Сигареты
- Опять куришь.
Ночью особенно приятно находиться возле открытого окна и с наслаждением, медленно, вытягивать сигарету за сигаретой из пачки. На подоконнике хоть и не совсем удобно сидеть, зато удобно прятаться от лишних глаз. Прохладный ветер слабо дует в лицо, успокаивает, создаёт из обычного дыма ветвистые узоры. В них, совсем как в звездах, можно усмотреть животных ‐ вот скачет от опасности заяц-русак, а вот медведица нежно ведёт в берлогу свое дитя.
Сигареты были его пороком, хотя и не сказать, что единственным. Зависть. Он завидовал Джеймсу за то, насколько ему повезло с родителями, особенно зависть была сильна на первых трёх курсах. Сейчас боль уже притупилась - Поттеры приняли его как родного сына. Так, как никогда не принимали собственные родители. Гнев. За что? Ну неужели то, что он, сам ни пойми почему, не верит в Бога, достаточная причина для вечных издевательств над телом и душой ребенка? Может он от того и не верит, что родители мудаки. О последнем грехе он бы лучше умолчал. Похоть. Он хотел своего друга. Но черт возьми, как его можно было не хотеть! Один раз увиденная в душе картинка стала предметом фантазий бедного Сириуса надолго.
Хотя, стоило признать, Ремус его привлекал не только в физическом плане. У него с Ремусом как будто была...одна душа что-ли. Долгими мучительными вечерами "дома" он представлял, что они были знакомы в прошлой жизни. Только эта глупая мечта приносила спасение в том месте. Вот, в прошлой жизни он, Сириус, был волшебником, а Ремус - оборотнем. С очарованием, ну, например, шпица. Почему-то никак не получалось представить Ремуса злым. Возможно потому что он любит молочный шоколад. А Сириус любит его. Черт.
В первый раз, когда он начал курить, отучил его от этого именно Ремус. Хотя многие пытались. Миссис Поттер выбросила все его сигареты. Жаль, что Сириус потом купил новые.
- Опять они? Или...Рег? - добрые глаза напротив успокаивают, просят довериться.
- Регулус. Говорит вернуться к Богу. Честное слово, это уже напоминает секту! - Сириус нервно вздыхает и опять затягивается. Едкий дым разъедает горло, выжигает лёгкие, но приносит такое необходимое спокойствие. Такое же спокойствие принёс бы пожалуй только...
Поцелуй. Нет, серьёзно. Ему кажется, или Ремус реально его сейчас целует? О мой Боже! А у него губы такие сухие и на вкус совсем как шоколад. И целует он так, мм.
- Сириус, закрой рот. Я вообще-то тоже в шоке, - и правда, на его щеках проступил яркий-яркий румянец. В попытках скрыть смущение Ремус мягко выпутал сигарету из окаченевших рук Сириуса и, неумело зажав между пальцами, закурил.
- Кха-кха! Гадость какая. Как ты это куришь?
На лице Сириуса медленно расползалась улыбка.