Часть 17
Шизуне снимала показания мониторов, когда заметила, что Какаши открыл глаза и наблюдает за ней.
— Как ты себя чувствуешь? — присела она на стул рядом с кушеткой.
— Как новенький. — чуть нахмурился, заметив улыбку Шизуне, — Где Сакура?
— В соседней палате.
— В каком смысле?
— Она находится в лечебном сне, — вздохнула женщина понимая, что не отвертится уже от вопросов, — после того, как спасла твою жизнь.
Рассказав со всеми подробностями о том, что произошло, она покинула палату, предварительно записав все данные в карточку пациента. А Какаши лежал и смотрел в потолок, переваривал услышанное. Знал, что Сакура многого достигла, но чтобы настолько! Он гордился ей! «Моя девочка!» — мелькнула мысль в голове, которая заставила улыбаться. Приподнявшись на кушетке, он откинул простыню, и рассматривая своё тело в казённой рубашке хмыкнул и спрыгнув, пошаркал в соседнюю палату к своей спасительнице.
— Привет, — прошептал, увидев, что Сакура не спит, — как ты?
— Нормально. Цунаде позаботилась обо мне, — вздохнула она.
Какаши присел на край кровати. Заметив чистый лоб, протянул руку и дотронулся пальцем до точки, где должна быть печать бьякуго. Посмотрев в глаза Сакуры, он попытался без слов поблагодарить её за спасение. Девушка кивнула, пелена слёз застилала взор, но проморгавшись, постаралась улыбнуться.
— Я не могла иначе, — надрывно прошептала, — не могла просто стоять и смотреть.
Просунув руку под шею Сакуры, он приподнял её и обнял, зарывшись руками в её локоны.
— Вот вы где, — улыбнулся Наруто, открывая дверь шире и пропуская сестру.
Какаши аккуратно отпустил девушку и спрыгнул с койки, поспешил к своим детям. Сакура наблюдала за тем, как они обнимаются и наперебой спрашивают о самочувствии каждого. Улыбка сама собой расцвела на её лице, а мысль мелькнувшая на задворках, заставила тихо хихикнуть.
— Интересно, Какаши будет рад?! — под нос спросила сама себя.
— Сакура-сан, как вы? — Наруто подошёл к девушке, и присел на край кровати.
— Хорошо, — растрепала его волосы.
— Не знаю, как вас благодарить, — Наруто протянул руку и чуть сжал кисть Сакуры.
— Никак, — улыбнулась она, — он мне так же дорог, как и вам.
Ещё раз сжав её руку, Наруто отошёл к Какаши, а его место заняла девочка. Она долго рассматривала Сакуру с серьёзным выражением лица, а затем неожиданно обняла её. Сакура по началу растерянно моргнула, а потом сжала в ответных объятиях дочь Какаши. Обе понимали, что это был переломный момент в их жизни. Одна принимала в свою маленькую семью, а другая была благодарна за это.
*
Итачи сидел на энгаве самого дальнего дома в квартале, рассматривал горизонт. Мысли в голове не давали покоя последние сутки. И с каждой новой пройденной минутой идея ему нравилась всё больше. Он понимал, что это скорее импульсивное решение на фоне обиды и ревности, но ему было уже плевать. Он хотел забыть любовь к Сакуре, вырвать её из сердца. И другого выхода просто не видел, а может и не хотел видеть. В любом случае, ему нужно ещё и возрождать клан. А какой способ ещё может быть, как не женитьба?
— Вот ты где, — Шисуи присел рядом и опустил босые ноги в высокую траву, — о чём думаешь?
— Думаю, что пора жениться. — тихо проговорил Итачи.
— Что? — поперхнулся Шисуи.
— Ты прекрасно расслышал, — ухмылка поселилась на лице Итачи, — я, как глава клана, обязан жениться. А в данный момент это единственный вариант возродить наш клан. У нас не так много людей осталось, в основном дети и пожилые люди. А Учихи были одним из могущественных кланов нашей деревни, и конечно же, одни из основателей. После нападения ничего почти не осталось. Я не могу допустить его исчезновение. Наши глаза не должны исчезнуть, и ты это знаешь. — он повернулся к Шисуи и серьёзно посмотрел на него.
