Качели
— Уйди-и-и! — тянет Олег, упираясь в грудь Влада руками и вызывая у того громкий смех.
Череватый придерживает медиума за плечи, с хохотом глядя на то, как тот упирается ногами в землю, пытаясь его отодвинуть:
— Ну вы не туда прикручиваете!
Уже около часа Влад с Викой наблюдают за тем, как Шепсы пытаются собрать садовые качели в их дворе.
Чернокнижник совсем недавно вспоминал о том, что в его преимущественно чёрно-белых картинках из детства ярким пятном выделялись ржавые качели на детской площадке, куда он часто сбегал из дома. Они почти всегда пустовали, потому что скрипящий звук доводил других детей до истерик, а маленький Влад считал их своим собственным островком свободы и спокойствия.
Череватый рассказал об этом Олегу в каком-то ностальгическом настроении, ничего не имея в виду и ни о чём не прося, а сегодня с трудом сдержал эмоции, когда из багажника Викиной машины неожиданно показалась огромная коробка.
Медиум продолжает настаивать, что хочет собрать их сам, для него, поэтому в который раз за этот день не даёт даже подойти к инструментам, привлекая на помощь только Сашу. И хотя Череватому очень хочется им помочь, он всё равно отступает, усаживаясь обратно на лавочку и с теплом в груди продолжая наблюдать за работой братьев.
Они периодически хмурятся, со смешными лицами вертят в руках железные трубки, сверяясь с не очень понятной инструкцией, и беспрерывно подкалывают друг друга, создавая во дворе какую-то невероятную атмосферу.
Райдос сидит, удобно развалившись на скамейке, и даже не знает, что веселит её больше: отчаянная уверенность Шепсов, которые снова прикручивают деталь не той стороной, или саркастичные комментарии Влада. Ведьме просто нравится этот семейный уют, которого в последнее время — она чувствовала — так не хватало Саше.
— Бля, Саш, это не отсюда! — Олег упирается руками в бока и кривит лицо, рассматривая странную конструкцию перед собой.
— А я тебе говорил! — самодовольно отвечает старший. — Давай раскручивай.
— Ну прям клуб «Очумелые ручки»! — Череватый всплёскивает руками и снова заходится смехом, глядя на Вику.
Братья синхронно оборачиваются, бросают на него одинаково недовольный взгляд и одновременно закатывают глаза, снова возвращаясь к качелям.
— Принесёшь мне ещё мороженого? — просит Райдос, слегка толкая чернокнижника в плечо.
Она хочет хоть на пару минут дать Олегу возможность выдохнуть, потому что медиум уже начинает психовать от того, что у него не получается воплотить в жизнь свою затею. Влад кивает и уходит в дом, а Вика подхватывает с лавочки пачку сигарет и быстро подходит к младшему Шепсу, пока Саша сосредоточенно листает инструкцию.
— Прервись на перекур. — Она с улыбкой протягивает ему сигарету и придвигается чуть ближе, понижая голос. — И не слушай их. Вспомни, как они не могли собрать несчастный кальян.
Олег смеётся от этого заговорщического тона и заметно расслабляется. Он до сих пор удивляется тому, как Райдос умудряется находить подход к каждому из них, но безумно рад, что в их взбалмошной семейке есть такой человек.
Когда Череватый возвращается с двумя порциями мороженого и снова занимает своё место «в зрительном зале», Саша обиженно вскидывает брови:
— А нам?
— А у вас всё равно руки заняты, — усмехается чернокнижник и отправляет в рот ложку, театрально прикрывая глаза от удовольствия.
Старший Шепс грустно вздыхает, снова поворачиваясь к Олегу, но тут же реагирует на мягкое прикосновение к плечу. Снизу вверх ему в глаза нежно заглядывает Вика, и Саша расплывается в кошачьей улыбке, замечая ложку мороженого прямо у своего лица. Он довольно пробует политый сиропом десерт и улыбается ещё шире, когда Райдос быстро целует его прохладными губами и упархивает обратно к лавочке.
