Глава 15
Алена
Совершенно не ожидала от Аньки такой подставы. Она меня почти выгнала!
Я познакомила их с Мироном. Этот момент надо было видеть! Они вели себя как два хищника, делящих территорию. Чуть ли не обнюхали друг друга.
- Вот, значит, ты какой, Мирон Александрович.
- Я такой.
Мирон, как обычно, выглядел самоуверенным павлином. Но Аньку этим не проймешь. Она внимательно изучила его с головы до ног своим цепким пронизывающим взглядом. А потом выдала:
- Ну ничего так.
- Ничего?! - возмутился Мирон.
- Первое впечатление благоприятное, - пояснила Анька. - А там посмотрим.
- Ты тоже ничего, - не остался в долгу Мирон.
- В смысле? - возмутилась теперь уже Анька.
- Нормальная подруга, судя по всему. Мудрая. Иногда чересчур.
Я налила всем чаю, достала печенье и халву. Начала ее резать, но она не резалась… Мирон забрал у меня нож и разделал кусок халвы на аккуратные квадратики.
Взяв один кусочек, я засунула его в рот, начала жевать… м-м-м! Так приятно хрустит на зубах, как известка, перемешанная с песком. Если бы она была не такая сладкая, я бы жевала ее с утра до вечера!
- Как можно это есть? - Анька смотрела на меня, сморщив нос. - Да еще и без чая.
- Она похожа на известку, - объяснила я. - И на строительный песок.
Мирон с Анькой переглянулись и закатили глаза.
- Я думаю, Алене лучше переехать ко мне, - произнес Мирон, глядя на Аньку. - То есть к нам.
- Правильная идея, - согласилась она.
- И я бы забрал ее прямо сейчас, - продолжил он.
- Да-да, забирай, - выдала Анька.
Я посмотрела на нее ошалевшими глазами. Не ожидала такого от самой близкой подруги!
- Ко мне сейчас Саня придет. Боюсь, мы помешаем тебе выспаться, - объяснила Анька.
- Какой Саня?
- Тот самый.
- Вы же расстались. Ты же сказала, что он раздолбай и дебил.
- Так и есть, - кивнула Анька. - Но кое в чем он хорош. А мне этого очень не хватает.
Иногда Анька слишком прямолинейна!
- Ладно, я…
Я посмотрела на Мирона.
- Поехали.
Он сразу вскочил, радостно сверкая глазами.
- Но я пока не буду брать все вещи. Только то, что понадобится завтра.
- Все, что нужно, купим.
- Мне завтра на работу, надо взять туфли с юбкой. И блузку. Белую. Или нет, лучше голубую. Но она помнется. У тебя есть утюг?
Глупый вопрос, сама поняла, сразу как спросила.
- У меня есть все. А чего нет - будет.
Я пошла в свою комнату собираться. И успела услышать часть разговора Аньки с Мироном.
- Я думаю, Алене надо бросить работу, - произнес он.
- Не гони коней, красавчик. Что она будет делать одна дома?
- Обустраивать детскую. Ходить по магазинам. Отдыхать! Ну и… не знаю.
Дальше я не слышала. Войдя в комнату, я села на свою кровать. Взяла в руки Басика. И сказала вслух:
- Все хорошо. Все очень хорошо. Намного лучше, чем я могла мечтать.
Две недели назад, когда я поняла, что беременна, я мечтала только об одном - найти работу, обрести хоть какую-то стабильность. Я не надеялась найти отца ребенка и тем более не рассчитывала. что он будет мне помогать.
Если бы тогда мне сказали, что все так сложится - я бы прыгала от радости!
Но почему сейчас мне не очень радостно? Почему меня не отпускает ощущение растерянности и какой-то грызущей изнутри тревоги?
Может, это, правда, гормоны?
Не надо давать им волю. Не надо показывать Мирону, что у меня неспокойно на душе. И, тем более, не надо выносить ему мозг. Он этого не заслужил. Он хороший человек и будет прекрасным отцом.
***
Мирон
Мне хотелось петь во все горло от распирающей радости. Аленка сидит в моей машине. Я смог заполучить свою добычу! И даже к особым ухищрениям прибегать не пришлось.