— Я могу уйти со службы, — начал он размышлять вслух, — заняться обычными миссиями, и помочь тебе.
— Цунаде не отпустит тебя, — с улыбкой покачал Итачи головой, — да и к тому же, я не могу представить тебя обычным шиноби, — цокнул языком.
— Я всё же попробую. — сорвал травинку и сунул её в рот.
Саске раздумывал, как бы сообщить брату о чувствах Сакуры, сестры Наруто, но ничего толкового не приходило в голову. Он понимал, что это были лишь его догадки, сама девочка ничего не говорила. Но видел её взгляд, когда говорил об Итачи. После того, что произошло недавно с братом, хотел помочь как-то, и чувства маленькой девочки были хоть какой-то надеждой. Да, разница в возрасте была колоссальная, но как говорится, любви все возрасты покорны. К тому же, Итачи никто не заставляет что-либо делать, а лишь выслушать, и возможно когда-нибудь, когда Сакура вырастит, они смогут быть вместе. Всё это призрачные надежды и мечты, но чем чёрт не шутит?!
— Итачи! Наконец-то! Где ты был? Я ищу тебя уже больше часа. — Саске всплеснул руками от досады.
— Мне нужно было побыть одному. — разувшись, Итачи зашёл в дом, — У меня для тебя новости. — достал он бутылку воды из холодильника, и сделав несколько глотков прямо из горлышка, посмотрел на младшего брата, — Я собираюсь жениться.
— Что? На ком? Когда? — Саске подскочил со стула, на который уселся, пока ждал.
— На ком пока не решил, нужно подыскать достойную девушку. А когда? Тогда, когда она согласится. — приподнял он уголки губ.
— Но ты не можешь! — горячо воскликнул Саске, и заметив поднятую в вопросе бровь брата, попытался объяснить, — Есть одна особа, которая в тебя влюблена. — Итачи ждал продолжения, сложив руки на груди, и Саске поспешил сообщить то, о чём он только догадывался, но сейчас это уже было не важно, — Сакура любит тебя! — болезненное выражение лица ему совсем не понравилось, — Итачи?
— Ты сейчас решил поиздеваться? — надрывно прошептал он.
— Что? Нет! Я говорю правду. — Саске заметил, как плечи Итачи напряглись, а руки сжались в кулаки, не очень понимая его реакции, он всё же продолжил, — Да, она пока ещё молода, но подожди, она вырастит и будет красавицей, хотя она уже очень красива, гены, — усмехнулся он, — берут своё.
Итачи застыл, сказанное, наконец, добралось до его затуманенного болью мозга. Как он только мог подумать, да даже представить, что Сакура, его любимая вишня, могла любить его. Горько усмехнувшись и дёрнув плечом, он смог расслабить мышцы.
— Саске, ты же понимаешь, что эта девочка совсем мала. О чём ты вообще говоришь? — Итачи повернулся к нему лицом и заложил руки за спину.
— Я пытаюсь лишь сказать тебе о чувствах этой девочки. Ты ведь знаешь, чья она дочь, — рискнул Саске, поставив на кон всё, — а если Какаши узнает о её чувствах к тебе, а ты ранишь её, не думаю, что он пожмёт тебе руку.
— Саске! Ты с ума сошёл? Какаши точно меня по голове не погладит как раз за то, что его дочь не равнодушна ко мне, а я ещё и поощряю её. К тому же разница в возрасте просто сумасшедшая! — он поднял руку, останавливая новый поток бессмысленных слов брата, — Хватит. Ты сам должен это всё понимать. Не понимаю, как ты только допускаешь одну только мысль об этом, да и к тому же, ты знаешь обычаи нашего клана. — горько закончил Итачи и покинул дом.
*
— Ты читала мои отчёты? — Джирайя смотрел в окно, прислонившись плечом к оконной раме, — Что думаешь? — проводил взглядом молодых ниндзя, которых подрядили в помощь рабочим для восстановления домов.
— Да. И думаю, ты совершенно прав. Она скоро окончит академию, по твоим словам, экстерном. И подать заявку на экзамены на чунина. А затем распределить в команды. — кивала Цунаде, просматривая документы из академии, — Способных учеников много. — довольно проговорила она, и улыбнулась.
