14 глава
Чай был крепким и горячим. Я наблюдала за чаинками, танцующими в стеклянной чашке, вдыхала терпкий аромат и перебирала мысли в голове. Словно доставала из коробки кусочки мозаики, вертела в руках и кидала обратно, не находя им места в общей картине.
Все, что сегодня случилось, казалось мне огромнейшей ошибкой. Как могла умная девушка поступить так? Но я прекрасно понимала, что, во‑первых, сделанного не воротишь, а во‑вторых, даже если бы отказалась, эти двое все равно бы ушли на вечеринку, только «неофициально». И Пэйт наверняка бы напился, но отходил бы сейчас здесь в гордом одиночестве.
Никаких средств от похмелья я в квартире Джоя не нашла – кроме айрана, который Пэйт считал, похоже, панацеей, – так что пришлось довольствоваться крепким чаем. Переставив чашку на поднос, направилась в комнату. Парень за время моего отсутствия, похоже, не шевельнулся, лежал, свернувшись на кровати и обняв себя рукамиспал, но, почувствовав движение в комнате, распахнул глаза. Его серые глаза казались почти черными, как грозовое небо.
Не знаю, хотел ли Пэйт что-то сказать – едкое, возможно, но он промолчал, внимательно уставившись на поднос, который я осторожно поставила на тумбочку. А потом потянулся за чашкой и едва не расплескал половину, пока пытался поднести ее ко рту.
Такому и вправду нянька нужна. Горюшко…
Пришлось помочь – я перехватила его руку, удерживая чашку в последний момент, когда он был готов залить кипятком себя и кровать. Сделав первый глоток, Пэйт поморщился, вероятно, от горечи, и хотел отставить чашку в сторону, но я кинула на него хмурый взгляд, чуть надавливая на его запястье. И каким же было мое удивление, когда Пэйт шумно вздохнул, но коротко кивнул и подчинился, делая новый глоток!
Улыбка невольно появилась на моих губах. Вредный мальчишка казался сейчас таким домашним и милым, словно котенок. Он, крепко обхватив чашку ладонями, маленькими глотками пил чай и кидал в мою сторону косые взгляды. Но не недовольные, а скорее изучающие.
– И это правда поможет? – подозрительно спросил Пэйтон, спустя несколько секунд.
– От тошноты должно, – хмыкнула я. – От похмелья… Кто знает? Мне не приходилось лечиться.
Пэйт замолчал, делая глоток чая и, видимо, обдумывая полученную информацию. А я продолжала улыбаться, наблюдая: как он в задумчивости прикусил нижнюю губу, как сощурил глаза, рассматривая чаинки в чашке, и как падала тень от ресниц на щеки…
Человек – странное существо, быстро привыкает ко всему: как к хорошему, так и к плохому. Вот и я, кажется, за эти дни… привыкла к Пэйту? Он мотал мне нервы и издевался, стремясь избавиться, я должна ненавидеть его и мечтать разодрать в клочья, а вместо этого ношусь сейчас с ним как с писаной торбой, помогаю и умиляюсь. Замученный, растрепанный и растерянный, с темными кругами под глазами и головой, вжатой в плечи, он был семнадцатилетним мальчишкой, а не хорохорящимся мачо. И такой он располагал к себе.
Наверное, если бы сейчас он бросил мне остроту или ляпнул пошлость, я бы лишь рассмеялась, не приняв это всерьез. После того случая на пробежке он даже язвить стал меньше, как-то добрее. И, закрывая глаза, я могла вспомнить неровный почерк на записке с извинениями.
– Что, реально не приходилось? – вдруг подал голос Пэйт.
– Ммм? – вынырнув из мыслей, попыталась вспомнить, о чем мы говорили. – А, да, не приходилось. Я мало пью.
– Я тоже… – протянул Пэйт и залпом допил чай. – В смысле, обычно мало пью.
– По тебе заметно, – не удержалась от колкости, за что удостоилась хмурого взгляда.
Еще вчера этот взгляд вызывал у меня мурашки, но сейчас… лишь приступ смеха. Как можно бояться человека, который так слаб и беспомощен? Пэйт недовольно поджал губы и поставил чашку обратно на поднос.
