глава 4.
Питер понимал, что Стайлз ведет какую-то свою игру, использует его в собственных целях, но не мог уловить, где и как. Тратить деньги попусту со своей новенькой черной кредитки он отказывался, проводил все свободное время рядом с ним и, за последние несколько дней, ни разу (!!!) не вспомнил имя Дерека всуе.
Ещё Питера беспокоил разговор с шерифом перед самым отъездом.
Хейл явился в участок, честно изложил перед отцом своего мальчика (в общих чертах) план по превращению Стайлза в более взрослого и ответственного (умалчивая ту часть, где он мечтал сделать парнишку своим). Шериф согласился сходу.
- И вас не беспокоит, что подросток едет на три месяца с малознакомым мужиком? А если я педофил и стану его к чему-то принуждать? Вас там не будет и ружьем меня не напугать, — растерялся Питер.
- Эй, Перриш! Слыхал? Этот парень считает, что Стайлза можно склонить к чему-то против его воли! — крикнул Стилински — старший в приоткрытую дверь. Ответом ему был дружный хохот сотрудников участка.
- Не понял.
- Сам не понимаю, но факт. Есть две вещи, которые ты должен знать о моем сыне, Питер. Первая: у Стайлза аллергия на запреты. Если он чего-то хочет, парня не переубедить. И вторая: его невозможно заставить делать то, что не по нутру. Этим он весь в мать-покойницу. Шантаж и подкуп не срабатывают уже лет восемь как. Так что мне искренне тебя жаль. Сам на это подписался. Постарайся не нервничать. Может вы, вервольфы, и крепкие орешки, но мой Стайлз — тот еще Щелкунчик. Отчитываться не заставляю. Прошу иногда скидывать фотки с вашего отдыха и следить, чтобы он не слишком портил себе глаза за игрой в приставку. Хотя, кому я это говорю…
Питер думал, что может выяснить что-то по переписке, но с момента их приезда в Большое Яблоко, Стайлз прекратил строчить СМС вообще. Даже отцу. Хотя, писать Джону Питер его все-таки уговорил. Беспокоится, наверняка. В исходящих вызовах значился тоже исключительно номер шерифа. Стайлз не спешил откровенничать, Хейл не настаивал. Напрягало то, что даже новеньким «Айфоном» парнишка ни перед кем не похвастался. Сэлфи в «Инстаграм» выкладывал регулярно, но аккаунт был закрытым, так что никаких посторонних оценок или комментариев не наблюдалось. Тем более — от племянника. (И опять же: где Дерек — и где «Инста»?).
Питер прислушивался к ощущениям мальчишки и не улавливал тревоги или депрессии. Фонило радостью, щенячьим восторгом, изредка — легким возбуждением, но ностальгии или напряженности не было. Хейлу даже казалось, что ему нужен оборотнический отоларинголог, потому что Стайлз наслаждался их времяпровождением на всю катушку, судя по наблюдениям воскресшего ликана.
Но сомнения подтачивали изнутри, как бессмертный шашель.
Срочно нужен был взгляд со стороны и таковым оказался шериф Стилински.
- Товар обмену и возврату не подлежит, — едва увидев по «Скайпу» лицо Хейла, в шутку запротестовал он.- Я тебя предупреждал!
- А кто сказал о возврате? — широко улыбнулся Питер.- Я доволен приобретением. Были бы у вас еще экземплярчики — порекомендовал бы знакомым. Звоню, чтобы рассказать, как у нас дела. Были на экскурсиях в трех университетах, нащелкали пару тысяч фотографий местных достопримечательностей, сходили в кино, на юбилей фирмы, скупили пару бутиков. Стайлз спокоен. Лекарства не пьет. Готовит мне стабильно ужины и завтраки, хоть я настаиваю, что достаточно зарабатываю, чтобы питаться в ресторанах. Продул мне вчера в «Бэтмен: Аркхем Сити», так что пишет в своей комнате эссе по роману Бальзака «Отец Горио».
- Ничего себе! Да если бы я знал, как ты положительно на него влияешь, сам умолял бы взяться за перевоспитание моего оболтуса! — присвистнул Джон.- И как совместная жизнь с моим сыном? Желания приобрести кляп или застрелиться не возникает?
- Неа.
- Давно вы вместе ?.
- Что? — опешил Питер.- Мы не встречаемся. Единственный поцелуй был исключительно по его инициативе. Я не для этого позвал Стайлза с собой.
- Странно. Я был уверен, что он неровно дышит в твою сторону, Хейл.
- С чего вы взяли? Мы друзья. Не стану врать: я от него без ума. А Стайлз влюблен в Дерека.
- Большей нелепицы в жизни не слышал! Да он твоего племянника боится, как черт — ладана! А о тебе прожужжал все уши. Последний год я только и слышу: «Мы с Питером были там-то» и «Питер такой…». Мой сын не готовит завтраки и ужины никому, кроме своей семьи. Когда приходит Скотт, они заказывают пиццу. В его понимании, лучшее признание в любви — проявление заботы. Да если на то пошло, то с Дереком у них вообще ничего общего нет. И Стайлз не умеет притворяться. Если он влюблен, то говорит о предмете своего интереса день и ночь. Возможно, хочет проверить твои чувства. Как думаешь, почему он согласился поехать в Нью-Йорк? Фото и экскурсии этого не стоят.