— И ещё я подумал, что нужно Итачи назначить сенсеем. — кивнув, Джирайя продолжил рассматривать улицу, — Слышал, что он хочет восстанавливать клан, а так же жениться, а как он это сделает будучи на опасных миссиях?!
— Верно, — согласилась Цунаде, — его опыт может многому научить. Пора всем им определить подопечных.
Джирайя всё так же смотрел в окно, и не знал, как начать разговор, который возможно перевернёт их жизни с ног на голову. Ведь то, что он хотел предложить Цунаде было из ряда вон. Честно говоря, он даже боялся её реакции. И только отвернулся к своей женщине и открыл рот, как в дверь постучались.
— Да! — Цунаде крикнула, разрешая войти, не поднимая головы от документов.
Шисуи в форме шиноби прошёл в кабинет и встал напротив стола хокаге, поклонился. Ожидая, когда Цунаде поднимет голову, старался не переминаться от нервозности с ноги на ногу. Предстоящий разговор мог принять любой исход, и так как он не мог предугадать реакцию женщины, нервничал ещё больше. Но Шисуи хотел помочь брату. Тот взвалил слишком много на свои плечи, и в скором времени эта ноша может сломить его, и Итачи потеряется в той буре.
— Что случилось? — Цунаде оторвалась от просмотра бумаг, и сложила руки в замок перед лицом.
— Я хотел попросить об отставке, и о разрешении приступить к обычным миссиям, — Шисуи снова сложился в поклоне.
— Могу я узнать причину столь резкой перемены деятельности?
— Наш клан сейчас нуждается в восстановлении, хочу поддержать Итачи. Если учесть, сколько лет он отсутствовал в деревне, то ему просто необходима помощь.
— Ты же понимаешь, что это не та причина, из-за которой я могу тебя отпустить? Ты же не обычный АНБУ. — женщина сощурила глаза, вглядываясь в лицо Шисуи.
— Ваши условия? — догадался он, и чуть приподнял уголки губ.
Цунаде усмехнулась, знала, что он поймёт. Опустив руки на стол, постучала пальцами по столешнице, раздумывая.
— Как насчёт взять под своё крыло команду ребят, которые пройдут экзамен на чунина?
— Как прикажете. — Шисуи склонил голову.
— Отлично, иди. Позже вызову всех и сообщу. — махнула она рукой, хитро улыбаясь в стол.
— Что ты задумала? — дождавшись, когда Шисуи покинет кабинет, Джирайя повернулся к Цунаде.
— Я подумала, что некоторым шиноби стоит взять по одному подопечному, а некоторым определить команды. Думаю, так будет эффективнее.
Джирайя с сомнением приподнял бровь, но не стал спорить. Возможно, она права, и так будет лучше.
— Цуна, — решился в конце концов он, — ты виделась с Орочимару после того, как его освободили и заперли в скале хокаге?
— Ещё нет, — тяжело вздохнув, отложила она документы и с силой потёрла ладонями лицо.
— Я много думал, — тихо начал Джирайя, подходя к Цунаде и выдвигая её на кресле из-за стола, — что если попробовать, — присел на колени перед ней, — нам троим, — положил руку на женское колено, чуть сжал, — наладить отношения? — его рука поползла выше по бедру и остановилась недалеко от бедренной косточки.
— То есть? — она удивлённо всматривалась в его лицо, пытаясь понять о чём именно речь, — Ты хочешь… жить втроём? Или…?
— Никакой беготни от одного к другому, пусть и с согласия обоих. — покачал он отрицательно головой, — Только втроём. И никак больше. — Джирайя цокнул языком от досады. Он не был уверен, что это идеальный выход из их ситуации. Конечно, он был собственником, и было тяжело принять такое решение. Но он видел задумчивое выражение лица Цунаде после того, как она очнулась. И наблюдая за ней, за реакцией на упоминание имени их сокомандника — понял.
— Я подумаю. — Цунаде отвела взгляд, но Джирайя видел, что она уже всё решила, но настаивать не стал.