– Ну что, полегчало? – спросила, отсмеявшись.
– Немного. – Он коротко кивнул. – Вот и прекрасно, – кивнула я довольно.
– До часа отойдешь?
– Наверное… – протянул Пэйт неуверенно.
– Замечательно.
Вздохнув, собиралась уйти из комнаты и дать парню спокойно поспать пару часов – и себе заодно, – но меня остановил его тихий голос:
– Агнесс, а можно еще чая?
Pov Payton
Уже несколько часов Пэйт старался подавить в душе странное тянущее чувство. Наверное, это можно было бы назвать угрызениями совести, но… по отношению к мерзкой няньке, от которой он мечтал избавиться? Неужели?
Пэйт то и дело кидал короткие взгляды на Агнесс, заснувшую на другой половине кровати. Она принесла новую чашку чая, присела на краешек постели, а стоило Пэйту отвернуться ненадолго, уже отключилась, неловко сжавшись. Устала, терпит, не пытается сбежать…
Ну что ей стоит взять и уйти? Неужели так сложно оставить его в покое? Перестать упрямиться и разорвать контракт, сбежать, как и остальные! Но она продолжает противиться, держится упорно… Зачем? Чтобы из-за нее Пэйт вспомнил, что такое угрызения совести? Глупая нянька.
Он протяжно вздохнул и растянулся на кровати, повернувшись к девушке спиной, полежал так пару минут, пытаясь выкинуть из головы все мысли и заснуть. Но сон не приходил. Пэйт все же обернулся, посмотрев на Агнесс, лежащую на самом краю кровати. Вновь отвел взгляд…
– Ой, блин, ладно, – проворчал он себе под нос и, кряхтя, подполз к Агнесс. Осторожно ухватив ее за плечи, подтянул на кровать, укладывая удобней, и прикрыл краем одеяла. – Вот, так лучше.
С чувством выполненного долга он откинулся на подушку, устало прикрывая глаза.
***
Pov Agness
Летний вечер был душным, словно в преддверии грозы: легкий ветерок не трепал волосы, не ласкал кожу. Ни шороха, лишь в траве под балконом недружным хором трещали кузнечики.
В крепких мужских объятиях было спокойно и уютно. Я ощущала, как сильные руки осторожно касаются спины, как дыхание щекочет мне висок, а сердце быстро бьется, и не могла сдержать улыбки. Он улыбался в ответ.
Высокий и темноволосый. Я не помнила его лица, не видела и сейчас, но знала, что мы давно знакомы… Ему можно доверять. Можно выгибаться, прижимаясь к сильному телу, с наслаждением вдыхать приятный запах одеколона, пряча лицо на его груди, а после, запрокинув голову, чувственно и нежно прикоснуться губами к коже на шее, почувствовав, как напрягаются мышцы под пальцами и его руки притягивают меня к себе. Можно выдохнуть рвано, цепляясь за ткань его рубашки…
…И понять, что иллюзия исчезла. И вокруг тишина – кузнечики больше не трещат, слух улавливает лишь тихое размеренное дыхание.
Сознание заполнили новые ощущения: прикосновение мягкой ткани к щеке, упругое сопротивление матраса, покалывание в онемевшей руке. Но объятия остались, сильные и властные, такие крепкие, что, казалось, из них невозможно освободиться.
Потом пришло понимание – и объятия превратились в кандалы, а сердце бешено застучало где-то в горле. Я резво подскочила на кровати, вырываясь из хватки Пэйта и отскакивая на добрую пару метров. Я замерла и затаила дыхание, смотря на парня: спит… Спит как убитый. Я облегченно вздохнула и осела на пол.
Сон. Это был всего лишь сон! Но стыдно-то как…
Я приложила холодные пальцы к пылающим щекам и зажмурилась. Как можно было докатиться до такого? Отрубиться на одной кровати со своим подопечным, а потом – в сонном бреду – полезть целоваться. Как вообще после напряженного дня может привидеться нечто настолько… эротичное? Но самое смешное – я знала этот сон. Вернее, я не раз видела молодого человека из сна. Высокий брюнет с упорством сталкера появлялся в моих сновидениях, принося спокойствие, уверенность и горячие поцелуи. Преподаватель в институте, который давно окончила, очередной клиент, старый друг, встреченный на улице… Кем бы парень ни был во сне, я всегда узнавала его, даже, кажется, называла по имени и понимала, что мы вместе.
