Если
Саундтрек драбблу: Ночные снайперы — Секунду назад
-----------------------------------------
Влад не знает, на что надеется, уже несколько минут стоя у чужой двери и не решаясь нажать на кнопку звонка. Ему не страшно от своего решения. Владу страшно услышать «нет». Страшно увидеть реакцию Вики. Страшно от того, что этот ад продолжится. Страшно, что придётся ставить Илью перед ужасным выбором. Череватый отчаянно не хочет добавлять ещё больше боли никому, а тем более Саше, но просто не может больше находиться в этом состоянии.
Райдос вздрагивает от звука дверного звонка в гробовой тишине квартиры. Шепс лежит в её руках, никак не реагируя и не открывая уставших глаз, а Вика совершенно не знает, что делать. Они оба понимают, кто пришёл.
— Нужно открыть, — почти шёпотом говорит ведьма.
— Я не хочу... — тихо отвечает Саша. — Вик, я не могу...
Медиум правда не хочет видеть пустые чёрные глаза, от которых становится ещё хуже. У Шепса нет никаких сил, чтобы выключить свою эмпатию, а встретиться с Владом — значит окончательно утонуть в боли, которой и так переполнен он сам.
— Саш, так нельзя... — Вика аккуратно размыкает объятия и с тяжёлым вздохом направляется к двери.
Райдос устала за эту неделю как никогда. Она разрывается между Сашей, который целыми днями просто молча лежит на диване, глядя в потолок, и Череватым, до которого вообще не может достучаться. У чернокнижника выключен телефон, а каждая попытка съездить к нему, пока Шепс ненадолго засыпает, не приносит никаких плодов. Влад с криками прогоняет её, даже не открывая дверь в дом.
Вика не обижается, потому что понимает его как никто другой. Она старается держаться ради них обоих, но нервы сдают по несколько раз в день, и ведьма прячет свои истерики в ванной, надеясь, что Саша не слышит их за шумом воды.
— Привет... — её голос срывается, едва она открывает дверь.
— Мне нужен Саша.
Череватый говорит ровно, но не смотрит в глаза, взглядом упираясь куда-то в ноги. Райдос жестом приглашает его в квартиру и хмурится, замечая на шее Влада амулет.
Она бредёт за ним в комнату, но чернокнижник тут же оборачивается:
— Побудь на кухне, пожалуйста.
Ему не хочется, чтобы Вика была рядом, когда он будет говорить то, о чём пришёл просить. Череватый знает, что это её убьёт.
Саша поднимается с дивана, когда Влад заходит в гостиную и останавливается посреди комнаты. Они не задают глупых вопросов вроде «Как ты?», потому что оба знают и видят: никак. У обоих внутри пусто. Всё выжжено невыносимой болью ещё неделю назад, когда жизнь разделилась на «до» и «после». И в этом «после» у Череватого не осталось ничего.
— У меня есть к тебе просьба, — Влад, спустя несколько минут молчания, нарушает тишину.
Он смотрит решительно, а Шепс вздрагивает от негромкого голоса, который звучит без единой эмоции. Медиуму становится страшно.
«Влад?..»
Саша стреляет глазами за спину Череватого, но тот не оборачивается.
— Влад, послушай...
— Саша, если ты не хочешь помочь мне, сделай это ради кого-нибудь другого. Сделай это ради Ильи. Не заставляй меня вешать это на него...
У чернокнижника срывается голос, потому что он уже видит в голубых глазах то, чего боялся: Шепс не сможет. Череватый понимает это на первой же фразе и сам не знает, зачем продолжает разговор, каждым словом постепенно вгоняя себя в отчаянную истерику.
«Любимый, ты меня слышишь?..»
Голос Олега дрожит, а Владу от этого только хуже. Он мысленно умоляет бесов спрятать от него фантома, на которого уже влажными глазами смотрит Саша. Череватый не хочет видеть его мёртвым.
— Влад, послушай его...
