Глава 16. Артём
В гостиную бесшумно вошла Мария, держа в руках стопку аккуратно сложенной одежды. Остановившись возле кресла, она без единого слова положила на сиденье мои тёмно-синие джинсы и серую футболку. Её взгляд, полный сочувствия и молчаливого вопроса, задержался на окровавленной рубашке, валявшейся на полу, и на моей перебинтованной руке.
– Спасибо, Мария. – произнёс я, кивнув ей в знак благодарности.
Она, едва заметно склонив голову, также бесшумно удалилась. Я, стараясь не делать резких движений, переоделся в чистые джинсы и свободную футболку. Прикосновение мягкой ткани к коже принесло лишь мимолётное ощущение нормальности, будто ненадолго вернуло меня в привычный мир, внутри же всё по-прежнему скручивало тугим узлом. Тревога за Лиану, её молчание, не давало мне покоя.
Подойдя к бару, я машинально налил себе водки, но, помедлив, поставил стакан обратно на стойку. Алкоголь сейчас был лишним. Он не решит проблему с Лианой, а лишь затуманит сознание, которое и так работало на пределе, лихорадочно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.
– И что теперь? – раздался за спиной голос Феликса.
Я обернулся, подавляя вздох раздражения. Друг уже налил себе что-то покрепче и теперь стоял, небрежно прислонившись к дверному косяку, покручивая в руках стакан с янтарной жидкостью. Он пытался казаться спокойным, но в глазах мелькала тревога.
– Возвращайся на склад. – бросил я, не в силах сдержать резкость в голосе. Мой взгляд снова вернулся к Лиане, безжизненно сидящей на диване. – Я скоро присоединюсь.
– Может, подождать тебя? – спросил он, чуть склонив голову набок.
Я резко повернулся к нему, чувствуя, как терпение начинает лопаться по швам.
– Делай свою чёртову работу! – огрызнулся я в ответ. – И просто подгони мне машину к чёрному входу. Ничего больше от тебя не требуется.
Этот идиот усмехнулся и, закатив глаза, ответил:
– Слушаюсь и повинуюсь, Пахан. – с этими словами он лениво развернулся и направился к лифту.
«Если бы Феликс не был моим лучшим другом и человеком, которому я безоговорочно доверяю, давно бы убил!» – промелькнула в голове злая мысль. – «Иногда его беспечность просто выводит из себя...»
Оттолкнувшись от барной стойки, я подошёл к Лиане, опустился перед ней на корточки и осторожно взял её холодные руки в свои.
Нужно попытаться до неё достучаться... хоть как-то.
– Лиана. – тихо позвал я, сжимая её тонкие пальцы в своих.
Но она снова не ответила. Не было даже малейшего признака, что девушка меня услышала. Её взгляд оставался пустым, устремлённым куда-то вдаль.
Выругавшись сквозь зубы, я поднялся и подхватил её на руки. Но и на это она не отреагировала никаким образом.
Осторожно я отнёс её в спальню и аккуратно уложил на кровать. Сев рядом с ней, я приложил палец к её шее, к тонкой коже под челюстью, и начал проверять пульс. Сердцебиение было спокойным, ровным, но что-то явно было не так. Эта неестественная отрешённость пугала больше, чем любая истерика.
– Kotenok, возвращайся, где бы ты ни была. – тихо произнёс я, глядя на её бледное лицо.
Беспокойство медленно, но верно пожирало меня изнутри. Меня пугала не столько сама реакция Лианы на правду обо мне, сколько её потенциальное воздействие на сердце Евы. Ещё до того, как забрать девушку к себе, я думал об этом: что, если она, узнав всё, закатит истерику? Попытается убежать? Начнёт делать глупости?
Доктор ведь ясно дал понять, что Лиане противопоказан стресс. А я, помимо того, что рассказал ей правду о себе, и так достаточно доставил ей стресса – сначала моё внезапное появление, затем ситуация в лифте, и наконец новость о том, что теперь она будет жить под моей крышей. Ну и, конечно, мои угрозы... Волна вины захлестнула меня. Я чувствовал себя последним подонком, подвергая её такому испытанию. Ведь она так радовалась пересадке, так мечтала о нормальной жизни... а я...
«Чёртов эгоист!» – с ненавистью подумал я о себе.
Больше всего я боялся не просто за её здоровье, а за то, что могу потерять последнюю живую частичку Евы. Эта мысль, что стресс может оказаться слишком сильным для сердца моей сестры, была просто невыносима.
«Что, если это молчание лишь затишье перед бурей, и чёртов орган не выдержит?» – эта мысль, словно заноза, засела в моём сознании, не давая покоя.
Подобной реакции Лианы я никак не ожидал. И впервые в жизни чувствовал себя таким беспомощным и не понимал, что делать с девушкой. Её молчание, полное отсутствие какой-либо реакции на мои слова, прикосновения, попытки привести её в чувство – всё это выбивало меня из колеи, лишая способности здраво мыслить. Я уже и тряс её за плечи, и хлопал по щекам – никакого эффекта. Мне отчаянно хотелось проникнуть в её мысли, понять, что творится у неё в голове, и вырвать её из этого оцепенения.
Может, стоит попробовать её ещё как-то шокировать? Клин клином вышибают, как говорится. Хотя, чем ещё? Кажется, я уже и так перестарался.
Эта мысль крутилась в голове, пока внезапно, импульсивно, как и всё, что я делал в последнее время, меня не осенило.
А если...
В отчаянии, цепляясь за эту мысль как за соломинку, я решился на крайнюю меру – на то, что обычно действовало безотказно, хотя в данном случае казалось совершенно абсурдным. Медленно склонившись к Лиане, я почувствовал её лёгкое, едва уловимое дыхание на своей коже.
«Надеюсь, ты не выцарапаешь мне глаза». – мелькнула шальная мысль, прежде чем я коснулся её губ – нежно, почти невесомо.
Их мягкость и тепло отозвались во мне неожиданным трепетом. Но прикосновение было странным, односторонним – как будто я прикасался к бездушному, хотя и соблазнительному, манекену. Я уже начал сомневаться в успехе своей безумной затеи, как вдруг... еле уловимое движение, робкий ответ.
Её губы дрогнули, приоткрылись, и мир вокруг перестал существовать. Сомнения и неловкость первого прикосновения – всё растворилось в сладком, дурманящем вкусе поцелуя. Волна желания захлестнула меня, стирая все мысли. Хотя я никогда не переходил эту черту с девушками, считая поцелуй чем-то слишком личным и интимным, сейчас не мог отрицать очевидного:
Мне нравится то, как она отвечает, как её губы мягко приоткрываются, как её дыхание становится чаще...
Я остро чувствовал, как каждая клеточка моего тела реагирует на каждое её прикосновение, как напрягается член, болезненно упираясь в молнию штанов.
«Чёрт! Чувствую себя подростком, который не умеет управлять собственным телом». – промелькнуло в голове с досадой. Но прерывать это опьяняющее ощущение не было ни сил, ни желания.
И видимо, Лиана чувствовала то же самое. Её руки скользнули по моей спине, пальцы запутались в волосах, притягивая меня ближе. Поцелуй стал глубже, требовательнее, поглощая все мысли и чувства. Я обнял её за талию, прижимая к себе и чувствуя, как бьётся её сердце – быстро, часто, в унисон с моим собственным. Цветочный запах её волос кружил голову, а мягкость губ, слегка припухших от поцелуев, опьяняла сильнее любого вина. Хотелось остановить время, запечатлеть этот момент в памяти – тепло её тела, вкус её поцелуя, шелест её дыхания...