На цыпочках пробралась к двери и выскользнула в коридор, бросив короткий взгляд на мирно спящего Пэйта. Тяжело вздохнув, я направилась на кухню: заварю чай, посижу в одиночестве. Время, скорее всего, уже к полудню, так что нужно собираться с мыслями, а не пропадать в царстве Морфея.
Чайник вскипел быстро. Глядя, как кипяток постепенно окрашивается насыщенным красно-коричневым цветом, я не могла выкинуть из головы сон. А может, из-за перенапряжения, физического и морального, и привиделось такое? Бред, как правило, снится, когда был насыщенный день.
Или мне не хватает мужского внимания.
Неутешительные выводы в любом случае, Анси. Из-за работы с этим дрянным мальчишкой скоро придется идти к психологу.
Pov Payton
Пэйта тем временем тоже обуревали смешанные чувства: когда он засыпал, идея немного подшутить над гувернанткой казалась ему привлекательной, но сейчас…
Сейчас он сомневался. Его охватило непонятное тревожное чувство, но он все-таки криво улыбался. А еще было немного… страшно? Наверное. Потому что пробуждение от настойчивых прикосновений чьих-то губ оказалось внезапным.
Пэйт собирался посмеяться над реакцией девушки, но не ожидал такого поворота. Не думал, что в ответ притянет ее ближе, вдыхая аромат волос. Пэйт раздраженно цыкнул, шибанув кулаком по подушке, и потянулся к лежащему на тумбочке мобильнику. Посмотрел на мерцающий экран, провел по нему пальцем, наблюдая за кругами, появившимися на воде живых обоев, а потом щелкнул на иконку сообщений, начав быстро печатать.
«Представь, моя гувернантка покупается на пошлые – и не очень – подколы!» – написал он сначала.
Перечитав сообщение, поджал губы и стер набранный текст. Нет, не то. Джей поймет еще извращенно, и пиши пропало. К тому же друг Агнесс почти защищает.
Следующими вариантами были: «Хай, Джейди! А Агнесс, оказывается “железная леди”, какой кажется. Может, и получится от нее избавиться» и «Джей, не спишь уже? А я нашел вариант избавления от няньки!» – оба он удалил. Пэйт решил, что они выглядят слишком интригующе и друг засыплет его вопросами.
«Хосслер, гувернантку можно пронять пошлыми шутками, поможешь?» – тоже удалено. Хотя этот вариант он сначала посчитал неплохим и собирался отправить, но…
Пэйт усмехнулся, стирая текст. Нет, такое он не станет писать другу, как-то не хочется. Зачем? Джей может рассказать Агнесс или ее братцу, тогда гувернантка узнает о его плане и перестанет покупаться на подколы.
Глядя на светящийся в полутьме экран мобильного, Пэйт вдруг вспомнил, как Агнесс выбралась из кольца его рук, как волосы ее щекотно коснулись плеча и как пахла кожа… Миндаль и кокос, бутылек стоит в ванной рядом с его гелем для душа.
Следующий вариант сообщения Пэйт перечитал несколько раз, но в последний момент так и не отправил, сохранив в черновиках. Он скажет Джейди, скажет. Но не сейчас.
«А знаешь, ты был прав. Иногда нянька бывает милой…»
Pov Agness
Когда примерно через полчаса я решила заглянуть в комнату, застала Пэйта бодрствующим и, кажется, довольным жизнью. Лишь темные круги под глазами выдавали его, напоминая, что он провел бурную ночку. Надеюсь, когда придет время ехать домой, Пэйт будет в лучшем виде и его родители не заметят, что с сынишкой что-то не так. Не хочу получить новый штраф.
Парень расположился на кровати перед телевизором с джойстиком в руках. Пэйт отчаянно рубился в приставку, расправляясь с ужасающего вида монстрами. Не отказалась бы присоединиться, но признаваться парню, что тоже люблю игры, не хотелось. А тем более напрашиваться.