Работа начинает идти быстрее, и к моменту, когда Влад с Викой заканчивают свой перекус, братья громко отбивают друг другу «пять» и с восторгом смотрят на наконец-то правильно собранные качели.
— Ну, принимай подарок, — призывно говорит Олег, с гордостью глядя на Череватого.
Владу до безумия тепло от горящих светлых глаз и от того, как буквально светится его медиум, когда он аккуратно присаживается на качели. Олег слегка толкает подвес, и Череватый тут же меняется в лице, вспоминая давно забытое ощущение, которое сейчас дополняется чем-то новым.
Мысль о том, что Влад всегда качался сам, выплывает откуда-то из глубины сознания, и этот контраст чем-то ярким взрывается у него внутри. Шепс раскачивает качели всё сильнее и сильнее, заполняя чернокнижника знакомым из детства, но гораздо более сильным чувством лёгкости и свободы. И свобода эта совсем не такая, какой её помнит Череватый.
Сейчас, на этих качелях, Влад впервые чувствует себя не в укромном уголке огромного тёмного мира, а в самом его центре — таком же светлом, как любящие глаза напротив.
Чернокнижник опускает ноги, подошвами тормозя о шершавую плитку, и спрыгивает с сиденья, следом делая шаг вперёд. Олег замирает от его взгляда, потому что Череватый смотрит с каким-то трепетом и за талию притягивает Шепса к себе.
— Спасибо, — еле слышно выдыхает Влад.
Он хочет сказать что-то ещё, но не понимает, как выразить то, что почувствовал, а Олег лишь улыбается и накрывает его губы своими, утягивая в глубокий поцелуй.
Чуть поодаль от них стоит Саша, всё ещё рассматривая стильную конструкцию и думая о чём-то своём. Он на автомате приобнимает подошедшую к нему Вику и отрывается от качелей только тогда, когда во дворе снова раздаётся голос брата.
— Ну что, теперь мы заслужили мороженое? — игриво спрашивает Олег, в очередной раз заставляя Череватого рассмеяться.
— Теперь заслужили! — отвечает чернокнижник и, срывая ещё один поцелуй, быстрым шагом направляется к крыльцу за долгожданным десертом для братьев.
— Кстати о подарках, — оживляется старший Шепс. — Вика, похвастайся! А я пока соберу инструменты.
Райдос тепло усмехается тому, как Саша тоже хочет погордиться своим поступком, и идёт к машине за вчерашним презентом. Она возвращается буквально через минуту и показывает подаренный Сашей коллекционный нож для ритуалов.
Лезвие выглядит необычно из-за интересной формы, ярко блестит в лучах солнечного света, но Олег даже на расстоянии чувствует, что Вика уже успела зарядить новый атрибут своей энергетикой.
Он с трепетом обхватывает витиеватую рукоять, а через секунду голова взрывается от дикого ора. Нож со звоном падает на плитку из его рук, а медиум ладонями изо всех сил сжимает виски, морщась от резкой боли.
Саша боковым зрением видит, как в испуге замирает Вика, оборачивается на шум и тут же бросается к брату:
— Что с тобой?!
У Олега внутри — ничего, кроме невыносимых криков.
Он жмурится, пытаясь сосредоточиться и заткнуть свою нечисть, но бесы ещё сильнее повышают тон, и Олег выдерживает всего несколько секунд, прежде чем отчаянно выкрикивает:
— Влад!..
А Саша даже отшатывается от того, как в следующее же мгновение к ним подлетает Череватый.
— Что с тобой? — испуганно спрашивает Влад, на автомате обнимая Олега, но тот дёргается, словно не зная, куда себя деть.
— Они орут!.. — с трудом выдавливает Шепс, всё также не открывая глаз.
Чернокнижник крепче прижимает его к себе, быстро начиная начитывать, а Олег уже почти теряет контроль от боли. Он стоит сгорбившись, рычит, продолжая сжимать голову руками, и окончательно пугает брата, когда инстинктивно скалится клыками.
