и позднее.
– Ты обещал, слышишь?! – донесся до Энтиора рассерженный голос девочки, и трагическая реальность обрушилась на голову принца. Он тихонько застонал. Обещал! Обещал забавлять это маленькое чудовище все Новогодье! Какие драные демоны тянули его за язык, когда он давал этот идиотский обет? Но отказываться теперь было поздно.
С трудом оторвав голову от подушки, вампир разлепил веки и хрипло прошептал:
– Я слышу тебя, Бэль. Не ори, пожалуйста!
– Так мы идем играть или ты будешь валяться? – негодующе поинтересовалась принцесса и топнула ножкой.
– Да-а, идем, но мне надо одеться. Подожди пока в будуаре, – поморщившись, ответил принц и постарался придать своему голосу максимум дружелюбия, на какое только был способен в столь трагических обстоятельствах.
– Ладно, только побыстрее, – снисходительно разрешила противная малявка и скрылась за дверью.
Покачиваясь, принц сел на кровати и дернул шнурок звонка, вызывая камердинеров. С трудом моргая, Энтиор попытался проснуться. В голове стоял туман и, кажется, начиналась дикая мигрень, тело отказывалось повиноваться. Умывание теплой ароматной водой нисколько не улучшило состояния несчастного страдальца. Суетящиеся слуги и их жалкие попытки застегнуть на хозяине рубашку раздражали неимоверно, хотелось кого-нибудь убить – этих слуг, Бэль, ту скотину, которая подослала к нему маленькое чудовище в такую рань, или всех вместе взятых. Мимолетный взгляд в зеркало вверг бога в шок. Принц с трудом поверил, что этот взлохмаченный урод с красными от недосыпа глазами и живописными синими тенями на веках – он сам.
А паршивка Мирабэль поминутно долбила в дверь и капризно спрашивала:
– Ты скоро?
Каждый удар отдавался в его тяжелой голове таким эхом и такой острой болью, будто туда загоняли раскаленные спицы. Энтиор терпеливо, хотя хотелось визжать и зверствовать (последнего все-таки хотелось чуть больше), цедил сквозь клыки:
– Я одеваюсь, подожди, кузина.
Слуга подал принцу камзол. Готовясь его одеть, бог привычным жестом взбил кружевную пену манжет, стряхнул невидимую пылинку, собрался снова взбить манжеты щелчком пальцев и замер, так и не закончив действия. Энтиор с ужасом осознал, что Бэль вот уже несколько минут молчит. Отшвырнув слугу с камзолом, вампир ринулся в будуар. Рывком распахнул дверь и застыл, сраженный наповал. В нос принцу ударил ни с чем не сравнимый запах дорогой парфюмерии.
Сидя за туалетным столиком, маленькая принцесса увлеченно играла в фею ароматов, о которой как-то рассказывал ей сказку Лейм. Бэль перетряхивала разноцветные изящные флакончики и фигурные коробочки, откупоривала, нюхала их содержимое и смешивала наиболее понравившиеся жидкости, порошки и кремы в большой белоснежной раковине моллюска кодии. Кое-какие пузырьки и коробочки в процессе работы нечаянно опрокинулись, и недолго думая малышка спихнула их под столик, чтобы не мешались. Нежно-голубой ковер под ногами принцессы уже весь был в разноцветных разводах.
– Бэль!!! – простонал Энтиор, глядя, во что превратились его лучшие духи, лосьоны, пудра, крем и любимый ковер. Все это теперь придется выкинуть на помойку! Бог принципиально никогда не использовал магии для чистки и восстановления вещей, а даже если бы решил пойти на вопиющее нарушение принципов, ничего не получилось бы – часть дорогущей косметики была не только водостойкой, но и магистойкой. Словом, вещи оказались безвозвратно погублены!
– А? Ты наконец собрался? – оторвалась малышка от своего занятия. – Как же долго ты одеваешься! Вот Нрэн и Лейм куда быстрее! Пошли!
