Апероль
Высокая темная шатенка с волосами по плечи о чем-то весело щебетала с девушкой по-ниже, чьи длинные волосы как бы компенсировали их разницу в росте. Их разговоры получались обрывистыми, потому что вторая то и дело подходила обнять других знакомых парней, для первой, по всему виду, это было неприятно. Чаще она стояла поодаль, и ее уже вряд ли что-то тревожило: несколько шотов и музыка, доносившаяся в курительный двор из помещения делали своё дело и она просто зависала в телефоне.
–Да, да — повторяла длинноволосая девушка, — нам нужен Ник - Мел, будь добра, подожди здесь, я отойду на минуточку.
Приятное тепло от выпитого алкоголя и дым курящих поодаль придурковатых подростков заставлял расслабиться. Ей хотелось прислониться к стене, но это заведение можно было скорее назвать подполью, чем новомодным «андеграундном», потому что стены были состарены не искусственно, как в модных бутиках-отелях, а посредствам времени, так что рисковать новой белой футболкой не хотелось. Было достаточно поздно, и рядом с аркой, ведущей на улицу, прошла женщина средних лет, буквально волочащая маленькую девочку - разумеется, для пятилетки увидеть столько разукрашенных под барби малолетних шлюх, с блестками вместо пудры и одеждой самых вырвиглазных цветов было интересно и привлекательно. Шатенке вспомнилось, как и она сама, будучи ребёнком любила рассматривать граффити на стенах старого города, представляя, как выглядели ночные художники. Должно быть, это были высокие парни-подростки, в объемных шапочках-бини и в широких спортивных штанах, в которые свободно были заправлены футболки с футуристичными принтами, и у которых непременно был с собой скейтборд. Почему-то в ее представлениях они ещё имели большую чёрную сумку, полную красок, а когда выбирались творить шедевры, эти герои-художники непременно брали с собой балаклавы, небрежно засунув их в какой-нибудь из карманов.
Мать девочки грубо дернула ее за руку, и та, нехотя, поволоклась за ней.
-Посмотрим, как легко ты уведёшь свою дочурку лет в семнадцать - мгновенно пронеслось в голове. Никакие представления о веселом отрочестве не оправдались, но уходить не хотелось.
Девушка облокотилась на стену.
-Вот ты где! - голос звучал как будто издалека - Слушай, мы с Ди проводим Алекса.
-Это ещё кто? - В голосе девушки чувствовались раздражительность и как будто бы ощущение несправедливости - И вообще, я пришла сюда для того, чтобы ждать, пока ты провожаешь своих второсортных друзей в алкогольные трипы?
-Мел, слушай, не обижайся - смягчилась длинноволосая подруга - последний раз. Мне нужно проводить его до такси.
-А он, выходит, такой идиот, что не сможет отличить столб от машины и без твоего присутствия все перепутает?
Непонятно, был ли Алекс идиотом, но в таком состоянии он действительно едва ли мог отличить человека от стены - скорее всего, в его глазах все было одухотворенно и двигалось. Очевидно было, что он не то чтобы перебрал - он, скорее, был вдрызг.
-У него по шесть квартир на пятнице - не переживайте - раздался голос сзади. Это был какой-то знакомый длинноволосой девушки - Клэр, которая куда-то успела улизнуть. Рядом оставалась только ее подруга - Ди. На плечи Ди и Мел опустились чьи-то руки. Обернувшись, от сигаретного дыма и легкой стадии опьянения лицо было разобрать почти невозможно.
-Привет, девчонки! - первым прояснилась широкая чеширская улыбка. У Мел не возникло сомнений в том, что это кто-то из знакомых Клэр, более того, парень показался знакомым и ей самой.
-Хотите апероля? Мне нужно позвонить, я потерял здесь Андре. - кто такой Андре и спонтанное приглашение выпить апероля будто и совсем не вызвали сомнений. Девушка достала из кармана задней штанины телефон и протянула парню.