Саша понимает, что проблема, очевидно, в бесах, понимает, что Череватый справится с ними гораздо быстрее, но всё равно не может сдержать эмоции.
— Олег, что они хотят? — Саша уже психует от своей беспомощности и не обращает внимания на одёргивающую его Райдос.
— Заткнись! — яростно кричит в ответ Влад.
Его пальцы сильнее комкают футболку на плече медиума, а дыхание сбито ещё с того момента, как он услышал своё имя пугающим, почти истеричным голосом. Череватому не хочется продлевать боль Олега ни на секунду, и он просто пытается создать тишину, чтобы внутри себя наконец достучаться до общей нечисти, совершенно не думая о том, как отреагирует отвлекающий его старший Шепс.
Вика вздрагивает от грубого голоса вместе с Сашей и лишь сильнее сжимает его руку, надеясь, что на эмоциях эти двое не начнут перепалку, которая сделает Олегу только хуже. А Саша, неожиданно даже для себя, опускает глаза и молча делает шаг назад. Он загнанно смотрит на то, как ладони брата медленно отпускают виски и тот делает глубокий вдох.
— Полегчало? — еле слышно спрашивает Череватый, всё ещё не отпуская медиума.
— Да... — на выдохе выдаёт Олег.
Крики в голове стихли так же резко, как и начались, ровно в тот момент, когда где-то в глубине сознания послышался грозный выкрик Влада.
Олег пытается отдышаться, с трудом разлепляя веки, и из последних сил цепляется за шею Череватого. По телу разливается противная слабость, и он чувствует, как почти обмякает в чужих объятиях, а через секунду чернокнижник подхватывает его на руки, не давая упасть.
— С ним всё хорошо, — Влад бросает взгляд на Вику с Сашей и, встречаясь с голубыми глазами, тут же вспоминает о своей грубости.
Старший Шепс отводит взгляд первым, и Череватый нервно сглатывает, делая несколько шагов и аккуратно укладывая Олега на лавочку. Он садится рядом, устраивая голову медиума на своих коленях, и поднимает глаза.
Саша, кажется, слегка успокоился и смотрит на него без явной обиды, но выглядит каким-то подавленным и всё ещё молчит, вызывая у чернокнижника чувство вины.
Череватому не хотелось никого обижать, а тем более вот так «отталкивать» Сашу от брата, но он был слишком занят Олегом и до ужаса зол на бесов, которые позволили себе вогнать медиума в такое состояние. И хотя Влад понимал, что никакой опасности для Олега нет, он всё равно не мог контролировать своё поведение, чувствуя, как тот с ума сходит от боли в его руках.
— Извини, пожалуйста, — просит Череватый, виновато опуская взгляд. — Просто... правда не вовремя...
— Я сам виноват, — старший Шепс отмахивается и с еле заметным вздохом смотрит на то, как Олег обнимает руку Влада, лежащую у него на груди. — Что они от него хотели?
— Давайте чуть позже расскажу? — негромко отвечает чернокнижник. — Ему нужно побыть в тишине.
Саша согласно кивает и почти сразу ныряет в свои мысли, уже не слыша, как Вика предлагает пока приготовить что-нибудь поесть. Он ещё немного задерживает взгляд на брате, отмечая, что тот уже дышит размеренно и больше не хмурит уставшего лица, а затем медленно бредёт в дом вслед за Райдос.
Саше за Олега больше не страшно, потому что тот явно в самых надёжных руках, но медиуму отчего-то всё равно грустно. Он машинально режет овощи на салат, глазами упираясь в две висящие над столешницей кружки, и вдруг вздрагивает от громкого возгласа Вики.
— Саша! Ну ты чего?
Голос ведьмы звучит взволнованно, и Шепс поворачивает голову, тут же оглядывая обеспокоенное лицо.
Райдос хмурится, смотрит с лёгким сожалением и кивает на его руки:
— Ты порезался...
