Глава 4. Артём
Феликс тяжело вздохнул и устроился на диване напротив. Ему тоже было нелегко. Он давно тайно влюблён в Еву. Друг не говорил о своих чувствах вслух, но я видел их в его взгляде, в каждом жесте, в едва уловимой нежности, с которой он обращался к моей сестре. Сейчас Феликс, как всегда, будет скрывать свои истинные эмоции за маской хладнокровия, пока не окажется наедине с собой, рядом с боксёрской грушей или с пистолетом в руках, вымещая свою ярость и горе.
– Я найду виновника. – мрачно пообещал он, и в его голосе, обычно спокойном и ровном, я услышал стальные нотки, не предвещающие ничего хорошего. И я знал, что Феликс сделает это любой ценой. Он не остановится, пока не найдёт этого ублюдка и не свершит правосудие.
– Мы разберёмся с этим вместе. – поддержал его я, чувствуя, как собственная ярость и жажда мести, словно ядовитые змеи, обвиваются вокруг моего сердца, медленно, но верно вытесняя горе.
– Кстати, Артём, почему ты решил помочь той девушке? – внезапно поинтересовался друг, резким тоном возвращая меня в жестокую реальность. – Понравилась или просто стало жалко?
Я знал, что этот вопрос рано или поздно прозвучит, особенно после того, как Феликс стал невольным свидетелем моей перепалки с врачом. Но я и сам не до конца понимал, что мной двигало. Прикрыв веки, попытался воскресить в памяти образ Лианы. Её испуганные, почти детские глаза. Прекрасные, и одновременно бесконечно грустные. Пшеничные волосы, мягко обрамляющие бледное лицо. Стройная, почти хрупкая фигура...
Хотя для меня, слишком худая, пожалуй... Наверное, это из-за болезни.
Внутри что-то дрогнуло, и тело, ещё минуту назад скованное горем, неожиданно ожило при воспоминании о девушке. Тепло разлилось по венам, концентрируясь внизу живота, превращаясь в жгучее, неуместное желание. Член начал утолщаться, наливаясь кровью. Открыв глаза, я досадой стиснул зубы и тихо выругался про себя:
Проклятье. Предательское тело! Как оно смеет так реагировать, после всего, что случилось? Сейчас не время и не место для такой реакции!
Я покачал головой, отгоняя наваждение, и посмотрел на Феликса.
– На самом деле я не планировал отдавать сердце. – искренне ответил я другу. – Но то, как Лиана на меня посмотрела... в её взгляде было столько боли, отчаяния и... проблеска надежды. То, как послушно она отвечала на вопросы... Всё это пробудило во мне что-то... И... она напомнила мне Еву. Такая же хрупкая, беззащитная...
Голос дрогнул, когда я произнёс имя сестры. Горький ком подступил к горлу. Но одновременно, где-то в глубине души, затеплилась слабая искра надежды. Возможно, у меня получится спасти хотя бы одну жизнь и искупить свою вину перед Евой, которую не смог уберечь.
– Они могут быть похожи внешне. – продолжил я, вспоминая моменты, проведённые с сестрой. – Но я уверен, что они совершенно разные. Ева могла казаться ангелом с виду, но у неё был сложный, взрывной характер, а Лиана... она больше напоминает невинную и пугливую лань.
– Если бы я был на месте этой девушки, то тоже испугался бы тебя. – усмехнулся друг, пытаясь разрядить напряжённую атмосферу. – Ты себя в зеркало видел? От одного твоего взгляда многие готовы в штаны наложить.
– Очень смешно. – фыркнул я, но уголки губ всё же дрогнули в улыбке. – Девушкам, между прочим, нравится моя... брутальность.
– Ага, как же. – Феликс многозначительно приподнял брови. – Ещё «волшебный член», если судить по стонам, которые я множества раз слышал из твоей спальни. Ну и не забываем про большой кошелёк, конечно.