Анька молодец, сообразительная девчонка. Понимает, что хорошо для ее подруги. Она мне очень помогла.
И теперь Аленка едет ко мне! К нам. В дом, где отныне мы будем жить вместе.
Есть еще один момент, от которого мне хочется не просто петь, а остановить машину, выбежать и сделать вокруг нее пару кругов с радостными воплями.
У нас сегодня будет жаркая ночь. Все говорит об этом. Аленка возбудилась, когда я ласкал ее попу перед уколом. Она хочет меня!
А обо мне вообще говорить не приходится. Я не просто хочу Аленку, я чувствую: если сегодня не сброшу напряжение - мои звенящие от избытка спермы яйца лопнут в самом прямом смысле. Безо всяких преувеличений.
- Заедем в магазин? - спросил я Аленку. - Тебе чего-нибудь хочется?
- Нет, - пробормотала она.
Аленка стала вялой и сонной. Дремала, устроив голову на спинке сиденья и выронив из рук Басика, которого она, к моей радости, взяла с собой. Похоже, ей понравилась эта игрушка. Не знаю, почему, но этот факт показался мне хорошим предзнаменованием.
Я опустил спинку Аленкиного сиденья, отрегулировал подголовник, но все равно мне казалось, что ей не очень удобно. Надо будет купить специальную автомобильную подушку.
И вообще надо будет пройтись по магазинам. Наверняка у меня дома не окажется многого из того, что нужно Аленке.
Ну вот. Она уснула. А мы уже подъезжаем к дому. Может, аккуратно разбудить ее? У меня были такие планы на сегодняшнюю ночь!
Хотя, с другой стороны, мне не помешает то, что она спит. Она, конечно, проснется от моих действий, но вряд ли это пробуждение будет неприятным. Я не сомневаюсь: ей понравится!
Дровосек не может успокоиться еще со времен укола, а сейчас он просто торчит колом, разрывая брюки. Как мне уже хочется сбросить с себя одежду, раздеть Аленку, лечь рядом с ней и прижаться всем телом!
А потом… даже не знаю, с чего начать. Напасть на ее аппетитную грудь? Зацеловать до смерти губы, продемонстрировав языком, что я собираюсь сделать ниже? Или перевернуть ее на живот и сразу вонзиться в то место, до которого я сегодня почти добрался пальцами?
Последний вариант Аленке вряд ли понравится. Так что да. Начну с нежных ласк и поцелуев. Не буду набрасываться как зверь. Если смогу.
***
Алена
С этой сонливостью совершенно невозможно бороться. У меня уже не первый день такое. Глаза начинают слипаться, когда на часах еще нет и девяти. Наваливается тяжесть, усталость, нет сил пошевелить ни рукой, ни ногой.
Сейчас это состояние некстати напало на меня в машине. Я попыталась с ним бороться, но, поняв, что это совершенно бесполезно, бросила. Посплю, пока доедем. А потом проснусь и буду обустраиваться на новом месте.
Я проснулась от того, что воспарила вверх. Это Мирон поднял меня на руки и несет в дом. Я попыталась продрать глаза и пробормотала:
- Поставь, я сама дойду.
- Да мы уже почти пришли.
Мирон внес меня в распахнутую дверь дома, поднялся по лестнице, зашел в спальню. И аккуратно опустил меня на кровать.
- А где Басик? - вспомнила я.
- В машине.
- Принеси его, пожалуйста.
- Я пулей.
Мирон выскочил за дверь. Почему он так торопится? Мы же никуда не опаздываем. Надо встать, пойти в ванную, почистить зубы. Но Мирон еще не принес мою сумку. Ладно, прилягу ненадолго.
Я опустила голову на подушку.
***
Мирон
Аленка в моей постели. Сонная, но это ничего не значит. Я ее сейчас разбужу. Ох, как разбужу! Ну, то есть, буду будить аккуратно. Если смогу.
Спокойно. Вдох-выдох.
Я метнулся за Аленкиной сумкой и Басиком, снова забежал в спальню. Аленка наполовину сидит, наполовину лежит на подушке: ноги на полу, как будто она собиралась встать, но не смогла. Глаза закрыты, дышит размеренно.