Я немного постояла в дверях, а потом тихо вышла в коридор. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало! А я пока попробую создать нечто, напоминающеезавтрак. Оказалось, что кроме вареников у Джоя в квартире поживиться было нечем, так что пришлось довольствоваться ими.
Поставила воду, нашла необходимые специи – и все это… с удовольствием, пожалуй. Из комнаты доносились предсмертные крики монстров и звуки ударов, а я готовила на кухне и не могла перестать улыбаться от ощущения домашнего уюта, обволакивающего мягким покрывалом. И пусть Пэйт устроил мне веселую ночку и не менее интересное утро, я на него не злилась.
Он всего лишь подросток, уставший от вечного контроля. Хотя я и зову его мальчишкой, это не так – в его возрасте я уже училась в институте и жила отдельно от родителей, начала сама зарабатывать деньги, пусть и небольшие, но они позволяли частично оплачивать аренду за квартиру. Пэйт же взросло выглядит, испробовал уже взрослые удовольствия… а относятся к нему как к маленькому, и я – первое тому подтверждение. Нянька.
Ему бы побольше реальности, настоящей, жесткой, когда денег не хватает не то что на разные блажи, а на еду. Чтобы помучился, попробовал прожить на зарплату официанта или работая репетитором, покупая только рис, спагетти, гречку и временами заварную лапшу как деликатес. Тогда бы перестал глупостями маяться и порадовался, что у него есть гувернантка, которая готова помогать с учебой и заботиться.
– Доброе утро малолетним пьяницам, – усмехнулась я, стукнув пару раз кулаком в дверь, и остановилась на пороге. – Есть будешь?
От неожиданности Пэйт вздрогнул, едва не подскочив, но монстрам не сдался, вовремя нажав на паузу, – реакция опытного геймера. А потом обернулся, награждая странным взглядом, от которого меня дрожь пробрала и в голове вспыхнула мысль: «А вдруг он не спал тогда?»
– Смотря что предлагаешь, – усмехнулся парень, как показалось – гаденько.
– Здесь особо не разгуляешься, – я фыркнула. – В холодильнике только вареники.
– Ну, у Джоя всегда разжиться в плане еды особо нечем. Хотя он умеет готовить, – заметил Пэйт.
Обойдя меня, он потопал на кухню, словно и не провалялся все утро в кровати, не в силах подняться. Да и вареники уплетал с рвением, а потом сам вымыл тарелку, прежде чем уйти обратно в комнату, оставив меня продолжать завтрак в одиночестве.
Дела-а…
Впрочем, когда я вернулась в комнату, поняла, почему он был так активен: пока была такая возможность, он проводил время, с упоением играя. Сперва происходящее на экране казалось мне кровавым месивом, но скоро действия героя стали более понятными, а противники перестали сливаться в одного. Вообще, игры я любила, но старалась больше не увлекаться ими после фанатичной привязанности к одной онлайн-игрушке года три назад.
Стоять в дверях стало не очень удобно, и я подошла ближе, опускаясь на край кровати. Еще минут через десять пересела на пол, подбираясь к экрану, чтобы лучше видеть.
– Интересно? – голос Пэйта звучал на удивление тепло.
– Немного, – отозвалась я.
– Хорошая игра, нервы успокаивает.
Он замолчал, продолжая уничтожать встречающихся по пути монстров. Но через некоторое время вновь подал голос:
– Я тут сказать хотел… спасибо, в общем. – Он нахмурился и поставил игру на паузу, прервав ее на самом напряженном моменте. – Правда, спасибо. Один я бы долго отходил после этой ночи.
Сказать, что я была в шоке, – не сказать ничего. Он… благодарит меня? Меня? Ненавистную няньку?
Его заявление было неожиданным, почти нереальным, но заалевшие скулы Пэйта подтверждали, что у меня нет слуховых галлюцинаций.
– Не за что, Пэйтон. Это моя работа… – неловко пробормотала в ответ, тоже смущаясь.
Вся эта ситуация напрягала и радовала одновременно. Были в ней свои плюсы и минусы: мальчишка признал, что гувернантка доставляет ему не только неприятности, но я реагировала на его слова непредсказуемо и глупо.