Мы оба тихо засмеялись, и напряжение, сковывавшее меня, немного отступило. Смех, однако, быстро растворился в тишине кабинета, оставляя после себя лишь тяжесть невысказанных слов. Пауза затягивалась, каждый из нас погрузился в свой водоворот мыслей. Наконец, Феликс нарушил молчание, его голос звучал задумчиво, с лёгкой хрипотцой:
– Эта Лиана может быть не такой простой, как тебе кажется, брат.
Его слова заставили меня поднять голову.
– Почему ты так думаешь?
Друг сделал медленный глоток водки, словно взвешивал каждое слово, прежде чем произнести его вслух. Отставив стакан, Фел поднялся, его высокая фигура отбросила длинную тень на стену.
– Если бы Лиана действительно была такой простой и невинной, – начал он, и лукавая усмешка тронула уголки его губ. – то даже не обратил бы на неё внимания. Ты всегда предпочитал... более ярких женщин.
– Туше. – горько усмехнулся я, признавая его правоту. Роковые красотки – вот кто всегда привлекал меня, а не тихие, запуганные девушки.
«И тем не менее что-то в Лиане зацепило меня, проникло сквозь тщательно выстроенную броню равнодушия» – эта мысль вызывала раздражение.
Мне не нужна ещё одна слабость. Ей не место в моём мире – опасном, жестоком, пропитанном ложью и предательством. Так же, как и мне... не место рядом с ней, с её почти детской чистотой и невинностью. Всё это лишь отвлекает от главного...
– Я понимаю тебя, Артём. – тихо произнёс Феликс, словно прочитав мои мысли. – Ты хочешь хоть как-то искупить свою вину за то, что не смог спасти Еву. Но помни – ты не виноват в её смерти. Это сделал тот ублюдок, и он заплатит.
Я благодарно кивнул, чувствуя, как его слова отзываются глухим эхом в моей душе. Петров прав, но от разъедающего чувства вины избавиться не так просто. Чтобы не дать ему окончательно поглотить себя, я должен был сосредоточиться. На месте. На делах.
Братва, моя империя, построенная на крови и костях, – всегда была для меня всем. Сенат, эта паутина интриг и политической чуши, – мой щит и меч, инструмент, чтобы держать власть имущих на расстоянии вытянутой руки, защищая Братву, расчищая путь для наших дел. И сейчас, когда боль утраты жгла меня изнутри, именно они станут оружием в борьбе за справедливость. Я буду действовать хладнокровно и расчётливо, используя все доступные мне ресурсы.
Однако прежде чем приступить к реализации своего плана, было ещё одно неотложное дело.
– Я хочу, чтобы ты проверил её.
– Зачем? – Феликс снова ухмыльнулся, в его глазах плясало любопытство. – Собираешься познакомиться поближе?
– Идиот! – рявкнул я, резко пресекая его легкомысленный тон. – Хочу знать, кто будет жить с сердцем Евы!
Вся напускная лёгкость моментально исчезла, уступив место холодной ярости и жгучей жажде мести.
– Я всё сделаю. – ответил Феликс совсем другим тоном – кратким и серьёзным. Он кивнул и вышел из кабинета, его фигура растворилась в полумраке коридора.
Я остался один, и напряжение, которое я сдерживал в себе весь вечер, наконец, начало отступать, сменяясь волной усталости. Провёл рукой по лицу, чувствуя, как мышцы постепенно расслабляются.
Может, стоило пойти с Феликсом в спортзал, выпустить пар? Избить грушу, пока костяшки пальцев не закроются кровью, а боль в теле хоть немного заглушит агонию в душе?
Но я сомневался, что даже это поможет мне принять смерть сестры, причиной которой стали мои грёбаные враги.
Стянув с себя грязную одежду, я остался в одних боксёрах и уставился на тёмные пятна крови на своей рубашке.
Ева, обещаю, твоё сердце будет биться. Оно будет жить. Долго и счастливо. Я позабочусь об этом.