- А вы что скажете? Вас не смущает то, наша разница в возрасте или мое ментальное здоровье?
- Возраст немного напрягает, если честно, но учитывая шесть лет комы, это разница фактически в десять лет. Много, но не критично. А что касается психушки… Он сам попросил его определить на лечение в прошлом году. У меня один сын. Если он жив, здоров, весел и сыт, я готов пересмотреть некоторые архаичные взгляды на жизнь.
- Спасибо за откровенность, шериф. Позвать Стайлза?
- Не стоит. Мы пару часов назад разговаривали по телефону. Он переслал несколько неотредактированных фото и просил никому, кроме Мелиссы и моего помощника не показывать. Говорит, сюрприз испортим. Такой взрослый на том фото с вечеринки, где вы оба в костюмах.
- Он и есть взрослый, самостоятельный и умный парень.
- Ты его любишь, правда? — прищурившись, спросил вдруг шериф.
- Правда, — подтвердил тихо Питер.- Только мы пока об этом не говорили. Не хочу торопить события.
Попрощавшись с Джоном, Питер решил проверить, как дела у Стилински — младшего. Тот усердно скрипел карандашом по листу разлинованного блокнота, высунув кончик языка.
-Как успехи? — постучав костяшками пальцев по косяку, осведомился Питер.
- Все тип-топ, док. Почти закончил, — заверил его Стайлз, улыбаясь.
- Могу я кое-что уточнить? Мне важно это знать, — Питер опустился на кровать напротив Стайлза, заглядывая ему в глаза.
- Валяй, бро, — беззаботно махнул рукой мальчишка.
- Почему ты помог мне сбежать из лечебницы «Айкен Хаус»? Я ведь пытался убить Скотта. Неужели его судьба тебе безразлична?
- Во-первых, ты был в отчаянном положении, поэтому напал. У всех бывают срывы. А во-вторых, после того, что я узнал об этом заведении, «Айкен Хаус», даже для такого психа как ты, был слишком суровым наказанием, — пожал плечами Стайлз.- Если так будет удобнее, можешь считать это простым актом милосердия. Я не сведущ в магии и прочей мистической лобуде, так что приносить тебя в жертву не планировал.
- Исчерпывающий ответ, — кивнул Питер.- А зачем ты согласился на это пари, прилетел в Нью-Йорк? Только не говори, что ради денег!
- А вот на этот вопрос ты должен ответить сам и покуда не додумаешься, не стану ни опровергать, ни подтверждать твои версии. Пока сойдемся на алчности и любопытстве.
Питер презрительно фыркнул в адрес прозвучавших предположений. Интуиция молчала, логика отключилась.
В тот вечер они досмотрели вместе «Готэм» на плазме в гостиной, поспорили, сможет ли Фиш Муни сбежать с острова, а потом Стайлз задремал во время финальной серии и Питеру пришлось перенести его в гостевую спальню, но вервольф так и не смог заставить себя уйти оттуда. Он укрыл парнишку тонким пледом и прилег рядом с ним.
Он стоит в душевой кабине в своей квартире, теплые струйки сбегают по голове, омывая мускулистую грудь. Стайлз подходит сзади и прижимается своим обнаженным телом к нему.
Парнишка наливает на ладони немного геля для душа и медленно втирает его в кожу оборотня на шее, за ушами, на груди, нежно касаясь его сосков. Подушечки пальцев Стайлза дразнят Питера, спускаясь по идеально очерченным мускулам пресса, доходят до тазовых костей, но в самый последний момент, коснувшись лобка, возвращаются на живот.
Питер стонет его имя, умоляя продолжить. Он возбужден до предела, как и Стайлз, стоящий позади и упирающийся собственным эрегированным членом в ложбинку между ягодицами вервольфа. Пальцы парня снова оказываются на его талии, но пока они там, Питер ощущает прикосновения на лице.
Его мозг подсказывает, что так не бывает, потому что у людей только две руки. Он слышит свое имя словно сквозь толщу воды… и просыпается.
- Питер, — прошептал Стайлз, обводя кончиком указательного пальца точеные скулы и линию его пухлой нижней губы.- Ты хотел собраться и выехать пораньше. Ну же!
- Привет, — открывая глаза, произнес Хейл хрипло.
- Так мило наконец поздороваться с твоим лицом, Питер, — ухмыльнулся Стайлз, кивая на характерно вздыбившиеся штаны оборотня.- Твоя нижняя половина поприветствовала меня минут десять назад. А потом кое-кто так сладко стонал мое имя, что пришлось тебя разбудить, пока ты не лишил мой зад девственности во сне.
- Ты правильно сделал, — прикрывая топорщившиеся штаны подушкой, похвалил Питер.- Если бы что-то произошло, я бы предпочел, чтобы все заинтересованные стороны это запомнили.
- Не стоит стесняться, — сверкнув глазами в сторону подушки на животе Питера, улыбнулся Стайлз.- Мы оба — взрослые мальчики и знаем, что случается, если у нас кое-чего не бывает пару раз в неделю или хотя бы — на регулярной основе. Разрешаю помедитировать на мой светлый образ, когда будешь в душе. Я не оборотень, запаха не уловлю.
- Да ты меня дразнишь, засранец! — возмущенно взвыл Питер, метнув в парня подушку.