Саша окончательно приходит в себя, замечая кровь на пальцах, и лишь поджимает губы:
— Не переживай, сейчас затянется.
Вика тяжело вздыхает и аккуратно тянет его руку к раковине, открывая кран. Ведьме прекрасно известно, что лёгкий порез на теле вампира и правда заживёт через несколько минут, но беспокоит её совсем не Сашина неаккуратность.
— Ты же знаешь, что он не со зла, — тихо говорит Райдос, смывая кровь с его пальцев.
— Кто? Влад? — Шепс поднимает на неё непонимающий взгляд, и Вика окончательно осознаёт, что обида на Череватого здесь точно ни при чём.
— Саш, ты ревнуешь?..
Брови медиума взлетают вверх, но Райдос уже видит ответ на свой вопрос в слишком грустных голубых глазах. Медиум мягко вынимает свою руку из её ладони, а следом слегка усмехается.
Иногда ему кажется, что из Вики получился бы прекрасный психолог. Она, даже не включая способности, умудряется понимать причины почти любого состояния людей. И этот момент, то ли к счастью, то ли к сожалению, исключением не является.
Саша ревнует. Знает, что это глупо, но не может избавиться от дурацкого чувства, которое не отпускает его с того момента, как Олегу стало плохо. У Шепса внутри в ту же секунду проснулся не то инстинкт, не то отчаянная потребность помочь брату, защитить и спасти от боли, но он оказался бесполезным. Или не бесполезным, но точно не таким нужным, как Влад.
И Саше, конечно, радостно, что у Олега рядом есть такой человек, но почему-то грустно от того, что он сам этим человеком быть перестал.
***
Влад сидит на лавочке и молча наблюдает за ровным дыханием Шепса, невесомо поглаживая его по голове. В чужом сознании он так и не смог разобрать, из-за чего именно взбесилась нечисть, и надеется, что это понял хотя бы сам медиум. Череватый всё ещё злится на бесов, но больше уже на себя, потому что уверен, что этого бы не произошло, если бы он был рядом.
— Пиздец какой-то... — тихо выдаёт Олег, чувствуя, что немного сил для того, чтобы говорить, наконец, появилось.
Он всё ещё лежит с закрытыми глазами, прокручивая в голове то, что произошло.
— Сильно испугался? — заботливо спрашивает Влад.
— Я не испугался... Просто башка чуть не лопнула... До сих пор в ушах шумит.
Чернокнижник в эту напускную храбрость не верит, потому что и сам знает, как резко и неожиданно нечисть умеет подавать голос. А если это сопровождается ещё и сильной болью — тем более. Влад слышал тот панический крик, от которого всё перевернулось внутри, и поэтому сейчас уверен, что Олег немного привирает, но не собирается озвучивать свои мысли.
— Они орали, чтобы я не брал чужие вещи, — вспоминает медиум и открывает глаза, встречаясь с хмурым взглядом. — Я хотел посмотреть нож Вики.
Череватый наконец понимает причину и тяжело вздыхает, не зная, что сказать. Об этом капризе бесов лично для Шепса он не знал.
— Мне нельзя трогать чужие атрибуты? — интересуется Олег, пытаясь разобраться.
— Мои можно, — Влад слабо улыбается. — И Сашины, думаю, тоже. А остальные — чужие.
— Но ты же работал с Викой, — парирует Шепс. — Почему на тебя не орут?
Череватый глотает смешок, чтобы не задеть медиума, но сдерживается с трудом, потому что вопрос Олега звучит с почти детской обидой, и это слишком мило.
— Я для них пока больший авторитет, — мягко отвечает он и тут же добавляет: — Но ты обязательно научишься так же. Тебе просто нужно больше опыта.
Шепс улыбается его словам и верит, потому что чувствует: Влад верит тоже.
Светлые глаза выглядят уставшими, почти закрываются, а чернокнижник никак не способствует бодрости, всё это время пальцами продолжая ласково перебирать чёрные волосы.
