Выберу своё лучшее платье
— Так, я просто не понимаю, куда же это делось... — Алиса уже десять минут копошилась в костюмерной. Я и Лия стояли возле входа и охраняли скрипку. Сестра смотрела на внутренности комнаты горящими глазами, желая когда-нибудь побывать здесь снова. А ведь ещё вчера она не хотела идти.
— Может, я так на сцену выйду? Уверена, в моём внешнем виде нет ничего такого.
— Нет! Даже не думай. Хочешь, чтобы от этой небесной красоты жюри в обморок попадало? — Она испытывающе посмотрела на меня и снова зарылась в слои ткани. Чего только не было в этой кладовке: гигантские фанерные модели кораблей, замысловатые шляпки, крайне реалистичная голова и одна лапа медведя и даже полутораметровый пенопластовый чайник.
— Скажи честно, ты всё-таки хочешь откопать костюм тыквы?
— Ну уж нет. Я хочу найти что-то приличное, от чего миссис Грейхорс не поседеет.
— Так она же красится, — этот факт был известен всей школе, да и учительница химии его не скрывала. Она могла рассказывать нам о насыщенности растворов, приводя понятные бытовые примеры и рассказывая о наилучших способах нанести краску.
На самом деле, такой метод преподавания куда лучше, чем бесконечные безосновательные бредни мистера Щегла о скорости и плотности, а также о их единицах измерения, и, что "крайне немаловажно и обязано освящаться во всех предметах, да, даже в физической культуре" приставках, обозначающих степень изменения этих самых единиц измерения. Именно из-за его устаревших методов весь наш класс дружно ненавидит физику. Наверное, это единственный пункт, в котором я единодушна с Нелли.
— Если она тебя увидит, то и краска поседеет. — Лиса устало выдохнула и снова оглядела кладовку в надежде на чудо. — Нет, тут его уже нет.
— Чего его? — Встряла Лия. Если честно, то я и сама все эти десять минут задавала себе такой же вопрос.
— Того чудесного платья. Оно крайне простое, но элегантное. Голубое, с завышенной талией. И кружева чёрные по подолу и на горловине. Рукава-фонарики. Отлично бы подошло под образ Джульетты. — На её лице отчётливо читалось отчаяние и желание придушить того, кто взял это платье.
— Кстати, об этом...
Рассказывать о моей безответственности было рискованно, но мне очень не хотелось огорошить Алису прямо во время выступления. С другой стороны, она знает меня не первый год и полностью отдаёт себе отчёт, с кем имеет дело. Я, между прочим, тоже выручала её и не раз. В конце концов, мы выпутывались и не из таких передряг. К счастью, ещё пока только начинающуюся истерику Лисы прервала Лия:
— А почему бы Нике не одеть то, что сейчас на мне?
— Не "одеть", а "надеть", — машинально поправила я.
— Да какая разница, — приободрилась Алиса. — Идея-то хорошая.
Так что, мы закрылись в кладовке и я в полной темноте надела платье Лии. Сестра же надела мою толстовку, повязав ленточку для волос, как пояс. Вообще, платье было моего размера, как минимум, потому что и было моим. По крайней мере, до того момента, как убегающая утром мама швырнула им в Лию и окончательно скрылась из дому. Как удивителен круговорот вещей в природе.
— Ну как? — Я покружилась, расставив руки в стороны и наслаждаясь ощущениями лёгкой и приятной ткани, шелестящей при движении, — правда сидит прекрасно? И я чувствую, как оно дышит. А блестит, наверное...
— Ага, красота невероятная. Только здесь темно, хоть глаз выколи. Может, выйдем в коридор и ты покажешься на свету?
— Да, хорошо. — Я подошла к двери и попробовала её толкнуть. Она не поддалась. Изо всех сил вывернув ручку, толкаю дверь, но без толку. Тридцатилетний механизм заклинило. Но ручка крутилась на удивление гладко и плавно, да и петли не скрипели. Видимо, масло обновляли совсем недавно. Тут же вспомнилась ремонтная бригада, которая на лето практически поселилась в школе и перебрала её до винтика. Это значило только одно.
— Ника, что случилось? С дверью беда? Тебе нужна помощь? — Забеспокоилась Лия.
— С нами беда. Дверь не открывается от слова совсем. Нас заперли.