Мое сердце дрогнуло, тая. Словно в комнате воздух потеплел на пару градусов, а с улицы проник луч солнца, бликами заигравуютней. Лед тронулся, а вместе с этим треснула и разделяющая нас с Пэйтом стена.
– Агнесс, а почему с Джейденом вы на «ты», а со мной так официально? – вновь подал голос Пэйт.
Он не смотрел на меня, лишь сверлил взглядом замершую на паузе картинку на экране, между нами ощущалась неловкость. Но она была даже уютной, не напряженной. Неся крохотную долю понимания.
– С тобой я тоже на «ты», если вдруг ты этого не заметил, – улыбнулась, удобней устраиваясь на полу рядом с Пэйтом и опираясь спиной о кровать. – А вот ты ко мне на «вы».
– Это не то… Меня вы называете холодно и официально – «Пэйтон», а его «Джеем» или «Джейди». Вообще-то, это неправильно… – ворчливо заметил он.
Я старалась изо всех сил, но смеха сдержать не смогла. Сейчас Пэйт был обиженным и забавным мальчишкой, злиться на которого было нереально. Он недовольно посмотрел на меня, становясь еще более смешным, – его хмурый взгляд не вызывал ледяную волну страха, скорее умилял.
– Что смешного?
– Нет, нет… – кое-как выдавила из себя, отсмеявшись. – Ничего такого… Забавно. Я действительно обращаюсь к тебе неофициально, с самого первого дня нашего знакомства.
Он поджал губы, хмуря брови еще сильнее… Но внезапно взгляд его потеплел, а морщинка меж бровей разгладилась. На губах Пэйта появилась довольная улыбка, он даже чуть подался вперед, касаясь своим плечом моего.
– То есть я могу обращаться… на «ты»? – хитро спросил мальчишка. – И ты не будешь против, Агнесс?
– Только если ты не будешь каждую ночь оглушать меня адской музыкой, – спокойно ответила я. – И относиться станешь чуть дружелюбнее. Все же не такая уж я старая и скорее не нянька и великий контролер, а просто…
– Я понял, – прервал меня Пэйт. – Согласен.
А потом пододвинулся и оперся о мое плечо, удобней поворачиваясь к телевизору. Щелкнула клавиша джойстика, картинка на экране ожила, показывая новых нападающих на героя монстров.
– Ты не против? Если уж начинать относиться «более дружески»… Так сидеть гораздо удобней.
В ответ я лишь покачала головой и тяжело вздохнула. Каков наглец!
Но на душе стало теплей и спокойней.
***
Когда через полчаса плечо уже ныло от немалого веса Пэйта, который к тому моменту практически лежал на мне, откинув голову назад, он вдруг резко отстранился – и протянул джойстик мне.
– Присоедините… присоединишься?
Я усмехнулась. Странно было слышать от него такое фамильярное обращение, однако не неприятно. На удивление, это приносило удовлетворение. Как в игре: переход на другой уровень и изменение отношений персонажей. Как в игре… Взглянула на предложенный Пэйтом запасной джойстик, задумавшись на секунду, и все же приняла приглашение. А что? Попробовать стоит, чем черт не шутит? Я всегда была неплохим игроком.
– Помнится, отказывать тебе чревато, – усмехнулась, не удержавшись. – Поэтому лучше противиться не буду.
– Ну конечно… – недовольно буркнул Пэйт.
Это стало новой наградой мне: раз он начал в штыки принимать такие замечания, значит… немного привык? Я надеялась на это. Ведь все старания рано или поздно приносят свои плоды – положительные или отрицательные. Я надеялась на лучшее, но от Пэйта всегда стоило ждать подвоха.
В тот раз никакого коварного замысла в поступках Пэйтона вроде бы не было. Пока. Видимо, он вымотался из-за утренних похмельных процедур и сейчас, не закрываясь, показывал мне «настоящего» себя.
Мы играли, перекидывались иногда фразами, связанными с игрой. Мы старались помогать друг другу, поддерживать… Пусть только в игре, но все же находили общий язык. Нам даже было… уютно, наверное.