— Спать хочется, да? — понимающе спрашивает Череватый и сразу получает ответный кивок. — Это нормально. Они всегда сжирают всю энергию, когда злятся. Тебе нужно поспать часок, и всё придёт в норму. Пойдём в дом.
Он аккуратно приподнимает Олега, помогая встать с лавочки, а затем неспешно ведёт к дому. Медиум буквально засыпает на ходу, и у ступенек Влад всё-таки останавливается. Он заглядывает в сонное лицо, понимает, что Шепс шёл по двору с закрытыми глазами, и со вздохом снова берёт его на руки.
— Ну я же иду... — слабо возражает Олег.
— Вижу я, как ты идёшь, — Череватый усмехается его упрямству. — Убьёшься ещё на ступеньках.
— А ты со мной полежишь?.. — всё-таки сдаётся медиум.
— Куда ж я денусь...
Влад едва успевает зайти в дом, как из кухни, реагируя на хлопок двери, выбегает Саша:
— Ему хуже?
Голос звучит громко, и Олег слегка морщится, но тут же отвечает:
— Саш, со мной всё нормально, не переживай.
— Ему нужно поспать, — добавляет Череватый. — Подождёте нас около часа?
Старший Шепс смотрит на сонного брата, обеими руками обнимающего чужую шею, и опускает глаза:
— Да мы, наверное, поедем...
— Влад, мы вас подождём, — уверенно перебивает его выходящая в коридор Вика.
Саша бросает на неё непонимающий взгляд, но спорить не решается. Он лишь пожимает плечами, после чего Череватый удовлетворённо кивает и вместе с Олегом скрывается в спальне.
— Пойдём заценим качели, — спокойно предлагает Райдос и тут же выходит во двор, вынуждая медиума двинуться за ней.
***
Вика неспешно раскачивается, периодически поглядывая на Сашу, но тот сидит рядом молча и просто смотрит куда-то вдаль. Она не знает, сколько времени они уже сидят в этой тишине, и совершенно не знает, что говорить. Все фразы кажутся глупыми и банальными, а Райдос вообще не уверена, что Шепс нуждается хоть в каких-то словах. Она понимает, что медиуму нужно просто пережить этот переломный момент.
— Знаешь, сколько раз я так таскал его сонным в кровать? — неожиданно подаёт голос Саша.
Вопрос звучит риторически, тихо и с какой-то грустью, но Вика мысленно радуется тому, что Шепс наконец-то готов высказаться. Она обнимает его за шею, устраивая подбородок на плече, и продолжает внимательно слушать, не говоря ни слова.
— Он засыпал где угодно, — с усмешкой вспоминает Саша. — На родительском диване, в машине, за столом на кухне... И мама всегда предлагала разбудить и отправить спать в кровать, а мне было жалко.
Райдос тепло улыбается. Если уж взрослый Олег сонным выглядит трогательно, то что говорить о маленьком ребёнке. Саша неожиданно подбрасывает ей видение, и Вика не может не умиляться этой картине.
Мальчишка, в котором она едва узнаёт черты младшего Шепса, спит как убитый, прямо сидя на санках. Поверх пушистой шубы, засыпанной снегом, в несколько слоёв намотан широкий шарф, закрывающий лицо от мороза, а огромная шапка выглядит до ужаса смешно.
Саша тащит санки со слегка недовольным лицом и ярким румянцем на щеках. Он понимает, что брату прогулка уже совершенно не интересна, а сам он уже продрог от холодного ветра, продувающего шею, потому что своим шарфом укутал Олега, как только тот уснул.
Почти на каждом повороте Саша оглядывается, закатывает глаза и идёт усаживать обратно малого, который выпал из санок и продолжает беззаботно спать в очередном сугробе. Олег уже стал тяжеловатым, и тащить его на руках до самого дома — перспектива не из приятных, поэтому Саша продолжает монотонно повторять действия раз за разом, искренне надеясь не потерять брата где-то по пути.
