Ненависть без причины [завершён]

— Ким Сона, не приближайся ко мне, ты грязная! — брезгливо сказал маленький мальчик девочке, которая стояла рядом и еле сдерживала свои слёзы.

— Но я не грязная… — прошептала она, опуская свой взгляд и начиная тихо всхлипывать.

— Ты прислуга! А прислуги всегда бывают грязными! — крикнул темноволосый и толкнул девочку на землю. На грязную землю. — Вот видишь? Твоё место здесь.

      Унижения. С этого дня Сона узнала, что это за чувство. Узнала, как она вырывает гордость из души и оставляет после себя огромный шрам, который будет мешать ей нормально дышать. А ещё она узнала что он — Чон Чонгук, настоящий дьявол, который получает наслаждение от заплаканного вида девочки. Она не знала, к чему эта ненависть, она не знала, что сделала ему, раз заслужила столько ненависти. И он тоже не знал. Он просто хотел, чтобы она плакала из-за него. Хотел, чтобы она страдала и, не выдержав, ушла из этого дома. Это, может быть, детская неприязнь, которая появляется почти у всех детей, но что теперь? Они уже давно выросли, но эта ненависть не собиралась покидать сердце Чонгука. Даже сейчас, когда он смотрит на девушку, которая убирает еду со стола, он испытывает только ненависть. Ничего кроме неё. То, как она, не обращая на него внимание, ставит на поднос чашки, то, как она напевает себе под нос известную только ей песню, раздражает его. Они уже не маленькие дети, но брюнет еле сдерживает себя, чтобы не поставить ей подножку для того, чтобы она уронила поднос.

— Сона, можешь уже собираться в университет. Остальное уберёт Чынхоль, — говорит женщина, которая сидит напротив Чонгука. Он на секунду переводит взгляд на свою мать, потом обратно, чтобы увидеть реакцию девушки. В следующую секунду брюнет ненавистно хмурит брови, видя, как Сона расцветает в улыбке.

       До невозможности противно.

— Спасибо, госпожа Хван, — с этими словами девушка забирает поднос и идёт в сторону кухни.

      Да, они уже давно не дети, и Чонгук вновь в этом убеждается, когда опускает свой взгляд чуть ниже. Чёрт, она в шортах. И как будто специально, дразня его, идет плавными шагами. Прикусив нижнюю губу, Чон шумно проглатывает чай, который ещё секундами ранее застрял в горле. Он всегда ненавидел её, а особенно эта ненависть показывалась тогда, когда он засматривался на неё. В такие минуты он ненавидел её всем сердцем. Хотелось испачкать это тело для того, чтобы он больше не засматривался на неё, в мыслях представляя, как она стонет… под ним. От этой мысли Чонгук сжимает стакан в руках, чувствуя брезгливость вперемешку с желанием.

— Чонгук, ты тоже собирайся, а то опоздаешь, — говорит женщина, тем самым привлекая внимание парня. Она смотрит на то, как он сжимает бокал до побеления костяшек. Брюнет тут же убирает руку, чтобы не вызвать подозрение, и встаёт с места.

— Хорошо, мама, — говорит он до того, как выходит из столовой, и направляется на второй этаж, намереваясь переодеться в подходящую одежду. Он ненавидит свой университет. И не потому, что не желает учиться и получить образование. А потому что там учится она. Мало того, так в его группе. Его щедрая мать, решившая, что дочь прислуги тоже должна получить хорошее образование, виновата в этом. А что? Ведь как-никак её мать работает у них десять лет. Вообще, к тёте Наён он не имеет никаких претензий, если не учесть то, что он ненавидит её дочь до безумия.

      И хочет до безумия.

***

      Она фыркает, когда он плюхается на переднее сиденье. А он ухмыляется, когда осознаёт, что она будет добираться до университета пешком. Мать не раз просила Чона подвести и Сону, ведь все же они учатся в одном месте. Но Чонгук не так глуп, чтобы позориться перед всеми, являясь туда вместе с ней.

— Эгоистичная скотина, — шипит темноволосая, смотря вслед машине. Она крайне редко ругается. Но этот избалованный сынок госпожи Хван до жути бесит её. А ещё она ненавидит его. Да, его чувства взаимны.

      Но…

      Лишь личный дневник, который лежит в её комнате, доказывает, что она чувствует к нему ещё что-то, помимо ненависти. Это что-то слишком запретное и неправильное. Именно поэтому она так остро реагирует на его издевательства, лежа ночью в своей кровати и тихо рыдая в подушку, чтобы её мать в соседней комнате не услышала. Но, несмотря на это, перед ним она держится стойко, стараясь не показывать лишних эмоций.

***

— Привет, хён, — говорит темноволосый, плюхнувшись на своё место и посмотрев на соседа. Он хмыкает, когда видит, что его сосед спит, положив голову на парту.

      Вообще Чимин не был сонливым человеком, но, видимо, вчера он провёл бурную ночку с какой-нибудь девушкой в каком-нибудь клубе. Решив, что не будет мешать ему, Чонгук переводит взгляд на доску.

      Преподавателя ещё нет, как и Соны. Он ухмыляется, когда представляет, как она, пыхтя, добирается до университета, решив экономить деньги на такси, ведь как-никак от дома до университета можно добраться за десять минут. И он с издевкой добавляет «на машине».

      В кабинет входит преподаватель, а прямо за ним — Сона. Но, на удивление, она не пыхтит от бега, а наоборот, слишком спокойно проходит к своей парте и здоровается с подругами, даже не посмотрев на брюнета. Его это бесит. Он не раз замечал, что если она слишком зла на него, то просто начинает игнорировать. А сейчас она зла. Зла за то, что он не подвозит её. Возможно, она слишком обнаглела, но ведь госпожа Хван попросила своего сына подвести её, и он, фальшиво улыбнувшись, ответил «Ладно, без проблем».

— Да кто она такая… — шипит парень, бросая уничтожающий взгляд на Сону. Она не имеет права злиться на него. Чёрт, да она вообще должна ходить за ним, чтобы это он не разозлился. Как-никак он может разрушить её жизнь всего лишь одним предложением:

      Ким Сона работает у меня прислугой.

      Да, никто не знает об этом. Даже её подруги не знают. Ведь если узнают, начнут насмехаться. Но пока что Чонгук этого не хочет. Он хочет сам насмехаться над ней, чтобы она показывала свои слёзы только ему.

      Только он может довести её до слёз. И только он может наслаждаться этим зрелищем.