Старший Шепс пытается помочь брату достучаться, но Влад срывается на крик:
— Блять, пожалуйста!!! Ты же видишь, что со мной!..
«Влад!..»
Череватый отмахивается от проклятого голоса за спиной, изо всех сил сжимая кулаки. Он во весь голос орёт о том, что больше не может так, и Вика где-то в другом конце квартиры давится всхлипами, закрывая уши руками.
Саша разрывается на части от каждого слова; не отрываясь, смотрит на испуганного Олега и с трудом сдерживает эмоции. Он видит амулет на чужой шее и абсолютно не понимает, почему от закрытого сильнейшей магией Влада его всё равно убийственной волной почти сбивает с ног дикая безысходность. Медиум уже тонет в чужой истерике и нервно сглатывает, когда Череватый вдруг резко замолкает.
Саша знает, что Влад хочет сказать, но до последнего искренне надеется всё-таки этого не услышать. Чернокнижник медленно опускается перед ним на колени, и Шепс обречённо закрывает глаза.
— Убей меня, пожалуйста...
Бесцветный шёпот звучит еле слышно, но даже Вика, сидящая за столом на кухне, за закрытой дверью, роняет голову на руки, не в силах выносить то, что происходит в гостиной.
«Господи, Влад, да что с тобой???»
Череватый устало прикрывает веки, и Саша впервые видит его слёзы, катящиеся по бледным щекам.
Влад вздрагивает от знакомых рук, обхватывающих лицо, и от почти болезненного поцелуя на своих губах.
«Любимый, проснись, пожалуйста!»
Голос Олега звучит неожиданно громко, уже не за спиной, а где-то совсем рядом, и Череватый тут же распахивает глаза, встречаясь с перепуганными светлыми.
Шепс проснулся от того, что Влада во сне начало трясти, и не сразу понял, что происходит. Несколько осторожных попыток разбудить Череватого так, чтобы не испугать, не привели ни к чему. Олег звал его, сильнее тряс за плечо, но с каждой секундой чувствовал, как чернокнижника всё сильнее накрывает какой-то страшной болью, от которой уже начинал дрожать он сам.
Медиум понимал, что Владу просто снится кошмар, но испугался того, что никак не мог вернуть его в реальность, а когда в тишине спальни прозвучало тихое «Убей меня, пожалуйста», Шепс ужаснулся окончательно, в темноте разглядев чужие слёзы.
Дрожащие ресницы распахиваются, и Олег облегчённо выдыхает, тут же прижимая Череватого к себе, но тот отстраняется, потерянным взглядом бегая по его лицу.
— Олег?..
— Тише... — Шепс снова касается пальцами его лица. — Это был сон. Слышишь? Всё хорошо.
Влад садится на кровати, тянется к лампе, щурится от загоревшегося света и нервно оглядывается, наконец-то узнавая их спальню. Он переводит взгляд на Олега, неверяще смотрит прямо в глаза несколько секунд, а затем взрывается изнутри осознанием реальности и бросается к нему.
— Успокойся, родной, всё хорошо... Я с тобой... — медиум говорит тихо и сам пытается прийти в себя, пока Череватый цепляется за него, хаотично оставляя поцелуи на шее и плече.
Влад не знает, почему в его подсознании родился этот ужасный сон. Может, виноват грустный фильм, который он вечером зачем-то продолжал смотреть, когда Шепс уже уснул, а может, что-то ещё, но чернокнижник уверен, что никогда в жизни не чувствовал себя так, как в этом кошмаре. Он не переживал такого ни разу, даже заглядывая в чужие души убитых горем людей. Череватый дышит тяжело, отмахивается от тяжёлых воспоминаний и пытается сфокусироваться на самом главном — на живом Олеге.
Шепс слегка отстраняется, заглядывая в чёрные глаза, и тянется к губам. Он ожидает отчаянного поцелуя, в котором Влад выплеснет всё, от чего до сих пор дрожит, но чернокнижник целуется осторожно, с каким-то трепетом, и постоянно отрывается, боясь надолго закрывать глаза.