Стянув рубашку, я завис: может, сгонять в душ? За долгий рабочий день я пропотел, как конь. Не хочется ложиться в постель к Аленке вонючим. Ладно. сгоняю. Она все равно спит.
Через пять минут я выскочил из душа, на ходу вытираясь полотенцем. Одеваться мне незачем. И надо раздеть Аленку, чтобы мы были на равных.
Штаны на резинке стянулись легко, а с футболкой пришлось повозиться. Кстати, Аленка мне помогала! Правда, не открывая глаз. Когда я, наконец, освободил ее от футболки, она снова упала на подушку, пробормотав:
- Спасибо!
Свернулась калачиком, положив ладошку под щеку.
Детка, мы тут не спать собираемся! Уверяю тебя, минут через пять ты проснешься и будешь бодрой и страстной.
Я лег сзади, прижался к Аленкиной попе своим железным дровосеком. Тот готов был сию секунду броситься в бой, но я его осадил.
Провел кончиками пальцев по плечу Аленки, двинулся к шее. Убрал волосы с затылка и поцеловал. Отодвинулся и нежно погладил ее по спине. Аленка издала какой-то мурлыкающий звук.
Я на верном пути.
Мои пальцы рисовали узоры на ее спине, я добрался до лифчика, расстегнул его. Освободил больше пространства для своих художеств. С губ Аленки сорвался тихий стон.
- Как хорошо, - услышал я.
Да, детка! А сейчас будет еще лучше. Я снял лямку лифчика с плеча Аленки, скользнул рукой вперед, туда, где под тканью прятались безумно меня манящие упругие полушария.
- М-м-м, - недовольно пробурчала Аленка и прикрыла грудь.
Я вернулся к спине. Еще немного порисовал узоры, чувствуя, как дровосек звереет от того, что его не пускают в желанную горячую норку. .
Что ж, попробуем с другой стороны. Плечи, спина, поясница… обалденная упругая попа, которую хочется не просто трогать, а целовать, кусать и…
- Ну-у-у.
Аленка недовольно дернулась, убирая мою руку со своей попы.
- Что, зайка? - спросил я.
- Погладь лучше спинку. Это так приятно. Так расслабляет…
Аленка снова свернулась уютным клубочком, повернувшись ко мне спиной и явно собираясь спать.
То есть… просто погладь спинку - и все?
***
Мирон
Все мои попытки выбраться за пределы Аленкиной спины встречали сопротивление. Как только моя рука пыталась осторожно прокрасться к ее груди или попе, Аленка недовольно мычала.
Ей хочется, чтобы я просто гладил спинку.
А мне хочется повторить хотя бы десятую часть того, что мы вытворяли в ночь нашей первой встречи!
Это был самый безумный секс в моей жизни. Притом, что я в этой сфере отнюдь не новичок. Аленка тогда свела меня с ума своей отзывчивостью. Она была одновременно робкой и страстной, застенчивой и бесстыдной. У меня в ушах до сих пор стоят ее стоны, звучавшие самой сладкой музыкой на свете. А теперь она хочет спать под мои поглаживания…
А что прикажете делать мне? Как оправдываться перед дровосеком, который просто охреневает от того, что его раздразнили и лишили сладкого?
Пришлось укрыть спящую Аленку одеялом и вернуться в ванную. Немного потрепать дровосека, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить звон в яйцах. При таком режиме сексуальной жизни они точно лопнут!
Занимаясь презренным делом самоудовлетворения, я вспоминал, как Аленка стояла на коленях, упершись руками в кровать и выгнувшись в пояснице - самая сексуальная кошечка на свете. А я положив ладони на ее круглую попу, ритмично и яростно в нее воназлся.
О, да! Это было охренительно!
Дровосек выстрелил чуть ли не в потолок. Еще немного воздержания - и мы с ним сможем пробить стратосферу и выйти в открытый космос!
***
Алена
Я прекрасно выспалась на новом месте. Кровать была удобной, матрас - упругим и приятным, а Мирон, который укрывал меня вместе с одеялом, создавал ощущение уюта и защищенности.