Ди дернула Мел за рукав: во-первых, ей парень знакомым не показался, во-вторых, просто так давать незнакомцу телефон - редкостная глупость в местных барах.
-Не переживай, видишь, я держу его - она взяла парня за локоть и улыбнулась. Почему-то ей хотелось его трогать.
-Ты считаешь, я похож на преступника? Незнакомец смотрел тёплым, пьянящим взглядом и вдруг залился смехом.
На другом конце призрачный Андреа видимо наконец-то взял трубку, потому что парень зашагал в сторону утихомирившийся улицы из арки, и Мел только и оставалось, что пойти следом.
Ди это явно не понравилось, она вообще никуда не ходила без Клэр, и даже если по отдельности они казались скучными и незаинтересованными, то вместе создавали отвратительный симбиоз, опошляющий и дешевящий их образы, в которых ничего выдающегося, собственно, и не было. Мысли о предстоящей авантюре только подогрели интерес Мел, злость из-за неудачного вечера нарастала, и все, что ей оставалось - крикнуть отдаляющейся Ди с просьбой позвонить ей, когда Клэр наконец нагуляется со своими дружками.
Парень увёл ее не так далеко: они подошли к стайке долговязых подростков его возраста. Толпа стояла у добротного здания из разряда тех, у которых ещё днём ты бы никогда не подумал остановиться: что-то из государственных учреждений, с массивными серыми колоннами и широкими ступенями, вымощенными плитами. Сейчас же, ночью, остановиться там казалось казалось разумеющемся решением, дешевый бар опостылел до чертиков, а здесь, в обволакивающей прохладе летнего вечера будто бы ощущалось спокойствие и сомнительная романтика тех самых загадочных малолетних художников, которых Мел представляла в детстве. Тот самый Андреа был почти полностью в татуировках. Они не покрывали его тело сплошной пеленой, но почти на каждом участке красовался хотя бы небольшой рисунок, даже на лице. Так, на щеке тонкой линией вилась колючая проволока, скрывающая шрам. Не самая оригинальная, но почему-то будто бы отражающая его суть - шатенка любила додумывать истории людей, ведь даже идти по улице, представляя, как например этот полицейский влюбился в карманщицу, которая воспользовавшись его помощью сбежала, сделав служащего таким угрюмым было гораздо интереснее. Эта татуировка дала волю воображению Мел, и уже спустя несколько секунд наблюдения за парнем девушка сделала вывод о его разбитом сердце, или, быть может, жизненных обстоятельствах, сломивших его и заставивших навсегда «огородиться» за этой проволокой от всех нежных порывов чувств, свойственных человеку. Внешним видом он напоминал SCH (французский репер). От репера у него были длинные волосы, крупное телосложение, некоторая эпатажность и вольяжность, которые, впрочем, выглядели хоть и комично, но уместно для его образа. Лицо было круглым и добрым, несколько рассеянным, но в то же время знающим. О чем он знал судить было сложно, но почти наверняка можно было сказать, что в Париже не осталось злачных мест, в которых бы Андреа не побывал. Трудно было определить возраст парня, потому что лицо было детским, но стремившимся выражать несвойственную серьезность, а тело грузным и неуклюжим. Девушке сразу подумалось, что он пользуется популярностью среди сверстников - разговаривал Андреа свободно, позволяя себе отпускать непристойности, в целом свойственные подросткам, но таким жаргоном, которого бы любой другой, может быть, приберёг от посторонних ушей. Кроме того, к нему постоянно подходили темнокожие парни с пухлыми губами, которые очевидно были рады встрече и пожимали в знак уважения массивные ладони «выдающегося белого», как друга называл новый знакомый Мел. Следующий парень, на которого шатенка обратила внимание, представился как Лу. Из разговора легко можно было понять, что они с незнакомцем близкие друзья. Андреа приятельски подталкивал его, обращаясь к другу «putain de loup» (с фр. -грязный волк, образуя прозвище от созвучного с именем Лу - «loup" - волком) Выражение его лица и правда напоминала волка или собаку - его продолговатая овальная форма, вытянутый нос с колечком пирсинга, продлевающим округлый кончик и большие грустные глаза обрамлялись жидкими прядями волос, закручивающихся у подбородка. Остальная компания казалось на фоне этих ребят незначительной и неинтересной. Казалось, остальные пришли не с этими тремя, потому что состав переодически менялся, сменяя одни невыразительные лица другими, ещё более обыденными, на которые не хотелось обращать внимания.