– Да, – обреченно кивнул вампир, проклиная тот миг своей жизни, когда он узнал о существовании игры «Колесо Случая».
Разом утратив интерес к созданию новой парфюмерной композиции, Бэль соскочила с высокого пуфика и, подойдя к кузену, потянула его за рукав пальчиками, перепачканными в бирюзовых тенях. На первозданной белизне кружевной рубашки появилось несколько живописных пятен.
Принц страдальчески поморщился, но стиснул зубы и промолчал.
– Энтиор, давай пойдем в гости к Элии, – осенило малышку, которой не терпелось похвастаться приобретением нежданного товарища по играм. – Ой, а у нее, наверное, сейчас опять этот противный дядька с длинным носом на кровати прыгает, – спохватилась, нахмурившись, Бэль, но лицо малышки тут же озарилось хитрой улыбкой: – А ты ведь обещал делать все, что я ни попрошу…
Принц снова обреченно кивнул, гадая, что может взбрести в голову этой маленькой фурии, которую он собственными руками посадил себе на шею.
– Энтиор, я хочу, чтобы ты прогнал того дядьку. Мы тогда сможем поиграть с Элией и вместе попрыгать у нее на постели. Вот!
Вампир попытался скрыть саркастическую улыбку, которую вызвала двусмысленная фраза наивной маленькой эльфиечки, и ответил:
– Хорошо, Бэль, я выгоню Рэта.
От избытка положительных эмоций Бэль подпрыгнула, издала восторженный вопль, от которого едва не лопнули барабанные перепонки принца, и воскликнула:
– Идем скорее!
Принцу не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Поддерживая с сестрой отличные отношения, Энтиор не позволял себе третировать любовников Элии в ее присутствии, хотя иногда этого очень хотелось. Но теперь представился великолепный шанс, не очерняя себя в глазах любимой стради, поизмываться над одним из ее постоянных ухажеров. Длинноносый насмешливый хам давно уже оскорблял эстетическое чувство бога. Принц считал, что Элия достойна куда лучших и, во всяком случае, более симпатичных любовников. А какие вольности позволял себе этот нахал в общении с великой богиней! Нет, решительно, Энтиор был вовсе не против выпавшей ему возможности наказать ублюдка.
– Подожди пока здесь, – попросил кузину Энтиор, остановившись перед маленьким диванчиком в нише, недалеко от покоев Элии. – Я потом тебя позову.
Принцесса капризно сморщила носик, но повиновалась, чинно уселась и сложила ручки на коленях, точно так, как учила няня и как полагалось сидеть хорошо воспитанной юной леди.
– Только ты поскорее, – напоследок грозно велела девчушка удаляющейся спине.
Принц, сделав вид, что не услышал наставлений, прошел дальше и толкнул дверь в покои сестры. Маленькие пажи никогда не были серьезным препятствием для продвижения, принц просто проигнорировал их жалобные вопли о том, что госпожа спит, а магическая охранная арка, парализующая любого, кто входил в комнаты, желая богине зла, не остановила Энтиора, поскольку вампир искренне, на свой лад, обожал сестру и хотел навредить только Рэту.
Пугнув прислугу ледяной улыбкой, принц двинулся к спальне Элии. Случайный взгляд, брошенный в зеркало будуара, понизил и без того отвратительное настроение бога до критической отрицательной отметки. Принц решил, что Грею сегодня тоже крупно не повезет.
Войдя в спальню, Энтиор быстро приблизился к ложу сестры. Длинноносый ублюдок спал там же, вольготно раскинувшись на кровати. Выпустив клыки, принц молниеносно выбросил вперед руку и, схватив Рэта за горло, приподнял его. Тщетно пытаясь заполучить хоть капельку кислорода, шпион забился в сильных руках вампира, чем только усугубил свое положение. Энтиор сжал пальцы сильнее, и острые ногти впились в горло Грея, взрезая кожу.
– Даю тебе пять секунд, чтобы ты убрался отсюда, – процедил принц, наслаждаясь беспомощностью жертвы, и чуть ослабил стальную хватку.