— Расскажешь?.. — аккуратно спрашивает Олег, когда Череватый немного успокаивается и отпускает его, всё ещё продолжая сидеть на кровати.
Влад опускает взгляд и отрицательно качает головой, не говоря ни слова. Он не хочет топить медиума в своём собственном аду, а ещё почему-то уверен, что всё равно не смог бы вслух произнести то, что было во сне.
— Можно я посмотрю?.. — мягко настаивает Шепс.
Ему хочется понять, что именно довело Череватого до такого состояния, чтобы найти нужные слова, потому что Влад выглядит совершенно разбитым, словно не спал несколько дней. Чернокнижник злится на себя за то, что перекладывает на Олега свою боль, но не хочет один оставаться с этими картинками в голове, чтобы не сойти с ума. Он поднимает виноватые глаза и обессиленно кивает, позволяя Шепсу заглянуть в его сознание.
Медиум ныряет в видение буквально на несколько секунд, а затем с рваным вздохом сразу возвращается в реальность.
— Боже, Влад... — на выдохе шепчет он, сильнее сжимая ладонь Череватого в своих руках. — Откуда у тебя такие мысли?..
Влад робко пожимает плечами, и они продолжают сидеть молча, совершенно не зная, что говорить.
Олег не понимает, как выразить то, что почувствовал, когда реально увидел, насколько глубоко Череватый им живёт во всех смыслах этого слова. Шепс знал это и так, но, кажется, только сейчас до конца осознал то, что оказалось сильнее любых слов и поступков.
— Это глупо, да?.. — Влад усмехается, но медиуму совсем не смешно.
У Олега мурашки от этого вопроса, потому что он понимает, о чём говорит Череватый, и это звучит дико.
— Ты правда думаешь, что твои чувства для меня могут быть глупыми?.. — Шепс спрашивает без осуждения, но слегка шокировано, искренне пытаясь разобраться, что творится в чужой голове.
А Влад молчит. Ему кажется, что этот сон настолько выбил его из колеи, вытащив наружу самый большой страх, что он своей реакцией сейчас просто оттолкнёт Олега, испугает этой «зависимостью», буквально вешая на него ответственность за свою жизнь. Череватый глазами бегает по простыне сбоку от себя и даже не чувствует, как Шепс где-то внутри разрывается от собственной любви, которая в этот момент почему-то становится ещё сильнее.
— Прости, — неожиданно говорит Влад. — Вот такой я слабый...
— Влад, — Олег перебивает его, но не успевает сказать.
— ...и я правда не смогу, если...
— Влад, замолчи, — твёрже вклинивается в его фразу Шепс. — Послушай меня.
Он дожидается, пока Череватый всё-таки посмотрит в ответ, и продолжает:
— Я не считаю тебя ни глупым, ни слабым. И то, что было в твоём сне... — Олег вздыхает и переходит на шёпот. — Я понимаю. Я бы тоже не смог, если...
Влад вскидывает брови и неожиданно для себя понимает, что теперь они точно говорят на равных, потому что Шепс искренне признаётся в том же самом, резко вытаскивая его из этой ямы, полной страха и какого-то дурацкого ощущения, которое Череватый не может разобрать, но после слов медиума однозначно считает действительно глупым.
Они вдруг оба улыбаются, в уютных объятиях прячась от страшного «если», и верят, что оно никогда не случится.
— Я рядом, и я люблю тебя, — уже спокойно говорит Олег. — Давай не будем думать о том, чего не произойдёт.
— Я люблю тебя, — шёпотом повторяет Влад и улыбается ещё сильнее, когда бесы по безмолвной указке Шепса прячут его кошмар максимально глубоко, позволяя обоим вампирам спокойно уснуть и больше никогда не возвращаться к этой страшной ночи.
-----------------------------------------
Телеграм-канал с видео и саундтреками к истории: @po_doroge_v_ad_vlegs