Руки поползли выше, пробрались под рубашку, дотрагиваясь до обнажённой кожи живота. Мышцы пресса сократились, пышная грудь приподнялась от глубокого вздоха. Глаза в глаза, улыбки расцвели на их губах. Руки дарили нежность с примесью разгорающейся страсти. Цунаде встала с кресла и села на стол. Джирайя втиснулся между её ног, губами впился в её. Женские руки снимали одежду, гладили обнажённые плечи, царапали ноготками кожу, добавляя остроты. Брюки были приспущены, терпения на то, чтобы раздеться полностью не хватило у обоих. Член тёрся о влажную промежность, дразня, а затем заполняя. Стоны разносились в тишине кабинета, шёпот срывался на громкие крики.
А в это время за дверью Шисуи отчаянно краснея устанавливал барьер тишины. Чёрт его дёрнул зайти к хокаге с просьбой определить для Итачи в команду дочь Какаши. «Саске! Я тебя убью!» — мысленно ругался он, рассматривая, как огненные лисы усаживались на свои места.
*
Хината смотрела в белые глаза, больше не видя там искры жизни. Хиаши покинул этот мир. Теперь она встанет во главе клана. Девочка, которой нет ещё даже пятнадцати лет. Рыдание зародилось где-то в груди. Прикусив кулак, пыталась сдержаться, быть достойной, но так хотелось дать слабину. Плечи затряслись неожиданно, слёзы безмолвно текли по щекам, нос покраснел. Она знала, что сейчас выглядит не так, как подобает наследнице, но в эту минуту ей было наплевать. Предполагала, что сейчас можно, потом будут смотреть соклановцы, а перед ними нужно держать лицо.
Тёплая рука сжала её плечо, даря поддержку. Не глядя, она протянула свою и положила поверх, чуть сжимая, давая понять, что благодарна. Через несколько минут встав со стула, она утёрла руками лицо, стирая следы слабости. А когда повернулась, тихо ахнула:
— Неджи?
— Госпожа! — упав на одно колено, низко склонил голову.
Хината понимала, что нужно привыкать к такому обращению, но только не от него. От него она хотела другого.
— Неджи, пожалуйста, — прижала руку к груди, чувствуя, как бешено колотится сердце, — только не так.
Подняв голову, он посмотрел ей в глаза. Усмехнувшись, поднялся на ноги и подойдя ближе, невесомо прикоснулся к её щеке, и так же неожиданно опустил руку. Хината хлопнула глазами, находясь в непонимании. Ей хотелось, чтоб это прикосновение длилось немногим дольше, но эти мысли смущали её, заставляли краснеть и заикаться.
Выйдя из палаты, Хината уже сделала шаг, но заметила, как Неджи встал чуть позади неё с левой стороны, определяя для себя место слуги. Девушка покачала головой, слугой она точно не хотела его видеть, поэтому указала на правую сторону от себя, давая понять, что хочет видеть его «своей правой рукой». Верным соратником, другом, независимо от его печати и ветки. Для неё они не имели никакого значения.
Неджи склонил голову и сделал шаг в право. Провожая её до квартала Хьюга, он молчал, раздумывал, как основная ветка отнесётся к решению юной госпожи. Но той видимо было наплевать на все устои. Как же хотелось, чтобы все эти старые традиции канули в лету. «Возможно, именно эта девочка сможет сломать стену между ветками клана и объединить их.»
Люди в квартале встречали их поклонами, приближённые к верхушке главы внимательно следили за молодыми людьми. Один решился задать вопрос, на что Хината ответила о созыве всех представителей семей на совещание.
— Смело, —улыбнулся Неджи, провожая её до главного дома, — так держать!
— Пока я с ним говорила, у меня ноги тряслись, думала упаду перед ним. — нервно хихикнула Хината.
— Это не ты должна нервничать, а они. — подмигнул Неджи, открывая сёдзи перед ней.
Служанки забрали Хинату, а сам Неджи направился к себе. Через некоторое время намытый и одетый, вошёл в главный зал, где уже собрались почти все представители клана. Ждали только Хинату.