– Понял, – прохрипел Рэт, получив слабую возможность дышать.
Энтиор разжал руку, и шпион рухнул на ковер. Ползком двинулся к своим вещам, сгреб в кучу то, что попало под руки, и поспешно телепортировался из спальни своей опасной любовницы в более спокойное место.
Рэт не знал, что нашло на Энтиора, но оставаться, чтобы поставить принцу диагноз, вовсе не желал. Пусть уж Элия сама разбирается, какая шлея попала под хвост ее чокнутому брату-садисту. Обычно принцы не трогали Грея, поскольку король категорически запретил им калечить лучшего шпиона Лоуленда. Легкие тычки и приколы, разумеется, в счет не брались. Да и сам Рэт не протестовал против такой тренировки на выживание. Надо же поддерживать форму. Но одно дело – форма, а другое – острые когти вампира. Мужчина коснулся израненной шеи, болезненно поморщился и тоскливо подумал о теплой постели любовницы. Поскорей бы она вправила мозги Энтиору. И дернул его какой-то демон припереться к сестре с утра пораньше! Бросив одежду в кресло, Грей стянул покрывало с собственной постели и заполз под холодное одеяло, чувствуя себя абсолютно несчастным.
– Энтиор, что случилось? – с сонным недоумением в голосе спросила принцесса, приподнимая голову над подушкой.
– Прости, милая, – невинно вымолвил принц, подходя и присаживаясь на кровать рядом с сестрой. – К сожалению, я был вынужден так поступить, потревожив твой покой, ибо обеты нельзя нарушать, а принцесса Мирабэль велела мне выгнать из твоей спальни этого мужчину…
Закончив речь, принц вздохнул и отчаянно зевнул, аккуратно прикрыв рот ладонью.
– Бедный мой, – посочувствовала Элия. – Она подняла тебя с постели в такой ранний час?
– Да, – жалобно простонал вампир, томно прикрывая лицо тонкими пальцами. – Разбудила, разгромила мой будуар, испортила любимый ковер, пачкает мои вещи и требует, чтобы я с ней играл. Должно быть, я ужасно выгляжу?
– Ты, как всегда, прекрасен. – Богиня ласково коснулась запястья Энтиора. – Даже невыспавшийся.
– Ах, дорогая, ты мне льстишь, – отмахнулся вампир и тут же кокетливо поинтересовался. – Правда, прекрасен?
– Я тебе никогда не лгу, – улыбнулась принцесса. – Сейчас подумаем, как избавить тебя от обременительного общества малышки хотя бы на утро.
– Милая, если это возможно, – взмолился Энтиор, целуя запястье кузины.
Принцесса откатилась от края кровати поближе к середине, присела на мягких подушках, закуталась в теплое одеяло и активизировала заклинание связи.
– Слушаю, – привычно отозвался принц Лейм, отрываясь от дел.
Элия окинула взглядом большой стол, заполненный (слово «заваленный» было к нему неприменимо) аккуратными стопками книг с многочисленными закладками, тетрадями конспектов, посередине лежал большой лист разграфленной бумаги, на котором кузен, вероятно, собирался чертить таблицу. Доказательством этому служили батарея остро заточенных карандашей в вазе и несколько линеек разной конфигурации.
– Прекрасное утро, занят, дорогой? – соблюдая формальные правила вежливости, спросила принцесса.
– Прекрасное утро, Элия, – радостно отозвался юноша, украдкой вынимая изо рта жвачку. Ради сестры он готов был забросить любую работу. – Так, пустяки. Рик просил сделать для него таблицу сравнительного анализа культурных обычаев и предпочтений по Астерии, Меливеску и Ольшерху, собирался расширять бизнес. Уходить в урбомир сейчас нельзя, а то бы я ему быстренько сбацал подвижную диаграмму, вот и решил поработать на свежую голову по старинке. А ты что-то хотела?