Он останавливается у подъезда, присаживается на корточки около санок с решимостью разбудить Олега, чтобы не сдохнуть от усталости где-то между четвёртым и пятым этажом, но вдруг замирает. Малой во сне клонится вбок и шапкой утыкается в его грудь, но всё равно не просыпается даже в такой неудобной позе.
Саша глубоко вздыхает и невольно расплывается в тёплой улыбке. Он подхватывает брата левой рукой, укладывает на худое плечо, а правой цепляет санки, надеясь, что всё-таки сможет подняться на пятый этаж.
— Дошёл домой? — почти шёпотом спрашивает Вика, когда видение обрывается.
— Дошёл, — смеётся Шепс. — Так он ещё проснулся, когда я его пытался из этой шубы вытряхнуть. Капризничать начал! Я думал, убью его...
— Понимаю, — ведьма подхватывает его смех, а Саша снова постепенно замолкает, разглядывая алеющий на горизонте закат.
Райдос уходить не хочется, но внутреннее чутьё настоятельно рекомендует дать ему разобраться в себе, и Вика медленно размыкает объятия.
— Хочешь побыть один?
Голос звучит заботливо, давая понять, что ответ не вызовет обиды, и Шепс еле заметно кивает. Райдос понимающе улыбается, оставляет на его губах нежный поцелуй и, напоследок слегка сжимая его руку, уходит в дом.
***
Солнце уже почти скрывается за горизонтом, когда во двор выходит Олег.
Саша сидит на качелях, машинально затягиваясь сигаретой, и резко выныривает из своих воспоминаний, замечая перед собой брата.
— Ты как? — обеспокоенно спрашивает он.
— Уже всё в порядке, — отвечает Олег, усаживаясь рядом с ним. — А ты?..
Младший выглядит уже бодрым, будто ничего и не произошло, но смотрит как-то серьёзно.
До Саши постепенно доходит суть встречного вопроса, и он грустно усмехается, качая головой:
— Вика...
— Она переживает за тебя, — мягко поясняет Олег. — И не она одна.
Райдос поймала его почти сразу на выходе из спальни. В подробности ведьма не вдавалась, ограничившись лишь общими фразами, но Олег и так понял, в чём дело, и сразу же направился к брату.
Саша поджимает губы и опускает взгляд, почему-то чувствуя себя виноватым. Он прекрасно понимает, что это его личная драма, которую уж точно не должен разгребать Олег, но тот протягивает ему новую сигарету, в руке зажимая вторую для себя.
Они подкуривают молча, после чего Олег отталкивается ногами от земли и начинает раскачивать качели.
— А помнишь, — Саша вздрагивает от негромкого голоса брата, — как ты сбегал со мной от родителей, чтобы покачать меня на качелях так, как мама не разрешала?
— Ты так визжал... — Старший сглатывает противный ком в горле, прячась за тихим смехом. — Я каждый раз боялся, что ты вылетишь. Ты же упрямо не хотел нормально держаться!
— Зато было очень круто! — оправдывается Олег.
Они вместе ныряют в общее воспоминание, глядя куда-то вперёд. В ушах слышится звонкий смех маленького Олега, и младший Шепс сильнее толкается ногами в реальности, будто пытаясь синхронизировать обе качели.
«Олежа, ну держись же!»
«Кача-а-а-ай!»
«Не боишься упасть?»
«Нет, Саша! Ты же меня поймаешь».
— А при родителях ты сам качался, — Саша почти сбегает из собственного сознания в попытке сдержать эмоции. — Лего-о-онько так... — он снова усмехается. — И всегда с таким недовольным лицом.
Олег смеётся в ответ, вспоминая, как всегда занимал самые низкие качели, чтобы хоть носками доставать до земли, и грустно смотрел на Сашу, которого к нему не подпускали.
— Мама ещё всегда удивлялась, почему наш малой так не любит качели, — продолжает старший.
— Я любил, — улыбается Олег. — Но только с тобой.
