Глава 4
Расследовать любовные треугольники у меня не было не времени, не желания, поскольку я не хотела уподобляться Лаванде и Парвати и перемывать всем косточки. Но то, что проскользнуло мимо меня во взгляде Джинни, было чувством, причем настолько материальным, что я его будто бы ощутила. Оказалось лишь понять, что это за чувство — симпатия, антипатия или...
Что-то большее?
Бред.
Джинни с Гарри.
И всё.
Никаких вариантов более.
Но что самое интересное, мало того, что Джинни уже состояла в отношениях, так ведь и у Блейза была девушка — Дафна Гринграсс. Хотя... Откуда знать наверняка? Может, это очередная трахни-меня-и-разойдемся шлюха? Кто знает.
«А вот Тео Нотт, — подсказал вкрадчивый голос в голове, — не меняет каждый день по сто девок»
Стало гадко. Гадко и противно.
Сочинение по Зельям осталось незаконченным. А я встала и пошла в туалет.
Идея пришла сразу. Тепло от предвкушения этого в первый раз разлилось по всему телу.
Войдя в ванную, я быстро юркнула в кабинку, запечатала её заклинанием и наложила «оглохни». Поспешно сняла портфель (он полетел куда-то в сторону урны), спустила колготки до колен, оттянула резинку трусиков и проникла рукой в них.
Там было тепло, очень тепло и маняще, невероятно маняще.
Положив один палец на клитор, я поняла, что абсолютно не умею это делать. Попробовала надавить — приятно. А что, если стимулировать этот бугорок круговыми движениями?
Я начала теребить клитор сначала в умеренном темпе. Раздавались отвратительно порочные хлюпающие звуки. И тут...
Что это?
Я почувствовала что-то такое новое и невероятное приятное, что-то, пронзающее всё моё тело. Горячие струйки устремлялись вниз, к гениталиям, будто подсказывая: увеличивай темп.
Я послушалась, и поняла, что не зря: струйки, стекающие в низ живота, образовали шар, который разорвался на тысячи маленьких кусочков. Я почувствовала, как моё тело благодарно содрогается, и поняла: это был первый оргазм...
А в голове стояла одна картинка: коварно ухмыляющийся Теодор Нотт.
***
Подумать только! Что сподвигло меня на эти подвиги? Мерзко думать об этом, а... процесс... это вообще что-то из ряда запрещённых вещей.
И ведь ещё мне, чёрт побери, хватает совести шпионить за Джинни и Блейзом! А сама? Свои проблемы бы решала, у меня их, к чёрту, по горло.
Кончался октябрь. Подготовка к экзаменам шла своим ходом. Один день мало чем отличался друг от друга, разве что блюдами, изготавливаемыми эльфами: постель, умывание, галстук, завтрак, учёба, ужин, домашняя работа, сон...
Тридцать первого октября, в Хэллоуин, я довольно-таки предсказуемо не пошла на праздничный пир, одна из немногих оставшихся решив заняться чем-то полезными принялась разгребать отчёты префектов. Однако мои мысли витали где-то далеко.
Вот и прошёл октябрь. Да-да... Завтра уже первое ноября...
Первое ноября...
Первое ноября?
Первое... НОЯБРЯ?!
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ТЕО?
Неужели?..
Поразмыслив, я решила, что обманывать себя дальше бесполезно: он мне нравится. Нравится, чёрт его побери! Поэтому было решено: я сама сделаю первый шаг.
Первый шаг — подарок на день рождения. Что можно подарить юноше на девятнадцатилетие? Может, книгу? Или...
Холодок прошёлся по всему моему телу.
Первый поцелуй?
«Неплохо», — ухмыльнулась я сама себе.
***
Настало утро первого ноября — понедельник. День выдался дождливый и неприветливый. Гриффиндорцы с хмурыми минами поглощали завтрак, а Джинни...
Брови непроизвольно поползли вверх.
Она целовалась с Блейзом на виду у всех!
Ее что, не смущает присутствие стольких людей? Проходя мимо стола «Равенкло», я слышала, как возмущалась одна блондинка:
— Возмутительно, правда, Эмили? На виду у всех! А я-то думала, она с Поттером. Все так думали...
«Главное, чтоб ко мне теперь не лезли с расспросами», — взмолилась я.
А вот и ... ОН.
Безупречен, как и всегда. Небрежно застегнутая рубашка, кудрявые волосы в полнейшем беспорядке, глаза — пронзительно-синие, как океанские воды.
Быстро закидывая в рот овсянку, он почёсывал кожу за ухом — задумался о чём-то, поняла я.
Стараясь не отставать, я принялась поглощать свою еду, поминутно бросая на стол Слизерина любопытные взгляды.
Он встал... ВСТАЛ!
Быстро отодвинув лавку, я помчалась за ним. Сердце билось, как после трёхдневного марафона.
— Эй... Нотт!
Он обернулся; синие глаза пронзили меня, будто изучающе.
— Привет, Грейнджер, — отозвался он почти безразлично, но взгляд выдавал его любопытство.
Я подошла к нему. Он вжался в стену, с интересом глядя на меня с высоты своего нехилого роста.
Я привстала на мыски, чтобы показаться выше. Меня тотчас обожгло тепло его дыхания, приятно пахнущего какао.
— Тео, с Днём твоего рождения.
Наши губы слились в поцелуе, и непонятно, кто подался навстречу первым; оба действовали яростно. Языки заплясали в бешеном танце, а голова закружилась — возбуждение попало в кровь и распространилось повсюду, в каждую клетку.
Мои руки блуждали по его спине, исследуя сильные мышцы, а он зарывался в мои волосы, изредка обжигая дыханием кожу за ухом. Поцелуи становились все жёстче, всё более дерзкими. Мимолётно глянув на часы, я поняла, что через пару минут в этот коридор хлынут студенты, спешащие на уроки.
— Гермиона, — прохрипел Тео, разъединив наши губы.
— Тео, — нежно пропела я, облизывая его губы кончиком языка.
— Это... лучший подарок для меня.
Я улыбнулась, видя в его глазах неподдельную любовь:
— Да. Знаю.