Скрупулезный и педантичный Лейм частенько брался за работу такого рода, считая ее полезной для интеллектуального развития и расширения кругозора. Этим активно пользовались все члены семьи, за исключением Нрэна, предпочитавшего всегда все делать самостоятельно, но самую большую выгоду из хобби Лейма извлекали король Лимбер, Рик и Тэодер.
– Выручай, милый, – взмолилась принцесса. – Под дверью моих покоев пляшет от нетерпения Бэль, ожидая, пока Энтиор, исполняя обет и ее пожелание, выгонит Рэта. А мне и брату ужасно хочется спать. Займи, пожалуйста, девочку хотя бы на первую половину дня, чтобы она сняла осаду. Спаси нас и постарайся втолковать ей кое-что о распорядке дня вампиров и опасностях ранних побудок существ этого вида.
– Хорошо, конечно, – охотно согласился принц. – Я ее сейчас заберу. Элия, ты, пожалуйста, не сердись на Бэль. Она еще очень мала, многого не понимает и…
– Дорогой мой, о незаурядности личности и многочисленных достоинствах Мирабэль ты расскажешь мне как-нибудь в другой раз. А наше времяпрепровождение на ближайшие четыре часа представляется мне следующим образом: ты играешь с Бэль где-нибудь в садах с подветренной стороны замка, я валяюсь в постели и вижу красивые сны. Договорились?
– Да, – поняв, что ему вежливо предлагают побыстрее заняться делом, коротко ответил Лейм.
Элия отключила заклинание.
– Ты спасаешь мою жизнь, стради, – проникновенно шепнул Энтиор и вновь отчаянно зевнул.
– Иногда приятно поиграть в милосердие, – усмехнувшись, заявила богиня. – А теперь, когда опасность миновала, предлагаю наконец лечь спать. Места у меня хватит. Это лучше, чем с ужасом думать о том, что будет с твоей спальней, если туда нанесет визит Бэль, ускользнув от Лейма.
– Спасибо, дорогая, – еще раз поблагодарил сестру принц и принялся раздеваться.
Бог элегантности разоблачался с такой небрежной томной грацией, что, выпади Джею шанс наблюдать сие представление, самолюбивый шкодник непременно позавидовал бы вампиру.
Предложение Элии разделить постель не было для Энтиора чем-то шокирующим или необычным. И раньше случалось, что брат и сестра, засидевшись до рассвета за интересной беседой, ложились спать вместе. И, к величайшему изумлению родственников, мирно спали, нисколько не мешая друг другу. Не в обычаях вампиров смешивать сон и любовь.
Принц улегся на своей половине постели и, сомкнув веки, тут же провалился в глубокий сон. Вслед за ним задремала и богиня. Пробравшийся потихоньку в спальню Диад внимательно посмотрел на спящих, печально вздохнул и, опустившись на ковер в изножье постели, тоже засопел, уронив голову на мощные лапы. Как и все кошки, он всегда был готов поспать еще.
Около часа дня Элия первой открыла глаза, бросила взгляд на маленькие часики у изголовья и ясно поняла, что все-таки пора вставать. Серебряные витые стрелки уже собрались в районе двенадцати и всерьез намеревались двигаться дальше.
– Энтиор, – позвала принцесса, пододвигаясь к брату, и тихонько коснулась его плеча.
– Мм? – сонно отозвался принц, не открывая глаз и не меняя расслабленной позы.
– Почти час дня, дорогой, – сочувственно сообщила принцесса.
– Мм, – недовольно фыркнул вампир и попросил: – Я пока еще подремлю с полчасика. Разбуди меня, когда вернешься из ванной.
– Договорились, – согласилась принцесса и, выбравшись из постели, отправилась умываться. Диад и Энтиор продолжали спать.
Через сорок минут принцесса появилась в спальне веселая, свежая, голодная и горящая жаждой деятельности. Сегодня она планировала всласть покопаться в библиотеке среди книг Элтона, а ближе к вечеру было назначено первое занятие с новым учителем – Итвартом, поэтому богиня надела рабочие темные брюки и кружевную сорочку.