Он такой милый! Вчера гладил меня по спине, пока я не уснула. Это было так расслабляюще и успокаивающе. Всегда бы засыпала под такой нежный массаж.
Сейчас Мирон лежит рядом со мной на спине, моя голова - на его руке. Я уже открыла глаза, а он еще спит. Интересно, сколько сейчас времени? Мой будильник не звенел, значит, еще рано.
И можно было бы еще полежать, но мне страшно хочется в туалет. Я осторожно сползла с руки Мирона, села на кровати. Обнаружила, что я в одних трусах, а лифчик валяется на полу. Как он туда попал?
Прихватив его и свои штаны с футболкой, я направилась в ванную. Там, в стеклянном стаканчике, все еще торчала зубная щетка, которую пару дней назад выдал мне Мирон.
Я приняла душ, завернулась в большое полотенце, начала чистить зубы. Ну вот, начинается. Зубная щетка во рту вызывает рвотный рефлекс. Я очень стараюсь водить ею туда-сюда аккуратно, но это не помогает.
Ну ладно. Я уже почти привыкла. Нет, кажется, прошло. Но все равно же вывернет! Лучше уж сразу отмучиться, а потом спокойно почистить зубы.
Я замерла над раковиной с зубной щеткой в руке.
И тут дверь распахнулась, на пороге возник Мирон. Сонный, растрепанный, абсолютно голый, с торчащим вверх членом.
Это как-то неожиданно. Ладно, он с утра зашел в свою ванную. Но почему он без трусов? И почему его член выглядит еще более угрожающе, чем я его помню?
Да такой дубинкой только рыбу глушить!
- Доброе утро, - невозмутимо произнес Мирон, потягиваясь.
Когда он поднял руки вверх, член, кажется, тоже приподнялся. Как будто тоже потягивается.
- Эт-то что такое? - вырвалось у меня.
Я имела в виду привычку шастать по дому без трусов.
- Где? А, это...
Мирон опустил взгляд.
- Вас познакомить?
И пошел ко мне. Я невольно попятилась.
Все-таки, какой он огромный! Весь.
- Мне кажется, ты уже знакомились с моим железным другом, - произнес Мирон. - Месяц назад.
Он уже рядом. Тянет руку к моему полотенцу. Хочет сорвать его с меня. В глазах - ничем не прикрытое желание. Мирон просто излучает секс, и даже на меня, в моем укачанном состоянии, действует его призыв.
Да, мы знакомились с его другом месяц назад. И я помню все, что тогда происходило. Хотела забыть, но не смогла. Картины той ночи снились мне в жарких неприличных снах, и я просыпалась в таком возбуждении, что приходилось самой себя ласкать. Раньше я таким не занималась!
Мирон меня испортил.
Но сейчас… сейчас мне плохо. Меня мутит и в любой момент может вырвать. Он же должен это понимать! Но, кажется, из его головы вылетели все разумные мысли. И неразумные тоже.
Я ухватилась за полотенце, в которое была замотана.
- Не надо, - сказала я Мирону, пытавшемуся его сорвать.
Он подошел ко мне вплотную, прижал к себе. Его железная дубинка оказалась между нами. Я чувствовала, как она пульсирует. И давит на живот. От этого меня тошнит еще сильнее.
- Пусти, - произнесла я.
- Я тебя не отпущу, зайка. Ты теперь моя.
- Я не зайка! - взвилась я.
В этот момент он меня просто взбесил. Мало того, что тычет мне в живот своей дубинкой, так еще и называет зайкой! Сказала же, что мне не нравится.
Неспокойные руки Мирона шарили по моему телу, он уже почти добрался до попы, забравшись под полотенце снизу и навалившись на меня всей своей огромной тушей.
- Отпусти меня! - я начала колотить его кулаками в грудь.
Он отстранился, сделал шаг назад. И пробормотал:
- Извини.
Когда он это произносил, я почему-то смотрела на его член. Да и как на него не смотреть! Это самая выдающаяся деталь интерьера в этой ванной!
Мне показалось, что он как-то поник, загрустил. Даже жалко его стало. И татуировка как будто потускнела… Не так нагло отсвечивает.