Величественно вплывая в зал, девушка смотрела прямо перед собой, заняла место главы. Без лишних предисловий сообщила о смерти своего отца. Приказала забрать его тело из госпиталя и похоронить со всеми почестями, как и подобает. Далее рассказала о ближайших планах: помощь Конохе в восстановлении, так же самого квартала Хьюга; упомянула о приближающемся экзамене на чунина, и выпуске из академии некоторых представителей их клана; не забыла сообщить, что грядут перемены в побочной ветке, конечно, об уничтожении печати не было и речи, но новые правила должны быть введены в скором будущем. Дождавшись тишины, Хината поднялась со своего места и надменно обвела всех взглядом, напоминая тем самым, кто находится перед ними.
Неджи был готов аплодировать. Не ожидая, что скромная девушка, боящаяся собственной тени будет вести себя так смело, перешагнув свои страхи. Такая госпожа достойна уважения. Он был готов служить ей в любом качестве и статусе.
*
Югао неслась по крышам в сторону госпиталя. Ей сообщили, что шиноби очень похожий на Хаяте поступил в больницу. Она столько времени ждала новостей, что сейчас ей уже слабо верилось, что увидит возлюбленного живым. Войдя в холл, спросила у администратора о поступившем молодом человеке, и услышав подтверждение и номер палаты, направилась туда.
В палате действительно лежал без сознания Хаяте. Медик поведал о множественных ранах, потере крови и обезвоживании. Слёзы навернулись на глазах. Сколько ему пришлось пережить. Зажмурившись, она прижала ладони ко рту, сдерживая рыдания. Девушка постаралась взять себя в руки, утёрла запястьями лицо и подойдя ближе к постели, присела на колени. Поправив простынь на перебинтованной груди, сложила руки и легла на них головой. Наконец-то, Югао могла вздохнуть спокойно. Хаяте рядом и жив, а большего ей и не нужно.
А в это время Гай мялся около дверей Куренай. Не знал, как просить у неё прощения за ту ночь, что они провели вместе. Он не имел права прикасаться к ней. Закрыв глаза и сделав несколько глубоких вдохов, он приготовился постучать в дверь, но рука остановилась на пол пути. Опустил её вниз, и склонив голову, сжал руку в кулак. Никогда он ещё не чувствовал себя таким беспомощным. Какаши бы точно посмеялся над его поведением. Где это видано, что Зелёный Зверь Конохи стоит и мнётся словно девица на выданье. Усмехнувшись про себя, Гай попробовал ещё раз постучать в дверь, но та неожиданно открылась.
— Гай, — Куренай резко остановилась и неуверенно улыбнулась.
— Куренай, — прошептал в ответ он, преступив с ноги на ногу.
— Я как раз собралась к тебе, — открыла дверь шире, приглашая его войти в дом.
Заваривая чай, Куренай заметно нервничала. Она много думала о том, как бы рассказать новость Гаю, но так и не придумала. И решила действовать по ситуации, а теперь вся её уверенность куда-то испарилась, стоило только увидеть его. Прикусив губу, расставила чашки на столе и села на стул напротив Гая.
— Я пришёл попросить прощения, — решился всё же он, — нам не нужно было… я так виноват перед Асумой. — губы Гая затряслись, и он был готов вот-вот разрыдаться, но Куренай неожиданно улыбнулась.
— Гай, ты скоро станешь папой. — выпалила девушка, и уставилась на него, ожидая реакции.
— Чего? — тупо моргнул и переспросил Гай.
— Я беременна. — улыбнулась Куренай ещё шире. Она старалась не думать об Асуме, ведь теперь в её жизни настали перемены, о которых не жалела. Пусть ребёнок не от её любимого, но в Гае она была уверена. Он не бросит её с младенцем на руках, да и он что-то чувствует к ней.
Гай минуту рассматривал её лицо, а затем взгляд опустился в область живота. Глупая улыбка, обнажившая все тридцать два зуба, украсила его лицо. Резко подорвавшись с места, обошёл стол и опустившись на колени, обнял её за талию, вжимаясь лицом в пока ещё плоский живот. Слёзы радости всё же хлынули из его глаз, тихие рыдания заставили трястись плечи. Куренай зарылась пальцами в его волосы, мягко массируя кожу головы успокаивая.
— Больше никаких миссий! — услышала она бубнёж, и переведя взгляд на фотографию Асумы счастливо улыбнулась.