– Поднимайся, дорогой, – принялась тормошить брата Элия, щекоча его шею. Диад, громко мурлыча, облизывал руку принца, до которой сумел добраться, не залезая на кровать.
Не выдержав такой масштабной атаки, страдалец-вампир вынужден был проснуться. Принц сполз с кровати и направился в ванную, чувствуя себя несчастным, разбитым и почти больным, но дикая мигрень, которую накликала утром Бэль, к счастью, все-таки прошла.
Энтиор всегда пребывал с утра не в самом лучшем расположении духа, просыпался медленно, не спеша подстраивался к быстрому темпу дневной жизни. Первую четверть суток вампир был несколько вял, зато ближе к ночи становился все деятельнее и энергичнее. Раздражительность его, правда, нисколько не зависела от положения солнца над горизонтом и менялась только в сторону увеличения под воздействием среды, как однажды определил Лейм.
Душ помог принцу проснуться, и к завтраку с Элией он был уже в сравнительно неплохом для себя настроении. Накинув, как тунику, большое банное полотенце, Энтиор прошел в будуар и опустился в кресло рядом с сестрой у накрытого к завтраку столика. Паж, знакомый с привычками бога, налил ему в бокал красного вина и неслышно отступил в угол комнаты. Пригубив вино, принц галантно промолвил:
– Прекрасное утро, дорогая, и еще раз благодарю. Ты спасла жизнь…
– Интересно, твою или Бэль? – хихикнула принцесса, выбирая очередной бутерброд, удостоившийся чести быть приглашенным на свидание с ее желудком.
– Ах, милая, ты же знаешь, я не могу поднять руку на кузину, – печально отозвался принц, потягивая вино. Есть с утра ему совершенно не хотелось.
– Потому что боишься, что Нрэн убьет тебя за это или я объявлю бойкот, – заключила принцесса.
– Второе – страшнее, – честно признался Энтиор. – Но пойми, милая, кровь просто кипит от возмущения при мысли о том, что существо из породы эльфов приходится мне родней и я должен терпеть его общество.
– Понимаю, – сочувственно кивнула Элия, с аппетитом жуя булочку с изюмом и орехами.
– Но даже если не думать о крови, Бэль просто кошмарный ребенок, ее непоседливость и идейность сводят меня с ума. Даже Рик или Джей не были такими. Это просто герцог Лиенский в юбке. Она мешает мне жить, я ее ненавижу, – честно признался вампир, допивая бокал. Паж тут же наполнил его вновь.
– Я тоже не была светлым духом, дорогой, – заметила богиня. – И в серебряную пору моего детства наши отношения никак нельзя было назвать теплыми.
– Между нами было другое, сестра. Я чувствовал твою кровь, наблюдал, испытывал на прочность твой характер. А ты испытывала меня, – возразил бог боли.
– И успокоился ты только тогда, когда понял, что я сильнее, – улыбнулась Элия, подцепив с подноса пирожок.
– Да, милая, – подтвердил вампир, выпустив от удовольствия клыки и слизывая с губ вино. – Я успокоился, когда понял, что ты будешь моей стради – сестрой крови. Пришлось ждать, когда и ты это поймешь, но теперь все прекрасно, любимая.
– Так потерпи ради меня, дорогой. Пройдет не так много времени, Бэль выйдет замуж, и ваши встречи станут происходить значительно реже, – промолвила Элия, улыбаясь каким-то своим мыслям.
– Придется. Только бы нашелся сумасшедший, который отважится взвалить на себя это бремя, – от всего сердца понадеялся принц и спросил, задумчиво перебирая гроздь винограда в вазе: – А пока не пришел этот светлый час, как думаешь, может быть, мне сразу признать обет невыполненным?
– Продержись еще хотя бы пару дней, дорогой, иначе братья будут доставать тебя шутками до следующего Новогодья, – посоветовала богиня.