Саша шумно вздыхает, всё ещё боясь поворачиваться, хотя знает, что светлые глаза с теплом смотрят прямо на него.
— А помнишь, как один раз ты всё-таки смог раскачаться сам и упал? — Саша говорит уже тише. — Ты сразу плакать начал...
— Ну так... больно было... — негромко перебивает его Олег.
— ...и позвал меня, — голос срывается. — Не папу, не маму, а меня...
А сегодня Олег позвал не его. Громкое «Влад!» по ушам бьёт обоим, и Саша отворачивает лицо, слегка прикусывая губу.
— У нас у обоих уже своя жизнь, — после паузы продолжает он. — Вы, вон, дом купили. И я вами очень горжусь. Правда. Обоими.
Олег благодарно касается его плеча, с какой-то лёгкой грустью смотрит в родной затылок и делает несколько глубоких вздохов, чувствуя, как глаза всё равно влажнеют.
— Столько всего изменилось, — Саша сдаётся и поворачивается к нему, переставая прятать слёзы. — А я всё равно никак не привыкну, что мой малой вырос...
У Олега мурашки от этой фразы и от того, что он с трудом разобрал слова.
Саша плачет. Смотрит на него с какой-то огромной любовью и плачет, будто внутри себя прощаясь с тем маленьким Олегом, который цеплялся за него, как за спасательный круг, в абсолютно любой момент.
И младший помнит это чувство, которого внутри уже давно нет. И это вроде бы логично, потому что он и правда повзрослел, но в то же время так дико, что он понимает Сашу целиком и полностью.
Олег не задумывался об этом, спокойно принимая все перемены в своей жизни, но сейчас, после слов брата, чувствует, как осознание резко накрывает с головой.
Он тянется к Саше, заключая его в крепкие объятия, и сам прикрывает глаза, отпуская солёные дорожки свободно катиться по щекам.
— Я очень сильно тебя люблю.
— И я тебя, — утыкаясь в его плечо, выдавливает Саша.
— И тебя никто никогда не заменит, — Олег сильнее прижимает его к себе. — Потому что ты мой брат. Мой любимый брат... Хоть и бесишь постоянно.
Младший заходится смехом от лёгкого подзатыльника, а Саша отстраняется сам, глядя на него уже с улыбкой.
— Тебе меня всю вечность терпеть, — хищно усмехается старший.
— Ну пиздец! — Олег закатывает глаза. — Хорошо, что я хоть съехал!
Они заливисто смеются уже вдвоём, а, чуть успокоившись, Олег поудобнее усаживается на сиденье, поднимая на брата робкий взгляд:
— Покачаешь меня, как ты умеешь?
Саша расплывается в улыбке и поднимается с качелей, становясь сбоку.
— Держись крепче, малой! А то, если что, я уже не только от мамы получу...
Он с намёком кивает себе за спину и оборачивается, заставляя Олега посмотреть туда же. На балконе, расслабленно опираясь на перила, с тёплой улыбкой на лице стоит Влад. Он слегка кивает Саше, ловит взгляд своего медиума и чувствует, что этим своим подарком Олег сегодня помог всем троим.
Саша с силой толкает подвес и чувствует, как боль внутри окончательно начинает отпускать. Он раскачивает брата всё сильнее, смеётся вместе с Олегом и вдруг ловит себя на мысли, что взрослый парень на качелях выглядит хоть и до безумия мило, но всё-таки слегка нелепо. Только Сашу цепляет не это.
Он больше не видит перед собой маленького мальчика. Старший Шепс сейчас качает на этих качелях своего абсолютно взрослого малого.
— А мы точно их крепко собрали? — настороженно спрашивает Олег, когда амплитуда уже почти на максимуме.
— Боишься упасть?
— Нет, Саша! — радостно отвечает малой. — Ты же меня поймаешь.
-----------------------------------------
Телеграм-канал с видео и саундтреками к истории: @po_doroge_v_ad_vlegs