Я вдруг вспомнила тот момент, когда впервые ее увидела. Я стояла на коленях перед Мироном, за окном вспыхивали фейерверки, а у меня во рту был этот самый железный друг… Буэ-э-э!
Оттолкнув Мирона, я рванула к унитазу. Меня все же вывернуло. Давно к этому шло… Я стояла, склонившись и тяжело дыша.
- Алена, - растерянно произнес Мирон.
- Уйди, пожалуйста, - только и смогла выговорить я.
Он ушел. Я, помучившись еще пару минут, начала приходить в себя. Опустила крышку, села. Голова немного кружилась, но это сейчас пройдет. Еще и какая-то липкая слабость, от которой потеешь. Это тоже сейчас закончится.
К счастью, все эти симптомы мучают меня только утром. Поэтому утро теперь - самое мое нелюбимое время дня.
Я вышла из ванной не сразу. Почистила зубы, еще посидела. Мне не хотелось выходить к Мирону. То, что сейчас произошло… это было как-то неправильно.
Вот если бы мы прожили вместе год, было бы нормально, что он заходит в ванную голый и начинает ко мне приставать. А сейчас это меня смущает и напрягает.
Да, я знаю, что у нас все не как у людей. И я сама виновата во всей этой ситуации. Я прыгнула к нему в постель через полчаса после знакомства. И глупо было бы теперь притворяться, что мы не видели друг друга голыми.
Но… Как бы мне хотелось, чтобы у нас все развивалось постепенно! Знакомство, неторопливое узнавание друг друга, свидания, прогулки. И разговоры. Мы бы говорили обо всем на свете. Я бы знала, что он любит, чего терпеть не может. Какие фильмы смотрит, какую музыку слушает, что думает о политике…
А сейчас я знаю о Мироне лишь две вещи: у него огромный член и он хочет стать отцом.
***
Мирон
Я слегка перегнул палку, признаю. Но это не я, это дровосек! Совсем берега потерял. Бросается на Аленку, как голодный койот.
Поэтому ее от него тошнит. Она целую минуту смотрела на мой член, а потом ее вывернуло. Так можно совсем разрушить парню самооценку!
Конечно, мне не надо было так напирать. Но, блин! Аленка рядом, я могу в любой момент ее коснуться. Но не могу удовлетворить свои разрывающие яйца и мозг потребности. Я здоровый мужик, у меня каждый день вырабатывается литр спермы, ну, или сколько там. Мне нужен секс!
К тому моменту, как Аленка вышла из ванной, я успел соорудить омлет.
- Спасибо, - произнесла она, усаживаясь за стол. - Я хотела сама приготовить завтрак, но…
- В следующий раз приготовишь, - успокаивающе произнес я.
Она неуверенно ковырялась в тарелке, время от времени поглядывая на меня. Явно хочет что-то сказать. Но не решается. Честно говоря, мне это начинает надоедать. Хочется уже, чтобы мы общались свободно, как старые друзья. Не просто друзья, конечно…
- Аленка, у меня к тебе предложение, - произнес я.
Она испуганно подняла на меня глаза. Вот, опять. Чего она дергается-то? Как неродная. Можно подумать, я и сам страшный, и говорю ужасные вещи.
- Давай сделаем вид, что мы сто лет знакомы, - продолжил я.
- В смысле?
- Ну, ты не будешь смущаться и смотреть на меня испуганно.
- Я не испугана.
- Давай вести себя так, как будто мы давно друг друга знаем.
- Но я тебя не знаю!
- Знаешь.
- Нет! Я не знаю о тебе ничего!
- А что ты хотела бы знать?
Я ожидал чего угодно, только не этого. Думал, она спросит что-нибудь о моих вкусах, о прошлом, о детстве, в конце концов. Но она спросила:
- Что означает твоя татуировка?
- Э-э, - я замялся. - Да так, ничего особенного.
- Правда? - с усмешкой спросила Аленка.
- Ну, да…
- Если я тебя сто лет знаю, я должна знать, что означает твой иероглиф. На таком интересном месте.
Вот, блин. Придется объяснять.