– Они такие злопамятные, – пожаловался Энтиор и, взяв маленькое печенье, обсыпанное корицей, принялся задумчиво жевать. Диад сочувственно потерся о его ноги и лег рядом, кося на любимца бирюзовым глазом.
Побеседовав с сестрой еще полчаса, съев один пирожок, крошечный бутерброд, четыре виноградинки и выпив три бокала вина, принц набрался мужества, чтобы подняться и отправиться в свои покои одеваться. Слабая надежда на то, что ужасное маленькое чудовище по имени Бэль играет в Садах с Леймом, а не устроило засаду у него под кроватью, поддерживало силы морально измученного вампира.
Глава 10
Большой библиотечный переполох
Абсолютная гарантия неразглашения тайны – это смерть ее владельца.
С. Рамишвили
Выпроводив брата, Элия засобиралась в библиотеку, пока очередное недоразумение или жаждущий пообщаться родственник, что в принципе часто бывало одним и тем же, не завладели ее вниманием. Еще пара пирожков исчезла с блюда, потом богиня приказала пажу убирать со стола, выскользнула из своих покоев и стремительно зашагала по коридору. На протяжении двух этажей ей каким-то чудом удавалось избегать встреч, чреватых беседами, но на третьем удача изменила богине.
Впереди уже маячили створки дверей библиотеки и застывшие в карауле стражи, когда в коридор из гостевых покоев выпорхнула леди Джанети. Огненно-рыжая красавица с хитрющими зелеными глазами, облаченная в алое шелковое платье, расшитое золотыми лилиями, увешанная драгоценными камнями на грани между «очень много» и «абсолютно безвкусно», предстала перед богиней.
– Принцесса Элия, прекрасный день. – Женщина начала беседу с официального приветствия, словно невзначай преградив дорогу богине.
– Прекрасный день, леди Джанети, – доброжелательно поздоровалась принцесса. Этой женщине она действительно симпатизировала.
Леди Джанети, мать принца Рикардо, одна из немногих бывших жен короля Лимбера, пребывавших в мире живых, стоила таких чувств. Не только красивая, но и умная, она сумела смириться с тем, что некогда бешеная страсть ее царственного супруга угасла, и тихо исчезла из его жизни после первого же намека на желательность развода. Второго намека Лимбер обычно не делал, считал, что красивых дур в мирах и так слишком много, но в семейном склепе становилось одним кувшином с прахом больше.
Щедрый и любящий муж, роскошь и слава, маленький сын, которого оставили в замке отца, ушли в прошлое, но юная экс-королева не хотела прозябать в глуши на мизерном содержании. Она по-прежнему стремилась блистать, но обременять себя семейными узами после первого печального опыта не желала категорически. Леди Джанети всегда была упряма, с детства ладила с цифрами, умела отчаянно торговаться, отлично разбиралась в драгоценных камнях и обладала неплохой интуицией. Женщина плакала ночами в подушку от одиночества, срывала зло на любовниках, а днем собирала себя в кулак и, лучезарно улыбаясь, приступала к работе. Минуло несколько лет, на рынке Миров стало несколькими торговыми компаниями больше. Они приносили прибыль, а Джанети поняла, что без бывшего солнцем ее жизни Лимбера можно жить. Поначалу леди старалась не слишком часто попадаться на глаза королю Лоуленда, но со временем боль притупилась, и вот уже несколько веков Джанети регулярно посещала крупные семейные праздники, поддерживая ровные отношения со всеми детьми короля, в том числе и с собственным сыном, который стал таким взрослым и странно чужим.
– Давно приехала, Жанти? – поинтересовалась из вежливости принцесса, переходя к неформальной беседе.
– Сегодня утром. Смывала дорожную грязь, приходила в себя, дороги в графстве Бакри просто невозможные, я на них жалобу в Управление транспорта подам, так что, еще никого не видела. Не знаешь, мой рыжий в замке?
– Куда он денется, когда все самое интересное сейчас творится в пределах города, – с усмешкой отозвалась принцесса. – У Джея, наверное, торчит. Значит, скоро учует, что ты здесь, и примчится. Заходи как-нибудь вечерком, Жанти, поболтаем.