– А ты бываешь вполне так нормальной, – заявил Пэйт, когда последняя миссия была выполнена, а новая не успела начаться, – когда не читаешь постоянно нотации и не пытаешься поучать, – он поставил игру на паузу, вставая и потягиваясь.
– Я не пытаюсь поучать и читать нотации, – огрызнулась, не ожидая услышать такое.
– Пытаешься, Агнесс, поверь мне, – Пэйт запнулся. – Курить – вредно, пить – противно. Нельзя ходить в клубы. Нельзя так поступать. Нужно учиться! – протянул он, закатив глаза, похоже копируя мои интонации. – Это бесит.
Я смущенно опустила глаза, признавая его правоту. Хорошо, порой бывает, но я не специально. Это как рефлекс – привыкла быть во всем правильной послушной девочкой, на которую в школе ни разу не жаловались родителям.
– Я хочу тебя предостеречь, вот и все! Чтобы не совершал ошибок.
– Хочешь один совет как педагогу в честь нашего перехода на «ты»? – поинтересовался он. Я осторожно, ожидая худшего, кивнула. – Запретный плод сладок. Не поможет.
– Но в памяти останется. – Возможно, только сначала я поступлю наперекор. – Пэйт замолчал, в движениях его, в позе появилось напряжение. – Как поступал в первые дни. Извини.
Я подняла брови, собираясь уже поинтересоваться, за что именно, но Пэйт продолжил без наводящих вопросов:
– За первую неделю. За то, как себя вел: издевался, насмехался, даже руку поднял, если это можно так назвать. Я перегнул палку. Ладно?
Он замер, словно хотел сказать что-то еще, но не смог. Выдохнул рвано, резко развернулся и ушел на кухню. Через минуту до моего слуха донесся шум включенного электрического чайника. Я не знала, что и думать. С одной стороны, Пэйт подтвердил, что будет продолжать бороться за свободу, ведь «запретный плод сладок», с другой… он извинился. Серьезно?
– Ну? Чай пить идешь? – Пэйт вдруг появился в дверях, коротко улыбнулся. – Совет был на будущее, а сейчас, как сказал, ты весьма нормальная, нотаций не читаешь. Пока не планируешь?
Я отрицательно покачала головой.
– Вот и замечательно! – довольно произнес он. – Тогда приглашаю к столу. Я уже сам могу двигаться, так что чай заварил.
Удивлению моему не было предела: казалось, Пэйта сегодня подменили, подсунули мне другого, нормального и сговорчивого парня вместо язвительного и всем недовольного. Но внешне это все еще был он. Правда, более теплый, домашний и… хороший?
Я боялась, что это помутнение не продлится долго. Максимум пару дней.
Но в глубине души надеялась, что ошибаюсь.
Pov Payton
Пэйт сидел на кухне, медленно помешивая чай ложечкой. Сахара в чашке не было, но Пэйт по привычке тщательно перемешивал постепенно набирающий цвет кипяток.
Агнесс разместилась напротив, временами делая маленькие глоточки из чашки. Вид у нее был умиротворенный, от ее чая поднимался еле заметный пар.
Пэйт вроде бы и не хотел смотреть на нее, но его взгляд то и дело возвращался к девушке: к ее длинным пальцам, сжимающим чашку, к прикрытым глазам, к скулам, разрумянившимся от тепла. Домомучительница начала обретать черты, но чем внимательней Пэйтон присматривался к ней, тем менее отталкивающей она казалась. Словно через уродливый образ начал просматриваться другой – настоящий и приятный. Агнесс знала, что такое консольные игры, и могла составить компанию, если больше было некому. Мелочь, но…
Пэйт бросил короткий взгляд на девушку – Агнесс грустно изучала содержимое чашки, наклоняя ее то так, то эдак. Но черт! Он не мог заставить себя смириться с ее присутствием. От ненужной смотрительницы необходимо избавиться. И как можно скорее!
Но сегодня… Сегодня он будет сидеть напротив нее в маленькой кухне в холостяцкой квартире Джоя и пить чай. Потому что в глубине души – где-то очень глубоко – не хотел разрушать эту теплую атмосферу. Ему не хватало тишины и уюта.
Агнесс казалась… милой. И Пэйта это пугало.
__________________
3397 слов