Апероль пился легко. Ночной воздух был свеж и прозрачен, а смех новой компании звучал отдаленно и действовал умиротворяюще.
На другом конце улицы завиднелся силуэт. Через 10 минут, Мел обнаружила, что это был Мэтт - парень Клэр. Это был высокий широкоплечий брюнет с карими глазами и миловидным, даже несколько женоподобным лицом. Пара была чем-то похожа друг на друга. Клэр имела итальянские корни, и некоторые черты ее лица проходили на мужские, но на парне выглядели бы так же женоподобно, как на Мэтте. У обоих была вечно неестественная улыбка и кукольный, пустой взгляд. Но сейчас парень подошёл один - скорее всего, время было заполночь, и он хотел вернуть гулящую подругу с бара хотя бы до часу ночи. Поджатые тонкие губы раскрылись, как бы задавая вопрос, но его перебила семенящая Ди - с ней шла Клэр.
Вопрос был исчерпан, и все, не сговариваясь, разлили по стаканчикам искрящуюся жидкость. Людей не было, город догорал последними фонарями.
Спустя некоторое время, Мел поймала себя на мысли, что ее тело, мозг и язык живут отдельной жизнью, и пока это не привело к удручающим последствиям, которые обычно мучают стыдными и красочными воспоминаниями, решила, что сейчас самое время идти домой. Идти не хотелось, эта мысль так повлияла на неё, что вставая она почувствовала силу земного притяжения от призрачного толчка, но оправдала это выпитым алкоголем. Отряхнувшись и окинув сборище прощальным взглядом, она подумала, что отрочество не так уж плохо, как казалось некоторое время назад, но подумав, тоже списала это на сомнительное содержимое пластикового бумажного стаканчика, который теперь гордо красовался на колонне. Зрелище было удручающее: такого свинства Мел не любила, но осколки от бутылок, их пролитое содержимое и пластик казались настолько картинными, что она усмехнулась - днём это здание почитаемо, а уже ночью с его лестницы пьют, тушат вонючие дешевые сигареты и сплевывают жевательный табак. Дети, собравшиеся здесь, были местью родителей опостылевшей стране, надоевшему городу.
Девушка решила не прощаться. Она и сама остыла от любовных чувств и видимого ощущения общности - в такое вообще слабо верится, когда уже в ближайшие два часа на этом месте никого не останется.
Улица тянулась; тянулась, как только могла, предотвращая возвращение домой самими разными путями.
Сзади послышались шаги. Казалось, что это не напугало бы Мел, даже если бы она точно знала, что за ее спиной стоял Тед Банди, но почему-то она все-таки решила обернуться.
-Уже уходишь? - все та же чеширская улыбка сверкнула в темноте. Грудь парня вздымалась и опускалась, он шёл за ней больше квартала, а для человека, который мог бы выкурить при желании весь табачный киоск (Так Мел решила тем вечером, потому что незнакомец то и дело отходил покурить) это было волнительно. - Я подумал, что странно уходить вот так, не попрощавшись, и даже не назвав своего имени. Найди меня на фейсбуке - он протянул ей бумажку, на которой неаккуратным почерком был написан ник. Из ряда почти неразличимых букв и цифр было пять, которые Мел расшифровала почти сразу, но с трудом, требующей всей ее изобретательности: «David".