– Обязательно, Элия, – радостно согласилась женщина.
Словно в ответ на слова принцессы, рядом материализовался огненный вихрь – Рик. Кивнув сестре, принц сверкнул ослепительной, как снег на солнце, и такой же бездушной улыбкой, склонился перед Джанети в официальном поклоне и приложился к ручке.
Леди-мать, позвольте засвидетельствовать вам мое почтение. Счастлив видеть вас в добром здравии. С каждой нашей встречей вы все ослепительнее и моложе!
– Прекрасный день, Рик, – с такой же официальной улыбкой на губах приветствовала сына мать. – А ты с каждым годом льстишь мне все искуснее.
– Ваши подозрения несправедливы, о лучезарная леди, – начал возмущаться принц.
Оставив их играть словами, принцесса поспешила скрыться за тяжелыми резными дверями библиотеки, которые услужливо распахнули перед богиней стражи, восхищенно глазевшие на нее все это время.
Здесь не было места для звонких и пустых фраз. В помещении царили первозданная тишина и покой, тяжелые портьеры закрывали окна, защищая книги от прямых солнечных лучей, света множества магических шаров с лихвой хватало для чтения. Вдыхая ни с чем не сравнимый запах книг – запах бумаги, кожи, чернил и пыли, – Элия неторопливо двинулась вдоль стеллажей, стульев с высокими спинками, мягких кресел, диванов, рядом с которыми стояли столы с письменными принадлежностями, и направилась в западное крыло библиотеки. Там, среди нескольких пустых шкафов, стыдливо прятался шкаф с книгами, купленными по случаю Элтоном. Он был забит до отказа. Книги выстроились неровными рядами и ожидали заботливых рук, которые выберут те тома, что останутся в библиотеке, и расставят новинки по местам.
Принцесса пробежала взглядом по корешкам. В первую очередь богиню интересовали книги по магии и прикладным предметам: «Магия превращений. Произвольная и вынужденная трансформации» Жавиля, «Тайная доктрина Рише» Бало, «Замки, двери, стражи, ключи. Суть и поиск» Зартруса, сборник статей «Тайны Межуровнья», «Демонология пятого порядка» Трис Луара. Эти и часть других книг были молодой женщине знакомы, но все равно следовало посмотреть их повнимательнее. Возможно, Элтону достались редкие экземпляры вариативных изданий.
«А этой книги я раньше не встречала», – заинтересовалась богиня, снимая с полки «Легенды Мироздания. Воля Творца и ее проявления в структуре реальности».
Богиня провела пальцами по мягкой темно-коричневой коже обложки, испещренной замысловатыми изгибами линий абстрактного рисунка. Непонятные на первый взгляд, линии завораживали, и постепенно в глубине проступали контуры объемного изображения: две чаши весов и меч в виньетке из роз. Но удивительнее всего был энергетический фон книги. Для магического зрения богини она сияла, как хорошо ограненный алмаз при свете солнца.
«Как Элтон мог не заметить такого? А если заметил, почему никому не сказал? – изумленно подумала принцесса. – Ведь вещь такой силы могла прийти к нам только с неизмеримо более высоких Уровней. Я чувствую мощь, и это не сила чар, это сила Истины, Свет Творца! Кто же автор?»
Элия снова перечитала название книги и отыскала имя писателя, спрятанное в извивах рисунка – Авар Расторд. Оно показалось ей смутно знакомым. Аккуратно возложив ценную находку на массивный пюпитр у письменного стола, принцесса перешла к одному из соседних гигантских стеллажей у стены и извлекла первый том указателя «Пророки и пророчества. Берега Тумана».
Неизвестно, какими путями эта вещь некогда попала в Лоуленд, но сейчас ее наличие оказалось как нельзя более кстати. Группа авторов: Торисон Айз, Зариман аро Фаррун, Камелис Лагран и Шив ди Ава'Сог – боги-исследователи, боги-бродяги проделали великую работу. При помощи Вольных Сил они веками собирали сведения о Голосах Творца. Тысячи страниц многотомного труда были исписаны биографиями пророков сотен Уровней, здесь же перечислялись их труды.
Пользуясь указателем, Элия сравнительно быстро нашла имя Авара Расторда. О нем писалось немного:
«Пророк из мира Авантес эпохи Дарка. Письменных трудов после себя не оставил. О его жизни практически ничего не известно. Приведем косвенную информацию. Мелкие духи Авантеса сообщают, что ходили слухи о некой великой книге, которую Расторд сделал целью своей жизни. Но доказательств того, что эта книга существовала, не найдено. Возможно, Авар действительно писал нечто, но нелепая смерть положила конец его трудам.
Расторду было всего лишь около двухсот лет, когда случился страшный пожар. Во время одной из магических гроз Авантеса череда молний поразила дом пророка. Здание вспыхнуло, как спичка, и в несколько секунд сгорело дотла. На пепелище не нашли даже костей Авара Расторда.
Устные же его пророчества относились лишь к конкретной поре жизни Авара и истинной ценности в масштабах миров не имели. Мы не стали бы заострять внимание наших читателей на самом факте существования Расторда, если бы не воля Сил. А их слова таковы:
«Расторд был Светом Творца среди пророков и его истинным Гласом. Волю его он исполнил. Истину обрящет ищущий, и Час Испытаний придет следом».
Но какие бы тайны ни хранила жизнь пророка Авара Расторда, он унес их с собой в следующую инкарнацию. Принцесса закончила чтение и поставила книгу на место, слегка дрожа от возбуждения. Неужели ей попала в руки та самая ненайденная книга пророка, каким-то чудом уцелевшая при пожаре? Тогда она сможет прочесть то, что веками оставалось скрытым под покровом забвения.
«А что касается слов Сил про Истину и Час Испытаний, я бы сказала, что Авар был убит из-за книги, и убит жестоко. А убийцы его настолько могущественны, что даже Вольные Силы не могут открыто заявить об этом, – продолжила логические рассуждения богиня. – Да, брат мой Элтон, что же ты приволок в замок? Следовало бы кинуть эту книгу в Межуровнье и забыть о самом факте ее существования. Но не могу. Умираю от любопытства. Я должна прочесть ее во что бы то ни стало».
Богиня подошла к пюпитру, на котором мирно покоилась та опасная книга, за которую, возможно, поплатился жизнью пророк. Пододвинув поближе кресло, уселась поудобнее, горя от предвкушения открытия тайны. Аккуратно открыла том, перелистнула титульный лист и впилась взглядом в оглавление:
1. Жнецы и предназначение вечного одиночества.
2. Плетущие ткань Мироздания. Цветные нити реальности.
3. Повелитель Межуровнья – Владыка Путей и Перекрестков.
4. Айвары. Дети солнечного пламени.
5. Силы-Посланники.
6. ИК и правила доступа…
13. Джокеры. Карты Творца.
Больше принцесса не видела никого и ничего, кроме книги. Она с головой окунулась в чтение. Книгу такой силы нельзя было просто пролистнуть и мгновенно запомнить содержание. Каждую строку, каждую фразу приходилось осмысливать, пропускать через себя и только после этого двигаться дальше. Щеки Элии горели, глаза лихорадочно блестели, мозг поглощал и перерабатывал знания. На каком-то подсознательном уровне принцесса все еще не верила своему везению. Богине казалось, что ее душа всегда интуитивно чувствовала то, о чем писал Авар Расторд. Этот бог не был пророком в обычном смысле этого слова, но он был настоящим Гласом Творца. Авар сумел сделать то, что до него никому прежде не удавалось. Он отделил рациональное зерно от шелухи слухов и, пользуясь своим даром, выстроил стройную теорию Великого Равновесия во Вселенных, которое поддерживали существа, вечно окруженные непроницаемым покровом тайны и лжи.